Жажда Крови

Трое зловещих сопровождающих, неотступно следовавших за охотниками, безмолвно стояли в коридоре. Их присутствие заставляло девушку нервничать всё больше и больше.

— Я собиралась ночевать дома, — возразила Мария.

— Тогда вы не достигните необходимого для паломничества отрешения от уродливого бренного мира, — произнёс сновидец, странно взвыв в конце фразы. — Еду вам будут приносить. Остальные удобства в конце коридора.

Охотница обратила внимание на стоявший в углу металлический предмет, напоминающий высокую узкую клетку без дна. Толкнув Валлара за спиной Миколаша, она украдкой показала ему на жутковатую конструкцию.

— Что это? — грубо спросил охотник у сновидца.

— Это то, что помогает видеть, помогает излечить нашу ужасную слепоту, — пространно объяснил он. — Во сне. Вы всё поймёте! Мы, пилигримы неявного мира, засыпаем и просыпаемся в такт астрологическим циклам. Вы же знаете, что возможность общения с Великими зависит от расположения звёзд? И что кровь тоже подвластна таким циклам? Это и есть ритуал Менсиса. Вернее жалкое подобие того, чем он должен стать в будущем. Скоро наступит ночь. Ночь будет длинной, и мы увидим много прекрасных снов.

Резко выпрямившись, он вперил взгляд в Марию. Сновидец смотрелся жалко: грязный, заросший, сгорбленный и полубезумный. Но в этих стенах он был хозяином. Элегантная Мария и могучий Валлар оставались гостями.

— Вы слышали о Великой Кос? — взвыл Миколаш. — Миллионы лет назад она спустилась с небес в морские пучины, и до нынешнего века дарует видение истины тем, кто возжелает того всем сердцем. Но повелители кошмаров жестоко карают недостойных, дерзнувших ступить в их владения.

— Мы слышали о Великой Кос, — осторожно подтвердила охотница. — Но не могли бы вы говорить более предметно?

— Чего ты желаешь? — неожиданно спросил он. — Мы укажем путь за стены сна, но дальше ты пойдёшь одна. Я знаю о тебе, наследница птумерианских мудрецов. Тебя ждёт путешествие по стопам предков. У каждого паломника свой путь. За тобой следят глаза. Много глаз. Даже больше, чем за твоим другом...

* * *

Для Марии последующие дни слились в одно мучительное бдение на грани сна и бодрствования. Весь мир съёжился до унылой кельи и затхлого зала, где она, Валлар и другие добровольные узники слушали безумные песнопения Миколаша и созерцали ряды причудливых символов и идиограмм. Разговаривала она мало и исключительно с Валларом. Но на исходе второго дня охотник ушёл в себя и перестал отвечать ей. Миколаш объявил, что Валлар погрузился в царство грёз и беспокоить его нельзя. С того дня охотник неподвижно сидел в своей келье с жуткой клеткой на голове, не двигаясь, не принимая пищи. И без того бледное лицо налилось мертвенной серостью.

Очень скоро Валлар стал похож на измождённого человека, сидевшего в углу общего зала с дня их прибытия. Миколаш представил неизвестного как своего родича. На голове человека красовалась та же металлическая конструкция. Иссохший, исхудавший, подобный обтянутому кожей скелету, человек явно находился на пороге смерти.

Только сейчас Мария до конца осознала отчаяние их положения. И Анна, и многие другие ходили запутанными дорогами меж сном и явью в поисках ответа. Но никто не нашёл пути к спасению. Анна считала, что происхождение Марии приведёт её в кошмары Птумеру, к разгадке. Но разве эта надежда не призрачна?

Воодушевление Анны и остальных — попытка сохранить хорошую мину при плохой игре, думала охотница. Мария не являлась опытным сновидцем, и ей оставалось надеяться на удачу.

Цель маячила на грани сознания, дразня и лишая покоя. Серые стены не желали отпускать Марию. Монотонность сводила с ума. Мысли о расползающейся заразе наполняли сердце колючей тревогой. Пока её учитель сражается за жизнь города, она сидит с клеткой на голове в сыром подвале, бесполезная и никчёмная. Иногда девушке мерещилось, что когти чудовищ уже скребутся о хлипкую дверь.

Но Мария не позволяла сомнениям одолеть себя. Убивать чудовищ, отказавшись от попыток найти источник распространения заразы — значит участвовать в войне, заведомо обречённой на поражение. Идти во мрак царства сновидений, положившись на зов крови? Надежда призрачна. Но она хотя бы есть.

Когда охотница уже потеряла счёт времени, а сумрачная келья превратилась в ничего не значащий карандашный набросок, Миколаш заглянул к Марии.

— Ешь это, — повелел сновидец, запихнув в рот обессилившей охотнице склизкий комок. — Глотай. Это поможет тебе.

— Что это? — слабо просипела девушка, проглотив мерзкую субстанцию и отстранив Миколаша.

— Сorpus amygdaloideum, миндалевидное тело, — ответил тот, безумно улыбаясь. — Мой родич Вацлав скончался этой ночью. Он был хорошим человеком и сновидцем, да. Ты — это то что ты ешь, верно?

Мария почувствовала сильнейший прилив тошноты.

— Не смей выплёвывать! — крикнул Миколаш, зажимая девушке рот. — Вацлав обрадовался бы, если бы узнал, чему послужил его мозг!

Понимая, что сопротивление ничем не поможет делу, охотница подавила тошноту и откинулась в кресле. Зажмурив глаза, она почувствовала, как ей на голову опустилась злополучная клетка.

— Где же он? Внутри или вовне? — услышала Мария торопливое бормотание. — Везде, конечно! Ибо древние учили, что микрокосм един с макрокосмом!

В следующий ужасный миг девушка почувствовала, что некая могучая и неодолимая сила властно тащит её во тьму...

* * *

Ужасное видение явилось Марии: исполинская тварь с двумя короткими ногами, восемью ужасными когтистыми лапами, тщедушным туловом и головой, рельефом напоминающим уродливую, покрытую противными волосками миндалину. Лапы располагались омерзительно несимметрично. У кошмарного создания имелся короткий хвост, чем-то напоминающий рачий, только длиннее и подвижнее. На подбородке твари извивались длинные, влажно блестевшие щупальца.

Спустя мгновение видение растаяло. Мария поняла, что лежит среди развалин, где только что отгремела ужасная битва. Вперемешку лежали тела людей и чудовищ. Встав, девушка с удовольствием нащупала на поясе рукоятку верного Ракуйо.

Присмотревшись к лицам павших в битве людей, она поразилась странным чертам некоторых из них. Эти люди походили не на современников Марии, а скорее напоминали изваяния, виденные в птумерианских лабиринтах.

Оглядев себя, охотница поняла, что её одеяние представляет из себя причудливую смесь птумерианских и человеческих одежд.

До самого горизонта простирались дымящиеся развалины. Солнце на небе отсутствовало. Мария знала ритуал, необходимый для продвижения в сокровенные глубины кошмара; но ей хотелось найти место поудобнее.

Чтобы двигаться в этом странном туманном мире, хватало осознанного желания. Ноги лишь помогали оформить намерение.

— Ты помнишь моё имя, Мария? — прошептал незнамо как возникший на её пути человек.

— Ты... ты кто? — пробормотала охотница, всматриваясь в незнакомое лицо.

— Ты помнишь вкус моей крови, — расхохотался человек. — Вкусно? Понравилось?

— Я не знаю, о чём ты, — попятилась Мария, видя, как облик собеседника искажается, и человеческое уступает место звериному.

Лезвие Ракуйо прошло сквозь врага, не причинив вреда. Но в мыслях охваченной смятением охотницы пронеслись слова, как-то сказанные Ром.

— Обжигающий океан огня, опалённый ониксовый остов, — прошептала Мария, полоснув клинком по своей руке.

Слова сами по себе бессильны. Но словами и волей можно вызвать то, что таится в нас самих.

По Ракуйо побежало ослепительное белое пламя. Выполнив резкий выпад, охотница проткнула разъярённое чудовище. Вспыхнув, существо мгновенно превратилось в пепел.

— Ты — не настоящий, — сказала она пеплу. — Я прошла это испытание. Я виновна, но не позволю угрызениям совести похоронить меня раньше сроку.

Послышались тяжёлые шаги. Звук представлялся одновременно далёким и близким. Руины нависали над головой, соединяясь в совершенно невозможные конструкции. В застывшем воздухе — хотя какой здесь воздух? — висели едкие эманации страха и беспросветного отчаяния. Само место располагало к тому, чтобы опустить руки и сдаться. Но Мария лишь крепче сжала Ракуйо, приготовившись встретить новую опасность.

Из арки полуразрушенных ворот вывалился Валлар. Одежда охотника побурела от засохшей крови. Глаза пылали неукротимой яростью. Руки сжимали двуручный молот, окутанный лазурным сиянием.

— Я размозжу тебя, Лоскутик! Жалкое членистоногое! — рычал охотник. — Я настигну тебя и выпью кровь, тварь!

— Валлар! — позвала Мария. — Ты меня слышишь? Это я, Мария Браге, охотница!

— Этот никчёмный уродец обманул меня и заманил в ловушку! — проревел Валлар. — Я увидел свет на краю пропасти и пошёл на него! Но это была западня! Никогда не верь паукам! Я должен настигнуть и убить подлеца!

— Валлар! Не знаю, что с тобой случилось, но мы должны выполнить свой долг! — попыталась вразумить его Мария. — Ты знаешь, куда идти?

— Иди куда хочешь, бледная женщина, — Валлар стиснул молот. — Никто не выполнил свой долг. Дело провалено. Мы мертвы. Твоё прекрасное тело жрут черви, жирные, жадные. Теперь я хочу только одного — убивать. Хочу купаться в крови. Чтобы кровь лилась неиссякаемым зловонным водопадом. Хочу возвести храм из костей жертв.

— Ты ошибаешься! Мы не мертвы, но спим! — возразила Мария. — Надежда ещё есть! Одумайся и укроти гнев!

— Нет! Это ты ошибаешься, безумная! Мы погибли, и наше заточение, наша охота будут вечными! — хрипло взревел охотник. — Прочь с дороги!

Рванувшись со скоростью охваченного неистовством быка, Валлар исчез среди руин.

* * *

Мария снова осталась одна. Сейчас она окончательно осознала, что всё происходит за пределами привычной действительности. Окружающий пейзаж не принадлежал миру яви. Здешние препятствия бросали вызов силе не физической, но духовной.

— Мне нужно говорить с теми, кто знает прошлое! — оглядев пепелище, строго сказала охотница. — Откройте путь! Он здесь, я чувствую! Не пытайтесь запутать меня!

Ничего не изменилось.

— Амигдала! Внемли имени, что дали тебе люди, и предстань передо мной! — собрав всю свою волю, повелела Мария, и клинком начертила в воздухе символы, описанные Миколашем как дающие право обращаться к Великому. О чудо! — перед ней вспыхнули огненные линии.

Охотнице стало не по себе от своей дерзости. Кто она такая, чтобы взывать к Великим? Немало сомнений пришлось преодолеть ей, чтобы довести дело до конца.

Мария поняла, что теперь находится посреди каменистой пустоши под туманным жёлтым небом. Среди голых скал торчали ряды каменных надгробий. Вымощенная битым песчаником дорога вела в мрачное, дышащее нездоровыми парами ущелье. Ни одна зелёная травинка не скрашивала давящей серости ландшафта.

Спустя некоторое время её внимание привлёк человек, навзничь лежащий на обочине. Подойдя к нему, она узнала одного из соседей по добровольному заточению в подземельях Яаар'гула. Фигура человека выглядела дымчатой, призрачной, ненастоящей. Куда более ненастоящей, чем валяющиеся кругом камни и серо-жёлтое небо.

— Вы в порядке? — спросила она.

— Я проиграл. В который раз, — безжизненно ответил человек. — Привратники не убивают. Они просто ждут, когда ты сломаешься, и отправляют назад. Потому что ты не готов.

— Миколаш говорил, что мир грёз защищают от посягательств недостойных некие существа, — вспомнила Мария. — Вы имеете в виду их? Вам нужна помощь?

— Лучше помоги себе, — так же безжизненно произнёс человек. — Я переоценил себя. У меня нет ни воли, ни мужества. Я обуза себе, и не хочу становиться обузой тебе.

Мария не смогла ответить.

— Оставь, — выдохнул человек и растворился в воздухе.

Примечание к части

Прошу указывать на недочёты.

>

Встреча с Амигдалой

В стороне от тропы показался вырезанный в камне проход. Оттуда лился золотистый свет. Золотое сияние манило и приглашало свернуть с выбранного пути. Вспомнив произошедшее с Валларом, Мария преодолела мимолётное искушение.

На обломанном клыке скалы неподалёку сидело странное существо. Внешне оно выглядело как огромный паук с человеческой головой.

Стоило охотнице приблизиться, как паукочеловек спрыгнул на землю и побежал прямо на неё. Выхватив клинок, девушка приготовилась к обороне. Но, вместо того чтобы напасть, существо упало перед ней ниц.

— Не губи, прекраснейшая и могущественнейшая госпожа! — заискивающе лепетал паукочеловек. — Я принёс тебе важные, очень важные известия!

— Кто ты? — сурово спросила Мария. — Отвечай!

— Презренный Лоскутик моё имя, — ответил он. — А сказать я должен вот что: в пещере, что за этой скалой, тебя ожидает сокровище. Позволь мне услужить тебе и показать дорогу! Для меня великая честь угодить такой как ты!

— Нет, Лоскутик, — усмехнувшись, отказалась охотница. — Ты заманил в свою глупую ловушку человека, что проходил здесь до меня. Не надейся, что я пойду за тобой!

— Все дороги здесь ведут к Великому Амигдале, так что какая разница, какую из многих выбрать? — расплылся в слащавой улыбке уродец.

— Убирайся! — рявкнула Мария. — Не попадайся мне на глаза: Валлар хотел размозжить тебя. Я — зарублю.

* * *

Извилистая дорога, петляющая по каменистым пустошам, привела Марию к воротам полуразрушенной крепости. Щупальца мёртвых лиан опутывали каменные стены. Рядом зияла пропасть и, чтобы добраться до входа, пришлось проделать небезопасный путь по её краю. Предательски ненадёжная тропка так и норовила уйти из-под ног. Бездна выдыхала едкие жёлто-зелёные испарения. На дне в пруду из мерзкой жижи копошились белёсые осьминогоподобные создания.

Чёрный зев открытых ворот дышал могильным холодом. Ступив под их тень, охотница оробела.

— Я заявляю своё право войти, — твёрдо отчеканила она, выводя в воздухе пылающие символы.

Окружающая тьма сгустилась и набросилось на Марию голодным хищником. Долго продолжалась незримая борьба. Могучая воля пыталась сломить сновидицу, забрать силы и выкинуть наружу, выпив досуха.

Ей вспомнились слова: "Привратники не убивают. Они просто ждут, когда ты сломаешься, и отправляют назад."

С каждым шагом духовное давление возрастало. Стиснув зубы, Мария продолжала идти вперёд. Только упрямство и нежелание сдаваться помогло выдержать испытание. Вскоре тьма немного рассеялась, и давление исчезло.

Девушка почувствовала на себе взгляд. Повинуясь воле охотницы, бегущее по лезвию Ракуйо пламя ярко вспыхнуло, залив светом длинный высокий коридор.