Вот счастье подвалило

-Пойдем, Коста. Я устала.

-Хорошо.

Такси быстро домчало их в гостиницу. А дальше он нес ее на руках, он и в номере все никак не хотел ее опускать.

-Опусти.

-Ты же устала.

-Но ноги-то у меня не отсохли.

Саврасов аккуратно усадил ее на край кровати, а сам встал на колени рядом, осторожно снял с ее ног туфли и стал нежно массировать ступни.

-Это конечно приятно, но я не ради массажа сюда прилетела.

-Ради шляп?

-Да, но не только.

Саврасов сел рядом, его пальцы проникли под бретельку платья и спустили ее с плеча, он легко коснулся губами ключицы.

-А ради чего ещё?

-Кто-то когда-то угрожал мне, что я буду его любовницей.

-И кто бы это мог быть? Кто мог тебе угрожать?

Вторая бретелька соскользнула, и платье спустилось до пояса. Кира встала, и платье черной шелковой лужей растеклась у ее ног.

-Вот и я думаю, кто?

Кира отошла от кровати, Саврасов несколько мгновений полюбовался ее бельем, кружевное творение с множеством крючков и лент. Его терпения не хватит, чтобы расстегнуть все эти крючочки, развязать все эти ленточки, он подошел и просто порвал красивую обертку, что так ему мешала...

Кира проснулась и села в кровати, она была одна в этой громадной постели, встала, посмотрела по сторонам, убедилась, что рядом никого нет, и поддалась искушению попрыгать на этом ложе. Прыгалось хорошо, как в детстве. Платье так и валялось рядом с кроватью, а несчастное бюстье оставалось только выкинуть. Холодкова подобрала вещи и пошла в ванную. Как не хотелось ей полежать в горячей воде, она ограничилась душем. Завернутая в огромный гостиничный махровый халат, и почему они всегда такие громадные, она пошла на поиски своего любовника. Халат сползал и топорщился, но почему-то сегодня ей хотелось быть именно в этом сползающем махровом хитоне. В гостиной Саврасова не было, Кира распахнула шторы, и яркий солнечный свет ударил ей в глаза, щурясь, она все же нашла ручку и открыла дверь на террасу. Саврасов был там.

-Что не разбудил?

-Ещё рано.

Кира взяла его чашку с кофе и сделала небольшой глоток.

-Сахара как всегда не пожалел. Давно проснулся?

-Не очень. Завтракать будешь?

-Да. Что-нибудь на твой вкус и обязательно капучино.

-Хорошо.

Кира подошла к балюстраде и стала любоваться видом. Она не слышала, как Саврасов вернулся на террасу, поэтому, когда он оказался рядом, вздрогнула от неожиданности.

-Какие планы на сегодня?

-Сегодня небольшая программа — Сан-Лоренцо, Санта-Мария-дель-Фьоре, прогулки по городу, что успеем, я же не знаю твоих возможностей, может ты сразу начнешь ныть.

-Не начну, это ты ещё будешь молить о пощаде.

-Увидим. Синдром Стендаля ещё никто не отменял.

-Чего?

-Того, психосоматическое расстройство от переизбытка прекрасного, это состояние было описано Стендалем, именно здесь во Флоренции он был ему подвержен, искусство по-разному влияет на людей, кого-то оставляет равнодушным, а кого-то лишает разума.

-Мы же уже выяснили, что я псих, а дважды сойти с ума невозможно.

-Все в этом мире возможно.

Кира села за столик и принялась за завтрак.

Кира надела хлопковое платье-рубашку, волосы убрала под косынку, босоножки на небольшой танкетке, сумка с фотоаппаратурой и небольшая сумочка, перекинутая через шею наподобие почтовой, вот и все приготовления. Она не стала себя утруждать макияжем, только нанесла на кожу несколько капель оливкового масла, лучшее косметическое средство известное со времен Клеопатры, главное не переборщить, но излишки всегда можно промокнуть салфеткой. Холодкова ждала в гостиной своего экскурсанта. Саврасов облачился в футболку, джинсы и кроссовки. Кира подошла к нему и обняла, он даже слегка растерялся, но прижал ее к себе сильней. Ее руки пробежали по его спине вниз... И она отстранилась от него держа в руках его бумажник.

-И что у мужиков за привычка держать кошелек в заднем кармане? Там могут находиться только пальцы рук.

-Украдут, так украдут.

-Лапотник последние, что ты должен доставать.

-Где ты таких слов набралась?

-А ты думаешь, мои клиенты сплошь аристократы или высокообразованные люди?

-Не думаю, я прекрасно знаю, в какой стране живу. Но от тебя такое слышать непривычно, не идет тебе жаргон.

-Я говорю те же слова, что и мой учитель по личной безопасности, бывший вор. Постараюсь "фильтровать базар".

-Постарайся.

Кира открыла бумажник и просмотрела его содержимое, вытащила несколько банковских карт и немного наличности.

-Вот, этого достаточно. Я не хочу провести вечер, обзванивая банки и блокируя все твои сто двадцать две карты.

-Как с тобой непросто.

-А кто-то тебе обещал другое?

-Никто. Только давай мороженое купим.

-Хорошо.

Солнце било в глаза и как не сопротивлялся Саврасов, все же пришлось надеть солнцезащитные очки. Кира щебетала рядом, рассказывая об улицах, памятниках, людях. Константин наблюдал за ней. Здесь, в этом городе, в этой стране, она было совсем другой, открытой, для нее престали существовать все условности, все правила, она словно освободилась из футляра. Пока они стояли в очереди за мороженным, Кира успела поучаствовать в каком-то споре, смысл он его так и не понял, но он был удивлен поведением Холодковой, она также яростно жестикулировала и эмоционально говорила, как и ее оппоненты, словно стала итальянкой. Такой он ее никогда не видел, в Москве она всегда была холодна и сдержана, в Бельгии — учтива, но открытой он увидел ее только здесь во Флоренции. А самое чудесное было то, что они могли целоваться, когда им захочется, просто идя по улице, и никто не будет на них смотреть как на ненормальных и укоризненно говорить "Ладно молодежь, а вы-то куда", и он этим беззастенчиво пользовался.

-Ну что, пойдем, навестим Лоренцо Великолепного.

Несмотря на ранний час, у касс уже толпились туристы, желающие узреть творения великих итальянцев Донателло, Брунеллески, Микеланджело. Кира показала на входе какую-то магическую карту и их пропустили без билетов.

-Что это было?

-Я член ИКОМОС, со мной очень выгодно путешествовать по Европе, в большинство музеев у меня карт-бланш, ещё у меня есть право водить группы туристов и быть экскурсоводом, а вчера я договорила о фотосъемке.

-И что по любому музею меня сможешь провести как гид?

-Нет, я мало что знаю, я ведь не профессионал. Только давай начнем сразу с Новой сакристии, пока там никого нет, в тишине и покое насладимся гением Микеланджело.

-Я в полной твоей власти.

Он шел за ней, а она его уверено вела. Минуя Капеллу Принцев, они прошли в Творение Микеланджело.

-А сейчас я нагло буду навязывать тебе свое мнение. И тебе придется соглашаться с ним, и даже если оно тебе не по душе меня это мало волнует. Микеланджело начал работы по заказу Папы Климента VII дабы увековечить Медичи, к коем Папа и относился, как продолжение усыпальницы для остальных Медичи, но Великий Микеланджело сделал по другому. Здесь нет места для других, только для Лоренцо и Джулиано. Хотя если верить путеводителям, все это было сделано для бесславных потомков Лоренцо Великолепного, которые стали первыми Герцогами Тосканскими.

-Но я слышал, что он ненавидел Медичи?

-Как можно ненавидеть отца? а Лоренцо и был для него отцом, в тринадцать лет он забрал талантливого подмастерье в свою школу искусств, позволил ему учиться, позволил ему прикоснуться к неоплатоновскому учению. Посмотри вокруг, разве можно создать нечто подобно из ненависти, только из безграничной любви, уважения и преклонения. Вот остальных Медичи он презирал, а их за его жизнь было около девяти. Когда он начал работы над капеллой ему приходилось ещё заниматься и укреплением города и защитой Флоренции от военного вторжения. Микеланджело не пустил сюда никого из Медичи во время выполнения работ, а после того как окончил, то навсегда покинул Флоренцию.

Кира достала фотоаппарат и стала привычно фотографировать.

-Коста, иди сюда.

Он послушно подошел.

-С этой точки виден треугольник, созданный женскими образами — Утро, Мадонна, Ночь, здесь треугольник и основа саркофагов.

Кира подошла к саркофагу Джулиано.

-Сам Микеланджело писал об этом саркофаге "День с Ночью, размышляя, молвят так: наш быстрый бег привел к кончине герцога Джулиано, И справедливо, что он ныне мстит нам; А месть его такая: за то, что мы его лишили жизни, мертвец лишил нас света и, смеживши очи, сомкнул их нам, чтоб не блистали впредь над землей. Что ж сделал бы он с нами, будь он жив?". Вот и ответ для кого он делал эту усыпальницу. Джулиано подло убили во время службы и призыв к молитве был сигналом к резне, чудом спасся Лоренцо, но Пацци были потом растерзаны народом, который обожал Медичи:

А Утро просыпается почти

В предчувствии и страсти. Ей все снится

И слышится неясное: "прости".

В толпе крадутся папские легаты.

Флоренция последний сладкий миг

За блеск и яркость жесткая расплата.

Удар и крик. Опять удар и крик.

Удар и крик. Повержен Джулиано.

Кровь в Синьории, кровь на алтаре.

И пробуждаться поздно или рано,

Спи до конца, люби теперь во сне.

Из Утра почти сразу станешь Ночью,

Не просыпайся, ты уже не та.

Убийство в Храме видела воочью.

Лоренцо гнев. Отчаянье Христа.

Фигура "Дня" незакончена, некоторые исследователи предполагают, что в ней Микеланджело изобразил себя, такого как есть, а "Вечер" на саркофаге Лоренцо это Микеланджело идеальный.

-Ему же в юности сломали нос, и он навсегда остался изуродован, считается, что он часто гротескно изображал себя. Меня всегда удивляло, что церковь допустила здесь обнаженные фигуры.

-Тогда искали новое для очищения церкви. Как раз нашли осколки Римской империи, Древней Греции и попытались объединить новое и старое, Микеланджело был вхож в круг неоплатоников, они пытались соединить идеи Платона и христианства.

Кира подошла к саркофагу Лоренцо, привычно фотографировала. А Саврасов разглядывал "Утро", и уж совсем не церковные ассоциации вызывал вид статуи, скорей греховные.

-Что ты думаешь, глядя на нее?

-Мои мысли не совсем уместны для церкви.

-И все же?

-Я вижу тебя, когда я в тебе, и ты на вершине наслаждения и готова сорваться вниз, наслаждение, граничащее с болью, экстаз.

-И не ты один. Многие исследователи предполагают, что "Утро" — это радость зачатия, "Мадонна" — радость материнства, "Ночь" — мудрость женщины всё узнавшей и всё перенесшей в этой жизни, потерявшей самого дорого человека и уснувшей после Вознесения. А теперь внимательно рассмотри их лица.

Кира вернулась к фотографированию, а Саврасов пошел к фигуре Мадонны, через несколько минут он переместился к "Ночи" и вернулся к "Утру" и Кире.

-У них одно лицо.

-Да, только чтобы это сходство не бросалось в глаза сразу, лицо "Мадонны" не отшлифовано. Видишь у "Утра" пояс под грудью?

-Да.

-Это символ Венеры. "По злату кос цветам наперебой соприкасаться с милой головой и льнуть лобзаньем всюду без изъятья! И сколько наслаждения для платья сжимать ей стан и ниспадать волной, и как отрадно сетке золотой Ее ланиты заключать в объятья! Еще нежней нарядной ленты вязь, блестя узорной вышивкой своею, смыкается вкруг персей молодых. А чистый пояс, ласково виясь, как будто шепчет: "не расстанусь с нею..." О, сколько дела здесь для рук моих!" И пена у ног.

-Венера в католической часовне?

-Единство старого и нового. Единство образов, Венера, Афродита, Кибела переходят в Мадонну, Марию Магдалену. Это можно наблюдать и в полотнах Сандро Боттичелли, а также и другие художники стали изображать обнаженных святых. А Микеланджело первый изобразил Бога в Сикстинской капелле, мне так и не удалось в ней побывать, единственный день, когда у меня было свободное время, там выбирали понтифика.

Кира перешла к Мадонне, сфотографировала Святых Косьму и Домиана, но эти статуи были выполнены позже по рисункам Микеланджело другими скульпторами.

-Она прекрасна.

-Да.

-"И высочайший гений не прибавит единой мысли к тем, что мрамор сам таит в избытке, — лишь это нам рука, послушная рассудку явит".

Тоска змеей заползла в душу Киры, здесь перед прекрасным образом Мадонны, она сожалела о том, что в ее жизни этого никогда не будет, никогда она не будет кормить своего ребенка, никогда не прижмет к своей груди, никогда она не склонится над милым лицом. Холодкова резко отошла к гробнице Джулиано, группа экскурсантов отгородила ее от Саврасова, и у нее было несколько мгновений, чтобы прийти в себя.

-Продолжим. Значение и символы Венеры и Афродиты различны, если Венера это скорей плотское, то Афродита это духовное, это женская мудрость, это сама жизнь, замысловатый головной убор характерен для Афродиты. Сова у ее ног и цветы мака, это символы Кибела, природа-мать, жизнь. Джованни Строцци, посвятил эти строчки "Ночи": "Вот эта ночь, что так спокойно спит, перед тобою — Ангела созданье, Она из камня, но в ней есть дыханье, лишь разбуди — она заговорит". На что Микеланджело ответил: "Отрадно спать, отрадней камнем быть, О, в этот век, преступный и постыдный, Не жить, не чувствовать — удел завидный. Прошу, молчи, не смей меня будить".

Вокруг уже толпились люди, бегали от одной скульптуре к другой, разнообразная речь, разнообразные культуры, и только один великий Микеланджело, разгадать которого так никто и не сможет. И Кира, разгадать которую он хотел, но никак не мог.

-Знаешь, когда его стали спрашивать, почему у Лоренцо и Джулиано нет сходства с портретами, он ответил, что через тысячу лет всем будет все равно похожи они или нет. Он изобразил их дух, таким, каким он его видел. Принято считать, что все здесь пропитано безысходностью и разочарованием, но я с этим не согласна. Ну, все, теперь мы уже ничего нормально не осмотрим, сейчас быстро посмотрим капеллу Принцев, Базилика уже открыта, и мы сможем посмотреть других гениев эпохи Возрождения, сходим в Библиотеку Лауренциана, только начнем со Старой Сакристии.

Кира замерла, разглядывая фигуру Лоренцо.

-Знаешь, а одном американском путеводителе было написано, что образ Лоренцо это насмешка над реальным Герцогом Тосканским, глупым и недалеким отпрыском благородного рода. Посмотри, как он прекрасен, мудр, она знает все, что будет, но ничего не может изменить.

-Как хорошо, что он мраморный.

-Почему?

-Ревновать к камню глупо.

-А ты ревнуй, он мой любимец.

-Хм, думал, что ты обожаешь Микеланджело.

-Обожаю, из трех Величайших он на первом месте.

-А кто на втором?

-Рафаэль, а потом Да Винчи.

Кира провела его по коридору из Новой Сакристии в Капеллу принцев, они вошли в просторное помещение. После лаконичной и не яркой Новой Сакристии, капелла Принцев поражала буйством красок.

— Здесь находится гробница Козимо Старшего, гробница Донателло, гробницы лотарингских и других великих герцогов. Знаменитых архитекторов, скульпторов хоронили бесплатно, это считалась как дань уважения их гению.