1 - В поле зрения

Вот значит как. Быстрое падение концентрации, должно быть, связано с чтением мыслей, никак иначе я не могу объяснить этого. По поводу активности мозга — я примерно о таком и догадывался, но я никак не мог этого проверить раньше, у меня просто не было такой возможности, да и не хотел я её предоставлять врачам, слишком хорошо знаю, как бы тогда стал развиваться сюжет, будь всё происходящее со мной фантастическим фильмом.

— И что это означает? — осторожно спросил я, ожидая, что этот врач непременно потребует проведения экспериментов.

Но врач лишь пожал плечами.

— Кто знает? Конечно, это любопытно, но ничего экстраординарного не произошло, возможно, была индивидуальная реакция на этот ваш RD. У некоторых пациентов на него вообще аллергия, нам их приходится лечить от анафилактического шока. Но я хочу попросить Вас об одной вещи.

Конечно, всем от меня что-нибудь нужно, как же иначе? Хотя, Рома и Джон мне, можно сказать, помогли, пусть и с некоторыми нюансами.

— Какой? — равнодушно спросил я. После того, что он сказал, я окончательно успокоился, никто нас не будет мучить опытами, никаких зондирований, препарирований и экспериментов.

— Я статью пишу для одной медицинской конференции о влиянии RD на организм человека, использую данные пациентов этого отделения.

— И Вы хотите написать про моего брата?

Данная идея мне не понравилась. Чтобы какой-то врач, пусть и похожий на известного актёра, публиковал данные о состоянии здоровья моего брата, делая его предметом дискуссий? Да ни за что!

— Да. Анонимно, естественно, к тому же, только в качестве подтверждения статистических данных. Ну, знаете, ничто не подтверждает правило так, как его исключение, или вроде того.

— То есть, вы просто упомянёте о том, что у одного из исследуемых наблюдалась индивидуальная реакция?

— Именно. Вы позволите?

Я задумался. В принципе, в этом ничего особого не было, но всё же мне не нравилась сама идея этой статьи, она плохо пахла, делая тонкий намёк, что её автор будет проводить непосредственные опыты, пичкая людей RD и наблюдая за реакцией. Хотя, это же всего лишь моё воображение.

— Нет, — я всё-таки отказался. — Я этого не хочу, этого не захотят наши родители, ведь Вы у них же собирались спрашивать разрешение, да? Мой брат Вам погоды не сделает, так что пользуйтесь тем, что есть.

Врач тут же сник, обиженно вжав голову в плечи и оттого став ещё ниже.

— Очень жаль, — грустно сказал он, когда я уже уходил из курилки. — На нет и суда нет.

Я ещё какое-то время проторчал в больнице, слоняясь с братом туда-сюда, разговаривая о разных вещах, о том, о сём, но в голову лезли совсем другие мысли. Я знал, что вместе с Анной мы прикрыли один крупный, возможно, крупнейший канал поставки препарата в город, уничтожили одну из точек, количество которых мне было неизвестно, но впереди было ещё много работы. Да, эта работа — не моя, мне за неё не платили, но я увяз в этом деле, и теперь отступать было уже поздно, я знал слишком много, чтобы спокойно уйти в сторону.

Я снова вспомнил бедолагу Диму, и, наконец, убедился благодаря Сашке, что RD действительно что-то делает с людьми, что слухи о способностях от него ползут не просто так. Их упоминал Джон, из-за них его дочь регулярно попадает в больницу, о каких-то слухах говорил Рома, скорее всего, о тех же. С одной стороны, такие слухи — очень удобная штука для распространителей RD, она обеспечит первоначальный поток "клиентов", но с другой стороны я уже кое-что нашёл, хотя даже не пытался искать. Дима, Сашка, Анна. У всех троих есть способности, все трое принимали RD. Анна знает, что я тоже что-то умею, но она не знает — что. Она вчера упомянула, что её заставили вколоть препарат моему брату, но я видел, как драгдилер боялся её, зная, на что она способна. Я тоже это видел, отчего стоял вопрос: кто может заставить такого человека делать то, что тот не хочет делать? Конечно, существуют способы подобных манипуляций, например, угроза расправы или шантаж, но мне почему-то кажется, что здесь особый случай. Наумов? Возможно, но мне постепенно начинает казаться, что я его делаю центром вселенского зла. Но ведь он точно что-то подозревает про Сашку, он так просто не отступит! В этом плане, думаю, мне стоит рассчитывать на помощь Джона, похоже, дружба с ним будет для меня очень ценна в ближайшее время. В любом случае, Саня пока побудет в больнице под присмотром личной охраны, и я могу сосредоточиться на борьбе с наркотиками.

Глава 11

Самым сложным для меня было то, что я толком не представлял, как же работает наркополиция, какими методами пользуется для того, чтобы выведать информацию о том, где ведётся продажа наркотиков. У каждого встречного на улице не поспрашиваешь — большинство не подозревают о таких вещах, подсознательно стараются не замечать их, считая, что так безопаснее. То же самое с пьяницами и бомжами — люди их всеми силами не замечают, те становятся невидимками. Но, однако, при этом они сами не теряют способности видеть и слышать всё, что творится вокруг. Именно поэтому я счёл нужным обратиться именно к ним, мотивируя себя выше обозначенными размышлениями, но внезапно встал перед серьёзной проблемой — все бомжи куда-то пропали. Так всегда — когда они не нужны, они постоянно под боком, на своих привычных местах, но когда в них возникает необходимость, то город внезапно пустеет. Ухудшало ситуацию ещё и то, что подобные поиски нужно непременно проводить пешком, на своих двоих, чего я в данный момент сделать не мог, по крайней мере, в ближайшие дни.

Весьма разумным решением оказалось связаться с Ромой и начать с ним сотрудничать, работать вместе. На протяжении нескольких последующих дней он постоянно сообщал мне о раскрытых точках продажи наркотиков. Но здесь тоже всё оказалось не так просто.

Мы встретились с Романом в одном из пивбаров возле его дома. Заведение было не из дешёвых, что обеспечивало отсутствие алкашей, но при этом цены были не заоблачные, я спокойно мог пропустить стаканчик-другой, не опасаясь за своё финансовое положение. Помещение было достаточно тёмное, столы возле стен огорожены панелями, а над барной стойкой висела метровая плазма, показывающая матч двух малоизвестных английских клубов. Несмотря на вечер, народу было не много, большая часть из которого сконцентрировалась возле телевизора. Мы сели за дальний угловой стол (Роман выбрал место для курящих) и начали неспешный разговор:

— Понимаешь, — Рома откинулся на сидение и достал сигарету. — Нельзя так просто взять и арестовать всех наркодилеров и закрыть все точки. Во-первых, это ни к чему не приведёт — на место арестованных придут новые люди с новыми адресами, которые тоже нужно где-то выяснять. Но если не торопиться и выставить наблюдение, подкупить парочку нариков, чтобы те сливали информацию, то можно выяснить объёмы торговли на этой точке, да ещё и при удаче вычислить, откуда дилер берёт свой товар.

— Но это же хорошо, — сказал я. — Склад тот сгорел, и один из каналов исчез, и тот дилер забеспокоился. Если перекрыть все каналы, то...

— Ничего хорошего не выйдет, — закончил за меня он. — Это как с осьминогом-мутантом бороться — отсекаешь одно щупальце, а у него вырастает второе. Это всё бесполезно, пустая трата ресурсов и времени.

— То есть, ты предлагаешь забить на всё что ли?

— Нет, конечно! Я говорю, что это не эффективно — закрывать по одной точке или даже выискивать склады, откуда берётся RD. Ты чем слушаешь меня? Нужно бить в голову, тогда осьминог умрёт! Надо смотреть в корень!

— Но мы не знаем, ни откуда всё это берётся, ни кто за этим стоит. Фабрику прикрыть мы не сможем как минимум из-за того, что она чёрт-его-знает где, но точно не в городе.

— Кстати, есть мнение, что постарались японцы или китайцы. Или обе страны. По поводу фабрики ты прав, но мы можем другое — поймать наркобарона.

— Наумова? Это будет очень сложно.

— С чего ты взял, что это именно он? Конечно, судя по тому, что я о нём слышал, мерзавец он тот ещё, но это ещё ничего не доказывает. Он же политик.

Я вздохнул. Друг был прав, может, это действительно не Наумов, прямых доказательств у нас нет, а косвенные улики ничего не доказывают, на то они и косвенные.

Но Рома тут же добавил:

— Хотя у мужика средств провернуть такое хватит. Министерство транспорта, связи с военными, странная история с его сыном. Но я тебе назову с ходу ещё минимум пятерых таких же людей, так что лучше пока не ставить на него.

— Так что ты предлагаешь? — спросил я. — Главарей мы не знаем, а на мелкие точки ты предлагаешь забить, я так понял.

— Да, забудь про них — пусть полиция ими занимается. Пока предлагаю просто подождать, может, что всплывёт ещё. Твоя карта что показала?

— Да. Портрет Майкла Джексона, — немного устало улыбнулся я.

Дело в том, что я решил следовать лучшим традициям жанра и сделать у себя дома карту с отмеченными точками продажи RD и складами, пытаясь выявить хоть какую-нибудь закономерность. Рома исправно сообщал мне о новых точках, я отмечал действующие, перечёркивал закрытые, постепенно наполняя карту, но проблема была в том, что далеко не каждая новая точка продавала RD, примерно одна из десяти. Под точками я подразумеваю не только такие, как в том подвале жилого дома, но вообще всякие сообщения об обнаруженных наркотиках — обысканные прохожие, машины, квартиры, магазины, словом, любая информация могла оказаться полезной. Но схема никак не желала выявляться, я пробовал соединять отметки между собой, делал кучу копий для этого, используя различные варианты соединения. В конце концов, я понял, что такие схемы — бред, придуманный сценаристами фильмов, по крайней мере, они не работали в моём случае.

Тут мне в голову пришла одна идея:

— Ром, а можешь ещё проверить, сколько из тех мест, про которые ты мне говорил, сгорели? А я зайду с другого боку — посмотрю сводки о пожарах в городе и выявлю самые странные из них. Этот RD горит как бешеный, так что что-то обязательно найдём.

Рома нахмурился:

— Сделаю. Но мне кажется, что ты о чём-то умалчиваешь. Признавайся!

Я отвёл взгляд в сторону.

— Не могу, есть причины.

Рома несколько секунд вглядывался в меня, а потом сказал:

— Похоже, есть кто-то, кто действует в наших интересах, да? И пожары — его рук дело, я прав? И ты знаком с ним — пожар на складе. И тот взрыв в прачечной — вовсе не взрыв, да? Я прав?

Я кивнул, удивившись, как легко он обо всём догадался. Я мог бы ему рассказать и остальное, но он бы высмеял меня, едва я начал бы рассказывать о суперспособностях. Конечно, я могу доказать, но не хочу — чем меньше людей знают о моём даре, особенно сейчас, тем лучше. Не то, чтобы я не доверял другу, но у каждого есть определённые секреты, которые должны оставаться секретами, как бы ты ни был близок с человеком и как бы не доверял ему.

— Не хочешь говорить — ну и хрен с тобой, — Рома махнул рукой. — Проверю пожары, не бойся.

— А что по поводу той фармацевтической компании? Проверили её?

— Ага, сразу же. Они божатся, что даже не подозревали о том, что творилось на их складе в Ломоносове.

Я усмехнулся:

— Как всегда. Я — не я, и корова не моя.

— Мы с парнями из отдела прошерстили всю компанию, глянули её историю, провели парочку обысков, но ничего не нашли. Тухло, в общем. Есть, правда, пара пятен в их истории — года два назад, когда компания только появилась, у неё возникли проблемы на таможне, что-то с несертифицированным товаром, который они пытались ввезти в Россию, но ничего суперсерьёзного. Так вот, как ты думаешь, кто им любезно помог разрешить ситуацию?

— Наумов? — поразился я.

— Фиг там. Министр здравоохранения, прошлый который — он уже на пенсии. Но ты почти угадал — с ним тогда был Наумов, и, как утверждают свидетели, именно благодаря Наумову министр уладил ситуацию.

Чёрт, слишком уж много совпадений на Наумова приходится, слишком много ниточек к нему тянется, но каждая из них по отдельности — фигня полная, даже все вместе они ничего не стоят. Но они не могут не наводить на кое-какие мысли, не верю я в подобные совпадения!

— Получается, что у нас нету ничего, кроме смутных подозрений насчёт Наумова? — спросил я.

Рома развёл руками.

Собственно, на этом наш разговор и закончился, мы допили пиво, обсудили прочие мелкие вещи и разбежались. Но вечером ситуация изменилась. Началось всё с того, что мне друг за другом, почти одновременно, позвонили сразу три человека. Первым из них оказался шеф. Я тогда уже пришёл домой, переоделся в домашнюю одежду и стал осматривать заживающую рану на ноге. Выглядела она лучше, чем пару дней назад, больше не болела (если я, конечно, не ходил подолгу), заражения, которого я несколько опасался, не произошло, хотя на всякий случай принимал антибиотики.

Сначала зазвонил мобильник. Вставать и идти за ним в спальню из зала мне было лень, но тот, как и всегда, звонил настойчиво.

— Коля, ты там живой? — голос у шефа был как всегда ворчливый. — Тут работа уже ждёт, а ты с твоим напарником что-то больно много отдыхаете.

— Михаил Михайлович! — поприветствовал я его. — Да я тут пока ещё не совсем в порядке — рёбра болят так, что на луну выть хочется, да я ещё ногу умудрился распороть, вот, еле хожу.

— Рёбра у него болят... А на кой чёрт ты тогда из больницы сбежал?

Тут зазвонил домашний телефон. Блин, вовремя, однако.

— Э, Михаил Михайлович, у меня тут телефон домашний звонит — у меня брат в больнице, надо ответить, вдруг это врач снова звонит.

— Вечно у тебя какие-то оправдания! То сам в больнице, то брат у него болеет, то простыл. Короче: догуливай эти пару дней по больничному, и чтобы потом как штык! На работу, в смысле, понял?

— Обязательно. До свидания.

Я завершил вызов и тут же поднял трубку домашнего телефона. Но мои опасения, что это опять звонит тот Дени де Вито, не оправдались.

— Коль? Это Семён.

Голос у него был недовольный — как всегда, не очень хорошее расположение духа.

Я с облегчением выдохнул. Что-то нервы совсем ни к чёрту становятся последние дни. Бегаю везде как угорелый, все меня бьют, в больнице за этот месяц был чаще, чем за последние пару лет. Отпуск что ли потребовать? Я уже год как отработал, а ещё не ходил в него. Отдохнуть на море где-нибудь, Саню отправить к родителям, хотя... какое мне море с моей-то зарплатой.

— Семён? Привет. Как отдохнул?

— Плохо, — признался Семён. — Собственно, я уже вернулся, раньше времени, правда, но здесь лучше. Жена совсем запилила, трындит в одно ухо, а специалист по мозгам их — в другое. Я честно терпел неделю, но, в конце концов, решил, что с меня хватит, и вернулся. Жену там бросил, пусть заместо меня на эти сеансы ходит, она и так уже спелась с этим Фрейдом, дружно мне говорят, чтобы я бросал работу и уходил на пенсию.

— Я надеюсь, ты меня не бросишь? А то меня только что шеф вызвонил, мол, я слишком обленился, не выхожу на работу.

— Да куда же ты без меня, — я почувствовал, ка Семён сменил тон на более жизнерадостный. — Пропадёшь совсем — вон, стоило мне только ненадолго отлучиться, как ты в больницу угодил. Сам-то сейчас как — всё тип-топ?