Я покосилась на Ланку, восторженно рассказывающую о матери, и поняла, что до боли хочу увидеть свою. Интересно, она... хотя бы жива?.. И помнит ли обо мне? Или же вычеркнула из жизни раз и навсегда, сбежав из дворца? И кто тому виной — отец или все-таки я?..
— Виорика, что с тобой?
Вопрос вытащил меня из неприятных мыслей, железными тисками сжимавших сердце, и я заметила, что в комнате воцарилась тишина, а приятели встревожены.
— Я... ничего, просто устала, — с трудом поговорила я. Голос показался хриплым и чужим, и я невольно шмыгнула носом. Вот только этого и не хватало — начать себя жалеть!
— Мы тогда пойдем, — приняла решение Тэка, и мальчишки не стали возражать. Торопливо и как-то неловко попрощавшись, товарищи ушли, а я без сил упала на кровать.
— Вик, извини, — виновато пряча глаза, пробормотала Ланка. — Я даже не подумала...
— Не бери в голову, — взяв себя в руки, улыбнулась я. — Все хорошо. Я действительно устала, посплю немного, пожалуй...
Подруга неуверенно улыбнулась в ответ и вновь принялась за вязание, а я крепко зажмурилась, сдерживая непрошенные слезы. Не буду плакать. Не сейчас. И не из-за той, которая наверняка никогда не плакала из-за меня.
Непослушная слезинка выкатилась из-под плотно сомкнутых ресниц, оставляя на пылающей щеке прохладный след. За ней скользнула вторая, третья... и я, уткнувшись лицом в подушку, позорно разревелась — молча, без всхлипов, чтобы, не дайте боги, Лана не услышала, и сама не заметила, как провалилась в тяжелый сон.
Пробуждение вышло не из приятных. В глаза словно песка насыпали, в горле пересохло и першило, голова болела. С трудом разлепив веки и сев на постели, я оглядела тонущую в вечерних сумерках комнату. Ланки не было — наверное, к Лису ушла. Позабытое вязание лежало на подушке, более всего напоминая длинный коврик, нежели шарф. Я зажгла свет, попила воды и поплелась в ванную. Зеркало не порадовало, бесстрастно отразив опухшее от слез лицо, покрасневшие глаза, всклокоченные волосы — любому упырю на зависть. На душе по-прежнему было муторно. Умывшись ледяной водой и кое-как приведя себя в порядок, я вернулась в комнату, полюбовалась на шедевр Ланкиного искусства, посидела на подоконнике, попивая горячий чай и смотря на сгущающуюся за окном темноту, а потом решила разобраться с так и оставшимися на полу книгами.
Заметив среди ярких обложек черный переплет, я, не задумываясь, подняла с пола толстую книгу без названия, рисунков и прочих излишеств. Наверное, в спешке прихватила ее, когда уходила из Хранилища. Ну-ка, что тут у нас интересного?.. Устроившись на кровати, я открыла книгу на середине... и пропала. Про такие заклинания Лион мне даже не говорил! Это вам не глупое взывание к мелким духам, это... намного серьезнее, полезнее и, само собой, сложнее.
Нетерпеливо перелистнув несколько страниц, я нашла нечто, совсем уж выходящее за рамки моей учебной программы, но, как ни странно, не знаний, а потом отложила книгу и невидящим взором уставилась прямо перед собой. Шальная мысль неожиданно пришлась по вкусу и начала оформляться в план действий по ее реализации. И в самом деле, что, если попробовать? Базовых навыков хватит, спасибо Ривенсу, а остальное... Надо же когда-нибудь учиться самостоятельности? Ага, и огребать за нее... Лиона не обрадует моя инициатива. Если он, конечно, о ней узнает.
— Эй, Виорика, какой бес в тебя вселился?!
Увлекшись, я не заметила, как вернулась Лантэлия. Сейчас она, удивленная до крайности, стояла у двери и смотрела на меня округлившимися глазами. Я неопределенно мотнула головой и продолжила освобождать центр комнаты. Нужно совсем немного места. В подвал я пойти не могу, кто-нибудь обязательно засечет и доложит кому не надо, значит, проведу обряд здесь.
Пока я лихорадочно металась по комнате, Ланка успела подобрать книгу и прочитать вызвавшее столь бурную реакцию заклинание. Описание вызова астральной копии любого, живого или мертвого, существа подругу весьма впечатлило. Как и меня. Разве это не здорово — с помощью не таких уж и сложных действий узнать, где находится и чем занимается искомый объект? И жив ли он вообще...
— Вики, зачем тебе это? — с искренним сочувствием ахнула Лантэлия. Каким-то образом она безошибочно поняла, что именно я намереваюсь сделать, и на миг стало не по себе.
— Хочу знать, жива ли она, — упрямо нахмурилась я, застыв посреди комнаты.
— И что это даст? — не унималась Лана.
— Ну... — протянула я и замолчала, нервно кусая губы.
А действительно, что? Что мне до того, бьется ли еще сердце женщины, родившей, а затем без сожалений бросившей меня? Даже если так... Не буду же я ее искать, в самом деле! Или... буду?
— Мне просто надо это сделать, Лана, — наконец твердо сказала я. Подруга тяжело вздохнула и покачала головой, но спорить не стала, и я вернулась к подготовке ритуала. Который грозил закончиться, так и не начавшись, из-за банальной мелочи — у меня не было мела. Подумав, я решила предпринять вылазку в учебный корпус, благо знала, где висит запасной ключ от кабинета общей магии.
— Не самая лучшая идея, про упыря ты уже забыла? — попыталась воззвать к моему благоразумию Лана, но я, поглощенная азартом и предвкушением, лишь отмахнулась.
Что мне какой-то упырь? Главное, на Ривенса не нарваться. Но на всякий случай в качестве орудия самообороны я прихватила добротную ножку от стула, без дела валявшуюся под Ланкиной кроватью.
С месяц назад на травоведении мы варили увеличивающее силу зелье и проверяли его на практике. Жертвами эксперимента выбрали меня и стул. Мебель была гномьего производства, а потому оказалась на диво прочной. Но, как известно, упорство и труд, особенно помноженные на правильно изготовленное зелье, все перетрут, и куда там знаменитому гномьему качеству тягаться с полной сил и энтузиазма девицей, которая не намерена пасовать перед каким-то стулом?! В общем, ножку я таки отломала — к вящему восторгу одногруппников. А потом мы все вместе прятали — как умели — следы преступления, ибо за порчу школьного имущества полагались страшные кары.
В коридорах было темно, тихо и пусто. Аккуратно обходя развешанные тут и там ловушки, я кралась, судорожно сжав многострадальные останки стула и затаив дыхание, и пуще упыря боялась столкнуться нос к носу с кем-нибудь из мастеров. С ловчим отрядом, вполне способным принять меня за искомую нежить, встречаться тоже не было никакого желания.
Вопреки опасениям, до нужной аудитории я добралась без приключений. Нашарив за стоящими на страже доспехами ключ, я подошла к двери и с тревогой обнаружила, что она приоткрыта.
Застыв возле порога, я даже дышать перестала, вся обратившись в слух. Внутри было тихо — наверное, кто-то из оболтусов-учеников забыл запереть за собой аудиторию. Такое случалось довольно часто, потому я немного успокоилась и легонько потянула дверь на себя. Пронзительно взвизгнули петли; я подскочила на месте и рванула в аудиторию, врезавшись в нечто высокое и мягкое. Это нечто издало шипящий звук и вцепилось в меня мертвой хваткой.
Упырь! — с ужасом поняла я. Рефлексы, вбиваемые в нас на физподготовке и боевой магии, без колебаний приняли командование, потеснив перепуганный рассудок.
— Изыди!.. — взвыла я, обрушивая на упыря свое страшное оружие.
Упырь странно булькнул — и мешком рухнул на пол. Я рванула было к выходу, но тут не к месту взыграла профессиональная совесть. Бесья круговерть, когда только Лион успел во мне ее взрастить?! Так вот, совесть буквально вопияла, что оставлять недобитого упыря — преступление! Бесий хвост, а как же там упырей-то изводят?! Лион нам пока об этом не рассказывал! Кажется, вбитый в сердце кол — самое действенное и доступное средство. Что ж, проверим!
Осинового кола у меня, понятное дело, не было. Я не боевой маг, это они постоянно таскают на себе целый арсенал убиения несчастной нежити... Но ничего, зато мы, некроманты, более изобретательны! Нет кола — сойдет и ножка от стула...
Неуверенно покрутив оную в руке, я почти на ощупь двинулась к упырю. Включать свет я не решилась — боялась, что, рассмотрев своего противника, на данный момент превратившегося в жертву, прилягу с ним рядом, в точно таком же бессознательном состоянии, и еще вопрос, кто из нас очнется первым...
На свою беду, упырь очнулся раньше, чем я успела упокоить его. Он жалобно застонал и попытался приподняться, за что получил все той же ножкой. По лбу. Три раза... Отдышавшись и успокоив бешено бьющееся сердце, я поняла, что упырь больше не подает признаков жизни. И задумалась. Может, уже и не надо ничего никуда втыкать? Я же, в конце концов, не изверг какой, зачем над телом измываться?! Но тут вновь влезла неугомонная совесть, сварливо возразив, что лучше перестраховаться, чем потом локти кусать. Бесья круговерть, придется добивать! Но снова приблизиться к нежити, по крайней мере, в темноте, заставить себя я не смогла.
Пришлось включать свет.
Впоследствии я не раз задумывалась, правильно ли поступила. С одной стороны, если бы я этого не сделала и добросовестно добила упыря в темноте, многие проблемы в моей жизни были бы решены раз и навсегда. Но, с другой стороны, в таком случае взамен оным пришли бы новые. Конечно, я не особо люблю мастера Ривенса, и это чувство у нас взаимно, но вряд ли его собственноручное убиение, да еще ножкой от стула, прошло бы бесследно для моей ранимой психики!
Лион, кстати, оказался неожиданно тяжелым. О том, что свет все же был включен, я пожалела еще на полпути к целительским покоям...
— Виорика, может, не надо? — робко пискнула Ланка, наблюдая за тем, как я аккуратно вычерчиваю на полу гексаграмму. — Лион же нас убьет!..
— Не убьет, — мрачно ответила я, не отрываясь от работы, — я успела раньше...
— Ты — чего?.. — так и села Лана. — Ты его — того?!
— Почти, — буркнула я, но, видя, как глаза подруги приобретают странную квадратную форму, все же потрудилась пояснить.
К концу краткого рассказа Ланка едва не рыдала от смеха, что не могло улучшить моего и без того дурного настроения. Ситуацию усугубляло понимание, что сама я точно так же смеялась бы над дураком, перепутавшим собственного мастера с упырем. Однако времени на рефлексию не было. Лиона просто так не прихлопнешь, хоть и кажется не шибко крепким... Очень сильно надеюсь, что до утра злосчастный мастер тихонечко полежит в целительском покое, дав мне возможность довести задуманное до конца...
О том, как именно дотащила его до целителей, я старалась не думать, но в памяти то и дело всплывали яркие моменты недолгого, но насыщенного путешествия. Например, ловчая сеть, натянутая поперек темного коридора так, что под ней пришлось сначала ползти, извиваясь наподобие дождевого червяка, и уже следом протаскивать находящегося в блаженной отключке Лиона. Одна только мысль, что мы попадемся и наутро на нас сбежится полюбоваться вся Школа, придала просто феноменальной ловкости и нечеловеческой гибкости. Или же кадка с разлапистым фикусом, за которую я не слишком заботливо затолкала мастера и спряталась сама, чтобы переждать бодрый марш отряда в пять человек. Ловчим он был или спасательным, я не поняла, да в моем положении это не имело никакого значения — попадаться не хотелось ни тем, ни другим. Зря я накануне представляла сидящего в засаде директора, вот и сама на его месте нежданно-негаданно оказалась... А уж то, с какой скоростью я бежала, от души — ногой — постучав в дверь целительского покоя, и вовсе не поддается никакому описанию... Интересно, на кого грешили наши лекари, обнаружив на пороге побитого Ривенса — на упыря или на его доблестных загонщиков? Надеюсь, что моего позорного бегства никто не видел, ибо прослыть истребительницей преподавателей отнюдь не улыбалось, как, впрочем, и быть отчисленной из-за весьма сомнительных подвигов на этой благодатной ниве...
Хорошо еще, что мысли не мешали работе, и гексаграмма получалась на диво четкой и ровной. Хоть я и торопилась, но линии легко ложились на деревянный пол, словно их рисовала не неопытная ученица, а бывалый мастер. Я заметно приободрилась — правильно и аккуратно выведенные знаки, руны и охранные фигуры являлись залогом половины успеха. А вот насчет второй его половины... Ну не знаю. Наверное, рановато бояться и нервничать, переживая, что придется применить незнакомое заклинание. В конце-то концов, читать я умею, а дальше все сработает так, как должно...
Ланка сказала, что я — оптимистичная самоубийца и, видя, что мои руки тянутся к книге, поспешно выскользнула за дверь, не желая "кормить собою вызванную нечисть" за компанию со мной. К бегству подруги я отнеслась философски, признав, что в глазах более разумных существ мои поступки и впрямь мало чем похожи на адекватные. Так... Где там у нас нужное заклинание?!
Страницы книги послушно зашелестели, открывая пытливому взору вязь малопонятных, но вполне читаемых символов; вдохновенно махнув свободной рукой, я, сверяясь с книгой, затянула было начальную строку, как дверь резко открылась и на пороге возникла бледная Ланка.
— Виорика! — выдохнула она, схватив меня за руку и потащив за собой к выходу. — Ты глянь!..
Я недовольно фыркнула, но вырываться не стала. По опыту знала, что подруга от какой-нибудь ерунды в такое состояние не придет.
Я выглянула в коридор и досадливо поджала губы. Ну и кому не спится в столь поздний час?! Кто-то из мастеров — или все же студент?.. В любом случае, надо бы дождаться, пока лунатик не пройдет мимо нашей комнаты. Лишние уши, приводящие к таким же проблемам, ни к чему.
Одинокая фигура тем временем приближалась. Как-то странно, к слову, приближалась: по ломаной траектории, слегка шатаясь из стороны в сторону. У Ланки, в роду которой отметились эльфы, зрение было куда лучше моего; ничего удивительного, что именно она опознала любителя ночных прогулок.
— Ой, бесий хвост! — икнула она, прижав ладонь к губам. — Вики, да это ж Лион!..
— Че-го?! — не поверила я, пристально всматриваясь в темный силуэт.
Увы и ах, Ланка не ошиблась: то действительно был мастер Ривенс собственной персоной. Выдохнув сквозь зубы, я метнулась в комнату. Не знаю, какой бес вынес нашего обожаемого и нежно любимого учителя из целительского покоя, но зато ясно, куда именно несет.
— Вик, — шипела Ланка, спешно баррикадируя дверь стулом, — ты что же, не могла его посильнее ударить?!
— Я вообще не хотела его бить! — не слишком уверенно возмутилась я, пытаясь стереть столь тщательно вычерченные линии. — Бесья ж круговерть!.. — тоскливо взвыла я, поняв, что не все так просто. — Ланка, живо, дай свое покрывало!.. Тьфу, то есть шарф!
— Не дам! — вскинулась мгновенно просекшая мои планы подруга. — Я его для Ардэниодирниэля вязала!
— Проклятье, Лантэлия! — рявкнула я, кожей ощущая приближение недобитого мастера. — Если не дашь эту тряпку, то Лису она тоже не достанется — просто потому, что ее некому будет ему подарить!.. Или думаешь, Лион сочтет, что ты ни при чем?!
Ланка не была столь наивна, а потому, скрепя сердце, пожертвовала шарфом во имя спасения наших жизней. Между прочим, половичок из него вышел вполне ничего, только подруге я этого говорить, понятное дело, не стала.
