— Я все это прекрасно слышал из уст галатинца, нет необходимости повторять, — проворчал командующий, — зато магов потеряно всего пять десятков. Живучие, как глиноты, — сказал с явным намеком, — а маги как раз в обороне сильнее. Шесть сотен против нашей сотни.
— Ста шестидесяти, ты учеников не посчитал, — на что Рахмангул презрительно скривился. — Добавим сюда шаманов, — продолжал Рус, не обращая внимания на подколки командующего: "Да пошел он! Я ему не мама, от детских страхов спасать. Но я-то почему завелся? Фиг с ним, потом разберусь. Только бы он в деле обходился без комплексов... и я тоже...", — И всех отправим на один лагерь, на самый слабый — далорский. Там осталось всего сто семьдесят пять магов.
— А в это время сорвутся в поход два других лагеря. Заставим женщин голые зады показывать, чтобы те отвлеклись? Кем мы их будем останавливать? — Рахмангул съехидничал, высказывая вполне здравую мысль.
Максад, слушая "обсуждение стратегических планов", хмурился:
"Ну хоть так, может и выйдет чего. Хвала богам, не в штабе, не при свидетелях... — Сам не встревал. Его служба — разведка-контрразведка. — А молодцы Русовские друзья, надо их похвалить от лица командования, не ошибся я в них".
— Ты же слышал пленника, Рахмангул! Изначальная стратегия требует корректировки, лечат раненых. Дня три-четыре простоят, на это настроились...
— Но он точно не знает! — перебил его командующий, — мало ли как настраивались! А затянется штурм — галатинцы успеют сообщить другим корпусам. Есть два варианта: либо те пойдут спасать своих, либо воспользуются моментов и скорым маршем двинут на беззащитный Эолгул. — Наследника Пиренгула, наконец-то захватило дело — Рус отодвинулся на второй план.
— Даже если так! — воскликнул "любимец Великих Шаманов", — основным нашим силам всего день пути до Далора! Мы-то всех можем посадить на единорогов! В случае, если другие корпуса пойдут на столицу, мы всегда сможем бросить к Тартару тех галатинцев и обогнать их основные силы, перерезать путь. Они-то, в отличие от нас, не такие мобильные, они пешочком потопают...
Заманчивая идея — разбить врага по частям, что впрочем, и предусматривалось в начальных стратегических зарисовках, обрела конкретику, и Рахмангул окончательно включился в обсуждение...
Коалиционная армия разделилась специально. Их стратеги посчитали, что скорость высадки и быстрое продвижение вглубь территории Тира имеет большее значение, чем "единый кулак". Высадка в одном, самом крупном порту — в Карагире растянулась бы на двое суток и за это время тиренцы смогли бы собрать свои разбросанные по побережью силы, они все — всадники. Тем более необходимо было поддержать уверенность Тирского князя в "мирном" проходе к пятну. Хорошо сработали Максад и Пиренгул с дезинформацией, ничего не скажешь. В добавок ко всему, коалиционные командующие уповали на свое подавляющее преимущество в склонных к Силе. Кстати, в пятно эти войска идти не собирались, перед ними стояла задача исключительно в завоевании Тира. Каганскую землю будут захватывать следующие армии, а осваивать многочисленные переселенцы, коих в густонаселенных странах набиралось множество.
Далорский лагерь за два дня укрепился. На пустыре, выходящем в "загородную" степь (стены в этом городе-порте, построенном самими кочевниками, отсутствовали за ненадобностью) выросла крепость, сложенная из камней от разобранных по округе зданий. Хватило на стену высотой в четыре локтя. Пронзающие постарались. Разбирали, левитировали, устанавливали. В этом они были непревзойденными умельцами.
По непонятному капризу их бога, Эоса, они не могли поднимать "живых двигающихся тварей" — животных и людей, в том числе и самих себя. Не помогали даже "ухищрения" наподобие "метел", "ступ" и других "ковров-самолетов", дабы действовать как бы "опосредованно". Не летали с людьми, как ни старайся. Зато пошвырять в противника разным тяжелым сюрпризом, вырвать у него оружие, нагнать страх — запросто. Правда, расстояние, на котором Пронзающие действовали наиболее эффективно, по-военному называлось "ближний бой" и в этом они намного уступали античным механизмам наподобие баллист и иже с ними, включая пращи и луки. И с "ужасом", который маги могли внушать, учили справляться всех новобранцев. Но Пронзающих все равно в армии уважали: связь, обустройство лагеря, разбор завалов, поиск скрытых ловушек, в которых не было ни капли Силы, расчистка дороги... всего не перечислишь.
Единственный мастер-Хранящий укрепил стены. Моральный дух воинов успел восстановиться, большая часть раненых встала в строй. Готовы были выдвинуться хоть сегодня, но начальство согласовывала планы с другими корпусами. Вроде как наметили на послезавтра, как вдруг...
Кочевники налетели с веселым гиканьем. Закружились вокруг лагеря и стали бросать стрелы через невысокую стену — в кого боги направят. Или их треклятые предки. Сил одних дежурных магов на защиту всего лагеря не хватило и первый залп достиг кое-каких целей — ранив бездоспешных воинов в шатрах. Подключились другие маги, усилили щит, но следующие стрелы полетели со Знаками и снова кого-то задело. Пришлось еще укреплять структуры и только тогда стрелы стали бессильно скользить по "щиту".
По всадникам, конечно, стреляли. Но их дарковы тирские луки били дальше, а стрелы защитников доставили противника только на излете. Варвары четко держали дистанцию. Командующий корпусом, справедливо опасаясь засады, запретил ретивым кавалеристам "разогнать наглецов".
— Их всего восемь сотен, — убеждали они, — нас семь. Порвем на ремни и скакунов добудем! У нас две сотни товарищей — пешие!
Вместо этого, командир приказал ударить по кочевникам Силой. "Ледяные копья", "огненные шары" и "воздушные кулаки" собрали жатву. Жаль, небогатую — ловкие оказались и Знаки имели неплохие. Зато магия заставила наглых варваров рассыпаться... открыв в степи лагерь противника. Щиты, сверкающие мощными Знаками, стояли один к одному и один над другим, скрывая точное количество войска. На опытный взгляд командующего — тысячи две, построенные одной фалангой.
Магическая дуэль затянулась. Вскоре выяснилось, что склонных к Силе у кочевников значительно меньше и они вполне ожидаемо метили в одно место, стараясь пробить брешь в стене. Но главный маг корпуса заверил — не выйдет. "Они быстрее перегорят и тогда мы всех разметаем. Возьмем тепленькими". Командующий не стал в очередной раз напоминать о промашке в порту. Поверил и скомандовал готовиться к атаке. Время подтвердило слова начальника над склонными к Силе: интенсивность обстрела падала, огромная фаланга заволновалась и стала медленно отступать, пропуская все больше и о больше структур галатинцев.
"Уходят!", — азартно подумал командующий и объявил "готовность", одновременно подозвав связного-Пронзающего. К сожаленью, в других корпусах в это время "в потоках Силы", как объяснял маг, в очередной раз никого не оказалось. Не по расписанию, дарки их, этих Пронзающих раздери!
Вдруг к командующему подлетел гонец:
— Со стороны города шаманы! Две сотни!
— Дарки! Всех Говорящих туда, усилить щиты со стороны Далора! — часть магов, которые "по совместительству" владели и этим свойством, снялась с обстрела уже полуразрушенной отступающей фаланги и побежала в противоположный конец лагеря.
"Хитрые варвары, заработали передышку, — досадно подумал опытный командующий, повоевавший в свое время на настоящих варварских землях, — но ничего, наши шансы выше. Пусть подтягивают резервы. Маги — вот в чем мое преимущество...". "Готовность" не отменилась, а только растянулась. Плохо держать воинов в постоянном напряжении, можно "перегореть", но ничего не поделаешь. "Дарковы варвары!", — в очередной раз ругнулся командир.
В победе собственных Говорящих нисколько не сомневался. Не раз они доказывали свое превосходство над "тупыми" Духами Предков: их структуры легко отправляли тех обратно в "Мир Ушедших"
* * *
— дурацкий аналог чертогов Богов.
Шаманы, отгородившись общим "щитом" из Силы Предков, кстати, хорошей защитной структурой, если её так можно назвать (шаманы не "структурировали" Силу, они просили Предков), сидели на пустыре плотной кучкой. Рядом с каждым стоял посох, по которому ловко бегали пальцы. Две сотни Духов воплотились одновременно и, воя страшными голосами, понеслись на мини-крепость, грозя крушить, ломать, убивать и... завязли в защите. Завывая еще сильнее, принялись рвать белую пленку (щит из Силы Эола, творение Ревущих), а в это время, высунувшись за "щит", их "обстреливали" Говорящие — другие Ревущие, легко развоплощая. Волею Богов именно склонные к Силе Эола чаще других совмещали в себе способность к "говорению". Впрочем, некоторым Духам удавалось прорываться и тогда воинов не спасали любые Знаки — один, второй, третий падали изломанными куклами. Этих призраков Говорящие "отлавливали" с особой злостью, на что тем самым Духам Предков было глубоко плевать. В смысле на злость, а не на развоплощение. Наконец, шаманы, почувствовав приближение отката, приступили к планомерному отступлению. Уставшие Говорящие, тоже балансировавшие на грани, вздохнули с облегчением. Потерь всего несколько десятков воинов — отличная работа! Как вдруг...
Небо над лагерем затмили Призраки. И было их тысячи. С диким зловещим хохотом упали они на защитников. И обуял всех ужас.
Маги забыли о других противниках, забыли о прочих защитах. Они ставили ментальные щиты. Те, кто умел. Пытались оградить многих, но постепенно ограничились индивидуальными — Силы, потрепанные сражением, уходили, каналы буквально физически жгло. Говорящие самоотверженно "расстреливали" Призраков, развоплощавшихся не так легко, как Духи Предков, но вскоре и они повалились в откатах.
Вдруг один воин, потом другой, дико захохотав, вскакивал и бросался рубить своих товарищей, не оказывающих никакого сопротивления. Остальные сидели, скрючившись, и зажимали уши, словно это могло прогнать дикий, парализующий страх.
Быть бы им всем убитыми своими же, как опять-таки вдруг, без видимых причин Призраки стали исчезать. За каких-то полстатера пропали все, оставив после себя сущий бардак. Сбитые шатры, разбросанные щиты и мечи, поломанные луки, взволновано гудящие единороги и сидящие на корточках воины. Треть галатинцев валялись порубленными, а часть из них лежали мертвыми без видимых повреждений. Никто не обратил внимания на выбитые ворота и ворвавшихся в лагерь всадников. Только с десяток наиболее сильных магов — высоких мастеров и одного бакалавра, вяло поднялись и, отцепив от поясов мечи, бросили их на землю. Оружие для них больше ритуальное, чем действительно боевое. За исключением воинов-магов, конечно.
Сражение закончилось в первую вечернюю четверть. День пролетел незаметно, хотя казалось, что бой не кончится никогда. В половине второй вечерней четверти состоялся назначенный сеанс связи между ставкой Рахмангула и штабом Руса. В ставке обрадовались победе и сообщили, что в лагерях месхитинцев и гроппонтцев замечено странное шевеление, похожее на подготовку к походу. Рахмангул разрешил переночевать, но с утра "лететь быстрее ветра", о месте встрече договориться в начале первой утренней четверти. Пленных оставить на попечение местных властей (жители потянулись в город буквально через статер после победы: как узнали — неизвестно). Воинов покараулят на огороженном рынке, офицеров и магов — в темницу. Антимагические кандалы Рус предусмотрительно распорядился взять с собой.
А всего командующий выделил зятю три тысячи сабель, из которых тысяча — пехота, то бишь мечи, и разрешил взять лишь полста магов плюс всех учеников (шесть десятков) и шаманов. Они и разбили двадцати пяти сотенный корпус галатинцев.
Тирские Пронзающие легко поняли объяснение Отига, слились с Силой и... остались недовольны: "Через астрал говорить было легче. Силы меньше уходило и не выталкивало. И в любое время можно было вызвать, достучаться, а тут... надо заранее определять время. Неудобно", — но хоть так, чем пользоваться гонцами да голубями. Любопытно, почему Пиренгул ничего не рассказал магам и откуда сам узнал о "слиянии", он ведь тоже только мастер? Рус терялся в догадках, еще раз убедившись в скрытности тестя сравнимой, разве что с ним самим.
Завтра в поход. Что ж, воинам не привыкать, а пока... победители праздновали в большом роскошном шатре командующего галатинским корпусом в центре их мини-крепости. Без излишеств, конечно: ночью надо поспать, восстановить силы.
— За тебя, Рус! — Леон поднял кубок. Встали и подняли вино Отиг, Рустам, Портурий, тройка диверсантов-месхитинцев, старый шаман Барангул и еще десяток высших офицеров тирских полков. Простым воинам по чарке налили, накормили и спать уложили.
Рус тоже выпил стоя и сказал:
— Спасибо, соратники, но каждый воин достоин упоминания! Леон, ты рассказал о штурме с двойным отвлечением, а без Барангула и остальных шаманов, нас не услышали бы Великие Шаманы и не пришли бы к нам со своего плато, — Избранный Предками — так иногда называли шаманов — в ответ важно кивнул.
Он был уверен, что это именно их призыв дошел до Великих. Рус — молодой Хранящий и Говорящий, что неудивительно для этруска (он слышал об этом племени вскользь и путал "говорение" с Призывом), только подсказал каждому шаману пожертвовать немного крови, которая содержала толику Силы Предков. И они были услышаны! Рус вычитал подобный способ в богатой библиотеке всезнаек — Хранящих. Тогда Барангул даже поспорил с ним. Этруск его убедил и приказал призвать Великих в самом конце, по его знаку. И снова старый шаман рассмеялся, мол, надо с самого начала просить Великих и тогда тирской крови не прольется совсем. Нет, опять он оказался правым: вне своего Плато Великие Шаманы не так сильны. К тому же развоплощаются Говорящими и не могут долго оставаться вне облюбованного ими места с печатью Первых Великих.
"Этого зятя Пиренгула ждет великая судьба, — глубокомысленно заключил старый шаман, — как точно все расставил! Жаль, что не тиренец по крови, хотя... не надо нам нового "Великого Похода". А вот в новые земли я бы с ним пошел...", — пятно звало даже старых кочевников.
— А доблестные воины, стоявшие в большой фаланге, изображающей наш лагерь? Много полегли... — Рус скорбно склонил голову, — но не зря! — гордо взметнул ввысь кубок, — все показали чудеса храбрости! За павших! Пусть веселятся в чертогах Богов или в долинах Предков — каждому по вере.
Выпили и за это. Один полковник прошептал другому:
— Не так уж много и погибло, всего пара сотен. А какая доблесть — постоять за щитами? Раздул подвиг, выслуживается.
— Вечно тебе крови мало, — отмахнулся его товарищ, — зато считай половину галатинского корпуса в плен взяли. Со всеми магами и командующим. Чем плохо?
Ворчливый полковник поморщился:
— А кому выкуп за них достанется? Ни мне, ни тебе, а князю и я уверен, ему. — И осторожно, чтобы другие не заметили, кивнул в сторону Руса.
Собеседник, полковник одного из шести тирских пехотных полков не поддержал кавалериста, промолчал, неопределенно пожав плечами. Он давно служил князьям. Сначала Асману, теперь Пиренгулу. Жалованье получал, "трофейные" премии, почет и уважение. Пленные — дело князя. Пехотинец привык, а вот кавалерист — бывший вождь мелкого рода еще не понял службу. Ничего, вольница выйдет. Жаль, дрянной характер останется.
