— Что же? — окинула ее ледяным взглядом дриада.
— Амулет Ренара, — дерзко сказала Гликерия, выдержав этот колючий, как январский мороз, взор.
— Вот как? — вскинула брови Цветлана.
— Он у вас? — подался вперед Оливье.
— Я вижу, он вам очень нужен, раз вы проделали такой долгий путь, — задумчиво произнесла дриада.
— Очень! — с жаром произнес маркиз.
— Это редчайший амулет, — сказала Цветлана, кусая губы и как будто обдумывая что-то. После чего вскинула на Оливье фиалковые глаза и спросила: — На что вы готовы пойти, чтобы заполучить его?
— Но ведь... — зароптали другие дриады, но Цветлана тут же сделала жест рукой, приказывая им замолчать.
— Мы готовы на все, — решительно произнес маркиз.
— Это другой разговор, — одобряюще кивнула дриада. — Вы получите его, когда избавите нас от мантикоры.
Глаша перевела взгляд на Оливье, и на мгновение ей показалось, что тот изменился в лице, — лишь на мгновение. Спустя секунду раздался невозмутимый голос маркиза:
— Мы сделаем это.
— Что ж, — удовлетворенно кивнула Цветлана, — желаю вам удачи.
— И все? — спросила Глаша, не понимающая сути переговоров, но прекрасно уловившая, что дело пахнет керосином. — Вы не дадите нам никакого полезного амулета или артефакта и не поможете нам своей природной магией?
— Наша магия черпает свою силу из здоровья растений и деревьев, — сообщила дриада. — Как видишь, — она указала рукой на вытоптанные цветы и поникшие деревья, — в данный момент мы абсолютно бессильны. Кроме того, если бы на мантикору наша магия действовала, мы бы этого, — она с грустью глянула себе под ноги, на землю, как снегом усыпанную белыми перышками, — не допустили.
* * *
Лариса внутренне возликовала: ее внешний вид вызвал доверие — с ней идут на контакт! А то, что контакт пока осуществляется через запертую на три замка и цепочку дверь, так это же исправимо. Чуть-чуть заклинания харизмы — и неприступная крепость падет.
— Здесь живут Нарышкины? — лилейным голосом поинтересовалась она у запертой двери.
— Нарышкина здесь одна, я, — недовольно прохрипела дверь.
— Вот вы-то мне и нужны, милочка! — обрадовалась Лариса и выжидающе уставилась на глазок. Но сим-сим открываться не торопился.
— А мне ничего от вас не нужно, — отрезал из-за двери все тот же хриплый голос. — Что бы вы там ни продавали.
— Да у меня ничего и нет, — удивилась волшебница, продолжая играть роль "божьего одуванчика".
— Милостыню не подаем, — не собиралась сдаваться крепость. — И нечего тут прибедняться.
Лара едва не задохнулась от возмущения. За какую-то секунду она испытала три острых желания: наорать на грубиянку, испепелить дверь в головешки и, наконец, круто развернуться и бежать отсюда, сломя голову. Но потом она представила сочувствующий взгляд Насти и ее завуалированно-злорадное "Я же говорила!", убедила себя в том, что Арина права в своем стремлении защитить дом от проходимцев, и устыдилась своей секундной слабости.
— Да что ты, деточка! — всплеснула руками Лариса, и ее старческий голос задрожал от неподдельной обиды. — Какая милостыня! Я сама с подарками приехала.
— Ага! — торжествующе изрекли по ту сторону двери. — Так я и знала. Сперва подарки получите — потом деньги гоните. Не на ту напали. Покеда, бабанька!
Лариса уж было испугалась, что сейчас Нарышкина потеряет к ней интерес и вернется к своим занятиям, прерванным ее звонком. Но толи никаких более интересных занятий у Арины не было, толи излюбленным ее занятием были препирательства через дверь, но удаляющихся шагов слышно не было. Нарышкина все также топталась по ту сторону двери, приклеившись к глазку. Волшебница воспрянула духом и продолжила уговаривать сим-сим.
— Аринушка, деточка, пусти меня, — поскреблась в дверь она.
— Откуда вы знаете мое имя? — с подозрением поинтересовалась Нарышкина после короткой заминки.
— Я все о тебе знаю, — тихонько засмеялась Лариса. — Пусти меня, поговорить надо...
-... на ручке погадаешь? — хмыкнула Арина. — У, цыганская рожа! Топай отсюдова, хорош глазки строить — на меня твои штучки через дверь не действуют.
Добродушную улыбку, которую все это время усердно демонстрировала волшебница, перекосило в гримасу. Она сжала кулаки и с ненавистью посмотрела на дверь. Сейчас ей ничего не стоило проломить ее одним мысленным усилием, опрокинуть Нарышкину и станцевать канкан на трупе поверженного врага. Но у нее было совсем другое задание, выполнять которое ей уже категорически расхотелось. Как осчастливить человека, который за три минуты общения способен довести до белого каления и ангела, коим Лариса себя искренне считала? А придется... "Будь счастлива, Арина", — мысленно вздохнула она и продолжила приступ крепости.
— Аринушка, да что ж ты такая недоверчивая? Пусти, я тебе кое-что покажу.
— А говорила, что у тебя ничего нет! — вставила вредная девка. — Не надо мне ничего показывать. Русским языком говорю: никакие ножи, пылесосы и чудо-комбайны мне не нужны.
— Может быть, тебя волшебная палочка заинтересует? — усмехнулась Лариса и, вытащив карандаш из саквояжа, продемонстрировала его дверному глазку.
— Ну вообще офигели! — присвистнули из-за двери. — Может, у тебя еще ковер-самолет, сапоги-скороходы и эта, как там ее, скатерть-самобранка имеется?
— Этого мне не положено, — теряя терпение, елейным голоском пропела Лара. — Я же крестная фея, а не Старик Хоттабыч, не Маленький Мук и не Баба Яга.
— Ты — кто? — сдавленно переспросила Нарышкина.
— Твоя крестная фея, — повторила Лариса.
— А где ж ты раньше была? — вкрадчиво поинтересовалась Арина.
— Так это, — замялась Лара, — недосуг было. Дела!
— Значит, крестницу свою за все время в глаза не видела, — осуждающе протянула та.
— Прости меня, Аринушка, — повинилась волшебница.
— Значит, фея, говоришь... А в руках у тебя что? — уточнила Арина.
— Моя волшебная палочка, — не ожидая подвоха, отозвалась "крестная".
— Настоящая? — допытывалась "крестница".
— Само собой! — с достоинством ответила Лара.
— Что ж ты ей дверь не откроешь? — скептически поинтересовалась Нарышкина.
— Так это... — замялась Лариса. — Хочу, чтобы ты сама меня впустила. Крестница все-таки, а не чужой человек.
— Без приглашения только вампиры войти в дом не могут, — невпопад брякнула та.
— Да все они могут. Просто вежливые очень, аристократы, вот и этикетничают, — невольно вырвалось у кукуйской волшебницы, непонаслышке знакомой с вампирами.
По ту сторону двери воцарилась тишина. Лариса, ругая свой длинный язык, ожидала, что Арина сейчас скажет: "Так-так! Интересно, с каких это пор крестные феи с вампирами дружбу водят?" Но вместо этого подопечная загремела замком, приоткрыла дверь через цепочку и, внимательно оглядев ее с ног до головы, заинтересованно проговорила:
— Значит, крестная фея, говоришь?
"Надеюсь, она не потребует у меня удостоверения личности или справки о том, что я и в самом деле являюсь ее крестной-волшебницей", — подумала Лариса, изо всех сил выжимая ласковую улыбку и в ужасе глядя на чудовище, которое ей предстояло укротить и превратить в красавицу-принцессу. Лара готовилась к худшему, но такого она не ожидала. Нарышкина оказалась самым вульгарным и неприятным созданием, какое ей только приходилось видеть в Москве и в Кукуе. Настя описывала Арину как бледную слегка полноватую девицу, натуральную серую мышь. На черно-белой фотографии из паспорта, которая прилагалась к досье на Нарышкину, двадцатилетняя Арина была длинноволосой дурнушкой с размытыми чертами лица. За эти шесть лет жизнь ее изрядно потрепала. В свои двадцать шесть подопечная выглядела на все сорок и была похожа на фотографию в паспорте, как карикатура на оригинал. У Арины было круглое некрасивое лицо, которое обрамлял короткий ежик осветленных волос, мясистый нос — даже не картошкой, грушей! — обветренные губы, над которыми красовались явственные усики, и квадратный подбородок, на котором вольготно разместились сразу две бородавки. Одета она была в застиранную просторную футболку с Микки-Маусом, что исключало всякую надежду на ошибку (кому еще, кроме повернутой на сказках Нарышкиной придет в голову носить футболку с диснеевским мышом?), и трикотажные лосины с вишнями, причем, лосины Арине были нещадно малы, ибо вишни были растянуты до размеров апельсина. Ко всему прочему, от Нарышкиной несло потом, сигаретами и алкоголем. "Она еще и пьет!" — поняла Лара, вглядываясь в лицо Арины и обнаруживая в нем явные следы злоупотребления алкоголем. "Да, — злорадно подтвердил внутренний голос. — И отнюдь не шампанское и компот".
— Ну, чего стоишь, как неродная? — хмыкнуло чудовище. — Давай чудо показывай!
"А может, ну его? — тоскливо подумала волшебница. — Скажу, что ошиблась дверью, и бегом отсюда?"
"Ага, — вскинулся вредный голос. — И попрут тебя из магической коллегии поганой метлой. А Маргарита-то как счастлива будет!"
При мысли о вредной профессорше Ларису охватила такая злость, что она пообещала себе, что сделает из Нарышкиной человека. Во что бы то ни стало.
Она взмахнула карандашом, и с его кончика вспорхнула крупная голубая бабочка, которая закружилась в воздухе. Простейшая иллюзия, но очень эффектная.
— Ни фига себе! — восхищенно взревела Арина, загремела цепочкой, распахнула дверь и посторонилась, приглашая посетительницу в дом: — Заходи.
— Кто там, милочка? — раздался голос Степаниды Ильиничны.
Арина вздрогнула, как-то странно посмотрела на Ларису — та продолжала приветливо улыбаться, и крикнула:
— Никого, баб Степа!
Затем, повернувшись к "крестной", прижала палец к губам:
— Тсс! Бабушка у меня очень подозрительная, — прошептала она и знаком велела следовать за ней в конец коридора.
Оказавшись в комнате, Арина плотно прикрыла дверь и выжидающе уставилась на Ларису. Та вдруг почувствовала себя мышкой, загнанной в мышеловку. Судя по тому, как решительно Нарышкина стала у двери, преградив пути к отступлению, так просто она старушку-волшебницу не отпустит.
— Ну, как поживаешь, крестница? — завела разговор издалека Лариса.
— Да, хреново, тетушка, — призналась та. — Вот спину гну целыми днями, у бабуськи в прислужницах бегаю, хуже Золушки. Бабушка у меня требовательная, вредная, капризная, хлопот с ней не оберешься, времени свободного на себя не остается — никакой личной жизни.
Нарышкина жалостливо шмыгнула носом и с надеждой уставилась на изумленную Лару. Вот те на! А Настя рассказывала, что Степанида Ильинична — милейшая старушка, во внучке души не чает! Неужели баба Степа тайком тиранит бедняжку Арину? Вот несчастная и запустила себя совсем, потому и выглядит на двадцать лет старше, оттого и пьет с утра пораньше... "Постой-ка, — встрял вдруг внутренний голос. — А с чего это вдруг Арина так разоткровенничалась с совершенно посторонним человеком?" "Да потому что у нее больше никого нет! — ответила она сама себе. — Ни подруг, ни родственников, бедняжке и выговориться-то некому. А тут сама крестная фея прямиком из сказки пожаловала, вот Арина и рада поделиться".
— Вот гляди-ка, — добавила подопечная, приподнимая футболку и демонстрируя огромный синяк на ребрах. — Она ведь и бьет меня!
Лариса так и ахнула. Вот это Степанида! Повезло еще, что они тогда с Настей от нее ноги унесли, прикинувшись телевизионщиками. А то бы, приняв их за грабителей, боевая бабулька их бы еще не так клюкой отходила.
— Ну, — требовательно сказала Арина, продолжая держать край футболки. — Ты меня вылечишь? А то болит, зараза!
— Конечно-конечно, — торопливо воскликнула Лариса и, едва не забыв взмахнуть волшебной палочкой, на лету поймала возникший из ниоткуда тюбик с мазью и протянула его девице. — Держи!
— Это чего? — недоуменно хрюкнула та, разглядывая тюбик.
— Лучшая мазь от ушибов, — объяснила Лара. — "Антисиняк".
— Да уж вижу, что не "Шанель N5", — хрюкнула Арина и с подозрением прищурилась: — А я думала, ты надо мной палочкой поводишь и у меня все пройдет.
— Не умею я исцелять, — призналась волшебница.
— Жалко, — протянула Нарышкина, но через мгновение просияла. — А, ну да, ты же крестная фея — спец по исполнению желаний! Счас, погоди!
Она подскочила к столу, цапнула лежащую там газету "Жизнь", быстро зашуршала страницами, торжествующе хмыкнула, найдя нужное место, и сунула ворох газетных листов в руки гостье.
— Вот! — она ткнула пальцем в фотографию известной певицы, едва не проткнув страницу насквозь. — Хочу так!
Лариса с удивлением уставилась на фото. Барбиподобная певичка стояла в стороне от самозабвенно лобызающейся влюбленной парочки. Лицо ее было перекошено злобной гримасой. "Операция по увеличению груди не помогла Клеопатре удержать любимого" -гласила надпись над заметкой. Интересно, что в этой фотографии могло так заинтересовать Арину? Ведь не силиконовый же бюст певицы? На худеньком тельце Клеопатры он смотрелся весьма внушительно, но сама Нарышкина обладала куда более выдающимися размерами. Тогда неужто ее крошечное обтягивающее платьице с глубоким декольте и вырезом на животе, которое открывает плоский пресс? И Нарышкина думает, что ей это пойдет?!
— Ну, — поторопила ее подопечная.
— А ты уверена, — начала было волшебница.
— Уверена, — решительно отрезала та и авторитетно заявила. — Все мужики от меня кипятком писать будут!
Лариса поморщилась от крепких выражений своей подопечной, с сомнением глянула на платье, примеривая его на слоноподобную фигуру Арины, и со вздохом принялась наколдовывать наряд для современной Золушки. Задача была не из легких: платье надо было не только скопировать, но еще и увеличить размеров на шесть и в одно мгновение надеть на Нарышкину, освободив перед этим от футболки и лосин. Куда проще было бы всучить ей вешалку с нарядом и отправить переодеваться, но, учитывая подозрительность подопечной, не стоит отступать от сказочных канонов. Если в сказке крестная фея взмахнула волшебной палочкой и в один миг превратила лохмотья Золушки в роскошное бальное платье, то и сейчас следует сделать так, чтобы платье само очутилось на Арине. Торопливо проговаривая заклинание, Лара взмахнула карандашом: раз... два... три! Вуаля!
...Какой кошмар!
Несмотря на увеличение размера, платье оказалось нещадно мало. Оно тесно обхватило все прелести Нарышкиной: ткань на груди и бедрах трещала, в разрез на животе вывалилось дряблое пузико, из-под короткой юбчонки торчали две мощных ножки, никогда не знавшие бритвы и воска. Арина беспомощно хватала ртом воздух и хлопала руками по телу, словно пытаясь прикрыться.
— Я же предупреждала... — подала голос Лариса.
Ответом ей был трубный рев с такими цветистыми ругательствами, какие на телевидении заглушают пиликаньем, а в книгах стыдливо заменяют многоточиями.
— ...Офигела совсем на старости лет! — исчерпав список обзывательств, выпалила под конец Нарышкина. — Ты чего наколдовала?!
— Так ведь платье ты хотела, деточка! — выкрикнула в свою защиту волшебница.
— На кой мне это мини-бикини, дурья твоя башка? Я хотела стать такой, как Клеопатра! — взвыла подопечная.
