Зелёный рассвет

— Ал-лийн ки Тирикка! — крикнул Фрисс, шагнув вперёд. Молния вслед за водяным шаром впилась в голову паука, и огромные лапы мелко затряслись. Речник выхватил мечи, но ударить не успел. Паук качнулся, его лапы подогнулись, и он упал на брюхо. Фрисс воткнул меч в самое тонкое из сочленений туловища, но чудище уже было мертвее камня.

— Сюда! — крикнул Речник, оглянувшись, и увидел, что все сборщики, забыв о мешках, уже толпятся вокруг. Житель, прилипший к канату, снова задёргался, но никто не посмотрел на него. Все рубили тесаками паучьи лапы.

— Он сдох, — сказал Фрисс, разрезая паутину на запутавшемся сборщике. — Не бойтесь!

Никто не обернулся. Жители уже раскололи хитин и теперь рвали друг у друга из рук клочья белого пахучего мяса. То и дело оглядываясь на город, они набивали рты так, что впору было задохнуться, и жадно глотали. Фрисс оторвал кусочек — на него с рычанием замахнулись ножами. Он бросил мясо и оглянулся на еле слышный свист. У стены туннеля стоял Халан и жестами манил его к себе.

— Это ты убил паука? — тихо спросил Речник, поровнявшись с ним.

— Иначе было не отделаться от аскес, — пожал плечами тот. — В городе больше нечего делать. Пока разложение не навредило нам, пора уходить. Поищем кислотное озеро.

— Я не верю, что это наши предки, — проворчал Речник, оглядываясь на пещерных жителей. Воин Нарди отбил у них две паучьих лапы и теперь сам выдирал мясо из панциря, отмахиваясь копьём от подбежавших из города охранников.

— Спроси Гедимина — он помнит их лучше, — криво усмехнулся Халан. — Много интересного услышишь. Магии у них нет, как и в Тлаканте не было. А впрочем, она им не помогла бы. Идём...

За очередным поворотом длинного туннеля они наткнулись на тяжёлую дверь, покрытую ржавчиной. Кто-то пробил в ней дыру, её края порыжели и выкрошились.

— Человек сюда легко пролезет, — на секунду задумался Халан. — Подожди, я схожу туда. Стереги вход.

— Халан! Ты не знаешь, что там, — нахмурился Речник.

— И не узнаю, стоя тут, — хмыкнул правитель. — Жди здесь, если что — я крикну.

Он спрыгнул на той стороне, и наступила тишина. Фриссу показалось, что прошла целая вечность, когда он снова услышал шорох. Халан протиснулся в лаз и отряхнулся от ржавчины.

— Ну, как ты? Что там? — забеспокоился Речник.

— Старый склад, почти пустой. Ящики, — пожал плечами Халан. — Смотри.

Он протянул Речнику ладонь, присыпанную тяжёлым чёрным порошком.

— Понюхай.

— Хм... — запах был резкий, Речнику незнакомый и не слишком приятный. — Что это, Халан?

— Какая-то древняя взрывчатка, — правитель тщательно отряхнул ладонь. — На ящиках была надпись "вокоми". Или "вокуми". Не знаю, что это, но нам оно не поможет.

Они свернули в короткий отнорок и остановились. Мимо по широкому туннелю проползал паук, рядом с которым чудище, убитое Халаном, показалось бы карликом. За ним неторопливо двигался другой, придерживая лапой настенные канаты. Фрисс унюхал сырое мясо и увидел ногу быка, положенную на одну из паутинных подушек. Паук остановился над ней, плюнул клейкой жижей и стал заматывать кусок мяса в кокон.

— Идём, они нас не заметят, — поторопил Речника Халан. Он прошёл в двух шагах от паука, аккуратно разминулся со вторым — маленьким, Фриссу по пояс. Ещё один "малыш" выполз из соседнего отнорка. Воздух помутнел — туннели затягивало белым туманом.

— Кто-то их тут кормит, — покачал головой Фрисс, высматривая под стенами куски мяса и следы срезанных "подушек" и канатов. — И не Би-плазмой.

Халан остановился, на мгновение прикрыл глаза.

— Там, — он указал на туманный отнорок. — Не шуми, Фрисс, кто-то там есть...

Они расступились, выпуская в туннель ещё одного маленького паука. По ту сторону тумана, в большой пещере, затянутой паутиной, как толстыми коврами, вдоль потолка зияли ниши, а внизу у больших чаш с мутной жижей теснились паучки. От жижи пахло кровью.

— Знорки! — изумлённо вскрикнул кто-то на краю ниши. Рядом с одной из чаш из-за спины паука высунулась морда, покрытая рыжим мехом, и зашевелила усами.

— Откуда тут знорки?! Хэ-э... правда, знорки!

Хеск выпрямился во весь рост, осторожно обошёл скопление пауков и остановился, разглядывая пришельцев. Его усы взволнованно дрожали. Его соплеменник свесился с края ниши, цепляясь за канат.

— Силы и славы! — радостно усмехнулся Фрисс. "Хески! Понятно, почему пауки такие огромные... В Хессе всё какое-то странное!"

— Силы и славы, уважаемые Скайны, — Халан коснулся ладонью груди. — Это всё — ваши... поля и стада?

Хеск радостно закивал. Его сородич спрыгнул вниз. Они оба были похожи на огромных длинномордых котов, вставших на задние лапы и одевшихся в серебристые штаны и куртки.

— Силы и славы, знорки, — отвесил лёгкий поклон один из Скайнов. — Тут что, откопали ход на поверхность? Хорошо!.. Да, это наши поля и наши пауки. Хаэ-эй! Хьюрнон! Иди сюда!

— Что там? — с галереи на противоположной стороне пещеры выглянул ещё один Скайн, в тёмно-лиловой куртке, слегка уляпанной паучьим клеем. — Хаэй! Знорки?!

— Мы с Великой Реки, — сказал Фрисс, пытаясь припомнить, на какой глубине живут Скайны.

— Великая Река? Так далеко?! — шевельнул острым ухом Хьюрнон. — Вы — наши гости. Жаль, у нас тут только вода и солонина... Может, послать за свежими грибами? А вы по каким делам сюда?

Он внимательно смотрел на Халана, и его усы мелко дрожали. Правитель покачал головой.

— Не беспокойся, почтенный Хьюрнон. Мы не покупаем ни паутину, ни клей. Давно вы тут работаете?

— Ещё мой отец нашёл эти норы, — ответил Скайн, гордо вскинув голову. — Самое тихое и безопасное место. Паукам тут хорошо. Значит, вы ничего не покупаете? А знаете, кто мог бы купить?

— Паутина бы не помешала, но тут я без совета не обойдусь, — задумался на секунду Халан. — А вы хорошо осмотрели эти норы? Ваши паутинные поля — у самых стен города аскес, пещерных людей. Твой отец об этом знал?

Хьюрнон сморщил нос.

— А, это... Ничего страшного, почтенный знорк. Маленьких пауков мы туда не пускаем, а для больших эти существа безопасны.

Фрисс мигнул.

— Пауки едят их, — сказал он. — Это "ничего страшного"?

Скайны дружно фыркнули.

— Это просто крысы на двух лапах. Ещё ни один паук не отравился ими.

— Они в родстве с нами, — заметил Халан. — Будет лучше, если вы перестанете кормить ими пауков. Даже если они неприятнее любых крыс.

Хьюрнон ухмыльнулся.

— С вами?! Не шути так, почтенный знорк. Такой родни даром не надо! Мы никого ими не кормим. Сами лезут в паутину.

— Почему не поставить ограду в норах? — спросил Фрисс. — Аскес соберут всю старую паутину и больше к вам не полезут.

— Пауки не понимают, что такое ограда, — отмахнулся Хьюрнон. — Лучше поговори со своей роднёй! Объясни им, что нечего лазать в чужую паутину. Если они не крысы, они поймут!

...Огромный паук преградил им дорогу, проползая из отнорка в отнорок, и Халан слегка пригнулся, чтобы пройти между его лап. Паутинных подушек становилось всё меньше, стены покрылись грибной порослью, — тут было слишком сыро для паучьего стада.

— Мы можем тут что-то сделать? — спросил Фрисс на привале. Халан задумчиво покачал головой.

— Для этого мы и возвращаемся, Фрисс. Я попробую уравнять силы. Большого добра из этого не выйдет, но... кое-что должно уже решиться. Если не решилось после Применения...

Бурая крыса шмыгнула мимо, но что-то подбросило её в воздух, и она упала замертво. Выждав немного, Халан поднял её за хвост.

— Зачем? — удивился Фрисс.

— В городе аскес они высоко ценятся, — ответил повелитель Дзельты. — Но ещё выше ценятся паучьи ноги. Мне не хочется вредить стадам Скайнов, но придётся добыть паука...

Огромный паук уползал прочь, перебирая шестью ногами. Фрисс виновато смотрел ему вслед.

— Это больно, должно быть, — вполголоса сказал он.

— Не так, как растворяться живьём, — отозвался Халан, обвязывая обломки хитиновых лап паутиной. — Слушай, что делать дальше. Ты пойдёшь в мастерские один, я попробую надавить с другого края. Наверное, ничего не выйдет, но попытаться нужно.

...Выгородки вокруг двери, отмеченной Звездой Урана, когда-то были жилыми комнатами. С тех пор от них успели много чего отломать. Дым, не натыкаясь на потолок, свободно уходил к сводам пещеры. Посреди широкой комнаты на толстых проводах, уходящих в стену, лежала металлическая рама со множеством ячеек, в которых тускло светились красноватые стеклянные кругляши. Куски рилкара, подложенные под неё, оплавились и промялись там, где лежали края пластины. На ней стояли в ряд большие чаны, и аскес в залатанных комбинезонах помешивали в них мутную серую жижу.

— Скоро, — сказал аскес в чуть более целой одежде, зачерпнув по очереди из каждого чана. — Формы готовы?

— Почти, — ответили ему двое, натирающие жиром стенки странных горшков... или кувшинов?

— Мирного дня, — пожелал Фрисс, перешагнув порог мастерской и опустив на пол неудобную ношу. Мастер с черпаком повернулся к нему.

— Ты кто? Как прошёл?!

— Меня зовут Фрисс, — мирно сказал Речник. — Прошёл? Бойцы отвлеклись на крысу. Я пришёл купить у вас мешки — вот такие длинные и вот такие круглые.

Он начертил и то, и другое на грязном полу.

— Таких пусть будет три десятка, а таких — всего пять. Сделайте их сегодня, пока я тут, и получите вот это мясо, — он кивнул на паучьи ноги, сложенные у порога.

Аскес с мешалками, забыв о чанах, смотрели на Речника во все глаза. Мастер рявкнул на них и подошёл к людям с горшками и жиром.

— Слышали, что нужно? Сначала сделаем это, — сказал он. — Клей остывает быстро. Жди тут, и всё будет.

Фрисс кивнул и пристально посмотрел на мастера. "Кажется, у него глаза немного светлее... Или это блики от горячей пластины? Интересно всё-таки, чем они топят свою печь..."

— Я знаю, как выйти наверх, — сказал он. — Туда, где воду не выдают по чашке, и не нужно есть белую жижу и пауков. Я бы вывел вас, если вы хотите. Тут скверный воздух...

Мастер вздрогнул и испуганно посмотрел на него.

— Там нельзя жить, — сказал он, понизив голос. — Ты добрый мутант, но ты этого не поймёшь. Радиация и яды там повсюду. Нормальный человек там умрёт. Только такие, как вы, могут выжить. Из чего твои ножи? Рилкар?

— Речное стекло, — Фрисс обнажил меч наполовину, показав блестящий клинок. — У вас очень плохие ножи. Возьми вот это — его не надо точить, но он всё равно не тупится, только лезвие скалывается.

Он протянул аскес маленький стеклянный нож. "Новый возьму на Складе. Они тут скоро пальцами резать начнут... Так не годится!"

— Что тебе дать? — спросил мастер, не прикасаясь к ножу. — Клей? Верёвки?

— Металку, — Фрисс посмотрел на оружие, прикреплённое к его плечу. — Никогда таких не видел. Постреляю на досуге.

Пока он вешал металку на заплечные ремни, мастер разглядывал стеклянный нож и пробовал ногтем лезвие.

— Вы хорошо там приспособились, — заметил он с завистью и повернулся к работникам у чанов. — Разливайте!

...Фрисс возвращался, унося за пазухой клеевые пакеты и моток толстой паучьей нити, и с опаской косился на жёлтую звезду на двери. "Альнкит, которым никто не умеет управлять. И он работает там с самого Применения. И они ещё боятся излучения наверху!"

— Готово? — спросил его Халан, впуская в комнату. В этот раз он поставил защитный барьер задолго до ночи.

— Всё здесь, — Фрисс хлопнул себя по груди. — Местные мастера почти в своём уме.

— Тебе повезло, — хмыкнул правитель. — Мне повезло меньше. Ещё один день, и мы уходим.

— Я бы сегодня ушёл, — поёжился Речник. — У них там альнкит, а управлять никто не умеет.

— Не альнкит, — покачал головой Халан. — Другая установка. Альнкит бы столько не простоял. Оно не взорвётся, Фрисс. Не трогай его, и всё будет хорошо.

...У пролома в ржавой двери кто-то был — Фрисс заметил мелькнувшую тень.

— Кимея, с места мне не сойти... — изумлённо выдохнул Халан. — Ты видел?

— Кого-то видел. Кимея? Откуда ей тут взяться?! — недоверчиво покачал головой Фрисс.

— Им стены не мешают, — хмыкнул Халан. — Давай длинные мешки, я пойду первым и буду подавать их тебе наполненными. Ничего не бойся — от сотрясения это не взрывается.

— Откуда ты знаешь? — Фрисс уже учуял резкий запах взрывчатки и смотрел на пролом настороженно.

— Я же друг сарматов, — усмехнулся правитель. — Поговори с Гедимином, он тебе тоже что-нибудь расскажет. Как взрывается ирренций, или как сложить альнкит из двух кусков руды... Ладно, за дело.

В пещере он пробыл долго — прошёл почти Акен, прежде чем Фрисс вытянул наружу полные мешки, а потом и самого Халана.

— Рассыпай по коротким пакетам, — велел он, отрезая кусок паучьей нити. — Сделаем гранаты. В древности это работало, посмотрим, что получится у нас.

— Говоришь, на ящиках надпись "Вокоми"? — Фрисс всунул горловину полного мешка в пустой и теперь наблюдал, как пересыпается тяжёлый чёрный порошок. — Я буду называть эту пакость "вокоми". Она сильно взрывается?

— Так сразу не скажешь, — пожал плечами Халан. — Пещеры должны уцелеть. Ну вот, теперь можно завязать мешок. Я думаю прихватить немного с собой. Есть мысли, как это применить в нашем деле...

Работа уже была закончена, и Халан, раздевшись, обернул себя полупустыми мешками с вокоми. Фрисс помогал их закреплять и опасливо ёжился.

— Халан, так и взорваться недолго, — заметил он. Правитель пожал плечами.

— Ничего страшного, Фрисс... Что там за вопли?

Крысиный жир не подвёл — скользкие подошвы не прилипли к паутине, когда Фрисс проскочил под переплетением ловчих канатов и по щиколотку в пружинящих "подушках" вывернул в широкую пещеру. Отсюда уже были видны "задние" ворота города аскес, щели бойниц в древней стене... и два огромных паука, нависшие над четвёркой сборщиков.

Они попали в западню и выскочить не успели. Один уже лежал, наполовину завёрнутый в паутину, трое метались, пытаясь прорваться сквозь изгородь паучьих лап, но существа внимательно следили за ними и выпускать не собирались. Ближайший к Фриссу паук привстал, приподнимая брюхо, по его боку чиркнул тусклый зеленоватый луч, оставил чёрное пятно, однако существо не обратило на него внимания.

— Наземь! — крикнул Халан, легко перекрыв вопли сборщиков и поток проклятий со стены города. Он швырнул в паука круглый мешок, и Фрисс успел увидеть, как дымится, догорая, паутинная нить-запал. Он растянулся у стены, где липких волокон не было. Грохот был такой, что Речник вслух помянул Вайнега — и сам себя не услышал.

Халан перешагнул через него, оглянулся и жестом позвал Фрисса к себе.

— Живы, нет?! — услышал Речник его встревоженное бормотание, как сквозь набившийся в уши пух.

Два паука лежали друг на друге, судорожно дёргая ногами. Панцирь одного был расколот в крошки, клочья застывающей паутины и потёки белой жижи виднелись вокруг. Отлетая в сторону от взрыва, он раздавил второго, и тот опрокинулся на спину. Рядом с ними, вжавшись в землю, лежали трое сборщиков, четвёртый таращил глаза из кокона.