Через десять минут он уныло оглядывал битком набитое поле. Можно подумать, этот квиддич интереснее изучения заклинаний, что все так рвутся попасть в команду или по крайней мере занять лучшие места. Вот они с Крисом прекрасно бы без него обошлись. Занять места на последнем ряду оказалось невероятно идиотской затеей. Во-первых, когда мальчик обернулся назад, Крис понял, что находится в шестидесяти футах от земли и сказал все, что думает о затащившем его сюда ребенке, а думал он много чего хорошего и разных непонятных слов знал не меньше. Во-вторых, между скамьями протиснулся Хагрид, и Гарри оказался крепко зажат между ним и Грейнджер. Сверху доносился бас лесничего, с другой стороны сыпалась лавина никому не нужных фактов о квиддичных игроках и маневрах. Гермиона в который раз решила блеснуть эрудицией. А в-третьих, они оказались едва ли не на самом видном месте, пришлось молиться о скором начале игры, чтобы на него прекратили пялиться. Гриффиндорец и без того знал каким придурком выглядит посреди всей этой красно-золотой толпы в своей простой черной мантии. Но выглядеть придурком с безобразно ярким шарфом ему не хотелось, поэтому данную часть своего гардероба он благополучно «потерял».
Комментатора Гарри не слушал, за ходом игры не следил. От великана в кротовой шубе исходили тепло и запахи леса, мальчик закрыл глаза и положил голову на рукав лесничего. Где-то там, в небе, с бешеной скоростью носились друг за другом игроки в красных и зеленых мантиях, уворачивались от бладжеров, передавали друг другу квоффл. Между ними шныряли ловцы, выискивая снитч — маленькую золотую искорку на обширном квиддичном поле. Болельщики криками поддерживали свои команды, размахивали заколдованными флагами, плакатами и транспарантами. Гарри все это совершенно не касалось, шум все отдалялся и отдалялся. Очень скоро мальчик задремал, пригревшись между Хагридом и Гермионой.
Проснулся он лишь когда Хагрид пошевелился, как раз вовремя, чтобы услышать от Ли Джордана о победе Гриффиндора. Он подался вперед — Терри ошалело уставился на снитч, до сих пор не веря в свой успех. Внизу волновалось море черных студенческих мантий, вспыхивало бликами ало-золотых шарфов. Гриффиндорцы качали нового ловца, одним стремительным броском добывшего факультету победу в своем первом матче. Слизеринцы собирались в небольшие группки и, не задерживаясь, молча шагали в замок.
Подождав немного, Гарри сунул руки в карманы и не спеша побрел в школу. Где бы отсидеться во время предстоящего праздника? В библиотеке его быстро найдут, хотя… сейчас всем не до учебы, одни ликуют, другие ушли в тень, скрипя зубами и вынашивая планы возвеличивания родного факультета.
«Я что-то где-то краем уха слышал про запретный коридор на третьем этаже. Дамблдор в нем явно вещицу какую-нибудь интересную прячет, посмотрим?»
Гарри улыбнулся:
«Хочешь вскрыть кладовку с поношенными мантиями директора?»
«А то! Сопрем у старика любимую коллекцию накладных бород?» — сквозь смех выдавил волшебник.
Глава 6.
Первым делом Крис заперся в пустом классе и зачаровал помещение от прослушивания и проникновения. Гарри восхищенно наблюдал, как этот странный человек скользит между рядами, в совершенно невероятном с точки зрения мальчика прыжке изворачивается и, оттолкнувшись от потолка, делает сальто. Затем сразу же меняет направление, едва коснувшись пола, и неожиданно оказывается в противоположном конце класса. С завистью он подумал, что такого профессионала как Крис победить невозможно хотя бы потому, что никто в него не попадет, сколько бы ни старался. Обычно маги предпочитали оставаться на месте во время проведения дуэлей, этот же кружился вокруг по безумной траектории, посылая во все стороны смертоносные заклинания. Явно не командный стиль боя.
— Правильно подобранная экипировка — залог успешной операции. Смотри и учись, пока есть возможность.
Гарри молча кивнул. После маленькой демонстрации возможностей вполне естественное для ребенка желание во всем подражать взрослому другу только усилилось. Мальчик впервые обратил внимание на то, как Крис держит палочку.
«Почему ты до сих пор пользуешься левой рукой, у тебя же сейчас две. Переложил бы палочку в правую. Или ты уже привык?»
«Я левша. Мне удобно колдовать именно так», — он пожал плечами.
Маг поднялся на третий этаж, двигаясь как всегда легко и непринужденно, нырнул в нишу за статуей неподалеку от запретного коридора. Склонил голову, прислушиваясь.
«Никого. Идем».
Они стояли перед массивной дубовой дверью с амбарным замком. Мальчик недоуменно уставился на не совсем традиционное для магов средство закрытия дверей. Это какая-то шутка, не может же величайший волшебник современности надеяться на маггловские штучки. Крис своего мнения относительно замка не высказал, но протер очки платком и снова одел, бережно поправив дужки. Его лицо медленно вытянулось, «ребенок» отступил на шаг с замешательством в глазах.
«Сигнализации — нет, оповещателей — нет, вместо запоров — только видимость, и той после простейшей Alohomora не останется. Малыш, куда мы попали? Я, наверное, этажом или коридором ошибся».
Гарри запустил пальцы в лохматую шевелюру. Что бы это значило? Потеряться они не могли, значит, Дамблдор действительно хранит что-то ценное за дверью, которую может открыть любой первокурсник. Но тогда… Додумать он не успел, так как Крис резко развернулся и зашагал прочь.
«Старый хрыч хотел, чтобы ты туда забрался, — прошипел он. — Он это специально устроил. Пусть удавится, я туда не пойду! Больно надо плясать под его дудку».
«Подожди! — магия, соединяющая дух с телом, тащила мальчика за другом. — Давай хотя бы посмотрим, а? Заходить-то не будем».
Мужчина в детском теле вздохнул и развернулся. В другой ситуации он не послушал бы ребенка, но врожденное любопытство взяло верх.
— Alohomora, — выделываться как обычно друг не стал.
Действие Призрачного зелья Гарри видел впервые, так что он внимательно следил, как Крис резким движением опрокидывает в себя блестящую голубоватую жидкость и начинает медленно растворяться в воздухе. Скоро от его тела остались лишь зыбкие очертание, да и те виднелись лишь благодаря их связи. Зелье ненадолго превращало человека в некое подобие привидения, невидимого, неосязаемого и могущего проходить сквозь незачарованные предметы. Единственным недостатком являлась невозможность колдовать в измененном состоянии.
Крис присвистнул от изумления. Было от чего. В пустой каменной каморке спал гигантский трехголовый пес, из-под его массивной лапы виднелись толстые доски квадратного люка. Больше всего Гарри поразили три ошейника с металлическими бляшками — по одному на каждую голову. Как-то нелепо смотрелись они на цербере из древнегреческих мифов.
Друг несколько раз обошел подергивающую лапами во сне собаку, подошел вплотную к морде и обхватил пальцами подбородок. Склонил голову набок и вслух признался:
— Хрень какая-то. Ничего не понимаю.
«Сторожевая собака — не хрень», — возразил Гарри.
«Только для магглов, — покачал головой Крис. — Мага цербер не остановит. Если бы Дамблдор действительно хотел не просто напугать, но разорвать нарушителя в клочья, он оставил бы здесь Ар’Хээррай. Наверное, финансов не хватило, их очень немногие могут себе позволить».
Гарри неосознанно поежился, подступая поближе к псу, чтобы прочитать надпись на ошейнике. Имя «Пушок» было выведено крупным корявым почерком, буквы наползали одна на другую и каждая имела свой неповторимый наклон. Насколько он знал школьный персонал, писать так мог только полуобразованный Хагрид, но никак не с детства обучавшийся каллиграфии чистокровный волшебник.
Он выскользнул из помещения, бросив прощальный взгляд на сопящую собаку. Оставшегося времени хватило как раз на то, чтобы найти затянутый паутиной тупик, где природа вытеснила Криса из ирреального мира духов, вернув ему физическое тело. Маг пару раз прошелся по коридору, мазнул плечом по стене, оставив на мантии серые лохмотья старой паутины.
Гарри поднялся в гостиную и постарался незаметно прошмыгнуть в спальню, чтобы не принимать участия в общем веселье. Царившая там какофония била по ушам, а буйство алого и золотого, украшавшего гостиную, раздражало зрение. Пройти незамеченным ему не дали, хлопали по спине, пожимали руки, стискивали в объятиях (Крису понравилось: он успел и сам приласкать нескольких старшекурсниц в суматохе), близнецы сунули в карман что-то липкое, позже оказавшееся сливочной тянучкой. Мучения закончились вместе со ступеньками винтовой лестницы. Он тяжело ввалился в спальню и скинул грязную мантию. Ненавижу праздники, мрачно подумал он, не умею я в них участвовать.
— Гарри!
От восклицания за спиной он подпрыгнул, резко развернулся на пятках. Волшебная палочка уперлась в горло Рона Уизли. Что за? Рыжий был явно чем-то взбудоражен, глаза бегали из стороны в сторону. Он осторожно опустил глаза на палочку из остролиста — Гарри убрал ее в карман.
— А-а-а… А где ты был?
Почему Гарри так не понравился тон его голоса? Где в это время был сам Уизли? Гриффиндорец внимательно всмотрелся в однокурсника — необычайно бледный, волосы взлохмачены, руки неосознанно комкают мантию. Что случилось?
— Эта клятая лестница не вовремя сдвинулась, и я оказался в каком-то нехоженом коридоре. Измазался в паутине и целый час просидел, ожидая следующей возможности попасть в башню, — вот так, с долей раздражения. Он все-таки опоздал на празднование победы своего факультета.
В довершение картины Рон опустил глаза, плечи его напряглись. Неужели знает? Гарри подобрался. Если рыжий сейчас поймает его на лжи, придется действовать немедленно. Интересно, второй случай потери памяти за столь короткий срок будет считаться случайным совпадением?
— Я… Я тоже не туда попал, Гарри. Там… Это было в том самом коридоре. Чудовище, Гарри. Огромная трехголовая псина! — голос Рона сорвался.
Ребенок застыл, не веря происходящему. Да ведь если бы они с Крисом сами не были бы в том коридоре, он бы поверил мелкому лгуну! Списал бы смущение и нервные жесты на пережитое потрясение, ужаснулся бы выдуманной истории. Но зачем это Уизли? Жажда славы не подходит, он бы в таком случае на весь Хогвартс растрезвонил о собственных подвигах. И откуда он вообще знает про цербера?
«И как это мы разминулись?» — лениво протянул Крис.
Внезапно ребенок с пугающей ясностью осознал.
«Дамблдор. Рыжий гаденыш был у Дамблдора, это он велел рассказать мне про собаку. Его Золотой мальчик до сих пор не попытался взломать запретную дверь, и старик решил подтолкнуть меня», — он сжал кулак, но заставил себя фальшиво ахнуть. Голос сорвался и перешел в невнятный хрип, пришлось быстро отвернуться, чтобы не выдать себя.
— Гарри? Ты… Ты мне не веришь? — Уизли еще больше напрягся.
— Конечно верю, Рон, — не поворачиваться, не показывать лица, он еще не настолько владеет своими эмоциями. — Я очень рад, что ты не пострадал.
Хочу сам скормить тебя той псине. Тебя и Дамблдора.
— Ну тогда… Нам, наверное, надо побольше узнать о ней, — рыжий заметно повеселел. — Спросим Хагрида, он…
— Ни в коем случае! — на тебе, малолетний доносчик. — У тебя же будут неприятности.
Широкая улыбка против его воли расползлась по лицу. Посмотрим, как ты выкрутишься.
— Э-э-э… А мы вдвоем спросим.
— О, кажется, я понял, — Гарри повернулся и поднял бровь, скопировав жест Снейпа, — ты хочешь, чтобы у меня тоже были неприятности.
Такого Рональд не ожидал. Директор за пять минут уверил его в необходимости подтолкнуть Поттера к действиям, сам Поттер якобы был бы только рад. Но Гарри вопреки ожиданиям развалился на кровати. Никакого стремления разгадывать директорские ребусы у него не было и в помине. Лицо Уизли вытянулось, и Гарри со злорадством отметил, что на такой случай директор указаний не оставил. Ну-ну, посмотрим, что ты будешь дальше делать.
«Придется спросить, нас в покое не оставят. Так мы хотя бы знаем планы Дамблдора на ближайшее будущее, мало ли что он может придумать в случае отказа. Да и наше первое правило подтвердить не мешает».
— Ты знаешь, я видел там люк… Псина на нем лежала. Там, наверное, что-то очень ценное спрятали… — Уизли забросил последнюю наживку.
— Ну, если тебе хочется узнать про собаку в коридоре и то, что она охраняет, — Гарри разувался, волосы скрыли торжествующую ухмылку. — Мы обязательно сходим завтра к Хагриду. Мы ведь друзья, — мстительно добавил он.
У цербера три головы и очень острые зубы. Вот ты мне и поможешь мимо него пройти. Это в конце концов твоя затея, так учись отвечать за свои слова. Мы ведь друзья, Рон.
Гарри не собирался щадить никого из любителей распоряжаться чужими жизнями. Не после того, что у него отняли, и что дали взамен. Влияние Криса, хитрого, зачастую жестокого, резкого и нетерпимого, прекрасно осознающего свое превосходство над другими, на неокрепшую детскую психику даром не прошло.
«Теперь мне будет не скучно», — Крис зло рассмеялся, но лишь для того, чтобы поддержать малыша.
Он-то прекрасно знал, что уже к вечеру необходимый настрой ребенка пропадет, и его ученик пожалеет и Дамблдра, и Рональда Уизли. Не простит, нет, но убивать уже не захочет, решит ограничиться мелкой местью.
Зря. Он бы не простил. Никогда.
* * *
Гарри подпер голову руками и скучающим взором провожал ползущую к краю парты муху. Задание профессора МакГонагалл по изменению одновременно фактуры и цвета материала он выполнил уже несколько раз. Рядом сердито пыхтел Рон, чья облезлая палочка никак не хотела порадовать хозяина нужным результатом. Гермиона сосредоточенно хмурилась, выискивая изъяны в лежащей перед ней алой шелковой ленте. По мнению Гарри, получилось у нее неплохо: белый стал алым, а прозрачный шифон превратился в гладкий шелк. Конечно, не с первого раза, но все же вышло удачно.
— Помоги, — прошептал Рон.
Гарри скосил глаза на завязавшуюся узлом полосу грубой ткани. Улучив момент, когда декан склонилась над Невиллом, едва заметно шевельнул палочкой, превратив грязную дерюгу в синий бархат.
— Нельзя ему помогать, — возмутилась Гермиона, — ты же не сможешь сдать за него экзамен.
Вот бы Уизли вылетел с первого курса! Но вслух Гарри сказал другое, небрежно пожав плечами:
— Ему просто нужна другая палочка. С этой Рон рискует не дожить до экзаменов. На уроках хотя бы профессора за ним следят, а в спальне и в коридорах я ему колдовать запрещаю. Но тут ты права, — обеспокоенный взгляд в сторону «друга», — экзамены он не сдаст.
