Из шести коробочек порадовала одна. "Нейроимплантант Слот-2-100"! Сто процентное увеличение способности к запоминанию! Да это просто праздник какой-то!

Остальные пять оказались личинками, или если вернее — инсталляционными комплектами простеньких, трехслотовых пилотских нейросетей. Тоже, наверняка, штука ценная и кому-то нужная, но мне абсолютно бесполезная. Отложил к прочим трофеям. Теперь уже не в свой любимый мародерский рундук, а просто в один из ящиков во внутреннем трюме челнока.

А после, клянусь: недрогнувшей рукой, зарядил все три имплантата в приемный лоток капсулы.

Пару секунд эта чудо-машина высчитывала свои потребности, а после выдала — достаточно будет и одного картриджа. Ха! Нашли дурака! Зарядил в машину полный комплект — двенадцать штук. Больше бункер не вмещал, а то я бы и еще парочку добавил. Мало ли! Мне хотелось быть уверенным, что в любом, абсолютно любом случае умная машина вытянет меня с того света. И не пускающим слюни идиотом, а хотя бы таким как прежде.

Медкапсула удивилась щедрости, преисполнилась подозрений, и потребовала с меня индивидуальную карту аккаунтера — ИКА. Удивилась ее отсутствию у взрослого дееспособного человека с нейросетью в голове, и предложила немедленно мне эту карту создать. Не почувствовав подвоха, конечно же согласился.

Я-то сдуру решил, что нужно лезть на теплое, приятное на ощупь ложе. По опыту прошлых его посещений, уже знал, что лучше отдавать себя в невидимые лапки невидимых нанороботов будучи одетым по минимуму. Так что сразу, не глядя на монитор капсулы, принялся раздеваться. А после и укладываться.

К тому это все рассказываю, что как раз тут со мной курьез и приключился. Лежу я такой, жду, когда прозрачная крышка саркофага закроется. Минуту лежу, другую. И ничего не происходит. Дай, думаю, на экран гляну — чего это умная машина тормозит? А с той-то как раз все в порядке. На панели кратенькая анкета светится, которую я до начала обследования тела должен был заполнить...

Имя? Макс Карташ. Хотел полностью написать, но не стал. Этот их международный язык — интерлинг — под выговаривание окончаний русских фамилий не настроен. Я-то с детства привычный, а тот же Виллар как только не коверкал, пока мы не сошлись на укороченной версии. И имени и фамилии. Да и Бог с ними. Новый мир — новое имя.

Гражданство? Мамочки! Так выбрать можно было, и список четырьмя самыми крупными государственными образованиями не ограничивался. Черт его разберет, какая республика, какому королевству друг, и чем этаким от прочих людей отличаются жители страны по имени Нация САША. И если с королевством Кхабарр, или Сектором Амматар вроде все понятно, то адептом Ассоциации Просветления я точно не хотел становиться. Мне вообще как-то никак не хотелось себя пока ограничивать. Благо, обнаружился вариант — свободный пилот. Его и выбрал.

Возраст? Гм! Вам от даты моего рождения посчитать, или сойдемся на том, что период гибернации в жизни сделал просто паузу? Написал — тридцать три стандартных. И вот только после этого, так сказать — экспресс допроса, капсула милостиво разрешила возлечь на ее ложе.

Заметил, их медицина не имеет привычки мучить людей долгими ожиданиями. Крышка медкапсулы закрылась и открылась. Казалось бы — только моргнуть успел, а в реальности прошло почти десять минут. И еще минутой спустя, из неприметной прорези выдвинулась карточка, размером с визитку. Без единой надписи или еще каких-нибудь знаков. Просто упругая такая пластинка с отверстием под цепочку или шнурок.

Я медкапсулу умной называл? Забудьте! Эта... гм... штуковина тут же потребовала вставить ИКА для продолжения процедуры имплантирования. Отменил процедуру, сунул карточку в подсвеченную щель и выбрал в меню режим ознакомления с картой пациента. И пока ее электронные мозги приказы переваривали, я только что на месте не приплясывал от любопытства. Так-то Виллар мои атрибуты давным-давно озвучил, и я, осознав, что в современном мире без них никуда, их как Отче Наш выучил. Но одно дело весьма заинтересованный полубезумный биомеханоидный маньяк, и совершенно другое — независимый эксперт. Моя медицинская машина слегка устарела, конечно. Поколений этак на четыре, если, опять-таки верить Кайданусу. Однако же вряд ли за каких-то несчастных сто лет принципиально изменилась биология человека. А значит, что и атрибуты раритетная модель, музейная редкость, можно сказать, обязана была определить верно.

Итак, напомню: местные светила от науки выявили пять главных качеств, атрибутов человеческого индивидуума. И выдумали некие коэффициенты, или условные единицы, которыми размеры этих самых качеств измеряются. Уже от величины атрибутов зависел тот потолок, максимум, чего может добиться этот наш отдельно взятый за образец человечек. Потому, что чем больше условных единиц, тем быстрее и легче им будут усваиваться знания, закачиваемые прямиком в мозг.

Тема эта долгая и сложная. И, на настоящий момент, не актуальная. По той простой причине, что Виллар — лгун! Или скорее — мелкий обманщик. Потому что в версию, будто бы его хваленые наноботы за три недели нарастили десять единиц в эффективность мышления, верилось слабо.

С остальными атрибутами, вроде, было все в порядке. Скорость реакции так и осталась предметом моей гордости с тридцатью девятью единицами. Память традиционно подводила — жалкая двадцатка. Лидерские качества изменились, но всего на единицу, что я посчитал допустимым. В пределах возможной ошибки устаревшего оборудования. А вот интеллект — сто восемьдесят четыре и ни единицей меньше!

На этой счастливой ноте я программу имплантирования и запустил. И даже засыпал на ложе медкапсулы с улыбкой. Все у меня хорошо. А будет — еще лучше!

* * *

Мои новые трофейные роботы, хоть и с четырьмя лапами, а на пауков походили куда больше старых шестилапых. Скорее всего, это из-за сложенных в один пучок позади основного корпуса манипуляторов. Этих самых в развернутом состоянии было не пять, а шесть, но какого-то заметного увеличения производительности, я что-то не заметил. Зато с ловкостью при движении в невесомости у них обнаружились большие проблемы. Не знаю как правильно выразиться, но, все говорило о том, что ступни их конечностей были рассчитаны только на перемещение по твердой ровной поверхности с определенным вектором гравитации. По полу и только при наличии притяжения, короче. В общем, как не раз хвастал Виллар, имперские дроиды действительно оказались немного хуже произведенных в Федерации Окситэ. Дошло до того, что я стал просто буксировать робота к нужному месту, а после окончания работ, соответственно тащил чертову железяку обратно.

На линкоре типа "Воскресение" проходили службу тысяча двести человек. Из них четыреста — космодесант, восемьдесят пилотов легких пустотных платформ — внутрисистемных корабликов вроде истребителей — с бригадой технического обслуживания. Остальные — обслуживали исключительно системы, двигатели и вооружение гигантского корабля. Мне удалось найти сто один труп. Восемьдесят восемь закованных в не выручившие их бронекостюмы боевиков и тринадцать членов экипажа. Пятерых в кое-как вскрытой бронированной капсуле — рубке, а остальных в разных, порой совершенно неожиданных местах.

На стометровом "Трэшере", если верить базе знаний, четкого разделения основного экипажа и абордажной команды не было совершенно. Указывалось, что все, включая пилотов и капитана судна, должны иметь необходимые навыки для ведения боя в условиях ограниченных внутрикорабельных пространств. А чтоб эти шестьдесят два человека могли что-то собой представлять как пехотное подразделение, вместо гаража для дронов, на эсминце был установлен загон для пяти боевых дроидов. Что характерно — окситанских, модели "Лерн-23", произведенных корпорацией "Тотачи", в которой, кстати говоря, когда-то трудился на ниве роботостроения небезызвестный непризнанный гений доктор Кайданус Виллар.

Не плохие, должно быть, вышли машинки — эти "Лерны". Акбаррцам пришлось потрудиться, чтоб заставить замолчать установленные на дроидах крупнокалиберные пулеметы и пробить композитную броню.

Эти все были на месте. Пять оплавленных остовов "Лернов" и шестьдесят два тела ринувшихся на абордаж линкора умматар. А вот из батальона их противников остались в сравнительной целости лишь те, кто смог, следом за отступающими, попасть вглубь эсминца. Остальных, скорее всего, смело, разорвало, испепелило яростью прогрызших защиту линкора врагов.

На "Воскресении" не нашлось больше ничего полезного. Даже ИскИн был уже извлечен из своей отлично защищенной ячейки и уничтожен. А вот "Трэшер" порадовал. Одни базы "Малые кинетические орудия", "Ракеты", "Малые ракетные пусковые установки", "Холодное оружие", "Ручное кинетическое оружие", "Электронные и кибернетические системы", "Боевые дроиды" чего стоят! А еще два десятка всевозможных сабель, мечей и прочих топоров. Взял все. Сомневался, что это можно продать, но как украшение стен — самое оно!

Немного медицинских и кислородных картриджей, десяток топливных стержней — это никогда лишним не будет. Выкрутил ИскИн. И было у меня подозрение, что этот компьютер произведен не совсем законным образом. Иначе с чего бы фирма изготовитель заскромничала, и не стала украшать изделие своими логотипами. Да эти рекламные нашлепки — ладно! И Бог бы с ними. Нам даже обычной для таких высокотехнологичных вещей таблички с параметрами не нашлось.

Зато медкапсула оказалась близнецом той, что я на "Бусе" установил. Технология демонтажа была давно освоена, так что взял и ее.

И оружие! Много! Арсенал умматар был значительно богаче, чем это необходимо для вооружения шести десятков человек. Футуристического вида ручные пулеметы, штурмовые комплексы, мины и целый контейнер пистолетов. Гранатометы и ручные ракетные пусковые установки. Ящики с боеприпасами. Четыре устрашающего вида новеньких бронескафандра в боксах хранения.

В небольшом трюме отыскался полупустой десятитонный контейнер. Вышвырнул в космос мешки с каким-то сеном, загрузил вместо них оружие и боеприпасы. Втиснул скафандры и медкапсулу. Распихал по углам колющее — режущее. И все. Место кончилось. Пауки вырезали проем в броне суденышка и вытолкнули большущий ящик в космос. Дальше — дело техники. Подхватил его челноком, прикрепил пол левое крылышко, и двинул в сторону "Святого Причастия".

Понятия не имею, что сие вообще значит. Имею в виду — словосочетание "Святое Причастие". Ассоциации возникают какие-то церковно-библейские. И навевает на мысли об Апостолах. Тех тоже ни соучастниками, с точки зрения юридического права тех времен, не назовешь, ни свидетелями. Вот — причастниками — что-то близкое. Ну, это я так, умничаю на досуге. Пролети тысяча триста километров на скорости близкой к меланхолично-черепашьей, так и не такой бред в голове возникнет.

Да еще страшно. Челнок-то мой, с контейнером под крылышком, нисколечко на космический мусор не походил. В таблицах посмотрел, на радаре искорку акбаррского фрегата разглядел — удостоверился. А в плечах как-то зябко и сердце бьется. И скорость еще эта... Полз, как мишень на образцово-показательном танковом полигоне: что ни выстрел, то в десяточку! Хотелось-то давануть, как говориться, тапок в пол! Четыре секунды на разгон, пять на торможение и я "в домике". Хренточки за тушей полукилометрового крейсера мою маленькую "Бусю" разглядишь!

Терпел. Держал минимальный факел из дюзы главного тягового двигателя. А после набора заданной скорости, и вовсе погасил. Тормозить маневровыми — литры топлива впустую, но у них есть один огромный плюс. Они не создают светящийся и тянущийся на километры плазменный хвостище. Нетушки. Мы лучше потихонечку, за часы, а не за минуты, но без шума и пыли.

Бронированные ворота летной палубы крейсера оказались гостеприимно распахнуты. И для габаритов моей "Буси" с чемоданом подмышкой, отлично подходили. Но вползал осторожно. На броне крейсера ни одного следа от обстрела. Ничего не разрушено и не взорвано. Только что бронированная спасательная капсула на штатном месте отсутствует. Но ведь не мог же экипаж просто так, из пацифистских соображений, плюнуть на все, и свалить с абсолютно целого, неповрежденного корабля! Что-то же их заставило так поступить!

Парочка инженерных ботов — этакие тупоголовые колбаски со скромно сложенными под брюшком манипуляторами — на штатных местах, и моей посадке нисколько не мешали. На палубе чистота и порядок. Первое ощущение, что будто бы электрики меняют предохранители, и судно временно обесточено. Вот закончат, и включатся светящиеся плафоны на потолке, возникнет зыбкое марево силового щита на шлюзовых воротах, потечет по полу кучерявое, быстро испаряющееся облачко кислорода. И бригада техников, со смехом, выйдет помочь зафиксировать лапы моего челнока специальными гравизахватами...

Не вышли. Пришлось самому. Пауки и тут не помощники. Не дай Бог, лапа сорвется и робота унесет в открытый космос. Они мне и такие убогие еще пригодятся. Во всяком случае, пока не найду привычных шестилапов.

Вообще, жутковато было. Все целое. Уже знакомые по сохранившимся частям линкора, классические имперские интерьеры. Ничего лишнего не висит в коридорах и отсеках. Полный порядок и ни одно трупа. Мощные фонари на скафандре и на буксируемом пауке выхватывают только куски переходов брошенного корабля.

Рубка с гнездом ИскИна и каюты старших офицеров улетели в спасательной капсуле. Без них же, без опознания приборов контроля, опыта чтоб определить предназначение судна мне не хватало. Можно было, конечно, прогуляться по броне крейсера, взглянуть на тип эмиттеров и установленное вооружение, но большого смысла в этом не было. Медсекцию я посетил в первую очередь, и ничем выдающимся она похвастаться не могла. Надежда, что "Причастие" окажется госпитальным судном, канула в лету. А было раньше это судно крейсером РЭБ, целеуказателем или дистанционным усилителем силового щита ведущего — не все ли уже равно?

Тем более что ни под заданные Вилларом параметры, ни под мои пожелания этот сундук не подходил совершенно. Хотя вот как раз его восстановить было бы проще простого. Найти корабль такого же типа в поясе не сложно, и хоть один из них да сохранил бронекапсулу на месте. Но трюм слишком мал. Экипаж тоже был невелик — жилые секции не выбросишь ради увеличения грузового объема. Маневренность отличная, а вот скоростные характеристики подкачали. В общем — пустышка.

На складе несколько контейнеров с какими-то электронными запчастями. Арсенал пуст, в медсекции и в реакторной ни одного завалящего картриджа. А вот в обширном секторе конденсаторов нашлась разгадка организованного исхода экипажа. Сразу на нескольких здоровенных банках змеились трещины. В некоторых местах такие, что можно было руку просунуть! Представляю, как обидно было капитану! Из-за явного заводского брака, бросать в остальном исправный и не поврежденный корабль!

После раскрытия страшной тайны, и мне как-то веселее сделалось. А то уже чертовщина всякая в голову стала лезть. В тенях зловредных инопланетных захватчиков стал высматривать. Мало приятного по мертвым кораблям в одиночку лазать, вот что я скажу!