Это было рычание, но не собачье. Они не ошиблись. Оно звучало намного глубже и тяжелее. Это был громкий звук, и от него тянуло звериной охотой и жаждой крови. Оно многократно повторялось эхом, дребезжа кости Елены.

Оно парализовало ее.

Звук послышался опять, голодный и дикий, но как будто слегка ленивый. Это была уверенность. За этим последовала тяжелая поступь с тоннеля.

Бонни хотела закричать, издав только тоненький свистящий звук. Что-то шло с тьмы тоннеля. Форма шла, раскачиваясь по-кошачьи. Елена узнала этот рык. Это был звук крупнейшей большей кошки, большей лева. Глаза тигра светились желтым, так как он подходил к краю тоннеля.

Наконец все случилось.

Елена чувствовала, что Стефан хочет оттолкнуть ее назад, убрать с пути. Но ее окаменевшее мускулы не дали ему этого сделать, она знала, что уже слишком поздно.

Грациозный прыжок тигра, и могучие мускулы летели в воздухе. В это мгновение, он бил как вспышка молнии. Она увидела худой мускулистый бок и гибкий позвоночник. Но она кричала не ему.

— Дамон, нет!

Это был всего лишь волк появившейся из тьмы, чтобы встретить его. Она заметила, что тигр был белым.

Большой кот бросился на волка и откинул его, и Елена почувствовала что Стефан убирает ее с дороги, отпихивая ее в безопасную сторону. Ее мускулы были обмякшими и она оказалась возле стены. Сейчас между ней и рычащей белой формой была крышка гробницы, а врата были с другой стороны.

Недостатками Елены сейчас были ужас и замешательство. Она ничего не понимала, и была сбита с толку криками в ушах. На какое-то мгновение она была уверена что Дамон игрался с ними все это время, что он и был Другой Силой. Но злоба и жажда крови, что исходили от тигра, были безошибочны. Это то, что гналось за ней на кладбище, и к деревянному мосту, и это убило ее. Это та белая Сила, которую хочет убить волк.

Это были не равные соперники. Хоть волк и был быстрый и агрессивный, но он не имел шансов. Один сильный удар тигра, и его большие когти раздерли плече волка до кости. Челюсти раскрылись, он зарычал и попробовал переломать волку шею.

Но Стефан помешал ему. Яркое пламя засветилось в глазах тигра, и он отшвырнул раненого волка с пути. Елена хотела закричать, хотела что-то сделать, чтобы избавится от боли внутри нее. Она не понимала; она ничего не понимала. Стефан был в опасности. Но она не могла двигаться.

— Выбирайтесь! — Кричал Стефан остальным. — Сейчас же, выбирайтесь!

Быстрее чем любой человек он отскочил от удара белой лапы. Огонь все еще горел в глазах тигра. Мередит была по другую сторону врат. Мэтт наполовину нёс, наполовину волочил Бонни. Аларих был с ними.

Тигр пригнул на врата и те с грохотом закрылись. Стефан уклонялся, так как он сильно устал, чтобы опять лезть в драку.

— Ми тебя не покинем... — кричал Аларих.

— Бегите! — орал на него Стефан. — Идите на танцы и сделайте что сможете! Ну же!

Волк атаковал снова, пренебрегая кровоточащей раной на голове и плече, где сияли мускулы и сухожилия. Тигр продолжал драться. Звериные звуки были такими громкими, что Елена не могла устоять на ногах. Мередит и другие ушли; Зажигалка Алариха пропала.

— Стефан! — завопила она, увидев, как он готовится к прыжку, чтобы опять драться.

Если умрет он — она тоже умрет. Если ей суждено умереть, она хочет быть с ним.

Паралич покинул ее, и она пошла к нему, рыдая, потянулась и крепко его обняла. Она почувствовала его руки, которые сильно ее обнимали. И была такой же решительной, как и он. Она остановилась, и они стали лицом к лицу.

Волк был сражен. Он лежал на спине, несмотря на его темный мех под ним можно было увидеть лужу крови. Над ним стоял белый кот. Широко раскрытые челюсти были в дюйме от черного горла. Но смертельного укуса в шею не последовало. Вместо этого тигр поднял голову и посмотрел на Стефана с Еленой

В зловещей тишине Елена заметила маленькие детали его внешности.

Усы были тонкие и изогнутые, как серебреные нити. Его мех был белым, с нечеткими, блестящими как отполированное золото, полосами. "Белый и золотистый", подумала она, вспоминая сову на амбаре. Это взбаламутило ее память... что-то, что она видела... или слышала...

Тяжелым ударом, тигр выбил зажигалку с руки Стефана. Елена слышала его шипение от боли, но она ничего не видела в темноте. Там где вообще не было света, даже охотник был слеп. Цепляясь за него, она ждала боли смертельного удара.

Вдруг у нее закружилась голова; все закружилось, стало как в тумане, и она не смогла удержать Стефана. Она не могла думать; она не могла говорить. Земля, казалось, ушла из-под ее ног. Мрачно она подумала, что на нее действует Сила, которая поражала ее разум.

Она ощущала, что тело Стефана улетает от нее, и она больше не могла бороться с туманом. Она падала вечно и не знала когда достигнет земли.

Глава 14.

Белая сова ... охотник ... тигр. Игра с ней подобно игре коту с мышью.

Смерть находится в доме.

И котенок, котенок бежал от Дамона. Не из опасения, а из-за боязни, чтобы быть обнаруженным. Подобно тому, когда это стояло на груди Маргарет, она вопила при виде Елены вне окна.

Елена стонала и почти всплыла от бессознательного состояния, но серый туман тянул ее спину в низ, прежде чем она могла открыть глаза. Ее мысли кипели вокруг нее.

Отравленная любовь ... Стефан, это ненавидело тебя прежде, чем это ненавидело Елену ... Белый и золотой...

На сей раз, когда она изо всех сил пыталась открывать ее глаза, она преуспела. И даже прежде, чем она могла сосредоточиться в тусклом и изменяющемся свете. Она знала... Она наконец знала.

Фигура в тянущемся белом платье отпрянула от свечи, которую она зажигала, и Елена видела то, что, возможно, было ее собственным лицом на его плечах. Но это было тонко искаженное лицо, бледное и красивое как ледяная скульптура, но может и нет. Это походило на бесконечные отражения себя, Елена видела в ее мечте о зале зеркал. Искривленный и голодный, и насмешка.

— Привет, Катрин, — шептала она.

Катрин улыбнулась, хитрой и хищной улыбка.

— Ты не столь глупа, как я думала, — вымолвила она.

Ее голос был легкий и сладкий, напоминающий звон колокольчиков, Елена думала. Подобно ее ресницам, горели серебристые огни в ее платье, когда она двигалась, колокольчики звенели. Волосы были золотые, почти такого же светло-золотого цвета, как и Елена. Ее глаза походили на глаза котенка: сияющие как синий драгоценный камень. На её изящной шеи висело ожерелье, с камнем того же самого яркого цвета.

Горла Елены напряглось, как будто она кричала. Оно горело от пересыхания. Даже от малейшего движения, шея жутко ныла.

Стефан был около нее. Связанный, он был привязан к железным воротам. Его голова висела около груди, и Елена поняла, что он был смертельно бел. Его горло было порвано, и кровь капала на его воротник.

Катрин возвращалась....

— Почему?! Почему ты сделала это? — Елена яростно размышляла

Катрин улыбнулась, обнажив острые, белые зубы.

-Я люблю его,— сказала она.— Разве ты не любишь его?

Только тогда Елена поняла, почему она не могла двигаться, и руки сильно изнывали. Она была связана как и Стефан. Елена увидела Дамона. Он был в худшей форме чем его брат. Его жакет и рука были разорваны, и при виде ран Елена ужаснулась. Его рубашка разорвано в лохмотьях, и Елене могла видеть крошечное движение его ребер. Он дышал. Кровь, спутанные волосы, разорванная одежда... Елена наткнулась на его безжизненные глаза.

— Кого ты любишь больше?— спросила Катрин доверчивым голосом. -Ты можешь сказать мне? Кого ты любишь больше?

Елена смотрела на нее, лицо Катрин вызывала у нее отвращение.

— Катрин, — шептала она.— Пожалуйста... Пожалуйста послушай меня ...

— Скажите мне.— Катрин наклонилась к Елене так близко, что почти касалась её губами. -Я думаю, что они — оба забава для тебя. Ты любишь забаву, Елена?

Елена оттолкнула ее лицо. Катрин рассмеялась.

— Я знаю, что настолько трудно выбрать.— Она сделала небольшой пируэт. Её волосы стекали подобно водопаду по её спине.

— Это, все зависит от твоего вкуса, — Катрин продолжала, делать небольшие пируэты продвигаясь к Дамону. Она просмотрела на Елену.

— Но тогда я имею такое пристрастие к сладкому. — Она схватила Дамона за волосы, и, дергая его голову,пронзила его шею своими белоснежными клыками.

— Нет! Не делай этого; не травмируй его ... — Елена, пробовала вырваться, но все попытка оказались напрасными. Катрин издавала звуки животного. Дамон стонал даже в бессознательном состоянии. Елена видела толчки его тела от боли.

— Пожалуйста остановись; о, пожалуйста остановись...— Умоляла Елена.

Катрин подняла ее голову. Кровь прилила к ее подбородку.

— Я хочу есть, а он настолько хорош,— вымолвила она. Катрин снова впилась в Дамона. Елена вскликнула.

"Я шла на это, думала Елена, то выступление в лесу, я шла на это. Я травмировал Стефана подобно этому, я хотел убить его ..."

Темнота окружила ее.

Мередит и Матовый выпрыгнула из ее автомобиля, оставляя открытые двери. Впереди, Аларик и Бонни сделали то же самое.

— Что относительно остальной части города? — кричала Мередит, подбегая к ним. Ветер становился все сильнее и сильнее ,и по лицу побежали колики

-Только тетя семейства Елены, Джудит и Маргарет, — вопила Бонни. Ее голос был пронзителен и напуганный, а взгляд концентрировал с ним. Она наклонила голову сказала:

-Да, вот именно. Они — другие. Держите их в подвале!

-Я сделаю это. Вы три берете танец!— обратилась Бонни и побежала за Алариком. Мередит побежала к ее машине.

Танец подходил к завершению. Так много пар были около автостоянки. Аларик кричал на них, поскольку он, Матовый и Бонни прибыли, обстреливая.

-Возвратитесь в здание! Загоните каждого внутри, и закройте двери! — он вопил на шерифа.Но время было наисходе. Он достиг кафетерия так же бесшумно,как и темная фигура. Один мент спустился без звука и шанса запустить в него оружием.

Другой был более быстр, и выстрел прозвучал. Студенты кричали и убегали а место стоянки. Аларик пошел за ними , пытаясь вернуть их.

Фигуры вышли из темноты между припаркованными автомобилями со всех сторон. Паника возобновилась. Аларик продолжал кричать, продолжал пробовать собрать испуганных студентов к зданию. Здесь они были легкой добычей.

Во внутреннем дворе, Бонни обратилась к Матовому.

-Нам нужен пожар! — сказала она. Матовый бросился в кафетерий и выпустил коробку. Он бросил это к земле, нащупывал в его карманах что-нибудь воспламеняющееся.

Матовый нашел только бумажку и незамедлительно зажег ее. Это было единственное безопасное место. Матовы помогал людям в кафетерии. Бонни вбежала в нуторь кафитерия и буйно начала искать сцену.

Она смотрела в надежде увидеть взрослых,но вокруг были только паниковавшие дети. Тогда он увидела красные и зеленые художественные оформления.

Шум был очень сильный; даже собственного голоса при всем желании ты не туслышешь. Пробираясь мимо людей, пробующих выходить, она подобралась в угол комнаты. Каролинский был там, выглядя бледным без ее летнего загара, и нося королеву снега диадема. Бонни буксировала ее на микрофон.

-Вы способны говорить? Скажите им оставаться внутри дома! Скажите им начинать снимать художественные оформления. Мы нуждаемся в чем — нибудь,что будет гореть — деревянные стулья, материал в канистрах мусора, что — нибудь. Скажите им, что это — наш единственный шанс! — добавила она, поскольку каролинский уставился на нее,испуганным взглядом:

— У тебя есть корона...так что нам делать?

Она не думала,что каролинский доверится. Она погрузилась снова в негодование комнаты. Время спустя она слышала голос Каролин, сначала колеблясь и затем срочный, на громкоговорителях.

Была мертвая тишина,когда Елена открыла глаза.

-Елена?

При хриплом шепоте, она пробовала сосредоточиться и изучила заполненные болью зеленые глаза.

-Стефан,— вымолвила она. Она наклонялась к нему. Елене стало бы лучше, если она могла хотя бы кончиками пальцев дотронуться до него.

Вдруг послышался смех. Елена не поворачивалась, но Стефан неожиданно повернулся. Елена видела его реакцию, видел последовательность выражений, проходящих поперек его лица почти слишком быстро, чтобы их разгледеть. Чистый удар, недоверие, расцветающая радость — и затем ужас. Ужас, который наконец поглотил его глаза.

-Катрин, — сказал он.— Но это невозможно... Этого не может быть. Ты — мертва ...

-Стефан ... — еле слышно произнесла Елена,но он не отвлекся.

Катрин хихикала позади Елены.

-Ты пробуждаешься, также, -сказала она, смотря на Елену. Елена чувствовала волну власти.После небольшого промежутка времени голова Дамона медлино поднялась.

Он никак не отреогирывал на происходящее. Он наклонял голову. Тогда он улыбнулся, слабой и болезненной улыбкой.

-Наш сладкий небольшой белый котенок, — шептал он. -Я должен был знать.

-Ты не знал, тем не менее, не так ли? — сказала Катрин, как нетерпеливый котенок, играющий игру.

— Вы даже не предполагали. Я дурачила каждого. — смеялась она. -Это была такая большая забава, наблюдая за вами.А вы даже не знали! Ни один из вас не знал, что я была там. Я даже царапала одного из вас однажды!

-В доме Елены. Да, я помню, — медленно сказал Дамон. Он не был сердит,сколько удивленым.

-Хорошо,ты — конечно охотник. Леди и тигр, как это было раньше.

-И я помешал Стефану, — хвасталась Катрин. -Я видела вашу борьбу,мне нравилось наблюдать за этим. Я следовала за Стефаном к краю леса, и затем ...— Сказала она,захлопывая руки будто она поймала каго-то,при этом злобно хихикая.

-Я собиралась держать его, чтобы играть сним, — доверилась она. Катрин злобно посмотрела на Елену.-Но ты отобрала его. Это была твоя ошибка, Елена. Ты не должна была делать этого.

Ужасная ребяческая хитрость ушла от ее лица, и на мгновение Елена бросила взгляд на жгучую ненависть к Катрин.

-Жадные девочки наказаны, — сказала Катрин, продвигаясь к ней, — а ты — жадная девчонка.

-Катрин! -Стефан пришел в себя и заговорил. -Разве ты не хочешь сказать нам, что еще ты сделала?

Отвлеченная, Катрин отстранилась. Она выглядела удивленной, затем польщенной.

-Хорошо — если ты действительно хочешь, — сказала она. Она обнимала его локти с его руками и делала пируэт снова.

-Нет-сказала она радостно, возвращая.Елена бросала тайные взгляды на Стефана. Она не знала ,когда Катрин остановится. Но инстинкт говорил бороться, бороться за жизнь, пока она могла.

— Ты напала на Викки, — сказала она, тщательно. Немного помедля, с увереностью казала Елена.

-Девочка в разрушенной церкви той ночью.

-Хорошо!— выкрикнула Катрин.— Хорошо, в конце концов, она была в моей церкви, — она добавила разумно. -И что она и тот мальчик там делали?. Так, я царапала ее! — протянула Катрин .