Попадалово ч. 1

— Да, все по инструкции.

Голос Петровича.

— А Найденов как себя вел. Давай капитан подробно рассказывай.

— Не стандартно, при приближении к ИЛ-2 немецких самолетов не стал прятаться, только кулаки сжал. Смотрел только на них.

— Ну, это понятно он утверждает, что получил контузию при авианалете, меня больше интересуют его действия.

— Ну, стоял и за боем смотрел, вообще такое ощущение было, что он не понимал, что с самолета и бомбы иногда падают.

А вот фиг вам, знаю, только обычно свои самолеты видел, да и в том районе, где работал, из авиации только вертолеты летали.

— Дальше.

— Когда он побежал в сторону упавшего самолета я стрелять хотел, но вы сами предупредили, чтоб с ним только без оружия общаться можно. А он и не убегал, подбежал к самолету и начал бегать вокруг него, в корпус за своими бумагами прыгнуть хотел. Я ему кричу, хочу остановить, а он все ближе и ближе к огню. Я его за руку схватил и оттаскиваю, он упирается, в огонь лезет. Хорошо, что конвой подоспел, так он нас вместе с конвоем в огонь чуть не затащил, тут второй автоматчик его по спине приложил. Только со второго удара он и обмяк, мы его в канаву и затащили.

Какие два удара, я только один почувствовал, спина и сейчас болит.

— Как только оттащили его, сначала срабатывать система самоуничтожения, которую мы вместе с документами положили. Огонь сильнее разгорелся, а потом взрыв. Вот и все.

— Как вы думаете, какова причина "самопожертвования" Найденова?

— Я присутствовал только при передаче документов, ничего подозрительного не заметил. Только когда уже упаковывать начали в мешок и опечатывать, напросился с нами ехать. Я не возражал, на случай побега только увеличил конвойную группу до четырех автоматчиков.

— А вы Александр Петрович, что думаете? Лучше нас, его знаете.

— Действительно, в начале он мне непонятным показался, опыт работы в лесистой местности у него есть, однако при этом очень самонадеян. А в лесу расслабляться нельзя. Этому сразу учат. Дальше, сложнее. Почти сразу после нашего знакомства, он меня честно переиграл. Позже пошел на дорогу и там при совершении нападений на немцев пользовался пистолетом, открыто, нагло, но продуктивно, заметна практика. По этому я думал, что он выпускник пластунского училища, только как он мог тогда оказаться в НКГБ? В дальнейшем он совершил несколько нападений на противника. Выходка с угоном прицепов и постройкой непонятного сооружения, которое с сарказмом называл схрон, мне вообще непонятна. Когда он у меня спросил, как лучше немцев затащить на остров, я стал вновь считать его предателем. Однако мы на дороге и на самом острове уничтожили достаточно немцев и предателей, чтоб вновь переменить свое мнение. А потом я также с трудом понимал его логику, выходка с созданием отряда, и демонстративный расстрел немецких командиров по обвинению в покушении на хищение имущества отделения НКГБ, я вообще посчитал детской выходкой. Однако со всей округи туда немцы свои охранные подразделения собрали и по проселочным дорогам мы проехали без столкновений.

— А что за расстрел? Чтоб убить врага никаких приказов не надо.

— На, почитай, а вот эту записку он на столб повесил из-за того, что не знал имени командира карателей, а вот это бланк приказа о расстреле.

Смех стоял, на весь поселок. Пришлось вылезать из машины.

— Петрович, заканчивай анекдоты травить, настроение ни к черту. Сгорели наши документы.

— А проснулся?

— Поспишь с вами, ржете как кони. Извините, товарищ старший майор государственной безопасности, не заметил.

— Сашка, это тот твой лейтенант?

— Он кто еще.

— Ну, уморил. А ты чего лейтенант такой грустный?

— А что веселиться, я через всю Украину документы вез, сколько раз своей и чужой жизнью рисковал, а тут...

— Не переживай, войны без потерь не бывает, только вез ты их, если честно зря. Согласно директиве ты их мог просто уничтожить, и никто тебе и слова не сказал.

— Как думаешь Саш, прошел он проверку?

— Прошел, можно было его и к нам в штат взять, но сам пойми контузия. Оставь в нашем резерве, сотрудников и так не хватает, может, на что и сгодится.

— Товарищ старший майор государственной безопасности, а что с бойцами моего отряда будет?

— Тоже оставим, да и заканчивайте со своей Махновщиной, выдайте им уставные петлицы, а то ходят как непонятно кто.

— Так как я их в НКГБ переведу?

— Если ты не заметил лейтенант, то, как только ты приказ подписал, они уже в НКГБ СССР служат, только как приданные силы. Завтра поставишь всех на довольствие. Начальника твоего штаба я все равно забираю. На петлицах знаков отличия не будет, вот и вся беда.

— Лось, Реле, Малыш, есть пора, где вас черти носят. Дед, я не понял, до завтрашнего утра ты все еще наш начальник штаба, так что давай садись ужинать.

Глава 12

Кто знает, как я ненавижу утро, ну сова я. Все равно пришлось вылезать из кунга и бежать на зарядку. Бойцы, которые тоже спали в машине, несмотря на ранний час повыскакивали, и уже привычно стали нарезать круги. Один Петрович на побудку не явился, но это понятно, белая кость, голубая кровь, да и уже не член отряда. НКВДшники смотрели на нас квадратными глазами. До общего подъема еще целый час, а эти сумасшедшие с утра над собой измываются. Бегают кругами с голым торсом да еще вместо нормальных штанов какое-то пятнистое непотребие одели. А мне какая разница. Сегодня я уже принят в штат, правда, как всегда у нас делается наполовину, оперативное подчинение, но хоть не шпион и то хорошо. Отряд НКГБ 24 существует и никаких распоряжений по его роспуску у меня не имеется. Да и какая разница, мне лучше, к этим гаврикам я уже привык, да и они обкатались. Ничего, мы люди не гордые. Пробежали еще пару кругов. Потом занялись гимнастикой, но сильно не напрягались. Я со старшиной занялся выполнением приемов, немного подучить его примочкам МВД РФ тоже не помещает, одних габаритов и кулаков с мою голову иногда мало бывает, да и он мне много интересного продемонстрировал. Сержант с радистом, как малосильные и больше всего перемотанные, разминали плечевой пояс и делали выученные у Петровича упражнения. Так мы и возились до общего подъема, бесплатный цирк для дежурного и караулов. А кушать хочется, уже решил раздать тушенку. Но нет, а зачем мне напрягаться и доставать заначку, когда есть распоряжение начальника накормить нас сирых и убогих? В дежурке долго артачились, но все-таки показали дальнюю дорогу до местного мародера, который сперва взбухать начал, что ничего не знает и ничего не даст из продуктов питания, но дежурный намекнул, что у отряда командир, контуженный на оба полушария, пристрелит и забудет, никаких раскачиваний о содеянном. Да и начальство вчера моих бойцов только на руках не носило. Правда, это случилось, когда перевод записки с проектами приказов неизвестным способом перекачивали переводчикам, которые распространили мое творчество по расположению. Лосев по секрету поведал такие вещи, что цензура точно не пропустит, врать то зачем, я всегда к врагу вежливо относился, а получается, что письмо казаков турецкому султану меркло перед моим эпистолярным жанром.

Пора обживаться и подумать о будущем. Так, немного легализировался в этом мире, но это немного может в любой момент лопнуть в любой момент. Значит надо пройти еще по каким-нибудь документам и как можно быстрее. А по каким? Что можно сделать, чтоб не сильно наследить и без подделки? Только получить хороших моральных люлей и желательно путевку на губу, дня на три, не больше. Время то военное, большого нарушения не простят, а вот маленькое пререкание с руководством, со стороны контуженого, прокатит. Главное по незнанию ничего лишнего не совершить, итак пока под подозрением, доверие еще заслужить надо.

Наряд на еду я получил, завтрак через час, так время есть, начал давить на этого ангела вещевого и продуктового довольствия насчет формы и справиться не смог. Да и не мог по определению, застроить старшину может только другой старшина. Ну, ты каптерская крыса сама напросилась. Вызвал Малыша и сообщил, что злобный главвор не дает в его пользование всякие нужные вещи, только я бедный и несчастный забыл какие, поэтому ему надо стрясти с него все по норме положенного, а если удастся то сверх положенного. Мне были заданы только два вопроса:

— Какую форму и петлицы брать?

— Когда распоряжение поступило о нашем разрешенном мародерстве вчера или сегодня с утра, а то Петрович до утра у нас числился.

Вот радости то было, что Петрович еще по приказу не переведен, встали мы самые первые, и он еще не успел в обходной получить. Малыш уже побежал, я ему намекнул, что при его комплекции, наверное, две нормы еды положено. Этим сообщением убил наповал. Он банки от консервов не ел только потому, что они плохо переваривались. Ну что посмотрим войну титанов, а пока традиционные занятия с оружием для свободного личного состава. Как хорошо день начинается, трое суток губы надеюсь, получу. Даже замечтался, не сам себе документальное подтверждение своего существования делаю, а подчиненного напряг, а сам отдыхаю. Но отдохнуть таким продуктивным способом не удалось, пришел старшина, за которым бежал начальник каптерки.

— Товарищ лейтенант, ну разве так можно?

— А в чем проблема?

— Ваш старшина по два комплекта формы на каждого забрал.

— Сколько комплектов?

— Четыре.

— Старшина, вы, что считать разучились, нас пятеро. Жду еще комплект для капитана Носова.

Наш старшина добрая душа не долго думая, пошел в каптерку и с боями местного значения забрал еще комплект. НКВДшник стоял у окна и чуть не плакал. Вот приехали, не пойми кто, ограбили его. А вот нечего скандалить было.

— Старшина, всему личному составу выдать форму, после примерки, если что не подойдет, сходите и обменяете.

Повезло каптерщику, что у старшины глаз наметан, все подошло. Теперь можно ждать карательную экспедицию со стороны начальства. Вот и старший майор подошел, несколько минут прошло, а уже накапать успели. Ладно, хорошо, что старшина сам подсказал, как тут дела делаются. Осталось только приказ ждать. Так занятый радужными мыслями уже начал портупею расстегивать, но обломился. Ну почему мне так не везет?

— Товарищ старший майор государственной безопасности, отряд 24 НКГБ занимается согласно распорядку дня. В настоящее время идет подгонка обмундирования и занятия с оружием по разборке и сборке, изучение вооружение противника.

— Я уже заметил, с утра всех собак вокруг подняли, по двору бегая. Лейтенант, скажи мне, кто тебе разрешил со склада форму брать?

— Вы товарищ старший майор государственной безопасности.

— Что-то я не припомню.

— После нападения на ИЛ-2 и разбирательства по данному вопросу вы откомандировали нас в свое оперативное подчинение, дав мне, приказ поставит личный состав на довольствие. Исполняя ваше распоряжение и принимая во внимание, что бойцы перешли в подразделения из пехоты, форма установленного образца у них отсутствует, я подал заявку начальнику вещевой службы, после чего мой старшина забрал имущество по норме положенного.

— А пятый комплект? Да и зачем тебе шинели, сейчас лето?

— Согласно вашего распоряжения капитан Носов не является бойцом отряда только с сегодняшнего утра. На момент отдачи приказа о получения вещевого имущества он находился в составе отряда и занимал должность начальника штаба подразделения. А шинели, так положено получить, мы и получили.

Начальник минуту хлопал глазами, чувствуя подвох.

— Так уже утро, значит, он должен форму сдать.

— Наш старшина ждет его для оформления документов, согласно которого капитан Носов должен сдать ему вещевое довольствие.

— Так оно все равно останется у вас.

— Да, форма будет находиться в резервном фонде.

— С этим понятно, а вот насчет питания не очень. Сколько порций заказали?

— Шесть.

— А шесть почему, вас даже с Сашкой всего пять?

— У них старшина здоровый, ему положено, — недодумав, ляпнул каптерщик.

— Сашка, — закричал мой новый начальник,— ты кого ко мне притащил?

— Что кричишь, нормальную группу я тебе привел, немного обкатаются, сработаются, подучатся.

— Он хуже немцев, те хоть убьют, а этот твой лейтенант разденет, разует и по миру пустит.

— Нет, он сперва убьет, а своего старшину за трофеями отправит, тот с тебя даже нижнее белье снимет. Ты еще в его машину не залезал, там столько трофеев, что уже роту вооружить одеть и обуть можно. Да и чего кричишь, подчиненные смотрят.

— Он у моего начальника снабжения на пятерых вещевое довольствие взял. При этом не сам, а своего карманного медведя прислал.

— Малыша? Не поверю, что он ради пяти комплектов напрягался.

— Так он еще и шинели забрать умудрился.

— Этот может, после него немцы в одних подштанниках гнить оставались.

— Товарищ капитан, я никогда у них форму не забирал, только восемь кожаных плащей, так на мотоцикле форма пачкается, а их водичкой сполоснул и чистые.

— Саш, они у тебя, что вообще управляемые, или, как их командир на голову контуженые?

— Он с ними как-то справляется, а так нормальные парни, только к своим обязанностям серьезно относятся. Ты еще у радиста трофейную рацию для проверки частот отобрать не пробовал, вот там вообще кошмар начнется. Он за нее вооруженного немца, ногами забил.

— Не отряд, а банда какая-то. Ладно, прекратить веселье работать надо. Посмеялись и забыли. Ты что-то спросить хотел лейтенант.

— Хотел спросить разрешение на окраину поселка отъехать, провести занятия по стрельбе.

— Патронов не дам. У нас, их у самих не густо.

— Да нам и не надо, мы с трофейным оружием пришли, к нашему давно все закончилось. Вот если патронов к ТТ дадите, рады будем, а то пистолеты есть, а личный состав с ними обращаться не умеет.

— Сдайте лишние трофеи, а насчет боекомплекта, с начальником вещевой службы договаривайтесь. Твой старшина, да и ты с ним уже познакомились.

— А насчет оцепления как, а то подстрелим прохожего, на нас всех собак спустят?

— В поселке и в округе никого кроме нас нет, дорога с другой стороны. Оцепление ставить не обязательно, если подстрелите кого, оно и к лучшему. Нечего подглядывать. А подранков сюда везите, узнаем, что они тут вынюхивают. И самое главное, обрати внимание на субординацию, очень она у тебя хромает, на первый раз наказывать не буду, но в дальнем...

Блин, как с губой пролетел, ну и верь после этого репрессированным, что в НКГБ и НКВД одни самодуры, простые люди, которые и повеселиться могут и серьезно поработать. Надо другой способ искать, в документах укрепиться, кроме списков на вещ-прод-довольствие. Никогда не думал, что голову ломать буду, выискивая способ влететь под любое взыскание, но чтоб в личном деле значилось. Кстати, о личных делах, мое сгорело, у бойцов в комиссариате его и не было никогда, надо кадровика отловить, а лучше Петровича выцепить. Пусть по старой памяти поможет, отработает свой паек, а то отдам старшине, тот не откажется. А зачем ловить? Капитан все равно сегодня с ними столуется. Есть захочет, сам придет. А вот и он, голова повязана, кровь на рукаве, вот кровавого следа нет, не полностью согласуется с песней о Щерсе.