Учёный, стараясь не смотреть на высокое начальство (прямой взгляд — привилегия равных или высших), скромно примостился на краешке мягкого стула.
— Что удалось узнать твоей группе, Эйтиган?
— Слова правды будут горькими, господин.
— Говори. Истинные катэри правды не боятся, как бы горька она ни была.
— Мы считаем, — учёный нервно сглотнул, словно у него разом пересохло в горле, — что случившееся — результат давней ошибки.
— Поясни.
— Наши автоматы запрограммированы разыскивать и доставлять на базы представителей слаборазвитых видов.
— Это я знаю. В чём ошибка?
— В том, что автоматические станции неверно интерпретировали помехи в передачах кристаллов-маяков, — Эйтиган боязливо покосился на упомянутые вещицы, красивым рядком выложенные на столе. — Подобные помехи программа распознавала как влияние магнитных полей крупных залежей железной руды, в то время, как это было...
— ...излучение больших городов, — командир с самого начала чуял, что влип в крайне неприятную историю, а теперь его подозрения превратились в твёрдую уверенность. — Что ж, приказываю немедленно внести соответствующие изменения в программный комплекс автоматов слежения.
— Мы не в силах изменить программы на автоматах, уже запущенных к другим планетам, господин... — едва слышно прошептал учёный.
— Так отзовите их и измените императивы. Два прокола за неполный месяц — это слишком.
— Есть и положительный аспект, господин. Мы нашли две планеты потенциальных врагов, — если верить голосу, душа учёного явно готовилась расстаться с телом.
— Верно, — хмыкнул командир, втихомолку наслаждаясь страхом "учёной дохлятины". — Привилегию превентивного удара ты, надеюсь, оставишь военным?.. Я пошутил. Если говорить серьёзно, то нам следует определиться с первоочередной целью. Что скажешь о планетах этих ...существ?
— Результаты расшифровки сканирования памяти похищенных самок...
— Не стоит недооценивать врага, пока он не повержен. Но продолжай, я слушаю.
— Результаты расшифровки показали, — менее уверенно заговорил учёный, — что раса тари в плане технологий ненамного отстаёт от нас. То, что мы узнали об их общественном устройстве, заставляет предполагать отсутствие боеспособной армии. Тари обитают в районе, бедном звёздами, и до сих пор не сталкивались ни с более, ни с менее развитыми видами. Их господствующая идеология предполагает отсутствие враждебности со стороны развитых рас, и это даёт нам...
— Я понял. Дальше.
— Второе существо, некатэрийского типа, осталось загадкой, его мыслеобразы не поддаются расшифровке. Поговорим о третьей ...третьем существе. Раса людей, предположительно родственная тари, не так развита технически и разобщена культурно, — продолжал Эйтиган, немного осмелев. — С этими расправиться ещё проще, достаточно натравить одну большую культурно-этническую группу на другую. После чего можно будет высаживаться и подбирать плохо лежащее. Одно меня смущает: они очень агрессивны ...и ...прости, господин, процессор автомата, похитившего человека, вышел из строя.
— Сможешь вытянуть из него координаты этой планеты?
— Да, господин. Понадобится время.
— Сколько?
— Дней десять.
— Через десять дней доложишь о результатах. Координаты планеты тари мне нужны сейчас.
— Они здесь, господин, — учёный положил на стол сверкающий кристаллик.
— Отлично. Иди, Эйтиган, жду твоего доклада...
...Полтора месяца. Долгих полтора месяца господин офицер не мог ничего поделать. То есть, если бы всё зависело от него... Но от него зависело так мало, что он скрежетал своими идеальными зубами от ярости. Ох, если бы в Командовании заправляли не выжившие из ума старцы, а молодые инициативные катэри... Планета поганцев тари уже лежала бы в руинах, а дипломаты Каттэ вовсю настраивали бы людей друг против друга. Сейчас оставалось лишь отшлифовывать до блеска план вторжения и держать разведчиков в готовности номер два.
Когда пришёл приказ, господин офицер почувствовал себя родившимся заново.
2
— Уважаемый Сайто, срочное донесение.
— Входи.
Если офицер разведслужбы не пользуется проверенной и прекрасно защищённой от внешних вторжений сетью министерства обороны, значит, информация предназначена только для министра, и больше ни для кого. Что же могло случиться? На его памяти такое происходило лишь дважды. Когда катэри предприняли массированную атаку на ключевую планету Шангар, и когда пришло сообщение от бежавших из катэрийского плена инопланетянок. Какой фортель откинули "старые друзья" на этот раз?
— Уважаемый Сайто, — офицер, сцепив руки за спиной, щёлкнул каблуками. — Зонды засекли старт катэрийских разведчиков в приоритетный для нас сектор.
— Они обнаружили Тарину? — министр, ещё полный сил сорокашестилетний рунн, почувствовал, как оба его сердца принялись стучать вразнобой. — Приказываю — проследить и уничтожить! Любой ценой!
— Будет выполнено, уважаемый Сайто.
— Я отправляюсь к уважаемой Тирги-сен. Пусть готовит дипломатов для Тарины. Мы не можем упустить такой шанс заполучить в союзники ещё одну планету, ненавидящую катэри!.. Хотя уж кого-кого, а эту стерву сюда приплетать не стоило бы, но ведь Первый Министр будет настаивать... Девчонку-тари сюда.
— Уважаемый Сайто, смею ли я напомнить, что...
— Я в курсе. Всех троих доставить сюда через три шата!
— Выполняю, уважаемый Сайто!
3
Корабль-разведчик, вынырнув в заданной точке, сразу же скрылся под непроницаемой завесой маскировки.
Планета оказалась неприятным сюрпризом. Чуть поменьше Каттэ, она обладала, в отличие от прекрасной родины, не двумя великолепными лунами, а диском из каменных обломков. Вероятно, либо спутник когда-то был, но распался под влиянием сил гравитации, либо у планеты нормальных спутников не было вовсе, лишь каменный мусор, оставшийся со времён формирования системы. И скорее второе: ни первая, ни третья, ни четвёртая планеты не могли претендовать на роль столь мощного возмутителя гравитационного поля. Пятая — холодный газовый гигант — и шестая, крайняя, ненамного меньше пятой — планеты слишком удалённые от исследуемой, чтобы влиять на неё столь радикально. Приходилось проявлять максимум осторожности, чтобы корабль не затёрло между глыбами... Двое разведчиков-катэри выполняли приказ. Бесстрастно фиксировали местоположение и параметры промышленных центров, комплексов противометеоритной защиты, направления и плотность пассажиро— и грузопотоков. Удивление вызвало лишь полное отсутствие военных объектов, если, конечно, не считать таковыми грозные установки, предназначенные для уничтожения сорвавшихся с орбиты "камешков".
Предварительные установки подтвердились. Эта планета — лёгкая добыча.
Пакет данных уже формировался для передачи, когда пришёл кодированный сигнал. Командование прислало второй корабль? Конечно, им там виднее, но зачем?.. Инструкция предусматривала ответ на запрос независимо от ситуации, что разведчики и проделали. На голографическом экране тут же появился хорошо знакомый силуэт — корабль той же серии, что и их собственный. Надо полагать, на экране второго корабля проявились их собственные координаты: новоприбывший, ловко маневрируя между глыбами, неспешно пошёл на сближение.
Медленный хаотичный танец камней всех размеров от мяча для игры в калор до десантного корабля сужал поле зрения до минимума. Фактически, до пяти-шести корпусов. Второй корабль зашёл с кормы, всё ещё прикрытый маскировкой, его видели как схему на экране. Согласно Уставу, пилот подал запрос на идентификацию.
Ответом ему был залп из всех турелей...
— Вспышка!
— Я вижу, Ран-Сун. Приблизь, — старший экипажа грузового транспорта, как и положено ответственным тари, собрался быстрее всех. Должность обязывает.
— Корабль? Чужой корабль?
— Да. У них повреждена ходовая часть. Что сенсоры жизни?
— Двое живых существ на борту, старший.
— Наверное, столкнулись с астероидом, неосторожные. Идём на помощь!
4
"Развели тут бюрократию, — мысленно брюзжала Аня, в который раз проклявшая себя за то, что решила помочь подруге получить "свидетельство о здоровье". — Без бумажки ты букашка, а с бумажкой — тем более... Дустом не пробовали? Так, наверное, милосерднее будет, а то сколько времени и нервов пропадает под порогами разных кабинетов..."
Судя по настроению Осьминожки, ей "больничное управление" тоже не нравилось. А Да-Рэй — воспитанная Да-Рэй! — тихонечко выражала своё искреннее негодование при помощи тех немногих русских непечатных слов, которые успела нацеплять от подруги. Одним словом, все трое были сильно не в духе. Если вы когда-нибудь сиживали в очереди под дверью терапевта в поликлинике в разгар гриппозного сезона, вы их поймёте. Время приёма — всего три шата, около четырёх земных часов — а желающих получить "свидетельство" очень много. Очередь не одна, их две. Одна из малоимущих рунн, другая из всех остальных. Друг с другом не разговаривают, уставились в пол — сидели-то по обе стороны коридора, на протёртых чуть не до дырок пластиковых стульях. Заведующий управлением, ещё и опоздавший на четверть шата, прежде всего принялся принимать соотечественников. Никто из инопланетян не возмутился: закона о дискриминации де-юре не было, но де-факто попробуй хоть слово сказать. Вот и ждали. Молча. Только Аня и Да-Рэй позволяли себе поминать тутошние порядки всё теми же "незлыми тихими словами". На них неодобрительно косились инопланетяне и презрительно пофыркивало большинство рунн, но пресекать "непотребство" никто не рвался. Скандалы здесь никому не были нужны.
Отпустив просителей-рунн (и то, помурыжил каждого всласть, хотя что там за делов — отметку в личной карте поставить), заведующий высунулся в коридор. Смерил суровым оком очередь чужих, надменно бросил:
— Не входить! Я вызову!
И захлопнул выехавшую из стены дверь.
— Ты видела? — теперь Аня возмутилась вслух. — Ну, гад...
— Давай подождём, — предложила тари, вытягивая ноги на всю ширину коридора. — В конце концов, нам всё равно сейчас делать нечего. У вас с Осьминожкой выходной, у меня последний день лечебного курса. Можно спокойно поговорить.
— Тари-на мар? — спросила Аня.
— Мар то сантам, — кивнула Да-Рэй.
Девушки теперь часто переходили то на тарийский, то на русский языки — есть чем занять себя во время нудной работы или просто поговорить так, чтобы окружающие не поняли. Сегодня у них был "день тари" — на этом языке и решили пообщаться.
— У меня было время проверить твою гипотезу, — сразу, без лишних предисловий, сказала Да-Рэй. — Видеоприёмник днём не отключался, я смотрела все выпуски новостей. Ты была права: через шесть дней количество случаев нападения наркозависимых с целью ограбления значительно сократилось.
— Значит... — задумалась Аня.
— Значит, здесь научились производить наркотик из ...известного тебе овоща. Причём, для ру... местной расы этот наркотик представляет огромную опасность.
— А для других?
— Не знаю, никто не проверял.
— Наш милый работодатель изволит подрабатывать на стороне... — Аня хмыкнула. — Стоит ли нам вмешиваться?
— Ты говоришь непонятные вещи, Ань-Я. Конечно, стоит.
— А как? Я в "службу порядка" не побегу, меня без доказательств на руках даже слушать не станут. Тебя, кстати, тоже... Полегче, уважаемая! — это уже на ша-рунн, соседке слева — мелкорослой жилистой даме зеленокожей расы ки, у которой в заплечной сумке попискивал травяного цвета малыш. Ки ёрзала, ворчала про болтливых девчонок и жаловалась, что ей давно пора домой, кормить остальных детей. — Мы тут все к одному и тому же засранцу по одному и тому же вопросу... То нарат? Продолжим? — она снова обернулась к тари.
— Продолжим, — кивнула та, тонко улыбаясь. — Предлагаешь поискать доказательства?
— Думаю, в кабинетике начальника они просто обязаны быть. Но действовать будем на свой страх и риск. Попадёмся — вони будет выше небоскрёба.
— Безумная идея.
— А когда у меня другие бывали?
— Никогда.
— То-то же.
— Нойгеш, твой новый друг, может помочь?
— Никакой он не "мой", — насупилась Аня, пропустив остальные слова мимо ушей.
— Прости, я не хотела тебя обидеть. Просто... когда ты говоришь с ним по коммуникатору, на тебя радостно смотреть.
— Не надо, прошу тебя, — ровным голосом проговорила земная девушка. — Мы с ним слишком разные, чтобы я разрешила себе даже просто помечтать.
— Хорошо, я не буду, — согласилась тари. Уныние, в которое впала подруга, её настораживало, нужно было что-то предпринимать. — Вернёмся к доказательствам. Как ты намерена их добывать, если даже не представляешь, что это может быть?
— Почему же — не представляю? — Аня со вздохом облегчения свернула с темы, причинявшей ей боль. — Записи на кристаллах, записи на этих... ну, типа, наладонниках местных, забыла, как называются. Наконец вещественные доказательства. Вряд ли в виде образцов наркоты, но уж в виде оплаты наличными — это точно. Наш ...работодатель явно не проводит неофициальные платежи по безналичным счетам, с этим тут строго. Все купюры снабжены микрокристалликами, по которым отследить их путь — раз плюнуть. Значит, ценности в натуральном виде.
— Ты разбираешься в тонкостях экономических отношений? — удивилась Да-Рэй.
— Не я — мой папа. Он аудитор и на таких тонкостях неплохо зарабатывает... Ой, мне звонят!
"Нойгеш, — сходу угадала тари, пока подруга, сорвавшись с места и забившись в самый дальний уголок, беседовала по коммуникатору. — Если Ань-Я выбрала его, он наверняка достойный рунн. Что же ей мешает? Различия в строении организмов? Невозможность иметь детей от такого союза?.. Если бы я встретила на своём пути достойного, меня бы ничто не остановило".
Она с тревогой наблюдала, как после окончания разговора медленно менялось лицо Ани. Как радостная улыбка исчезала под маской боли, а затем всё это тщательно прикрывалось равнодушием.
"Надо что-то делать".
Пошёл уже второй шат ожидания и четвёртый — "рабочего дня" заведующего. Пробегавшие мимо очереди инопланетян медработники-рунн брезгливо морщили тонкие носы, некоторые даже не стеснялись походя бросить парочку презрительных словечек типа "понаехали тут". Чужие не смели не то что достойно ответить хамам — даже взгляд от пола оторвать. Слишком хорошо знали, чем закончится попытка постоять за своё доброе имя. Немедленной высылкой на нищую отсталую родину, и это в лучшем случае. Потому терпели. Но наши героини к такому обращению не привыкли совершенно! Родимое хамство Аня преодолевала, используя многочисленные папины-мамины знакомства и свою природную находчивость (читай — наглость), а Да-Рэй вообще не могла представить, чтобы один тари так унижал другого. Ну не укладывалось это в её красивой голове. Что же до Осьминожки, то она всеми передаваемыми образами буквально умоляла поскорее уйти отсюда. Эмоции унижаемых и их мучителей годами, десятилетиями пропитывали стены, и инопланетянке, привыкшей к доброжелательной эмоциональной среде, было просто плохо.
