Сказки врут!

Умостившись в кресле, я с наслаждением потянулась, забывая все страхи. Реальность вновь сделалась похожей на сон, а во сне я редко задаюсь вопросом, что же случится дальше.

— Перелет займет пару часов, можно вздремнуть, — предложил Сокол.

— Может, расскажешь, куда мы направляемся?

— Не хочу портить сюрприз.

— Тогда расскажи что-нибудь еще. Об этом самолете, например.

Спать мне не хотелось, провести несколько часов в молчании — тоже, а придумать тему для разговора не получалось.

— О самолете? Ну что ж... Это — самолет. Секретный проект департамента военных исследований: сверхскоростной, невидимый для всех известных систем оповещения, практически не уязвимый для средств противовоздушной обороны. Удобный и, как уже доказано временем, безопасный транспорт. В распоряжении компании пять таких. Есть еще "Виверны" и "Драконы", но на них мне летать не приходилось. А "Грифон" может вызвать для рабочих полетов или для личного использования любой сотрудник с уровнем доступа не ниже третьего.

— А у тебя какой, если не секрет?

— Сейчас уже третий.

Он ничего больше не добавил, но почему-то и так было понятно, что "уже третий" — это не повышение, а как раз наоборот.

— А компания, что она собой представляет?

— Компания — это компания.

Потрясающая точность формулировок! Самолет — это самолет, компания — это компания.

— Хорошо, — кивнул в ответ на мою усмешку Сокол. — Слушай. Еще на заре эпох воины дня и воины ночи разделили между собой власть над миром и его силу. Одни избрали Свет, другие поклоняются Тьме. Рыцари Дня добры и великодушны, их помыслы чисты, а жизни свои они отдают служению людям. Адепты ночи хитры и коварны, власть их зиждется на крови, а силу они черпают, принося в жертву Тьме невинных дев и новорожденных младенцев...

— Стоп, — прервала я его. — У меня, кажется, провалы в памяти. Я упустила тот момент, когда попросила тебя рассказать сказку.

— Хочешь правду? — колдун растянулся в кресле. — Она тебе не понравится.

— Хотя бы попробуй.

— Ну-у... Если вкратце, то одаренные существовали всегда. Им завидовали, их боялись. А люди очень не любят бояться и стремятся избавиться от источника своих страхов. Поэтому в какой-то момент, было это очень давно, одаренные пришли к тому, что им нужно объединиться для защиты своих интересов и самих себя, естественно. А объединившись, поняли, что вместе они способны не только противостоять этому миру, но и управлять им. И по мере того, как разрасталось объединение, росла их власть. В настоящее время существует две, скажем так, всемирные организации, разделившие между собой сферы влияния. В каждом регионе имеются отделения обеих организаций, представленные отдельными промышленными и финансовыми группами, банками, консалтинговыми компаниями, спортивными комитетами, ассоциациями медиков... и далее по списку. Европейский филиал, на который работаем мы с Натали, — это в первую очередь металлургический концерн, связанные с ним банки и юридические фирмы. Управляет этой махиной совет патриархов или, как сейчас принято говорить, совет акционеров. Во главе компании стоит Алек Ройс — педант и мизантроп, но отличный финансист. Ты могла слышать о нем в новостях, если следишь за событиями в мировой экономике. В этом случае тебе могут быть знакомы и имена его замов — Ричарда Кейна и Франца Эбеля. Кресло третьего вице-президента вакантно уже три года, с тех пор, как откинулся старик Крушницкий и Франц пошел на повышение: чтобы стать патриархом мало быть акционером — карьера в нашей организации зависит от уровня силы, и пока достойных на высочайшую должность не нашлось. Но Кейн и Эбель вполне справляются без помощника.

— Кейн и Эбель — это забавно, — зевнула я. — А все остальное похоже на институтскую лекцию: скучно и невразумительно.

— Такова жизнь. Люди, обладающие силой, не носятся по миру в масках, трико и ярких плащах, бескорыстно помогая всем нуждающимся. Они сидят в просторных кабинетах, ездят на дорогих машинах и заняты упрочением своей власти и материального положения. Что светлые, что темные. Иногда в душе просыпается что-то, в широких кругах именуемое совестью, и зудит, что дар дан для чего-то большего. Но всегда можно бросить ей кость, чтобы не сильно грызла: выйти на улицу, кинуть нищему в шляпу пачку купюр, исцелить калеку, избавить наркомана от зависимости, а исстрадавшуюся девчонку — от мук первой неразделенной любви... А потом — опять в кабинет. Ты права, это скучно.

— Значит, я ничего не потеряла, — я отвернулась туда, где должен был быть иллюминатор. — Единственное, что мне не понятно: если это деление на светлых и темных — чистая формальность, отчего организации все-таки две?

— Об этом ты должна знать лучше меня.

— Конечно. Я же ведьма в седьмом поколении.

— Ты — экономист, насколько мне известно, — усмехнулся мужчина. — И помнишь, наверное, что для развития бизнеса нужна здоровая конкуренция. Помимо этого обе конторы, как их называет наш друг Сергей, контролируют деятельность друг друга, и сами себе антимонопольный комитет.

— Не ахти какой контроль.

— Ну, есть еще Наблюдательный совет. Эти тебе понравились бы: идеалисты-бессребреники следящие за равновесием сил. В Совет входят пресытившиеся жизнью одаренные и обычные люди из числа тех, кому известно о нашем существовании... Слава богу, сталкиваться пока не доводилось.

Я уже жалела о том, что начала этот разговор, и откровенность Сокола меня не радовала. Нужно было удовлетвориться сказкой о кровавых ритуалах.

— Когда взлетаем?

Колдун посмотрел на часы:

— Уже пятнадцать минут, как летим.

"Врешь!", — едва не выпалила я: не было ни разгона, ни толчка, да и уши не заложило на высоте, как обычно бывает.

— Летим-летим, — уверил меня Сокол. — Спи.

Не собираюсь я спать!

...И салон самолета погрузился во тьму...

Пробуждение было таким же внезапным. Открыла глаза, огляделась. С опаской потянулась, ожидая ломоты в суставах, но не почувствовала ничего подобного. Напротив, ощущение было такое, словно я не пару часиков передремала в кресле, а целую ночь проспала в удобной кровати.

Колдуна в салоне уже не было, на сидении остался пакет, который он забрал у мамы, а из-за приоткрытой двери слышались негромкие голоса.

— Отака халэпа, — жаловался на что-то вновь переключившийся на "рідну мову" Василь Василич.

— Ничего, утрясется, — успокаивал его сидевший в кресле второго пилота Сокол.

— Авжеж...

Мужчины заметили меня, и разговор стих.

— Ну что, готова к чудесам?

— А... который час? — За стеклом была сплошная тьма.

— Здесь — скоро полночь.

— Где это, здесь?

— Как любил говаривать наш ротный, — Сокол подтолкнул меня к выходу, — здесь — это вам не там! Здесь вас быстро научат... кхе-кхе... в сказки верить.

Самолет стоял посреди поля, на этот раз не кукурузного, а поросшего густой, стелящейся по земле травой. Впереди, там, куда указывал клюв грифона, темнела под звездным небом стена живой изгороди. Высокая, давно не видевшая садовых ножниц, она казалась бесконечной: от кособокой арки ограда просматривалась в обе стороны метров на пятьдесят, а затем терялась в густом тумане. Такой же туман подползал со спины, словно отрезая нас от всего мира, оставляя единственно возможный путь.

— Смелее.

Вариантов у меня все равно не было. Сама, можно сказать, напросилась. Хотя, признаюсь, не ожидала, что мой невинный вопрос вызовет такую реакцию и самолет в неведомое "здесь".

Предоставив колдуну право первым шагнуть в темный проем, я пошла следом.

Темнота лишь вначале казалась непроглядной. Небо, еще чище и выше того, что виделось мне у нас, за городом, сияло мириадами звезд, и их света вполне хватало, чтобы различать извилистую тропинку, начинавшуюся за изгородью и скрывавшуюся в зарослях деревьев. Поблизости ухнула какая-то птица, но прозвучало это не пугающе, как бывает в ночном лесу, а скорее обижено — потревожили бедняжку. Белая футболка ускорившего ход и оказавшегося шагов на десять впереди Сокола служила мне хорошим ориентиром, а еще — привлекала летучих мышей: крылатые зверьки, нарезая воздух рваными зигзагами, несколько раз почти касались плеча мужчины.

Фей не наблюдалось.

Пропетляв между деревьев дорожка вывела нас на отлогий берег то ли озера, то ли огромного пруда. В черном зеркале воды отражались звезды.

— Нам на другой берег, — темный указал на деревянный причал, к которому была привязана качающаяся на волнах лодочка.

С веслами сложилась та же ситуация, что и с феями, — их не было. Но стоило мне присесть на скамеечку на корме, а Соколу — занять место на носу и отвязать канат, как челнок поплыл сам по себе, медленно и плавно. Опасно наклонившись к самой воде, я свесилась за борт, чтобы разглядеть закрепленный под днищем трос или расслышать урчание мотора — ничего.

Наблюдавший мои изыскания мужчина ухмыльнулся и взглядом указал вперед. Там, в прорезавшем толщу воды круге подводного света, поднялась над поверхностью тонкая женская рука. Бледные пальцы сжимали рукоять длинного меча.

— Это?.. — у меня перехватило дыхание. — Э-э...

— Эскалибур, — услужливо подсказал темный.

Лодка поравнялась с бесхозной конечностью и замерла.

— Наверное, это тебе.

— Мне? — я инстинктивно попятилась. — Зачем?

— Не хочешь, не бери.

— Хочу! — я кинулась вперед, выхватила Эскалибур из холодных пальцев и в следующую секунду чуть было не упала за борт под тяжестью подарка: весил легендарный меч немало.

Рука помахала прощально и медленно ушла под воду. Свет погас, и лодочка поплыла дальше.

А меч остался у меня! Это же надо — Эскалибур! А вот эта, под водой, — Владычица озера, да? Значит, это — то самое озеро? Зажав клинок между колен, я завертелась, разглядывая все кругом. На берегу, к которому мы приближались, виднелись возвышающиеся над кронами деревьев башни. Замок? Камелот?!

Колдун, которого я не забросала вопросами лишь потому, что их было слишком много, насмешливо хмыкнул, заметив, как я ошалела от удивления и радости, и вынул из кармана пачку "Мальборо". Умеет, блин, сбить настроение! Волшебное озеро, Эскалибур и Сокол с сигаретой — именно о такой сказке я и мечтала всю жизнь.

— Можно здесь не курить?

— Можно, — он щелкнул зажигалкой, — не кури.

Слава богу, ему хватило такта не выбросить окурок в воду. Но ничто не помешало ему втоптать его в песок, когда мы причалили и выбрались из лодки. Ну и черт с ним! Зато у меня Эскалибур!

Я нежно поглаживала меч, любуясь отблесками звезд на отполированном клинке и соперничающими с ними в сиянии камнями на рукояти. У самой крестовины были выгравированы какие-то символы.

Всмотревшись, я смогла разобрать надпись.

— Made in Taiwan?!! — взревела я, оскорбленная в лучших чувствах.

— А чего ты хотела? — развел руками колдун. — Сувенирная копия. Оригиналов на всех не напасешься. Но размер, вес и прочее — один к одному.

Заметно. Особенно вес.

— И да, вместо алмазов в лучшем случае циркон. Зато можешь себе оставить. А если не нужен, вон, в камень воткни.

Ха-ха. Меч в камне. Очень смешно.

Но он и не думал смеяться. Отобрал у меня оттянувшую руку фальшивку и с силой ткнул острием в прибрежный валун. Клинок вошел как в масло. Я знаю, что это избитое выражение, но иначе и не скажешь. У них тут и камни поддельные?

Ухватившись за рукоять, я попробовала расшатать меч, но тот, как оказалось, засел прочно.

— Это сможет сделать лишь избранный! — изрек темный с пафосом.

Он взобрался на камень, поплевав на ладони, выдернул лже-Эскалибур и воздел его над головой. "Пара-па-па!", — пропели невидимые фанфары, и к небесам взметнулся столб света.

Цирк, да и только!

Заметив мою недовольную гримасу, Сокол спрыгнул на землю, раскрутил меч и зашвырнул его обратно в озеро. Послышался громкий всплеск, и появившаяся над водой рука показала нам кулак.

— Идем дальше?

За небольшим лугом начинался сад, не по сезону цветущий и благоухающий до одури, словно кто-то обрызгал каждый цветочек сладкими духами. От этого запаха немного кружилась голова, но не болезненно, а как-то даже приятно... как от того вина, что я попробовала на юбилее шефа. Так вот что значит "пьянящий аромат"!

Сокол опять шагал впереди, приподнимая нависшие над тропинкой ветки и время от времени оглядываясь, не отстала ли я. Когда у его ладони вспыхнул алый огонек, я решила, что колдун снова закурил, но спустя мгновенье такой же огонек появился над его головой. Потом — у плеча. А потом... Разноцветные светлячки слетались к нему, будто давешние летучие мыши, кружились, касались волос и одежды и испуганно отлетали в сторону, чтобы снова вернуться. Он замер, позволив им облепить себя, и подманил меня пальцем. Я осторожно приблизилась и услышала мелодичный звон тысячи колокольчиков, нежный и манящий.

Огоньки порхали теперь и вокруг меня, яркие и живые. Их теплый свет обволакивал, а дивный звон гнал прочь все мысли. Осталась лишь одна, совершенно нелепая. Вдруг подумалось, что если я сейчас поцелую стоящего рядом со мной мужчину, эти огоньки окружат нас, формируя рамочку-сердечко, словно в каком-нибудь мультике... Нет, я не собиралась его целовать! Но гипотетически...

— А... — я подалась вперед. — А... апчхи!

До чего же приторный запах!

— Будь здорова, — мрачно пожелал темный, утирая ладонью лицо.

— Спасибо, — в том же тоне ответила я, отгоняя от себя приставучих светлячков. Звон сменился возмущенным стрекотанием. — А теперь объясни, куда ты меня притащил. Что за Диснейленд?

— А что не так? — он поднял руку, золотистый огонек опустился на его ладонь, увеличился в размерах, и миниатюрная танцовщица сделала несколько па, звеня стрекозиными крылышками. — Ты же хотела чудес?

— Чудес, да. Но не спецэффектов!

— Не понимаю, о чем ты. Тут все настоящее. Никаких муляжей, скрытых ниточек и продвинутой электроники. Ни анимации, ни голографических проекторов. Лодка, которая плывет сама по себе, меч в камне, эти вот... забыл, как они называются, — это тебе не чудеса?

— Чудеса, — сникла я. — Но...

— Ты еще и половины не видела.

— Верю. Но давай лучше вернемся.

Заслышав мои слова, светлячки в ужасе кинулись врассыпную.

— Уверена?

— Да. Мне здесь не нравится.

В сгустившейся в отсутствии волшебных огоньков тьме я не видела, но чувствовала его испытывающий взгляд. Мужчина достал сигареты — теперь я и не думала возражать — и табачный дым разогнал удушливые ароматы сада.

— Сюда привозят новичков, — произнес он с расстановкой. — Что-то вроде проверки. Не официальный тест, но многое может сказать о человеке. Около тридцати процентов доходят до конца экскурсии и улетают счастливыми. Работа в компании таким не светит. Так что ты не настолько безнадежна, как можно решить на первый взгляд.

— Значит, это всего лишь проверка?

— А ты как думаешь?

"Грифон", двухчасовой перелет... Не много ли мороки ради того, чтобы я подержала в руках тайваньскую подделку?