— Нет, Тим. Ты б сказал, что я — личность с маниакальной одержимостью... Я люблю Кита, но выйду замуж — за принца. Я знаю, ты сейчас качаешь головой, но...

— Нет. Я в своё время был таким же. Пока не понял кое-что... но мне очень долго пришлось идти к пониманию этого... любая великая Мечта — это попытка убежать от призраков прошлого, и не более того. А то, что остаётся в сухом остатке — это цена. За мечту, за игру, за силу. И никогда за них нельзя платить любовью. Будущее — только за ней...

— Красиво сказал, мальчик мой. Как в старые добрые времена! — пропел за моей спиной печально знакомый голос, и чьи-то руки с нереальной силой сдавили меня в тисках, не позволяя вырваться. От ужаса потемнело в глазах, и, словно сквозь туман, я услышала тихий, помертвевший какой-то голос Тима:

— Кэатар... Давно не виделись, милый мой друг. И сынок у тебя такой... Я б сказал, весь в отца.

— Это и есть её хозяин? — прошипел у меня над ухом голос Элара, — Привидение? Быть того не может!

— Ещё как может! — от мерзкого хихиканья Кэта меня передёрнуло, — Его всегда тянуло на подобных девочек! Тебя привлекло в ней то же, что и меня, не так ли, Тим? Она так на неё похожа!.. Но спать ты с ней не можешь. Печально, наверное?

Тим молчал. Я прикусила губу, чтоб не кричать — Элар чересчур сильно сжал пальцы...

— Прикажи этому дегенерату её отпустить! — рык Тима эхом отразился от стен, — Он ей кости переломает!

Кэт хихикнул:

— Что, правда? это не всё из того, что умеет мой мальчик... Элар, покажи!

Резкий рывок — и этот урод перехватывает мою руку. И резко поворачивает запястье...

Кость хрустнула. От боли у меня перед глазами всё померкло, а с прокушенных губ сорвался тихий всхлип.

— Нравится, Тим? Будет хуже, если ты не согласишься на мои условия! Как в старые добрые времена, твоё высочество. Но теперь — тебе некуда бежать от меня...

В глазах было темно. От боли тошнило. Кажется, Элар рванул меня за волосы — и резко ударил по лицу. В голове зазвенело, по щекам потекли слёзы.

У меня нет с собой лара-ти. Я беспомощна. Я совершенно беспомощна...

— Нравится? — от мягкого голоса Пожирателя я вздрогнула, словно сквозь тело прошёл разряд энергии, — Знаешь, что мы сделаем с этой малолетней сучкой за то, что она хотела нас подставить? Настоящий Сфинкс... Кто б мог подумать! Я даже не поверил, когда Элар мне рассказал... это мой мальчик первым понял, что тут всё сложнее!

Кажется, Тим что-то ответил, но до меня его слова достигли тихим шелестом — я была достаточно далеко от камина, и от боли мутило... Кэт начал что-то ещё говорить, но я словно бы оглохла. Просто тупо смотрела, как шевелятся его губы, и глупо улыбалась непонятно чему. Начала я что-то осознавать лишь тогда, когда в руках Кэта тускло блеснула хорошо знакомая мне статуэтка.

Мраморный Сфинкс...

И в тот самый миг, когда я увидела ЭТО в руках Кэта, когда поняла, что скоро Тим, МОЙ Тим, мой любимый друг, моя семья в одном лице — когда пришло понимание, что скоро он станет рабом этого мерзкого Пожирателя, у меня в мозгу что-то резко повернулось и заклинило.

Сломанная кукла, слабая, беспомощная — что я могу?

Я могу всё.

— Как это мило, Элар, — мой спокойный голос заставил Пожирателей вздрогнуть и изумлённо повернуться ко мне, — Не думала, что ты такой дурак! Ты собственный приговор только что подписал.

— Что? Ты что, угрожаешь мне?!

Я рассмеялась. Должно быть, странное это было зрелище — белая, как меловая статуя, с разбитыми, кровоточащими губами и рукой, висящей плетью, я искренне хохотала. Даже Пожирателей проняло — вот как таращатся...

— Глянь на меня, Элар! Я что, похожа на человека, который кому-то способен угрожать? Ты... всерьёз так считаешь?

— Ты — лживая шлюха! — ожил Элар, — Я видел, видел, как ты прижималась к этому уроду! Думаешь, я ничего не понял? Там — любовь, тут — игра, так? И все твои слова были ложью?

— Ты — идиот, — спокойным голосом констатировала я факт, — Собственными руками ты затянул на своей шее петлю. Сейчас с твоей помощью он соберёт три Сфинкса. Знаешь, что это означает? Да он настоящую Силу получит! Думаешь, с тобой поделится?.. Куда там! Элар, он тебя убить хотел. Убить, понимаешь? И ты вот так запросто помогаешь ему это сделать... маленький дурачок... ты так и не выбрался из папочкиной тени...

— Она лжёт! — заорал взбешенный Кэт, — Нашёл кого слушать, придурок! Эту лживую тварь, которая за копейку душу продаст! Думаешь, она что путное у Сфинкса попросила? И с тобой она из-за бабок путалась, а так — не нужен ты ей!

Я горько улыбнулась:

— Да, и спасла я тебя, рискуя всем, тоже ради денег. Пошла против воли твоего отца, приказавшего тебя убить — да, это преступление!.. Боги, Элар... неужели ревность настолько тебя отупила?

— Ниа, да плевать мне на твоих клиентов — спи, с кем угодно! Но не с ним!!! И — не так! Думаешь, я не видел? Не хмурься! Он для тебя важней!!

— Может, и так. Он хоть не псих, одержимый жаждой крови, он не причинит мне боли!

— Кто из нас идиот? И что ты о нём знаешь, милая?

По моей спине пробежал холодок, но я упрямо тряхнула головой:

— Речь не о том. Элар, не позволяй ему завладеть третьим Сфинксом!

— Сынок, она блефует. Это ничего не дает. Три Сфинкса — ничего не значат!

— Конечно, — я с усмешкой кивнула, — И именно потому он с таким упорством гоняется за духами давно усопших. Их спортивного интереса, так? Элар, ты сам в это веришь?

— Да заткни ты ей пасть!!! — заорал в сердцах Кэт и вытащил припасённый явно на подобный случай магический заряд. Это было его ошибкой — Элар очутился между нами.

Я облегчённо прикрыла глаза. Вот будет смешно, если три Сфинкса действительно что-то значат!

Кэт нахмурился и собрался, осторожно поставив статуэтку на столик. Его голос стал ласковым и рассудительным:

— Сынок, не совершай ошибок. Я уже говорил тебе, поссорить нас — изначальная её цель, а тобой она и вовсе играет, как марионеткой.

— Она не лжёт — я чувствую её эмоции! А вот тебя, папочка, прочесть не могу!

Кэт тяжело вздохнул:

— Она — Сфинкс, мальчик мой, причём Шоколадный. Не знаю, где она прячет Знак, но она в полной Силе!

— Мы оба знаем, что это ничего не значит, — зло отозвался Элар, — Сфинксы — тоже люди! И читать их мы можем.

— Дурак! Она просто манипулирует тобой!

Я тихо всхлипнула, стараясь не тревожить руку. Хоть бы меня не вырвало! Как-то это не впишется в романтичный образ...

Сцепив зубы, я кинулась вперёд и прижалась к спине Элара.

— Элар, Тим растил меня, — прошептала я, — Он тысячи раз спасал меня... Я не лгу, ты же чувствуешь! Он — вся моя семья, всё, что у меня есть, я за него отдам ВСЁ, что только душа твоя пожелает — а она у тебя есть, я верю. Я стану ТВОИМ Сфинксом. Первым, так? Но не позволяй отцу заполучить третьего — ты не понимаешь, тогда погибнем мы оба...

— Это ложь! — снова перешёл на крик взбешенный Кэт, — Мне эти Сфинксы только для коллекции и нужны!

Элар медленно покачал головой:

— Ты никогда и ничего не делаешь просто так!

Я подняла глаза и улыбнулась Кэту через плечо Элара. Скушал, дедушка?

Губы Кэта странно дёрнулись. Но следующая фраза Элара стала неожиданностью для нас обоих.

— Папа, — его голос внезапно стал спокойным и тихим, — Папа, отдай мне Мраморного Сфинкса.

— Что?! — Кэта аж перекосило, но Элар и не думал умолкать:

— Отдай мне Сфинкса, — повторил он терпеливо, — Позволь мне заполучить его. Ты сам говорил, что был неправ. ты утверждал, что я тебе дорог, я тебе нужен. Вы оба манипулируете мной... Что ж. Её предательство я видел, но и верность она тоже доказала. А ты? Покажи, что я для тебя важнее этой статуэтки!

Я ошеломлённо моргнула. Впервые, глядя на Элара, я увидела не жестокую скотину, не марионетку, не одну из фигур на черно-красном игровом поле. Сейчас в его голосе, в жестах я вдруг увидела того одинокого маленького мальчика, который потерял маму, которого третировал отец... И пусть это было безумием, но я в тот миг искренне поняла его. И простила...

— Ну же, отец. Отдай мне Сфинкса!

— Зачем он тебе, глупец? Ты не умеешь...

— Плевать. Просто отдай мне его!

— Нет! Ты не понимаешь, это Сфинкс!

Элар горько усмехнулся:

— То-то и оно, папа... вот и вся правда. Так было и будет. Ты собираешь чужие души и заключаешь их в куклы, потому что у тебя нет и никогда не было своей.

Кэт презрительно поморщился:

— Сколько пафоса, сколько трагедии... Меня сейчас стошнит от этого сиропа, мальчик мой! Не желаешь по-хорошему? Будет по-плохому! Сали! Анит! Сюда!

Я дёрнулась и вытаращила глаза, услышав эти слова — и тихие шаги в коридоре. И две фигуры с белёсой дымкой в зрачках, замершие на пороге. Моя сестра... и новая любовница Лилии! Что за..

Элар нахмурился, повернулся ко мне и тихо уточнил:

— Тут есть второй выход?

Я только покачала головой и шепнула:

— Тим, помоги...

— Он не сможет. Он может влиять только на людей. Мои марионетки — не люди...

— Анит! — позвала я тихо сестру, стараясь не думать о её жутком внешнем виде. Куда там! Только немного колыхнулась белёсая дымка в зрачках.

— Бесполезно, — заметил Элар, ненавязчиво сдвигаясь так, чтоб прикрыть меня собой. Странный он всё-таки...

Это произошло резко — я не ожидала ничего подобного. Не было ни грома, ни молний — просто две девушки-марионетки, широко распахнув незрячие глаза, беззвучно завопили.

Что началось...

Реальность подёрнулась дымкой. Стало холодно и жутко, и мне показалось, что из меня что-то вырывают, что-то важное... К горлу подстпила тошнота, рука резко заболела, кажется, меня вырвало, перед глазами заплясали разноцветные круги, и я поняла, что не могу дышать...

Внезапно по глазам ударил яркий свет. И всё кончилось.

— Тварь! Ты их привела! — заорал кто-то. По ощущениям, меня схватили за волосы, швырнули... Дальше была тьма. Я слышала только обрывки смутно знакомых голосов.

... — Это ты сломал ей руку? — голос смутно знакомый, но страшный, какой-то шипящий, пугающий.

Ответ — невнятное бормотание.

Снова — вспышка света по глазам. Вопль.

— Отвечай, когда я задаю вопрос! Как ты посмел пальцем её тронуть, шваль? Забыл, откуда я тебя вытащил?

— Я не... я не хотел, слышишь? Она — моя! Я разозлился...

— Твоя? — в голосе — ярость. Где же я слышала его, такой знакомый... — Нет, мальчик мой. Ей не быть твоей. И тебе — не быть.

Снова — вспышка света. Короткий крик. И чьи-то руки, бережно поднимающие меня с пола. И знакомый, родной голос шепчет:

— Всё хорошо, Кали...

Это сон. Какой странный сон...

В себя я приходила тяжело. Казалось, что я плыву в тумане странных сновидений. То я разговаривала с матерью, то спорила с Анит — громко, страстно что-то ей доказывая, — то смотрела в мертвые глаза отца...

Потом сидела с Эларом на крыше. Он смотрел на меня грустно, качал головой, и губы его шевелились, но я ничего не слышала...

А потом я услышала, как сестра поёт куплет нашей песенки.

На фоне солнышка — синие мушки,

А ты посиди тут со мною, подружка!

Спой песенку нашу, возьми игрушку!

Пусть боль унесут твою синие мушки!

И мне стало легко и спокойно. Анит жива и здорова, с ней всё хорошо!

С этой мыслью я и распахнула глаза. Сначала они отказывались воспринимать реальность, и я имела возможность разглядеть только разноцветные круги перед глазами, но постепенно они улеглись.

— С возвращением, — тихо проговорил знакомый голос. Я постаралась обернуться, но меня осторожно удержали:

— Не стоит, Кали. Пока — не делай резких движений...

Я вздохнула и осторожно повернула голову.

Я лежала в небольшой, но уютной комнатке, выдержанной в розоватых, белых и золотистых цветах. В воздухе витал запах трав, а широко распахнутое окно радовало глаз просторами спокойного сада. Единственный недостаток помещения — мало мебели. Только кровать и тумбочка...

— Нравится?

Я задумчиво посмотрела на Кита:

— Пока не решила. Где это мы?

Парень пожал плечами:

— В лекарне. И знала б ты, чего я наслушался от тех, кто тебя лечил!

— Почему? — спросила я только для того, чтоб продолжить разговор. Парень нахмурился:

— У тебя было столько недолеченных повреждений, плюс те, которыми тебя наградил этот сумасшедший... Вот скажи, почему ты сбежала? Ты, что, не понимаешь...

— А где Анит? — прервала я бессмысленные препирательства, — Где моя сестра? Я слышала, она мне пела...

Он отвёл глаза:

— Правда? Про синих мушек?

— Она только что ушла? — обрадовалась я, — Ой, сбегай, догони её! Я...

— Твоя сестра мертва, Ниа.

У меня словно в груди все оборвалось.

Знаете, другие люди, когда им больно, плачут, трясутся, на пол падают, сознание теряют... А я вот просто замираю. И мне становится смешно.

Я осознаю, что это глупо, неправильно, но ничего с собой поделать не могу.

Вот и сейчас я только криво усмехнулась. Что-то в этом так неправильно...

— Как? — уточнила я, не поднимая глаз.

— В больнице. Не приходя в сознание. Котёнок...

— Откуда ТЫ знаешь? — я посмотрела на него, и он вздрогнул. Да, так я давно не злилась, — Откуда ты узнал нашу песенку?

Он запнулся лишь на миг:

— Ты сама её спела. Только что... Успокойся, Кали. И не ищи предательства там, где его нет и быть не может. Я понимаю, тебе тяжело...

— Всё в порядке.

Он только усмехнулся, протянул руки и осторожно прижал меня к себе. Я попыталась отстраниться — он не позволил. Я вдохнула такой знакомый, такой родной запах, и...

— Ты не одна. Ты больше не будешь одна. Тебе не нужно будет ни решать, ни бороться. Я всё сделаю за тебя. Ты поняла?

Странный спазм перехватил горло, потому я смогла только кивнуть. Он хмыкнул:

— Вот и хорошо. А теперь — плачь.

И я рассмеялась. А потом — разрыдалась. И вдруг вспомнила:

— А Элар? Элар жив?

— Этот Пожиратель? Ниа, побойся богов. Глупо даже предполагать, что Шарт оставил бы его в живых.

Я невольно вздрогнула. Анит, Элар... Элар, Анит...

— Ты что, расстроилась? Он избил тебя, сломал руку...

Я пожала плечами:

— Кит, он был психом и сволочью, но мы были чем-то похожи, и он... любил меня... и я... он был мне дорог, и он всё же смог пойти против отца...

Руки Кита на моих плечах странно дрогнули:

— К сожалению, недостаточно решительно. Он так и не стал собой, Ниа. Он не похож на тебя. Забудь.

Лорд Каитэр, Советник Лорда Сатэра

Он задумчиво смотрел на неё.

Она была чем-то похожа на сестру — чуточку неправильным, продолговатым лицом, желтыми выразительными глазами, — но грязная, испачканная, слабая аура портила картинку.

— Улучшений нет? Мой человек очень хотел бы видеть девчонку здоровой...

Шарт поморщился:

— Знаю. Между нами, Ваш Кит выбрал...

— Советую вам замолчать, полковник. Мой народ почитает Сфинксов.

— Вы всерьёз верите...