Оковы для призрака. Книга 5

— Но я же сумела! — воскликнула она.

— Лисс, просто нанести удар — ничто по сравнению с тем, чтобы заколоть стригоя. Ты даже приблизиться к нему не сможешь — гораздо раньше он сам укусит тебя или сломает шею.

— Я научусь.

Ее решимость была достойна восхищения, однако стражи учатся своему делу десятилетиями — и все равно многие из них гибнут.

Адриан и Эдди явно испытывали неловкость во время нашей пикировки, а вот Виктор и Роберт выглядели заинтригованными и, казалось, забавлялись. Мне это не нравилось — мы здесь не для того, чтобы развлекать их.

— Если пользователь духа вернет к жизни стригоя, — я решила уйти от опасной темы и обратилась к Роберту, — то этот бывший стригой станет "отмеченным поцелуем тьмы"?

Я не стала обращать внимание Лиссы на этот очевидный факт. Эйвери в итоге сошла с ума, и причиной тому послужило не только слишком активное использование стихии духа, но и ее связь больше чем с одним человеком. Такое нарушение равновесия быстро подталкивало к безумию и тьме.

В устремленном куда-то мне за спину взгляде Роберта снова вспыхнул отблеск мечтательности.

— Связь возникает, когда человек умирает, когда его душа покидает тело и устремляется в мир смерти. Если вернуть его к жизни, он становится "отмеченным поцелуем тьмы". На нем навсегда запечатлевается знак смерти. — Внезапно он впился в меня взглядом. — Как это произошло с тобой.

Мурашки побежали по телу, но я не отвела взгляд.

— Стригой мертвы. Спасти стригоя как раз и означает вернуть его душу из мира мертвых в мир живых.

— Нет, — возразил Роберт. — Их души не уходят в мир мертвых. Их души застревают... либо в этом мире, либо в следующем. Это неправильно и неестественно. Именно это делает их тем, кто они есть. Вернуть его душу в нормальное состояние можно одним из двух способов: убить стригоя или спасти. Никакой связи не возникает.

— Значит, и опасности нет, — сказала мне Лисса.

— Ну да, если не считать того, что стригой раньше убьет тебя, — заметила я.

— Роза...

— Мы обсудим это позже, — решительно заявила я.

На несколько мгновений наши взгляды встретились. Потом она посмотрела на Роберта. Я по-прежнему ощущала в ней упрямство, которое мне совсем не нравилось.

— Как зачаровать кол? — спросила она его. — Я еще только учусь таким вещам.

Я хотела было снова одернуть ее, но передумала. Может, Роберт ошибается. Может, для обратной трансформации стригоя нужен только кол, зачарованный магией духа. Роберт считает, что на это способен только пользователь духа, потому что однажды сделал это сам. Ну, якобы сделал. Кроме того, у Лиссы могли возникнуть немалые сложности еще задолго до непосредственного столкновения, в процессе подготовки кола. Если это окажется слишком трудно, она отступится.

— У одного из вас наверняка есть кол. — Роберт перевел взгляд с меня на Эдди. — Давайте, я покажу.

— Нельзя доставать кол на людях! — В виде исключения Адриан высказал здравое соображение. — Он может показаться им странным, но они, безусловно, поймут, что это оружие.

— Он прав, — заметил Эдди.

— Можно после обеда вернуться в номер, — с мягким, доброжелательным лицом предложил Виктор.

Я внимательно вглядывалась в него, надеясь, что на моем лице любой ясно прочтет недоверие. И Лисса, несмотря на свое рвение, заколебалась тоже — любые предложения Виктора казались ей подозрительными. Нам уже приходилось видеть, как далеко он способен зайти в заботе о собственном благе — даже родную дочь он убедил стать стригоем, чтобы помочь ему сбежать из заключения. Насколько нам известно, он собирался проделать тот же номер с...

Потрясенно открыв рот, я во все глаза смотрела на него.

— Так вот в чем дело...

— О чем ты?

— Вот почему вы заставили Наталью стать стригоем. Вы думали... Вы знали об этом. О том, что сделал Роберт. Вы собирались использовать мощь, которую она приобретет в качестве стригоя, а потом трансформировать ее обратно.

И без того бледное лицо Виктора стало еще бледнее, утратив всякое самодовольство; казалось, он стареет прямо на глазах...

— Наталья давным-давно мертва, — сухо ответил он, отводя взгляд. — Нет смысла обсуждать ее судьбу.

После этого некоторые из нас предприняли попытку съесть заказанное, но мне яичные рулеты стали казаться совершенно безвкусными. Мы с Лиссой думали об одном и том же. Виктор Дашков совершил множество разных прегрешений, но самым ужасным я всегда считала то, что он уговорил собственную дочь стать стригоем. Но сейчас я внезапно почувствовала необходимость пересмотреть свою оценку его поведения в этом вопросе. Если он знал, что сможет вернуть ее, его поступок по-прежнему оставался ужасным — но уже в меньшей степени. Я по-прежнему считала его монстром, однако если он верил, что сможет вернуть Наталью, значит, верил и в могущество Роберта. Конечно, ни за что на свете я не позволю Лиссе даже приблизиться к стригою, и все же эта невероятная история выглядела теперь чуть менее фантастической. Надо было разбираться дальше.

— После обеда мы можем подняться в номер. Но ненадолго, — сказала я наконец.

Роберт, казалось, снова погрузился в собственный мир, а Виктор просто кивнул. Я бросила быстрый взгляд на Эдди, и он кивнул тоже, но вкладывая в этот жест совершенно другой смысл. Он понимал, насколько это рискованно — оказаться с двумя братьями в уединенном месте, и хотел сказать мне, что будет особенно бдителен; хотя, по правде говоря, своей бдительности он не терял ни на миг.

Ко времени окончания обеда мы с Эдди находились в полной боевой готовности. Он шел рядом с Робертом, я сопровождала Виктора, а Лисса и Адриан держались между братьями. Мы двигались плотной группой, и все равно это было нелегко — пробиваться сквозь толпу в казино. Люди останавливались прямо перед нами, обходили нас, проходили между нами, короче, вокруг царил сущий хаос. Дважды в нашу группу вклинивались ни о чем не подозревающие туристы. До лифта было недалеко, но я все время волновалась, как бы Виктор или Роберт не сбежали, воспользовавшись столпотворением вокруг.

— Нужно выбраться из толпы! — прокричала я Эдди.

Он снова кивнул и, к моему удивлению, резко свернул влево. Я подтолкнула Виктора в том же направлении, Лисса и Адриан не отставали. Мое недоумение рассеялось, когда мы оказались в коридоре с надписью: "АВАРИЙНЫЙ ВЫХОД". Здесь уровень шума заметно снизился.

— Я посчитал, что, скорее всего, здесь есть лестница, — объяснил Эдди.

Я одарила его улыбкой.

— Ты настоящий профессионал.

Еще один поворот, и мы оказались перед дверью с символом лестницы на ней. Похоже, через эту дверь можно было попасть как наружу, так и на верхние этажи.

— Блестяще, — сказала я.

— Вы, по-моему, на десятом этаже, — заметил Адриан, до этого долгое время не раскрывавший рта.

— Ничего, немного упражнений нам не... Черт! — Я резко остановилась перед дверью, разглядев на ней небольшую табличку с предостережением, что в случае открывания двери включится сигнал тревоги. — Логично.

— Прошу прощения, — извинился Эдди, словно был в ответе за это.

— Ты не виноват. — Я повернулась. — Возвращаемся.

Придется пойти на риск и снова пробиваться сквозь толпу. Может, наши скитания в достаточной степени утомили Виктора и Роберта, чтобы бегство не казалось им таким уж привлекательным: оба немолоды, а Виктор и вовсе в плохой форме.

Лисса чувствовала такое напряжение, что почти не замечала наших метаний туда и обратно, зато взгляд Адриана откровенно давал понять, что он с самого начала считал поиск обходных путей пустой тратой времени. Конечно, для него все это свидание с Робертом было пустой тратой времени. Я даже удивилась, что он пошел с нами в номер, а не остался в казино, где мог покурить и выпить.

Идущий первым Эдди уже сделал несколько шагов по коридору в сторону казино. И тут на меня накатило.

— Стой! — закричала я.

Он среагировал мгновенно, что привело к некоторой сумятице. Виктор налетел на внезапно остановившегося Эдди, Лисса на Виктора. Инстинктивно Эдди потянулся к колу, но я свой уже достала — в то же мгновение, как почувствовала тошноту.

Между нами и казино, словно из-под земли, возникли два стригоя.

ДЕСЯТЬ

И один из них... один из них...

— Нет! — прошептала я, тем не менее мгновенно кидаясь к ближайшему стригою — женщине.

Похоже, я ошиблась — их здесь было три.

Эдди тоже пришел в движение, мы с ним постарались закрыть собой мороев. Подстегивать их не пришлось. При виде врагов они попятились, сужая нам пространство для маневра. Рефлексы Эдди включились мгновенно; мороев охватила паника; учитывая все это, никто из них наверняка не заметил того, что уже заметила я.

Одним из стригоев был Дмитрий.

"Нет, нет, нет!" — мысленно твердила я. А ведь он предупреждал, снова и снова повторял в письмах, что найдет меня, как только я выйду за пределы защитных колец. Умом я понимала, что так и будет, но видеть его воочию... это было совсем другое дело. Прошло всего три месяца, но за одно краткое мгновение в сознании с кристальной ясностью промелькнул миллион воспоминаний. Как Дмитрий захватил меня в плен. Как его рот — такой невероятно теплый, несмотря на холодную кожу, — целовал меня. Как клыки впивались в мою кожу, и какое блаженство наступало потом...

Он совсем не изменился — мертвенно-бледный, с красными кругами в глазах, что заметно противоречило прекрасным чертам лица и мягким каштановым волосам. На нем даже снова было кожаное пальто, видимо, новое, поскольку предыдущее заметно пострадало во время нашей схватки на мосту. Откуда он берет их?

— Уходите! — крикнула я мороям, пронзая колом сердце женщины-стригоя.

Кратковременное столпотворение в коридоре сослужило ей дурную службу. Она оказалась прямо передо мной и явно не ожидала, что я среагирую так быстро. Многие стригой погибли от моей руки, потому что недооценивали меня.

Эдди повезло меньше. Отступая, Виктор толкнул его, и он споткнулся. Это позволило другому стригою, парню, ударить Эдди о стену. Однако с такими вещами мы сталкиваемся постоянно, и Эдди среагировал прекрасно — мгновенно оправился от удара и теперь, когда морои больше не стояли на его пути, ринулся к стригою и полностью сосредоточился на нем.

А я? Все мое внимание было приковано к Дмитрию.

Я перешагнула через тело упавшей женщины-стригоя, даже не взглянув на нее. Дмитрий держался позади, предоставив своим приспешникам первыми принять на себя удар. Подозреваю, он не слишком удивился, что я так быстро расправилась с женщиной, а Эдди взял в оборот парня. И сомневаюсь, что их судьба вообще волновала Дмитрия. Они нужны были лишь для отвлечения внимания — чтобы он смог добраться до меня.

— Я ведь говорил, — сказал он, устремив на меня пронизывающий, но одновременно улыбающийся взгляд. Он следил за каждым моим движением. Мы двигались, словно зеркальные отражения друг друга, ловя момент, когда противник откроется для нападения. — Говорил, что найду тебя.

— Да. — Я старалась не отвлекаться на звуки борьбы Эдди с другим стригоем, не сомневаясь, что мой друг справится без посторонней помощи. — Я читала твои письма.

Легкая улыбка искривила губы Дмитрия, обнажив клыки, вид которых пробудил во мне одновременно страстное желание и отвращение, но я тут же выкинула все это из головы. Однажды я на одно-единственное мгновение заколебалась при встрече с Дмитрием и в результате чуть не погибла. Нет, снова этого я не допущу. Бурливший в крови адреналин не давал забыть о том, что из этой ситуации у меня только два выхода: победить или умереть.

Он сделал первый выпад, но я заранее угадала его и увернулась. Мы так хорошо знали друг друга, что легко могли предсказать действия противоположной стороны. Конечно, это вовсе не означало, что мы равноценные противники. Он был во всем опытнее меня, и в жизни, и в борьбе, а способности стригоя лишь увеличили этот разрыв.

— И все же ты здесь, — продолжал он, по-прежнему с улыбкой. — Глупышка, напрасно ты не осталась в безопасной зоне двора. Я поначалу даже не поверил донесениям своих шпионов.

Не отвечая, я нанесла удар колом, но он тоже предугадал его и увернулся. То, что у него есть шпионы, ничуть меня не удивило: он управлял целой сетью стригоев и людей, даже при дворе у него наверняка имеются глаза и уши. Возникал вопрос: как, черт побери, он сумел проникнуть в этот отель посреди бела дня? Пусть у него были наблюдатели в аэропорту, пусть он мог отследить использование кредитных карточек, как это сделал Адриан, но все равно — Дмитрий и его друзья-стригои обязательно должны были дождаться ночи.

Нет, это вовсе не обязательно, осознала я мгновение спустя. Стригой могли воспользоваться разными средствами: есть ведь автомобили с полностью затененными стеклами, подземные входы. Морои, останавливающиеся в "Часе колдовства" и желающие без задержек попасть в казино, знают, что между некоторыми зданиями существуют тайные туннели. И Дмитрию ничего не стоило тоже узнать об этом. Дождавшись, когда я выйду за пределы защитных колец, он использовал все свои немалые возможности, чтобы добраться до меня.

И еще я понимала, что разговорами он пытается меня отвлечь.

— И знаешь, что самое странное? То, что ты появилась не одна, а привела с собой мороев. Ты всегда была склонна рисковать собственной жизнью, но я никак не ожидал, что ты поставишь под удар других.

Внезапно до меня кое-что дошло. Кроме слабого гула казино на другом конце коридора и шума нашей схватки, никаких других звуков слышно не было, а между тем...

— Лисса! — закричала я. — Убирайся к чертям отсюда и уводи всех остальных!

Ей следовало быть сообразительней. Как и всем прочим. Через дверь можно было пройти на верхние этажи — и наружу. Солнце еще не село. И пусть себе вопит сигнал тревоги, призывая сюда охранников отеля. Черт, может они даже спугнут стригоев! Но это не имело значения. Важно одно — чтобы морои оказались в безопасности.

Я быстро "прощупала" нашу связь и поняла, что возникла проблема. Лисса стояла, замерев точно изваяние, — наконец-то она заметила, с кем я сражаюсь. Просто знать, что Дмитрий стал стригоем — это одно, и совсем другое — собственными глазами увидеть его в таком качестве. Я знала это по собственному опыту. Даже сейчас, когда я была готова к тому, что увижу, это зрелище действовало удручающе. Она же была просто в шоке, не могла ни думать, ни двигаться.

Мне понадобилось мгновение, чтобы оценить состояние Лиссы, но в сражении со стригоем одна секунда может отделять жизнь от смерти. Вроде бы я продолжала следить за ним и была настороже, но все же он сумел заметить крохотную прореху в моей защите, оттолкнул к стене и с такой силой пригвоздил к ней мои запястья, что я выронила кол.

Он придвинул свое лицо к моему так близко, что наши лбы почти соприкасались.

— Роза... — пробормотал он. Его дыхание казалось теплым и свежим, хотя вроде бы должно было пахнуть смертью и разложением. — Зачем? Зачем ты все так усложняешь? Мы могли бы провести вместе целую вечность...