Штернхафен

— Тут все просто, — показывал Джей, — Смотри. Вот сама структура местной Сети. Вот портал. Это просто шлюз. Вот мы выходим — куда?

— Во вневременную структуру? — предположил Март, пожирая глазами прежде неизвестные уровни.

— Я бы сказал иначе, в межвременную Сеть. Вот уровень Первой культуры. Это, стало быть, где мы сейчас, это — Третьи, — показывал Джей, — а теперь внимание на экран!

Он что-то сделал, и у Мартина полезли на лоб глаза:

— Не так быстро! — взмолился он, — Четвертые. Пятые! Шестые!!! И еще!

— Вот именно, — кивнул Джей, — Очень уместное замечание: "И ещё".

Выключил терминал. Выпрямился:

— Только обязательно запомни, что путешествие в этой среде немногим безопаснее нашего нынешнего. Просто помни, что если ты в состоянии что-либо себе представить, оно где-то и когда-то существует реально. И наоборот. Например, комната, в которой в полумраке сидит человек, записывая нашу историю. Представил? При этом он искренне считает, что придумывает ее. Вот сейчас закурит сигарету, а потом он напишет, что я усмехнулся и подмигнул.

Джей усмехнулся и подмигнул.

— И там есть сигареты?

— Раз я так придумал, значит есть.

— Ага, — ошалело кивнул Март, — Слушай, но у меня уже накопилось к тебе столько вопросов!

— А у меня ответов, — усмехнулся Джей, — Что ж, мы вполне можем поговорить.

Март открыл рот. Закрыл. Только что вопросы теснились в голове — и тут же трусливо смылись, как, бывало, ответы на экзамене. Он кашлянул:

— Вот например. Почему ни я, ни другие никогда не слышали о том, что ты только что показал?

— Это просто, — Джей чуть усмехнулся, — Представь себе, что у тебя есть ком. Самый обычный ком, и ты даже представляешь себе, что нужно сделать, чтобы с его помощью поговорить с приятелем.

— Допустим.

— При этом у тебя нет справочника, и ты вообще не знаешь, что это такое. Нет представления о работе справочной службы, обо многом другом еще. Так скорее всего ты и будешь продолжать считать, что твой ком — это только машинка, позволяющая тебе болтать с приятелем. И все.

— Но...Хм! — Март задумался, — Я же могу у кого-нибудь узнать, что он не только звонит приятелю, а делает еще что-нибудь со своим комом. Ну там время узнает, расписание стратостатов, ту же фару вызывает, если засиделся в гостях.

— Верно. Вот здесь и начинаются отличия. Большинство из сетелазов, то есть обычных пользователей сети, сети с маленькой буквы, не представляют себе ее свойств. Ее возможностей. Они толкутся в разрешенном законом закутке и у них даже мысли не возникает попытаться узнать больше.

Джей взглянул на Мартина и ухмыльнулся:

— Скажи, вот только когда ты стал Netizen, у тебя были попытки показать свою крутизну приятелям или девицам?

— Пару раз. Я тогда много выпил.

— А результат?

Март понурился:

— Подруга вообще ничего не поняла, а приятель стал выяснять, законно ли это. Я, естественно, заткнулся.

— Обычная история, — кивнул Джей, — Март. У нас тоже есть свои уровни. И ни один из мастеров Высшей Лиги не станет показывать, как и что он наработал бессонными ночами, просто, чтобы порисоваться перед новичком, который только вчера вычитал слово "брутфорс" и со словарем дошел до понимания, что же это такое. Зачем это мастеру? Самоутвердиться? Он и так знает, кто он и что он. По пьянке? Так он столько не выпьет. Перед кем ему понтоваться? Понимаешь, что я хочу сказать?

— Вроде, понял, — неуверенно кивнул Март, — А как же ты? Ты же мне тут показываешь всякие штуки, о которых я и понятия не имел?

— Это немножко другое, — проворчал Джей, — Иногда человеку полезно показать, что он еще очень многого не знает. Ты же думал, что уже в Высшей Лиге?

— Да, уж, было дело, — засмеялся Март, — Думал. Пока не увидел твою работу.

— Я ведь перед тобой не думал выставлять себя супермозгом, — хмыкнул Джей, — Да, в Сети существует прорва народа, которые недостойны чистить мне башмаки. Однако я твердо знаю, что в Сети также есть еще и те, кому недостоин чистить башмаки я.

— Не представляю, — пробормотал Март.

— А ты поверь, — Джей хлопнул парня по плечу, — Помнишь, я говорил, что если можешь себе что-то вообразить, значит, оно есть?

— Конечно, а что?

— Мартин, я очень многого не знаю и не умею. Зато легко могу себе представить тех, кто все это и знает, и умеет. Я даже знаком с парой таких. И часто смотрю на них, как ты сейчас на меня. Нам нужно трезво оценивать свои силы и потенциал. Очень плохо как занижать, так и завышать их. Ошибочная самооценка порождает ошибки. Не забывай, что большая часть того, что мы делаем — незаконна. Поэтому и ошибки гораздо опаснее, чем, скажем, вот у того теоретического мужичка, который где-то сидит и пишет все это. У него — что? Плохо напишет, книгу просто не станут читать. Не никто его не убьет за ошибку и в тюрьму на долгий срок тоже не посадит, если он в чем и наврет. Максимум, ура-идиоты стекла могут побить. Ну, дверную ручку дерьмом намажут. Верно?

Март пожал плечами. Нахмурился:

— Погоди! А как же, к примеру, боги? Их-то в состоянии вообразить самый дремучий крестьянин?

— Значит, есть и они, — без улыбки кивнул Джей, Внимательно посмотрел на парня, — Помнишь, ту, что провела нас через семь порталов?

Мартин смог только кивнуть. Джей понаблюдал безуспешные попытки парня хоть что-то сказать, вздохнул, взмахом руки попросил прекратить самоистязание:

— Понял. Роджер, как говорится. Избирательный блок на речь и письмо. Не самое худшее в жизни. По крайней мере, ты помнишь ее.

Вздохнул, хитро глянул на парня:

— Вот ей, например, я точно чистить башмаки недостоин. А хочется.

Добавил с усмешкой:

— Пока недостоин, и это прекрасно. Не дает зазнаться, разжиреть, потерять спортивную злость.

За их спинами обиженно гавкнула Теги. Джей засмеялся, повернулся к псевдособачке:

— А ты не подслушивай! У нас с Мартом мужской разговор.

— Поня-атно, — обиженно с порога проворчала Теги, — Отключил психополе?

— Перенастроил. Временно, в ограниченном объеме.

— Вы нам все же не доверяете, — покачала головой Теги, — После всего, что мы вместе пережили? Джей, я на вас обиделась. Очень. На обоих.

— Многоуважаемая эхао, — серьезно, почти официально обратился к ней Джей, — Есть такие темы, которые я хотел бы обсудить только с Мартином. Или ты с Анни. Или любая пара из нашей четверки. Только между собой. Это не вопрос доверия или недоверия. Это вопрос воспитания и приличий. Если тебе нужно, я могу поклясться, что мы не обсуждали ничего такого, что могло бы каким-либо образом затронуть вашу честь или ваши интересы.

Фыркнул:

— Девчонки вечно секретничают, но отчего-то отказывают в этом праве мальчишкам.

Теги важно смерила мужчин взглядом:

— И вы оба готовы поклясться на Истинном языке Эхао?

— Да. Что, прямо сейчас начинать? — улыбнулся Джей.

— Не надо. Клятва налагает обязательство на обе стороны. Я верю твоим словам. Ты был напарником Зверя, — пробурчала псевдособачка, развернулась и ушла на первый этаж.

Мартин полез в карман, достал измятую пачку "Нового Кенигсберга", вытащил кривую сигарету. Закурил, потер лоб:

— Что-то плохо оно у меня в голове укладывается. Истинный язык какой-то.

— Языковые конструкции собачьего языка не позволяют сказать то, что ты не считаешь истиной. То есть осознанно солгать, — пояснил Джей, в свою очередь, доставая трубку, — Потому язык и называется — истинный. Правдивый то есть. Давай выйдем из комнаты Вируса. Я не знаю, как наш гостеприимный хозяин отнесется к табачному дыму.

— Слушай, а вообще — кто такой этот Зверь? — спросил Март уже снаружи, — Если можно, одним словом, чтобы я понял.

— Одним не получится. Но я попытаюсь. Представь себе в одном лице Кевина Митника, Кассама Счастливого и... к примеру, У Ма.

— Подожди... — нахмурился Март, — Кассам Счастливый, — это исследователь космоса, кажется, первый, кто соединил свою нервную систему с компьютером. У Ма — первый, кто взломал Банк Вечности. К стыду своему, имя Кевина Митника мне не говорит ни о чем. Но очевидно, раз он в перечне, тоже далеко не кретин.

— Это хакер из примитивного заповедного мира, который, уже сидя в тюрьме, теоретически доказал существование Сети. При помощи бумаги и карандаша.

— Ничего себе мозг! — вытаращился Март.

— Вот представь себе — все ЭТО в шести килограммах. Довольно лохматых, хамоватых, матерных шести кило живого веса. Для справки. Твой мозг весит лишь на килограмм меньше, чем он весь. Это будет Зверь. Культовая личность эхао, — улыбнулся Джей.

Март присвистнул. Покачал головой:

— Начинаю понимать трепет Теги, с которым она расспрашивает тебя о нем. Среди людей — и то подобных наберется за все эпохи один-два и обчелся. Тебе повезло с ним.

— Да, — кивнул Джей, — Повезло. Но вирусы он писать так и не научился.

...Анни блаженствовала в похожей на кастрюлю ванне. В ванной нашелся флакон сносного шампуня, и прежде чем Анни сообразила, удобно ли это, она уже вбухала в воду добрую половину. Теперь из ароматной пены торчала ее кротко подстриженная голова с полуприкрытыми от наслаждения веками.

— Ради таких моментов стоит жить, — пробормотала девушка, чувствуя, как из костей уходит привычная, свинцовая тупая боль. Анни подумала, что запросто могла бы провисеть в этой бочке несколько суток.

Счастье продолжалось довольно долго, но в дверь недовольно заскреблась Теги.

Анни со вздохом выпустила мыльную воду и ополоснулась под душем. В кости потихоньку вернулась часть привычной боли. За этот короткий период времени Теги еще трижды требовательно скребла дверь.

"Если я не приведу себя в норму, я свихнусь" — подумала девушка.

Натянув на иссеченное шрамами влажное тело пляжные шорты и футболку, Анни открыла. В ванную просочилась Теги:

— Так и будешь тут плавать, пока не заквакаешь?

— Что случилось?

— Джей и Мартин что-то обсуждали.

— Что именно?

— Не знаю, — мрачно буркнула псевдособачка, — Хорошо, если Март просто просил совета, как тебя охмурять. А если там что-то серьезное, о чем нам предпочитают не сообщать?

— Тут я не поняла, — сдвинула брови Анни, чуть порозовев. Она машинально оглядываясь в поисках расчески и зеркала, — Ты что, их не слышала?

— Я их слышала, но не понимала, — ворчливо уточнила Теги, — Оказывается, Джей умеет менять настройки психополя в небольшом замкнутом объеме. Это он так потом сказал.

— Интересно! Я и не знала, что такое возможно, — Анни привычно взяла расческу, но расчесывать оказалось почти нечего, — Я так поняла, что ты потребовала объяснений?

— Разумеется, — чихнула Теги, — Джей сказал, что у них свой, мужской разговор, и он может поклясться, что никакого ущерба ни нашей чести, ни нашим гешефтам не умышлялось. Это дословно.

— И ты поверила?

— Они выразили готовность немедленно в том поклясться на языке Эхао, — проворчала Теги.

— Ну, может быть, они... действительно... обсуждали меня, — покраснела Анни.

Теги покачала головой:

— Разве если только это требовало бы компьютера в качестве наглядного пособия. Нет, партнерша, они что-то решали. Джей очень обстоятельно что-то объяснял Марту. А тот слушал его, открыв рот. Ел глазами, что рядовой фельдфебеля. Только и разницы, что честь не отдавал. У меня сложилось впечатление, что старший очень доброжелательно вправлял мозги младшему.

— Хм. Теги, Март разговаривал с тобой обо мне? — спросила Анни, притворяясь перед самой собой, что ей это почти безразлично.

Теги отвернулась, всем своим видом показывая нежелание отвечать.

— Значит, говорил, — кивнула Анни, — Не говорил бы, ты ответила.

"Думают, что о них никто ничего не знает. Братья-странники. Замкнутая каста служителей компьютерного бога. Ладно, посмотрим, как поведет себя дальше Март." — подумала она. Анни вдруг стало обидно за себя и Теги — что для Мартина, что для Джея они были, есть и скорее всего останутся посторонними, случайными попутчиками, вспомогательными войсками самое большее. С другой стороны, девушка прекрасно понимала, что никогда не прошла бы с Теги и той части пути, которую уже преодолела с этими "братями-странниками".

— Все равно обидно, — вслух подумала она, чувствуя, как ноги заныли с новой силой. Анни машинально присела на край ванны, чтобы немного разгрузить их.

— Мне тоже, — вздохнула Теги, — Жаль, что напарник самого Зверя не считает меня достойной. Может быть, потом, когда я смогу доказать...

Застенчиво добавила:

— Я даже не мечтала встретиться с ним. Ты не поймешь. Я только недавно поняла, кто же это такой. Анни, я бы даже тебя продала за его дружбу и доверие.

— Вот как ?! — с обидой вскричала девушка, — Вот, значит, как? Я ее вырастила, воспитала, всю жизнь заботилась! За дурацких кур ворованных отмазывала! От колбасников отбрёхивалась! С любимым человеком из-за нее рассталась — и вот твоя за все это благодарность?! Ну и иди к своему Джею. Продавай, вертихвостка!

— Джей — не мой. Ни ты, ни я ему не нужны, — отвернулась псевдособачка, — Ты очень нужна Мартину, он бы все за тебя отдал, но это не одно и тоже. Я же знала, что ты не поймешь. И не требуй от меня объяснений — их не будет.

Девушка села в угол, прижимаясь боком к еще теплой ванне, чувствуя, как по щекам бегут слезы усталости, боли и обиды:

— Бросить меня хочешь, предательница? Все вы предатели!

Теги понурила и голову, и хвост, подлезла под бок:

— Анни, я говорю на Истинном языке. Если тебе нужна приятная, красивая ложь, поговори с людьми. Но не требуй от меня такого. Я не могу лгать. Самое большое — я могу не ответить на твой вопрос. Если тебе не нужна правда — не спрашивай у меня ничего серьезного.

Анни ухватила напарницу, спрятала лицо в грязную шерсть и разревелась.

— А если бы одна предательница не воровала ночами кур в пригороде, да в ларьках хлеб и колбасу, не таскала чужое молоко, то одной благородной девице пришлось бы на панели кусок зарабатывать, ноги раздвигать, или эти же ноги протянуть, — угрюмо ворчала Теги, — Постыдилась бы, напарница. Забыла, как весь твой первый заработок на докторов и аптеки ушел? Как голодали? Я же тебя не бросила? А с крыши кто тебе прыгнуть не давал, забыла? А кто лезвия и таблетки от тебя прятал — тоже забыла? Кто кого бросить пытался?

— Прости меня, — судорожно всхлипнула Анни, — Это нервы. Просто нервы. Ну и пахнет от тебя.

— Последний раз меня купал Мартин, шесть дней назад, — безжалостно напомнила Теги, — Рук у меня, как ты догадываешься, своих нет. Придется его еще раз попросить. Он не откажет. Он добрый. Потом, ты долго тут еще сидеть будешь? Мы все грязные, кроме тебя. И я, и они оба. А ты тут расселась, сопли до пола.