Белый Клык

Хуже было то, что она понимала — действительно понимала причины. Она была Янг Сяо Лонг — ее проблемы решались ударом кулака, красивой внешностью или дружелюбной улыбкой. Если не работало второе и третье, рано или поздно в ход всегда пускалось первое... И чаще рано, чем поздно.

— Новобранцы вечно несут эту фигню о мести тупым расистам и человечеству. Как правило, он выходцы из самого низа, и да — многие из них состояли в бандах, — ответил медведь. — Эта дурь выколачивается.

— Не только новички, Мор.

-...Ты говоришь об Адаме.

— В том числе. Я много думала об этом... действительно много. Врачи циничны, полицейские склонны видеть в людях худшее, артисты сильно зависят от чужого мнения... террористы жестоки — они полны ненависти и злобы. Это называется профдеформация. Мы — то, что мы делаем, Мор. Ты думаешь, просто так в нынешнем Белом Клыке не осталось почти никого из прошлого состава, с кем мы начинали этот крестовый поход? Они ушли — а на их место пришли другие. Они не хотят равенства — только мести.

— Давай оставим этот разговор, Блейк. Сегодня день команды...

— Когда я еще увижу тебя? Когда смогу поговорить? Через месяц?

Моррон не ответил. Вместо этого он посмотрел на часы...

— Уже поздно, Блейк. Через час отбывает последний транспорт в Бикон. Я думаю, тебе стоит вернуться в Академию.

— Просто подумай об этом, Мор, — умоляюще попросила Блейк, не двигаясь с места. — Просто подумай.

— Я подумаю, Блейк, обещаю, — кивнул Плюшевый. — Но и ты подумай тоже. Я сказал тебе там, в доках, и повторю снова: есть ли у тебя другое решение? Старый путь не работал, новый дает хоть какие-то результаты.

Девушка-кошка молчала, понурив голову — даже ее уши, вечно стоящие торчком или оживленно шевелящиеся, ловя каждый звук, бессильно поникли.

— Дай мне другой ответ, Блейк, способ, которым я могу помочь фавнам действительно получить те права, что мы завоевали пятьдесят лет назад, и я уйду из Белого Клыка в тот же день.

— Белый Клык катится в пропасть, — сказала Блейк.

Янг осторожно взяла ее за руку, увидев слезы, текущие по щекам.

— Однажды ты либо погибнешь, пытаясь их остановить, либо действительно превратишься в того Фавна-из-стали, которым сейчас пугают весь Вейл, а полгода назад пугали Атлас.

— Одно я знаю точно, Мор. Белый Клык — это не тот ответ, который мы оба ищем.

— Послушай, Плюшевый, — вступила Янг. — Не буду спорить — я не разбираясь во всей этой ерунде с дискриминацией. Но я верю Блейк, и ты вроде хороший парень — поэтому считай, что у тебя есть уже две ослепительно прекрасные девушки, которые будут тебя спасать!

— Я взрослый мальчик, Фонарик. Я могу сам о себе позаботится.

— А через месяц мы притащим сюда еще и Руби! — продолжила блондинка, не обращая на его слова никакого внимания. — Никто, кроме меня, не может устоять перед ее умоляющими глазками.

— Через месяц... — протянул Моррон. — Это уже после фестиваля Витал?

— Ну да, — не поняла Янг.

— Договорились, — кивнул медведь, протягивая руку. — Мы встретимся через месяц. Все равно у вас будет много дел из-за фестиваля. Будете выступать?

— Выступать? — подбоченилась Янг. — Мы будем побеждать!

— Советую потратить этот месяц на тренировки, — фыркнул на это Браун. — Я слышал, в нынешнем будет участвовать Пирра Никос.

— Это не проблема! — без особой уверенности заверила блондинка.

— До встречи, Блейк, — улыбнулся он, притянув к себе не успевшую и пикнуть девушку-фавна.

Подняв глаза, он строго посмотрел на Янг:

— Береги ее, Фонарик.

— Само собой, Плюшевый!

Уже сев в пустой салон последнего транспорта до Бикона, Блейк тихо призналась сидевшей рядом Янг:

— Ты была права. Я не могу сбежать — это никогда не работает, это причиняет всем только боль.

— Так значит план — навалять Белому Клыку принят? — усмехнулась блондинка.

— Как временная мера. Они что-то планируют — мы должны узнать что.

— Звучит как план.

— А потом я буду должна найти ответ на вопрос, над которым мой народ бьется уже пятьдесят лет.

— Ну... — протянула Янг. — Знаешь, как правильно есть слона?

— Как?

— По кусочкам, Блейк... Только по кусочкам!

Глава 16. Знание

— Мы связались с Советом Атласа, Озпин, — хмуро сказал Председатель, неодобрительно глядя с голографического экрана. — С этого момента за безопасность фестиваля Витал отвечает генерал Айронвуд.

— Так точно, Советник, — кивнул высокий черноволосый мужчина с седеющими висками. — Атлас готов предоставить столько солдат, сколько необходимо, чтобы обеспечить безопасность мирных граждан.

— И мы благодарны за это, — кивнул Председатель.

— На этом все? — рассеяно спросил директор.

— Пока да. Но по окончании фестиваля мы вернемся к тому, будете ли вы и далее занимать свой пост, директор. Доклады генерала Айронвуда нас несколько... озадачили. Уверен, вы понимаете.

Озпин, директор Бикона, лучшей академии Охотников в Ремнанте, не ответил, лишь небрежно шевельнул рукой, отключая связь. На линии остался лишь его старый соратник — Джеймс Айронвуд, главнокомандующий армии Атласа.

— Это верное решение, Озпин. Я защищу мирных жителей. Верь мне.

Директор на это только вздохнул. Сняв крохотные черные очки-велосипеды с носа, он аккуратно положил их на стол и устало протер глаза. Запустил руку в короткие седые волосы, сжал на мгновение виски...

Честно сказать, его не очень волновали ничем не прикрытые угрозы Совета. Даже если они решат снять его с этой должности, его место займет Глинда — любимая ученица в этой жизни. Она более чем способна приглядеть за этой ордой подростков, способных, раздухарившись в бою, превратить каменную арену в усеянное кратерами и осколками поле боя. У него, в конце концов, есть и другие обязанности, взятые на себя добровольно — управление школой съедало много времени, заставляя делегировать обязанности, отправлять на задания подчиненных, которые по определению были менее опытны, знали меньше, меньше видели и слышали.

Взяв со стола Свиток, он открыл последнее сообщение от Кроу Бренвена, идущего по следу убийц Эмбер.

"У Королевы есть пешки" — гласило сообщение.

Безусловно, постороннему эти четыре слова не сказали бы ничего — так и задумано, в конце концов, обмениваясь сообщениями по вопросам настолько секретным, что о них знали лишь чуть больше десятка человек во всех четырех Королевствах, по открытым каналам, надо было соблюдать осторожность.

Для него все было ясно как день. Враг, с которым он сражался всю свою жизнь, в бою с которым умирал десятки раз, которого, казалось, знал лучше, чем самого себя... изменился. Королева работает через людей. Она и раньше делала это, но использовала своих миньонов исключительно в качестве расходного материала — они ничего не значили и зачастую даже не знали, на кого работают.

Последние три десятка лет Салем была тиха. Она полностью прекратила активные действия, ушла в тень, скрылась где-то на территориях Гримм, где ее было не достать. Его подчиненные, его ученики даже начали думать, что она сдалась... Озпин знал своего врага лучше. Три десятка лет ничто для существа, что меряло жизнь столетиями, если не тысячами лет — для него, в конце концов, эти тридцать лет тоже значили лишь передышку.

Она готовилась. Королева Гримм ждала. Она растила свою армию — не тварей Темноты, на этот раз, нет — человеческую армию. Верных сподвижников, которым обещала силу, власть или что там еще обычно желают люди?

И сейчас настал тот день, когда она начала действовать. Три человека напали на Эмбер, нынешнюю Осеннюю Деву. Эмбер была молода — обычная сельская девочка родом из деревеньки в Мистрале, на которую, не спросив разрешения, свалилась мощь и знания, возносящие ее так высоко, что даже Охотники не могли до нее дотянуться.

Но она была молода, неопытна, не тренирована — знания, как сражаться, как использовать дарованную мощь были лишь знаниями, которые только предстояло превратить в практику. Сила досталась ей случайно — Озпин и его люди искали новую Деву по всему Ремнанту, но это была непростая задачка, учитывая, что далеко не все поселения были даже нанесены на карты. В конце концов они нашли ее, девушка все таки засветилась своими силами, но... было слишком поздно. Враг нашел ее раньше. Но на этот раз не убил — давно прошли те времена, когда Королева совершала такие глупые ошибки, ведь убей любую из Дев и в тот же миг родится новая. Она не похитила ее, держа в кандалах и под наркотиками, как пыталась прежде — она создала Гримм, способного похитить силу Деву и передать ее выбранному ей самой носителю, лишь бы тот подходил под требования — молодая девушка не старше двадцати.

Она почти добилась успеха, но к счастью, Кроу Бренвен, один из его самых сильных (и одновременно — самых проблемных) учеников в этой жизни успел вмешаться, отбить бессознательное тело у незнакомцев, но... было уже слишком поздно. Неизвестный никому, даже самому Озпину, Гримм перекорежил саму душу молодой Девы, разорвав ее пополам, отдав половину похитителям. Эмбер умирала и они ничего не могли сделать — люди не живут без души.

Джеймс предоставил технологии Атласа, передовые секретные разработки, связанные с изучением души и ауры — они смогли остановить процесс, погрузить Эмбер в стазис, но... это была лишь отсрочка. Королеву не устроит половина силы Осенней Девы — она пожелает заполучить полную. Вместе с флотом Атласа, генерал привез и вторую секретную машину, теоретически, способную передать вторую половину силы Эмбер новому носителю. Озпину следовало выбрать, кого именно из своих учениц он готов положить под нож, используя на них непроверенную операцию, которая может закончится всем, чем угодно, от смерти до сумасшествия.

И вчера, наконец, она сделала свой ход — совсем не с той стороны, с какой ожидал Озпин. Белый Клык — фавны, перешедшие от мирных демонстраций и сражений в суде сначала к погрому мелких магазинчиков ии мелкому грабежу, к взрывам, похищениям людей, шантажу, убийствам и грабежу всего подряд, что только можно было ограбить хотя бы в теории. Он не понял сразу, на кого они работают, не придал значение нашумевшей Праховой Войне, занятый спасением Девы, поиском способа вылечить ее или хотя бы просто не дать умереть, после — передать ее силу, выбором кандидаток... но после их последней акции он узнал почерк.

Весь Прах, что они собрали за прошедшие несколько месяцев, был собран в месте под названием гора Гленн — провальной попыткой расширения Вейл, предпринятой лет двадцать назад. Городок Гленн был связан с метрополией подземными туннелями — когда Гримм хлынули в город и люди, битком набившись в поезда, попытались вернуться на родину... Совет просто обрушил тоннели, чтобы не пустить тварей темноты в город, не дать им способа миновать защитные стены... попутно обрекая на смерть всех, кто оказался в подземной ловушке. Белый Клык собрал Прах на одном из поездов, тихо расчистил тоннели... а после пустил по ним поезд, взрывая по пути вагон за вагоном — Гримм, которые, в основном, реагировали на отрицательные эмоции, тем не менее, не были слепыми и глухими, и прекрасно шли на взрывы, пробирались в провалы в земле, тянулись вслед за громыхающим поездом и новыми взрывами... Закончился этот путь почти в самом центре города — череда взрывов, разломавших асфальт выпустила на мирный город, готовящийся к празднику мира и сотрудничества, орду Гримм.

И это было всем доказательством, что было необходимо Озпину. Никто не использовал Гримм. Никто не был столь глуп — и даже тот же Белый Клык, несмотря на ту роль, что сыграли твари Темноты в Войне за Права, не хотел делать своими врагами весь мир, повторяя этот фокус.

Если бы не команда первокурсниц, RWBY, выпросивших себе миссию в юго-восточном секторе и наткнувшихся на базу террористов, это произошло бы несколькими днями позже — когда большая часть студентов Бикона отправилась на свои практические задания, а взрослые Охотники последовали вслед за ними, сопровождать и поучать молодое поколение. Разрушения были бы намного больше...

"У Королевы есть пешки", сказал ему Кроу. Он забыл упомянуть, что у нее есть целая армия пешек.

— Я слишком стар для всего этого, — пробормотал Озпин.

Вздохнув, директор взял со стола свою любимую кружку с кофе и подошел к большому панорамному окну, разглядывая Академию, которую сам же и основал... много, много лет назад. Не в этой жизни. Не в предыдущей...

Он помнил время, когда всего этого не было. Ни главной башни, ни учебных корпусов, ни садов и дорожек, фонтанов и статуй, защитной стены с массивными стальными воротами... ничего, только камень и Гримм.

Вон там, на центральной аллее, стоит статуя Кейану Арку, герою Первой Мировой Войны — Охотнику без всякого обучения, который во главе собственной армии Охотников остановил Гримм, что прорвались за стену, а после взял штурмом штаб, здание правительства и в приказном порядке остановил войну, угрожавшую уничтожить всех.

"Охотники сражаются с Гримм", — цитировали его историки. — "Отдавать свою силу Королевствам, позволить им использовать нас как средство для достижения своих глупых амбиций, обратить оружие друг против друга — самая ужасная ошибка, которую мы когда либо совершали. Посмотрите, чем это закончилось — мы убивали друг друга настолько хорошо, что теперь человечество рискует погибнуть, потому что его некому защищать! Это закончится здесь. Я закончу это. Охотники сражаются с Гримм, а не друг с другом — так было всегда, так будет и впредь".

Его примеру последовал сначала Атлас, а после и все остальные. Мировая Война, по всеобщему мнению, была закончена одним человеком, одной речью, обращенной в прямом эфире к защитникам человечества, истинным героям Ремнанта, что позабыли о своих обязанностях.

Это была хорошая жизнь. Кейан был ярким, харизматичным, сиявшим настолько ярко, что люди шли за ним в ад, ослепленные этим светом... а после он возвращал их обратно.

"Охотники сражаются с Гримм" — принцип, который вбивали всем Охотникам, во всех Академиях. Это работало далеко не всегда — слишком большим шилом в мягком месте обладали представители этой профессии, но достаточно, чтобы ему следовало большинство.

Но что должны делать Охотники, если Гримм начинают использовать людей?

Дверь его кабинета распахнулась — без стука, без спроса, но Озпин не дал себе труда обернуться: узнать эту уверенную походку, ритмичный перестук каблуков любимой ученицы он мог в любом состоянии.

— Я слышала о Джеймсе, — сказала Глинда, вставая рядом.

— Да. Теперь за безопасность фестиваля отвечает Атлас. Всюду солдаты и роботы...

— У Атласа сильнейшая армия в мире.

— Нет, Глинда... — тихо ответил директор. — Сильнейшая армия у Королевы.

— Будь это так, мы бы давно проиграли, — мягко возразила она.

Директор ответил не сразу. Прищурившись, он смотрел на внутренний двор своей академии, перепрыгивая взглядом с одной статуи на другую. Многие из них были посвящены одному из его воплощений, остальные — его ученикам, соратникам, соперникам...