Партизанка или как достать начальство

— Повелась я на Васька, только после того, как он ради меня гектарный огород перелопатил, а потом его забором новеньким обнес.

— Серьезно? В жизни не думал, что этот надутый индюк способен на подобные поступки ради девушки.

— Я тоже, так думала, — вздохнула я, — А он видишь, какой оказался. А ты говоришь... костюм дорогой. У тебя, кстати, тоже не дешевый.

Окинула Андрюху пристальным взглядом.

— Да только не по тебе этот фасон. Сидит как на вешалке. И пиджак, где ты такой длинный откопал. Такой мой папа носит.

Парень засмущался, оттопырил полы пиджака, рассматривая подкладку.

— Пиджак, как пиджак. Михалыч такие носит.

И тут до меня начало доходить. Андрей старался во всем походить на Луганского. Да только молодому парню образ солидного дяди подходит так же, как моей Мурке львиная грива. Отдельно от Мурки красиво, а вместе с ней смешно.

— У него рост какой? — разозлилась я.

Андрей моргнул и непонимающе уставился на меня.

— Причем тут его рост?

— Его не причем. А вот ты почти на голову его ниже и в таком костюме выглядишь не очень-то.

И сморит на меня, как будто я ему только что Америку открыла. Устало прикрыла глаза и застонала. Нужно вспомнить ради чего я затеяла этот разговор, и двигаться в правильном направлении, пока меня не хватился Луганский. А то он сегодня нервный. Боюсь, не выдержит его ревнивая натура, если я еще немного задержусь в юристовом кабинете.

— Значит так, — решительно поднялась я, — Нравиться Ленка?

Парень нехотя кивнул.

— Сильно нравиться? — продолжила наступление я.

Он подумал, подумал и опять кивнул.

— Тогда предлагаю тебе сделку, — заявила я, пока клиент не передумал, — На взаимовыгодных условиях. Я помогаю тебе очаровать Лену, а ты помогаешь мне. По рукам?

И Андрюха уже протянул руку, но его остановила слишком уж довольная улыбка, что непроизвольно расплылась по моему лицу.

— А что ты хочешь взамен? — насторожился он.

— О, сущий пустяк. Ничего криминального. Просто помощь по работе, — и ведь не соврала ни единым словом.

— Точно только по работе? — подозрительно переспросил он.

Я энергично закивала. И мы пожали друг другу ладони.

— Евгения Николаевна, загадочная вы девушка, — усмехнулся Андрюха, — Отрабатывать, небось, буду по полной программе.

Я очаровательно улыбнулась в ответ и проворковала:

— Милый к чему эти церемонии. Зови меня просто — моя дорогая крестная фея. Будем из тебя мужика делать.

Зря я это сказала. Язык враг мой. Потому, что Андрюха после этих слов обиделся, и мне пришлось еще двадцать минут успокаивать его, заверяя, что я просто пошутила.

Ушла к себе в кабинет в приподнятом настроении. На позитиве финн. план доделала очень быстро. Вот что значит вовремя отвлечься. Быстро сделала все необходимые распечатки на Андрюхином принтере. Он у него цветной. Фото и диаграммы получились на загляденье. Я прямо возгордилась сама собой.

Разложила все красиво по папочкам, и я готова к завтрашней презентации нашего проекта. Устало опустилась на стул и достала телефон. Часы на дисплее показывали полпервого ночи. Набрала номер своего директора и пока шли гудки, выглянула в окно. Машина Васькова стояла на месте. Бдит...

— Да Жень, — услышала я усталый голос Луганского.

— Я закончила, — не менее устало отозвалась я.

— Спускайся к машине. Я сейчас иду.

Быстро собралась, закрыла кабинет, попрощалась с юристом, который еще и не думал закругляться, и побежала вниз.

Первым делом осмотрела свою Белочку. И вправду колесо было спущено до самого диска. На что-то наехала неудачно.

— Завтра дам задание инженеру — мужики колесо тебе поменяют, — раздался за спиной голос Васька, — А это залатают.

Этого еще не хватало! Что бы по мастерской пошел слух, что Луганский меня обхаживает.

— Не беспокойся, — тут же воспротивилась я. — Я сама его попрошу поменять. А шиномонтаж тут неподалеку. После работы заеду. Им дел на десять минут.

Мне показалось или Васек зло скрипнул зубами?

— Поехали уже домой, — попросила я, — Завтра рано вставать.

— Поехали, — согласился он, — Завтра тяжелый день.

Ехали в полнейшем молчании. И чего, спрашивается, он надулся? Чем опять не угодила? Интересоваться не стала. Слишком устала, что бы с ним отношения выяснять.

Я прислонилась виском к окну и изредка слегка поворачивала голову, что бы сквозь полуопущенные ресницы тайком взглянуть на своего сурового директора. Он был мрачнее тучи. И чем дольше пытался делать вид, что все нормально, тем сильнее мрачнел. Характер у него такой. Не сможет долго держать в себе. Закипит как чайник. Или сегодня взорвется, или будет мучиться всю ночь и завтра устроит скандал.

Прикинула и решила, что завтра я более адекватно буду реагировать на его претензии. Поэтому когда подъехали к новенькому забору у дома деда Сени, повернулась к Ваську самым сонным видом.

— Ну, я пошла. Спокойной ночи, — и прикрыла рукой рот, с трудом подавив вполне реальный зевок.

— Нет подожди. Я хотел с тобой поговорить, — строго произнес Васек и ухватил за локоть, словно я собиралась от него сбежать.

— Вась, ты издеваешься?! — абсолютно искренне возмутилась я, — Я устала как собака.

Думала, отпустит. Не тут-то было! Прицепился, как клещ и зло выпалил:

— Нет, это ты надо мной издеваешься, словно я собака. То поманишь, то оттолкнешь. Почему ты себя так ведешь?

Видимо реально Васек измучился. Вот и спрашивается чего мужикам для счастья надо? Вот когда в рот им заглядываешь, в любви признаешься — бегут только пятки сверкают. А тут проявляешь независимость и самостоятельность — получаешь ревность и претензии.

— Вась, ты сейчас о чем? Только конкретно объясняй.

С трудом заставляю себя успокоиться и не отвечать на его агрессию. Это с моим-то нравом! Почти подвиг.

— Ты ведешь себя так, словно я тебе никто. Сама она колесо сделает. А может мне приятно, что сделать для тебя?

Молчу. Тихонько зверею и слушаю до чего он договориться.

— С Андрюшенькой сидишь, кофе распиваешь, милые беседы ведешь. Почему с ним, а не со мной? Почему я должен дожидаться пока ты с ним наболтаешься?

Все держите меня. Два дня с ним встречаюсь, а уже такие претензии. Это что ж через неделю-то будет.

— Луганский, а кто ты мне есть? — без обиняков заявила я.

Он как-то сразу растерялся.

— Ты — мой директор, — за него ответила я, — И вот скажи мне, ты ко всем подчиненным с такой трепетной заботой относишься, как ко мне?

Васек продолжал напряженно молчать. Только раздраженно поглядывал на меня, кривя губы, словно едкий ответ был готов сорваться с них в сию секунду.

— А как отнесутся мои коллеги к такому пристальному вниманию с твоей стороны? Ты об этом не думаешь?!

Судя по его кислой физиономии об этом он даже не задумывался. Конечно он же печется только о том, что его бедного в правах ущемили. Страдальца из себя корчит.

— Ты не подумал о том, что меня тут же запишут в длинный список с твоими любовницами и буду насмехаться при каждом удобном случае? Пусть не в глаза. Но за глаза точно. Мне приятно будет?

— Такого не будет, — резко вставил Васек.

Это взбесило еще больше.

— Не будет?! Ха! Да имя твоей Ани до сих пор поласкают в бухгалтерии. Как она там кстати поживает? Справляется с гостиницей? Или она там не только управляющей работает?

Похоже, попала в самую точку. Потому, каким растерянным стало Васьково лицо, я поняла, что Аня отставку еще не получила. Не знаю, как я в тот момент сдержалась, что бы не высказать этому самовлюбленному козлу все, что я о нем думаю. Просто резко освободила руку, распахнула дверь его машины и прошипела на последок:

— Вот как разберешься со всеми своими бывшими и настоящими, тогда и будешь предъявлять претензии. А пока, проваливай!

И под занавес злобно хлопнула дверью, так что там внутри что-то звякнуло. Ничего, японские тачки самые крепкие. А даже если что-то и отвалилось — починит.

На следующий день я позорно проспала. Даже будильника не слышала. Подскочила в постели только после мягкого толчка в плечо. Сонно потерла глаза и узрела встревоженное лицо баб Вали.

— Женечка. Не будила тебя до последнего. Думаю, пускай поспит немного. Совсем измоталась бедная, — обеспокоенно произнесла старушка, глядя, как я со скоростью реактивного двигателя ношусь по комнате в поисках подобающей одежды.

— А дед Сеня уже уехал? — спросила я.

— Да давно уж.

Одежда приличная нашлась. Спасибо баб Вале. Она, оказывается, навела порядок в шифоньере, пока меня не было, постирала и погладила мои вещички. Я говорила, что я ее обожаю?

Натянула свежее белье, белые обтягивающие брюки и легкую блузу лимонного цвета. Глянула в зеркало и ахнула. Круги под глазами стали еще темнее и заметнее. Губы слились с бледным как полотно лицом. Вот он результат трудоголизма, недосыпа и потрепанных Васьком нервов. Про последнего, как вспомнила, так сразу что-нибудь разбить от злости захотелось. Из-за него сволочи, полночи прокрутилась в кровати. Вот не буду краситься. На зло. Пускай видит — до чего ценного сотрудника довел со своими бизнес-планами. У-у-у, изверг!

Пошла, умылась на скорую руку, кое-как разодрала свои патлы и, натянув балетки, побежала во двор. Достала ключи от машины и от души грязно выругалась. Белочка моя на работе осталась. Как же я теперь на работу поеду? На автобусе? Он тут, конечно же, был. Но ходил раз в пятилетку. Дед Сеня как раз уехал на ближайшем.

Тут вспомнилось, что где-то записывала номер местного такси. Порылась в ежедневнике. Ну, вот же он! Ура!

— Ожидайте машину через десять минут, — сообщила мне оператор приятным бодрым голосом.

Я радостно побежала на улицу, что бы прыгнуть в такси как только оно подъедет, села на лавочку и стала увлеченно рыться в сумке в поисках наличных денег. У нас хоть и колхоз, а зарплату перечисляли на карточку. А мне все недосуг добраться до банкомата. Нашла двести рублей. Должно хватить. Кстати о деньгах. Не зарабатываю я столько, что бы на такси разъезжать.

И пока я об этом размышляла с боку подъехала машина. Медленно повернула голову и скривилась. Это был белый внедорожник Луганского. Караулил что ли? Тайота приглашающе подмигнула ксеноновыми фарами. А самому выйти в лом? Не барское это дело. Бесит...

Демонстративно отвернулась и чуть не подпрыгнула от резкого сигнала со стороны внедорожника. Прикинулась глухой и тут же услышала как хлопнула дверь. Скосилась в сторону Тайоты. Луганский все же решил выйти.

И тут к моему огромному облегчению подъехала черная шестерка с шашечками. Я, нагло ухмыльнувшись в сторону Васька, стартанула в ее сторону, прыгнула на переднее сиденье.

— Поехали-поехали! — приказала водителю, — Быстрее! На работу опаздываю.

Таксист все понял правильно, когда в зеркале заднего вида увидел Васька с перекошенной от бешенства физиономией, и шестерка сорвалась с места. На работу доехали с ветерком...

Было ли мне стыдно за свое поведение? Ни сколечко! Я его предупреждала, что характер у меня вредный? Предупреждала. Думал, что я после парочки страстных поцелуев, растекусь лужицей у его ног? Признаю — растеклась, размечталась и влюбилась. Но я лучше с работы уволюсь, чем стану его очередной Анечкой! Кобель плешивый! Я покажу ему еще, на каком хуторе ёжики зимуют!

С такими вот воинственными мыслями расплатилась с водителем такси, который едва заприметив следом подъехавшую "Тайоту" в лице сразу поменялся и умчался, словно за ним сам черт гонится. Про себя отметила, что стиль вождения у таксиста экстремальный. Прямо сельский гонщик какой-то.

Не дожидаясь пока Луганский выйдет из машины, почти бегом помчалась в контору. На лету помахала деду Сени. Он был как всегда на своем боевом посту подтянутый и бодрый. Главный охранник с нескрываемой иронией следил за моим бегством и поспешил открыть калитку, что я могла избежать столкновения с начальством, которое судя по широким шагам, просто жаждало мня...придушить.

— Доброе утро, Василий Михайлович! — услышала я каркающий голос деда Сени, едва за спиной закрылась дверь, — Не выспались сегодня? Да-да. Полнолуние нынче. Давление, наверное, скачет. Беречься вам надо. Пустырничку на ночь не пробовали? Стоит. Стоит попробовать.

Прикусила губу и вместо смеха вырвалось сдавленное хрюканье. Как представлю себе Васька, который шаркающей походочкой бредет на кухню, одной рукой держится за сердце, а второй капает себе настоечку, дабы успокоить расшатанные моими стараниями нервы, так и тянет засмеяться. И не тоненько по-девичьи. А как злорадно хохочут злодейки в мультиках.

В кабинете меня ждал сюрприз. Нет. Это совсем не то, что вы могли бы подумать. До Луганского еще не дошло, что он козел. Потому вместо букета цветов, на рабочем столе меня ждал огромный кусок штукатурки, который по непонятной причине отвалился с потолка и устроил в моем микроскопическом кабинете ад.

Ненавижу!

Ненавижу грязь, пыль и мел. И ладно бы отвалился только один кусок. Их было великое множество. На столе, на полу на подоконнике и даже на моем любимом кресле.

Застонав от бессильной ярости, я забросила сумку в единственное чистое место — шкаф с документами и осторожно освободила материалы для презентации и компьютер от штукатурки. Слава богу, они пострадали не сильно.

В коридоре послышались шаги. Луганский шел в свой кабинет.

Не долго думая, схватила все свое добро и помчалась на звук его шагов. Тайфуном влетела в приемную, хлопнув дверью так, что бедная баклажаниха поперхнулась трубочкой со сгущенкой, что в тот момент смаковала. Она попыталась запить сладкий кусочек чаем, но кружка выскользнула из пальцев, и чай разлился по документам. Суда по всему очень важным документам. Потому как секретарша едва проглотив, ставший комом кусок, с выпученными глазами начала носиться по приемной в поисках чистой тряпки. Я всегда говорила — нечего есть за рабочим столом!

— Тамара Сергеевна! — рявкнула я, приказным тоном, — Срочно вызовете уборщицу. В моем кабинете штукатурка обвалилась. Там срочно нужно навести порядок.

Секретарша замерла и, удивленно хлопнув глазами, поведала:

— В отпуске она. На две недели.

— Ла-а-адно, — милостиво протянула я, хотя в душе уже начинало разгораться пламя бешенства, — Тогда кто за нее?

Баклажаниха состроила удивленное лицо и помахала документами, те которые отчаянно спасала, словно ей стало вмиг жарко.

— Не знаю. Еще не нашли замену.

— Пипец.

Это самое цензурное, что нашлось в моем лексиконе, в ответ на данное заявление. Хотя постойте-ка!

— А что это у вас за документы, Тамара Сергеевна?

Знаю, что со стороны это выглядело очень грубо и некрасиво. Но я была уже на второй стадии озверения. Поэтому приличия были уже до лампочки. Выхватила документы у не успевшей вовремя среагировать тетки и прочитала вслух:

— На время очередного отпуска возложить обязанности с доплатой за совмещение на секретаря-референта.

Кровожадно улыбнулась и посмотрела на секретаршу. Та побледнела и даже позеленела. Просекла, что со мной лучше не шутить.