Небожитель(общий)

— Да что случилось? — повысил голос он.

— Ничего, — с надрывом сказала я. — Все прекрасно.

— Женя...

— Все хорошо, — подтвердила я, вытирая слезы и направляясь в туалет. — "Только выдержать невозможно".

Выйдя из уборной я сразу накрасилась, это может удержать новый поток рыданий. Усидеть на рабочем месте оказалось не простым делом. Хотелось пойти и выяснить все с Поньковым, но меня вовремя поймала за руку Оля и опять начала рассказывать какие-то детали криминальной жизни столицы, за что ей очень благодарна. Если бы не она, то сегодня "договорилась" бы до увольнения. В итоге, день закончился в близлежащей пивнушке в компании Гали и Тани, которые периодически поглаживали меня по плечам, шепча что-то успокаивающее, пока я с невероятным усердием поливала грубую деревянную поверхность стола горючими слезами. Пиво лилось рекой, как мы и планировали еще в понедельник, просто не совсем по тому поводу, на который мы рассчитывали. Официанты с опаской смотрели на наш столик, скорее всего, испугались, что мы не совсем вменяемые. То одна рыдает, а двое грустят, но все трое заливаются веселым смехом.

И почему на пике обиды или несчастья, слова: "все, что не делается, все к лучшему", не воспринимаются, как позитивная сторона и от этого не становится легче? Ты просто пытаешься себя в чем-то убедить, но не выходит. В чем причина невезения? В том, что ты не знаешь некий секрет? Или в том, что ты не на своем месте? А может просто никому нельзя доверять... В такие моменты начинаешь верить, что судьба ко всем поворачивается лицом, а к тебе спиной, если не сказать задницей. Только вот, почему? Ты недостаточно умна, чтобы не доверять друзьям, или ты недостаточно красива, чтобы на заслуженное место брали другую, стоило только заикнуться?

Но самое ужасное даже не это. Самое паршивое в ситуации — объяснить другим, что произошло. Как можно что-то говорить, когда сама не знаешь правды. В голове крутиться сотня вариантов, но одни унизительные, другие слишком грязные, чтобы говорить о них вслух. Но думать можно все что угодно, а ответить на навязчивые вопросы нечего. Нужно как-то себя оправдать, иначе попросту додумают какую-нибудь ужасную небылицу, от которой потом не отмоешься.

Все-таки хорошо, когда есть друзья. Пусть они иногда придают... но оно того стоит! Друзья поддержат, разделят интересы, посмеются. Будут свидетелями твоей жизни, в конце концов! Алинка считает, что это самое важное. Может, если верить в добро с начала жизни и до самого ее конца — не самый худший вариант? Даже если не будешь иметь головокружительную карьеру... Возможно, тебе не нужен будет успех, если ты являешься светлой стороной в жизни многих людей и тебе самой это приносит радость. Может, это важнее, чем идти по головам? Если выбирать между счастьем и успехом, то к чему стремиться? Раньше я думала, что без одного невозможно другое... Но неужели, если успех уходит, словно песок сквозь пальцы, ты должен отказать себе и в счастье тоже.

Напротив сидели девочки и сквозь пелену недавних слез, я смотрела в два дорогих лица, думая, как замечательно, что нам не нужно ничего делить! Как хорошо, что у меня осталась чья-то дружба. Пока. Пока не вмешались деньги, амбиции, мужчины...

Я скривилась.

Вот, оказывается, сколько стоит дружба — одна маленькая ступенька в карьере. Недорого. А главный вопрос неизменен: "Почему там, где начинаются деньги, заканчивается дружба?"

У меня было куча ответов на него, и каждый из них опускал мораль, честность и доброту в конец списка человеческих ценностей и приоритетов. Почему так? Потому что человек человеку волк! Точка!

Я утерла слезы тыльной стороной ладони и сказала, что пора расходиться, потому что слезы не высыхают, а девочкам нужно сегодня попасть домой. Подруги возражали, говоря что "не могут меня бросить в таком состоянии", но я то знала, что это все так быстро не пройдет. Не будут же они сидеть со мной и держать за руку всю ночь.

Идя к метро, я набрала номер Алинки, сама не знаю почему. Наверное, мне нужны были доказательства, что дружба еще существует.

Алина ответила как всегда возбужденным голосом, но мой заплаканный тон ее напугал. Мы договорились встретиться на платформе метро. Рыжую как обычно приходилось ждать. Натянув капюшон пониже, я уселась на скамеечку, ожидая подругу.

Мне как никогда отчетливо стало ясно, что я нуждаюсь в дружеской поддержке. Моя жизнь, моя самооценка просто распадались на маленькие кусочки. Казалось, что меня в одно мгновение выбросили через окно поезда жизни, при этом сломали руки и ноги и единственное, на что я способна — лежать в канаве и скулить. Слезы опять побежали по щекам, как тут я увидела Алину.

— Женька, ты не представляешь... — воодушевленно начала она, но тут ее голос прервался, стоило ей увидеть мое лицо. — Что случилось?!? — спросила она меня, схватив за плечи. — Все живы?!? Здоровы?

— Да-а, — прорыдала я.

— Раз живы, значит поправимо! — ответила она, всматриваясь в глаза.

— Наверное, — сказала я, пытаясь подавить новый приступ, еще глубже прячась в капюшон.

— Точно, — с уверенностью сказала она. — Поехали к тебе!

— У меня спать не на чем... — сказала я, после чего шморкнула носом.

— Взаимно! — развеселилась Алинка. — Нет, ну ты представляешь! Грабители пошли в наше время! Взяли диван раскромсали как... словно тузик грелку! Они что думают, я, наемная рабочая, там золотые слитки храню?

Я только пожала плечами. Что еще было делать? Не могла же я ей сказать правду, ведь от этого она могла пострадать. И мне, наверное, не стоило с ней встречаться...

— Алинка, наверное, это не очень хорошая идея, ночевать у меня...

— Прекрати! — сказала она строго. — Я тебя в таком состоянии не брошу! Что произошло?

— Я... Я никто, Алин, — заплакала я. — И ничто...

— Что ты такое говоришь?!?

— Но это правда... Старая я уже... Любая двадцатилетняя меня обскачет по всем статьям.

— Жень! Ты себя хоть слышишь? Старая одна! А кто на днях в ночном клубе вытанцовывал?!? Рассказывай давай!

Что-то внятное добавить я не смогла — душили рыдания.

— Успокойся... — шепнула она, поглаживая по спине. — Да что ж такое, а?

— Меня на работе подставили, — выдохнула я. — А я еще думала, что мы подруги! Было бы не так обидно, если бы я открыто проиграла, а так из-под тешка... — я низко опустила голову и покачала ей. — Такое чувство, что меня выбросили в мусорный бак!

— Прекрати это! — зашипела на меня Алинка. — Ничего подобного! Даже слышать не хочу о таких глупостях! Пошли! — и она потянула меня к вагону.

Я рассказала подруге о том, что сказала всем на работе, что замуж выхожу, и это, конечно же, ее очень развеселило. И вот, стоя в вагоне, я начала рассказывать: "Понимаешь, я наивная... в сказки верю... а жизнь она не такая! Там догмы, которые нам с детства вдалбливают в головы, не работают!" — и все это повествование сопровождалось всхлипываниями и сморканьем. Как тут я заметила, что Алинка скользнула взглядом в сторону соседа, лица которого я не видела из-за капюшона, и воскликнула: "Да не переживай ты так! Чего плакать? Ну, предложили тебе выйти замуж, ну и что?!? Чего трагедию делать?". Теперь мне опять нужно было себя сдерживать, но в этот раз от смеха.

Когда мы вывалились из вагона, то еле сдерживались.

— Нет, ты бы видела его лицо! — хохотала Алина. — Ты когда рассказывала о догмах... справедливости, венце творения, он еще держался, но когда я сказала, чтобы ты не переживала из-за замужества, он и забыл, что читал книгу! Ему было так интересно, как выглядит девушка, которая рыдает из-за предстоящего замужества. Я думала, он себе либо шею свернет, либо не выдержит и сам с тебя капюшон сорвет! Представляешь, как за десять минут из-за твоих выстраданных слов у него поменялось мировоззрение! Да он, скорее всего, сейчас предложение делает своей девушке, стоя на коленях и моля о милости! И будет считать за великое счастье, что она согласилась!

— Ну, хоть что-то хорошее, — согласилась я. — Хоть для мифической девушки...

— Женька! Опять?

— Пережить не могу это, понимаешь? Меня убивает, что из-за одного письма меня просто...

— Не смей этого говорить! Не убили? Не уволили? Жить будем — не порем! Это же не конец света!!! Вот когда загнется Рикки Мартин, Бред Питт и... Том Круз — вот это будет конец!!!

— Они старше нас, Алин, — усмехнулась я, стирая очередную слезу.

— А я о чем! Значит, им нужно что-то с этим делать! — сказала она, подхватив меня под руку, потащила к выходу из метро.

Мы с Алинкой лежали на одеялах и пили вино. Наверное, мне не стоило бы смешивать напитки, но такое расстройство чувств бывает не часто, вернее, со мной такого не случается вообще никогда. Интересно, если такое твориться из-за маленького предательства и падения по карьерной лестнице, чтобы случилось, если бы все обстояло серьезнее? Хотя куда серьезнее, если вспомнить Кириги и компанию?

Отсутствие мебели я объяснила покупкой новой. Незачем распространятся об ограблении. Хорошо, что есть брат, который с ребятами помог вынести из квартиры остатки.

Клуб...

— Алин, так говоришь, откуда у тебя приглашение?

— Та шеф мой бесноватый подарил. А раньше был нормальным мужиком, между прочим. Это у него лишь пару недель назад крыша уехала в неизвестном направлении. И, похоже, вернуться не обещала!

— Ты на него, я вижу, очень зла, — заметила я.

— Женя, ты его просто не видела! У него такой жуткий взгляд! Я его и правда боюсь...

— Боишься... А... Алин, а может он тоже биться? Потому и выглядит так...

— Если и боится, то по-звериному! — недовольно сказала подруга. — Мне иногда кажется, что он просто одежду на себе рвать начнет и отнюдь не от страсти!

Тут было над чем подумать...

— А что ты вообще о нем знаешь? — решила расспросить я.

Алинка сделала большой глоток и потянулась за конфетой.

— Немного, на самом деле. Женат, дочь у него взрослая. Вроде, порядочный... Был, по крайней мере. Но сейчас...

— Сочувствую, — сказала я и осушила бокал. На самом деле, мне не очень-то было понятно, как "порядочный семьянин" может быть связан с мафией и чем это чревато. Вряд ли коллекторская кампания и Беллини были как-то связаны. Хотя все возможно в нашем мире.

— А тебе имя Беллини ни о чем не говорит? — спросила я.

— Нет, а кто это? — удивилась подруга, но особого интереса в ее голосе не слышалось. Вернее он был, но относился не к предмету разговора, а к конфетам, которые она еще не пробовала.

— Хозяин Брайтона, насколько я знаю, — уклончиво ответила я. — Просто странно, что мы попали на закрытую вечеринку. И не думаю, что "отец семейства" — частый гость на таких мероприятиях, — тут Аля подавилась конфетой и закашляла. Я участливо похлопала ее по спине и подала стакан с соком. Убедившись, что подруга впорядке, продолжила мысль: — А может он... может у него была...

— Любовница? У моего шефа? — удивилась подруга. — Должна тебя разочаровать! Наши девочки пытались, да ничего не вышло! Одна наша администраторша неделями после паломничества в его кабинет в мини-юбке валерьянку пила. Говорю тебе — не вариант! Если у него и есть любовница, то это что-то вроде жены! Но я так поняла, что пригласительный был для дочки.

— Что? — удивилась я. — Ты же сказала, что там порядочное семейство!

Алина усмехнулась:

— Это шеф мой порядочный. По крайней мере был, до последнего времени. А вот дочурка у него... Точно не божий одуванчик. Я ее раз видела. Выглядит эдакой фифой. Крашенная блондинка с ногами от ушей, а глаза такие... пронырливые и хитрющие! Даже противно!

Алина и раньше не отзывалась хорошо о других девушках, но такой речи я от нее не слышала. Наверное, девица действительно была неприятной.

— Ясно, — сказала я. Хотя на самом деле ничего неясно. Или нет. Скорее всего, проблемы Алинкиного шефа плавно перекочевали ко мне. И что с этим делать, я не знала. Как, по-видимому, не знал и он, поэтому и сбросил их на самую уникальную сотрудницу. Папа подруги часто говорил дочери: "Если ты зайдешь в темную комнату, где будет стоять тысяча стульев, и даже не сядешь, а положишь руку, то этот стул точно будет с поломанной ножкой". Я знала Рыжую уже два года и могла подписаться под каждым словом. Правда, эта штука заразная... Только вот, бьюсь об заклад, что Але никогда не приходилось сталкиваться с триадой...

— Алина, а ты когда-нибудь видела блондинов-азиатов?

— В смысле, крашеных? — не поняла она. Если не поняла, значит мои "проблемы" до нее еще пока не добрались...

— Любых, — сказала я.

— О.. да их сейчас каких угодно много! Синих! Красных! Белых не припомню сейчас, но точно видела. Они наверняка красят волосы, чтобы хоть как-то отличатся друг от друга! Все на одно лицо, — засмеялась она, а я вторила, хотя подумала, что Кириги вряд ли можно с кем-нибудь спутать...

Откуда пригласительный у Алинки, уже известно, но от этого не легче. Теперь вопрос номер два — что находится на флешке? И как это узнать, чтобы не засветится? Если допустить, что эта самая дочка боса была таким себе "почтальоном"... Мне эта идея уже не нравилась! Значит, "курьер" теперь я?

А еще можно предположить, что на мафию работают неплохие хакеры, которые очень быстро узнали о нас все. Кто сказал, что они не проверяют мой компьютер и не перерывают все файлы в нем. Кто сказал, что в квартире не установлены жучки? Кто сказал, что их нет на работе? Если сделать такое предположение, то найти способ посмотреть информацию на флешке становится непосильной задачей! Но я должна знать из-за чего рушиться моя жизнь! Однозначно — нужен компьютер, не имеющий доступа к сети... Но разве такие сейчас существуют?!?

А потом услужливая память подсказала — сейчас нет, а десять лет назад — сплошь и рядом... Я тяжело вздохнула — пора наведать "Зяму".

Глава 9. Электронный накопитель неприятностей

"Зяма" в нашей семье понятие историческое. Так назывался первый папин мотор для лодки. Агрегат был знатный и опробовал на себе не одно водное пространство во времена папиной молодости. Он еще помнил длинную темную кучерявую отцовскую шевелюру в стиле "а-ля протест" и расклешенные брюки. И не важно, что у Новикова старшего волосы сейчас короткие, легко перечисляемые и цвета нежного первого снега... "Зяма", он же "Вихрь 25", все равно помнит, как это было, хотя уже давно не касался водной глади, а сама лодка стоит днищем вверх уже несколько лет. И лишь в порыве особого вдохновения его хозяин перебирает детали былого грозы всех рек, а по слухам и озер. Все угрозы спустить моторку на воду заканчиваются тихим признанием, что мотор настолько устарел, что надежнее купить новый.

А еще "Зяма" — это наш первый компьютер. Я до сих пор помню, как папа зашел на кухню в старой квартире и сказал:

— Женя, а где твоя мышь?

Я полностью растерялась, ведь подумала, что он имеет ввиду хомячка-альбиноса Джуди с красными глазами-бусинками.

— А что? — спросила я с опаской.

— Пойдем! — и вся семья двинулась в след. Мне было страшно, что хомяк погрыз обои или мебель... Но отец подошел к кладовке и достал упаковку в которой находилась новенькая компьютерная мышь! Это было настоящее чудо, ведь в те времена почти ни у кого компьютеров не было! Мы с братом даже сами его подключили, когда родители ушли на работу, хотя он был без программного обеспечения. Но дикий восторг вызвало уже то, что появилась беленькая стрелочка мышки на бирюзовом экране, ведь мы впервые могли управлять ею, а не просто видеть по телевизору.