Аркхимир, общий файл

— Но как я смогу использовать эту Изначальную магию?! — воскликнул я. — Ведь у меня не то, что нет ни малейшего представления, как сотворить хотя бы простейшее заклинание — мне даже и руны то ни одной неизвестно!

— Как раз это тебе не нужно, — отмел Эфрир. — Во всяком случае — пока. Правильно составленное из магических рун и произнесенное вслух заклинание многократно усиливает его эффект, но одних твоих сил на данный момент будет достаточно. К тому же для начала тебе надо набраться опыта в использовании связи с Аркхимиром, и это потребует определенного времени, хотя с твоими способностями... — недоговорив, старец задумчиво замолчал.

— Хорошо, — нетерпеливо прервал я затянувшееся молчание. — Если для сотворения Изначальной магии мне не нужно ни знание рун, ни умение составлять из них формулу заклинания, как не нужна и способность правильно ее произнести... Тогда, что же мне, сожри меня огр, вообще нужно?! — на последних словах я практически сорвался на крик.

Неожиданно захлестнувшая меня волна гнева, вырвавшись наружу, тут же исчезла, и теперь я мог только молча стоять и в недоумении глядеть на Эфрира.

— Это все влияние переполняющей тебя Энергии, Никк, — сказал наставник, будто прочитав мои мысли. — Учись держать ее под контролем, не давай ей накрыть тебя с головой.

— Но как это сделать?! — воскликнул я, снова чувствуя в себе нарастающий гнев.

— Очень просто, — проговорил старик. — Тебе нужно лишь мысленно представить, что ты спокоен.

Я недоверчиво и зло посмотрел на своего новоявленного учителя, думая, что он решил подшутить надо мной. Однако на угловатом лице старика не было и тени иронии.

— Ну же, чего ты ждешь? — спросил он меня.

В некоторой растерянности я закрыл глаза и постарался последовать его совету. Но у меня ничего не получилось. Все, что я смог увидеть — лишь черноту, в которой после моих долгих потуг кляксами начали появляться разноцветные пятна.

— Сосредоточься! — властно приказал Эфрир. — Узри перед мысленным взором абсолютно спокойного себя самого!

Я старался изо всех сил, но перед глазами были лишь все те же пятна. Впрочем, теперь они принялись крутиться в каком-то идиотском хороводе и быстро наращивали темп.

— Представь, что видишь себя в зеркале. Внимательно вглядываешься в каждую свою черточку! — повышая голос и тем самым еще больше накаляя атмосферу, чуть ли не выкрикнул старик.

Дикая пляска бешеных клякс, которые теперь скорее походили на размытые кометы, достигла своего апогея. Мне казалось, что сейчас мой мозг просто-напросто лопнет!

Тем не менее я сделал еще одно неимоверное усилие и вдруг вся эта свистопляска взорвалась разноцветным фейерверком и исчезла, являя мое собственное бесстрастное лицо. Мертвенно спокойно оно смотрело на меня из черной пустоты.

Безумная буря энергии, которая бушевала во мне, моментально улеглась. Только сейчас я заметил, что мое дыхание сбилось, а по лицу и телу градом стекал пот, будто я, нещадно понукаемый оседлавшим меня огром, бежал несколько миль кряду.

— Вот именно это тебе и нужно, — прозвучал довольный голос Эфрира.

— Это?! — тупо спросил я, открывая глаза.

— Для создания заклинания тебе нужно его представить. Увидеть своим мысленным взором как ты его сотворяешь, — снисходительно пояснил учитель.

— И все?! — удивился я.

— Ну, как видишь, пока что для тебя это не так-то просто даже здесь, — криво улыбнулся мой ехидный наставник. — А уж в Тэрраруме это будет сделать во много раз труднее!

Действительно. Он был абсолютно прав. Я стер со лба стекающий в глаза пот.

— Ладно, на сегодня с тебя хватит, — милостиво проговорил Эфрир. — Возвращайся к себе. Как будешь готов к следующему уроку — ты знаешь, где меня найти.

Я хотел возразить, но не успел ничего сказать — старик снова исчез.

Делать было нечего. Еще раз окинув взглядом этот прекрасный мир, мне не оставалось ничего, кроме как закрыть глаза. Решив на этот раз не брать амулет в руки, я стал представлять, что нахожусь в замке Оригон, в собственной комнате. Это потребовало гораздо меньших усилий, чем в первый раз. Через некоторое время я вновь почувствовал обжигающее прикосновение амулета к груди и, открыв глаза... обнаружил, что стою под потолком прямо на люстре своей комнаты.

От неожиданности я потерял равновесие, и мне пришлось тут же мертвой хваткой вцепиться в этот грешный светильник, чтобы не свалиться вниз!

"Ну что ж, между мирами летать мы научились. Теперь дело за малым — научиться нормально приземляться", — с улыбкой подумал я.

Глава XI

В окружении верных друзей я мерно покачивался в седле, краем уха слушая их веселую болтовню, что наполняла меня умиротворением и спокойствием.

Практически всем кланом мы возвращались с боевых тренировочных сборов, устроенных Вершителем нашей Земли — лордом Разором. Он был одним из самых могущественных людей в Империи и вместе с тем одним из сильнейших ее воинов. Огромный — немного выше Руфа — широкоплечий, с хищным лицом, через левую часть которого вертикально, ото лба и до самого подбородка, пролегал широкий шрам: одним своим видом Разор внушал трепет даже закаленным в боях ветеранам. Закрытый бельмом левый глаз — ранение, полученное им в одном из многочисленных сражений — лишь добавлял грозности этому воителю. В кроваво-красных латах с распростершим крылья черным орлом на груди (гербом его клана), Вершитель буквально олицетворял собой саму сущность Империи.

В связи с тем, что наша Земля — Петрара — граничила с Бескрайними Степями, и что существовала повышенная опасность набега зеленокожих, подобные сборы не являлись редкостью: Вершители пограничных Земель всегда должны были держать все находящиеся на их территории кланы в боевой готовности.

Нужно сказать, что наш хоть еще и молодой клан по дисциплине и боевой подготовке сразу занял место среди сильнейших. Более того — Аструм удостоился даже внимания самого Разора, который, мягко говоря, был скуп на похвалы. Так что мы вполне могли гордиться проделанной нелегкой работой.

Сам же я тоже не бездельничал: со времени второго посещения Аркхимира я успел побывать там еще несколько раз и неплохо преуспел в самоконтроле. Мое странное поведение, так взволновавшее друзей, уже успело забыться, и теперь мы снова были одной большой дружной семьей. Впрочем, преуспел я не только в самоконтроле.

Развитие моих магических способностей тоже шло очень хорошими темпами, и я уже мог с относительной легкостью проделывать несколько довольно опасных фокусов. Например, я научился выпускать из правой ладони сгустки тьмы, размером с человеческий череп. Стремительно летя к жертве, эти сгустки проникали в ее тело, изнутри ломая все кости. Или я мог раскрыть под ногами противника что-то вроде темной зубастой пасти, которая жадно пожирала несчастного и не оставляла от него даже мокрого места!

Но самым важным навыком, по словам Эфрира, было управление Геминусом. Как объяснил наставник, это существо являлось чем-то вроде моего "двойника", и я мог призвать его по своему желанию. Каким-то образом этот мистический двойник, подобно моей тени, всегда находился рядом со мной и мог быть очень полезным: с его помощью я мог, например, легко перемахнуть через пропасть — стоило лишь представить, что он цепляется за какой-нибудь уступ на другом краю и потом подтягивает меня к себе!

Также Геминус мог служить мне шпионом, сражаться рядом со мной в бою, и даже брать на себя нанесенный мне урон! Однако я пока довольно плохо себе представлял, как такое возможно — ведь всему этому мне еще только предстояло научиться. Стоит добавить еще и то, что магией я занимался пока лишь в Аркхимире — использовать ее в Тэрраруме мой наставник категорически запретил.

"Сперва наберись опыта, а потом поговорим!" — именно так сказал старик на мой вопрос о том, когда я смогу начать использовать новообретенные магические способности в своем мире. Иногда Эфрир меня просто убивал...

— О чем мечтаем? — проорал мне в ухо Руфус, хлопнув по плечу и тем самым чуть не сбросив с коня.

— Мечтаем? — недоуменно спросил я, выравниваясь в седле.

— Ну да! — весело продолжил здоровяк. — Ты бы видел, какая у тебя сейчас была загадочная физиономия!

— Это я как раз строил коварный план, который позволил бы мне избавить всю нашу многострадальную компанию от одного жуткого типа. Представляйте, он взял себе в привычку орать в ухо и сбивать с седла добропорядочных людей! — ухмыльнулся я, вызвав своей репликой бурный взрыв общего веселья.

— А если честно, то я как раз думал, какие же вы все огромные молодцы! — продолжил я, когда смех немного улегся. — Наш клан, несмотря на его молодость, уверенно занял место среди лучших. И за дни сбора мы смогли не только сами в этом убедиться, но и убедить в силе Аструма даже такого железного человека, как лорд Разор! — веселье окончательно затихло. — И вся заслуга лежит исключительно на вас! Ведь без вашей помощи и бесценных знаний, без вашей поддержки и советов, вашей тяжелой работы, которую вы по первой моей просьбе безропотно и с готовностью взвалили на свои плечи... Да без вас никакого Аструма и в помине бы не существовало!

Я обвел взглядом серьезные и слегка смущенные лица друзей.

— Мелиор, Руфус, Малиша, Бени, — называя их имена, я заглянул каждому в глаза, — я горжусь тем, что судьба подарила мне возможность стоять с вами плечом к плечу и называть вас своими друзьями!

Повисла тишина, нарушаемая лишь равномерным цоканьем копыт лошадей. Бени скромно потупилась, Руфус самодовольно ухмылялся, а Малиша вообще не выразила никаких эмоций. Через некоторое время молчание прервал Мелиор, на чьих губах играла его лукавая улыбка:

— Мнится мне — повещу соборное разумение, ежели изреку, што мы сплошь проняты орацией твоей. И во сто крат милее нам внимать речам сим, ибо изливаются оные из уст единого, во ком, знамо, мы главу чтим. Молвил ты, будто безо нас — содружебников твоих — никоей манерой не сподобился бы Аструм. Небось так и есьмо — хто ведает? — в подкрепление своих слов старец даже пожал плечами. — Одначе што ведаю я истинно: безо тебя не зналась бы и в помине дружина сия! Чай ты свел нас, повлек за собой и ально, — маг сделал небольшую паузу, — даровал иным из нас затерянную некогда семему бытия. И я ликую! Ликую, ибо именуешь ты меня содружебником!

— Хорошо сказано, ребята! Вы меня растрогали! — пророкотал Руфус, делая вид, что смахивает с глаза слезу. — Если бы сейчас мы не были на лошадях, я бы вас всех крепко-крепко обнял и расцеловал!

— Думаю, это стало бы финальным эпизодом в жизни нашей дружной семьи, — убийственно серьезно произнесла Малиша.

— Это еще почему?! — удивленно воскликнул здоровяк.

— Да просто потому, что мы бы вряд ли пережили твои телячьи нежности, Руф, — ухмыльнулась воительница.

Руфус смеялся так, что вибрировал воздух.

Его веселье было прервано виром из передового отряда. Лицо подскакавшего к нам на гнедом мерине воина было до крайней степени встревоженным.

— Эрус Никк, — без приветствия всех остальных обратился он сразу ко мне.

— Что случилось, рекрут? — спросил я, глядя в испуганные глаза бойца.

— Мы подъезжаем к деревне, — сообщил он.

— Как ни странно, но мы отчего-то подозревали, что такое может произойти, — не сдержав улыбки, ответил я.

— Да, но оттуда поднимаются столбы дыма... — заикаясь, пролепетал вир.

Я быстро глянул в сторону скрывающейся за лесом деревни и действительно увидел над их верхушками клубы дыма, что чернильными пятнами появились на фоне грозового неба. Тревожно пророкотал гром. В неподвижном воздухе я неожиданно ощутил предгрозовую духоту.

— Боевое построение! — прокричал я. — Скакать во весь опор! — и, пришпорив коня, рванул вперед.

Через несколько минут ведущая через лес дорога вывернула на открытое пространство. Я резко остановил коня, и от неожиданности животное встало на дыбы. Сейчас я находился на том самом холме, на который вышел, когда впервые увидел простирающуюся внизу Ориго.

Только теперь практически вся деревня была охвачена огнем.

Оправившись от первого шока, я пустил лошадь галопом. Еще издалека я увидел, что охраняющие въезд в селение гвардейцы лежат на земле возле сорванных с петель ворот, не подавая признаков жизни. Я пронесся мимо них, не сбавляя скорости.

Скача вдоль горящих улиц, я видел еще много тел солдат и селян: не могло быть никакого сомнения в том, что все они мертвы. Но сейчас моей целью являлась ратуша — дядя должен был находиться именно там.

Неожиданно прямо передо мной на мостовую рухнула горящая балка, перекрывая путь и вселяя ужас в моего и без того напуганного окружающим нас огнем коня. Дико заржав, он вновь встал на дыбы, едва не скидывая меня с седла. Я попытался обуздать взбесившееся животное, но в этот момент здание рядом с оглушительным грохотом и злым воем пламени рухнуло. Мой скакун окончательно потерял голову.

Кружась на одном месте, конь снова и снова вставал на дыбы, и в шуме разрушающегося здания мне никак не удавалось его успокоить. Осознав, что это бесполезно, я выбрал удачный момент, быстро встал ногами на седло и, резко оттолкнувшись, перепрыгнул через перекрывающую улицу горящую балку. И как только оказался на ногах что было мо?чи побежал по улице. Со всех сторон разваливались дома, осыпая дорогу горящими обломками, но мне удавалось увернуться. До главной площади теперь уже оставалось совсем недалеко.

Я выбежал прямо к ратуше. Судя по всему, напротив нее происходила основная битва: площадь была усеяна трупами гвардейцев. По моей спине пробежал холодок, когда я заметил, что у некоторых из них были вырезаны сердца и глаза. Среди тел солдат изредка встречались и трупы напавших. На них не было никакой брони — лишь абсолютно черные балахоны без какого-либо знака или символа.

Внезапно я увидел возвысившуюся фигуру — видимо, этот человек в широкополой шляпе и плаще до того склонился над кем-то или чем-то, из-за чего и выпал из поля моего зрения. Достав на всякий случай меч, я бросился к незнакомцу, который стоял ко мне спиной.

Подбегая ближе, я увидел, что возле его ног безмолвно лежит окровавленный Фабер.

"Убийца!", — промелькнула в голове яростная мысль, и мой разум застлала кровавая пелена.

"Сейчас ты умрешь!", — занося меч, я рванулся вперед, одержимый одним единственным желанием — выпотрошить безжалостно убившего моего дядю подлеца.

Незнакомец только начал разворачиваться в мою сторону, и я увидел белоснежный кружевной платок, которым тот вытирал окровавленные руки. Это еще больше уверило меня в моем предположении.

Убийца отреагировал лишь в самый последний момент, когда мой клинок неминуемо должен был вонзиться в его плоть. Белый, с багряными каплями крови платок причудливой птицей взмыл в воздух, а незнакомец молниеносно развернулся. Одновременно он совершил небольшой шаг в сторону и парировал мой удар в мгновение ока возникшим в его правой руке коротким эстоком.

Такая невероятная реакция поражала, но сейчас это только еще больше разозлило меня. Я тут же отпрыгнул в сторону, ожидая контратаки. Однако убийца и не думал нападать.