В южном плену

— Сейчас подъедет, — Саша высмотрел еще одно знакомое лицо и призывно махнул рукой. К ним подошел Андрей в сопровождении миловидной рыженькой девушки.

— Лена, — галантно склонил голову в знак приветствия Тахер. — Рад тебя видеть!

— Здравствуйте, — то как девушка прильнула к спутнику, красноречивее слов выдало ее нервозность.

— Милая, не надо мандражировать, здесь все свои. Бери пример с девчонок. Пашка, вон, вообще здесь первый раз, а держится молодцом. Кстати, Паш, позволь представить тебе мою жену Лену...

Дальнейшие пояснения Андрея прошли мимо ушей, потому как именно эту минуту выбрал для своего появления Светельский. Фееричное, надо заметить, появление. Черные 'Угли', в которых, правильнее будет сказать — бушевало пламя преисподней, прожгли, да что там — испепелили несчастную ее на месте.

Храбрость опомнилась первой и мимикрировав в крыску, слиняла с корабля. Зато она четко поняла — не оценил.... Какая несправедливость! А она так старалась, так старалась. Добрых минут пятнадцать убила на превращение всех его парадных туфелек в лабутены. Высунув язык от усердия, с легкой руки извела три флакона алого лака. А интерьер? Сколько труда стоило развесить по всем стенам все носочки: черненькие, беленькие, серенькие, бежевенькие (фетишист, ей богу). Столько носков у нее за всю жизнь не набралось бы. И все это кнопочками, старательно и с любовью. Да что там, она даже не поленилась украсить люстру, балансируя при этом на пирамиде из табуретов, которые между прочим, собственными ручками тащила из кухни. А он... Неблагодарный!

Возмущенная до глубины своей безразмерной души таким охальством, потихонечку, незаметненько так, дислоцироваласьза спину надежному, аки БТР Володе. Там оно как-то поспокойней будет. Брови наблюдавшего за стратегическим отступлением Тахера поползли вверх, но мгновением позже губы разъехались в понимающей ухмылочке. Догадался видать, кого нелегкая принесла.

— Ангел, — подозрительно вкрадчиво позвал Ярик, слишком быстро преодолев разделяющие их метры. — Хватит изображать трусливую мышь, выходи, — тон стал откровенно издевательским. — Благодарность выпишу.

— Не стоит, — проявила скромность, стараясь не выпускать 'благодарного' из поля зрения. — Я бескорыстно.

— Сюда иди, — сквозь зубы потребовал облагодетельствованный. — Филантроп, твою матрешку!

— Яр? — Саша на каблуках обернулся к остановившемуся позади другу.

— Спокойно, дружище, — Володя в защитном жесте развернул плечи. — Она же девчонка.

— Ребята, вам морской воздух в голову ударил? В ней девчачьего только платье.

— И босоножки, — позволила себе не согласиться со столь вопиющейклеветой.

— Лучше помолчи, — недобро прищурился этот нервный. Подумаешь, сухарь... Сам в моде не разбирается, и другим не дает!

— Ярослав, Александр, — предотвратил двойное убийство быстро приближающийся мужчина. — Добрый вечер, — мимоходом поприветствовал компанию, сосредоточившись на вышеупомянутых дайверах. — Идемте со мной, вас желает видеть Сеньор Алан.

— Мы скоро, — подмигнул все еще не решившейся покинуть укрытие Паше Тахер. Зато от Светельского ей достался та-акой взгляд, что дажебезмятежно дрыхнувшие суицидальные наклонности решили срочно напомнить о собственном существовании.

— Ты спокойно жить не умеешь, — развернувшись к ней лицом, подытожил Серебряников.

— Оно само, — скорчила скорбную рожицу, сиюминутно оправдавшись. — Он меня провоцирует.

— И чем же интересно?

— Всем, — если уж колоться, то по полной.

— Бедненькая, — посочувствовал паяц, перехватывая у прошмыгнувшего мимо официанта два фужера. -Горе надо заливать шампанским. Держи, — вручил бокал с желтоватым игристым вином спутнице, второй протянул улыбающейся Лесе. — Расслабляйтесь, а я сейчас.

Серебряников затерялся среди приглашенных. Паша посмотрела на бокал в руках, потом на Лесю (Андрей с супругой и Леня куда-то отошли).

— Не хочешь? — искренне удивилась блондинка. — Оно вкусное, попробуй.

— Дело не в этом, — удрученно опустила взгляд в пол. — Проклятые каблуки. Я и так особого сцепления с палубой не чувствую, а после этой штуки вообще на Вовке повисну.

— Пей, — тихо рассмеялась девушка. — Во-первых, оно слабое; во-вторых, никто на это внимания не обратит. Ты думаешь, одна здесь такая?

— Ярик обратит, — пессимистично опровергла все вышесказанное. — Такого шанса он не упустит, — взгрустнула, пожалела... Ярика (ну не себя же, в случае чего ему больше достанется) и залпом осушила бокал.

— Вообще-то... — совсем чуточку выпала в осадок Леся. — Его немного, гм, не так употребляют.

— Да? — Паша удивленно заглянула в пустой фужер. — Это еще почему?

— Потому что вкуса не чувствуешь, балда! А еще захмелеешь быстро.

— А раньше не могла сказать? — поздновато сообразив, что случился конфуз, простонала горемычная.

— Не успела, — девушка отобрала у нее пустой бокал и, тормознув проходившего мимо официанта, заменила полным. — Запомни, чем крохотнее глоточки, тем дольше остается светлым разум и четкой координация.

— Что загрустили, барышни? — шальной блеск в серо-зеленых глазах подсказал, что наполовину полный бокал в руках Серебрянникова явно непервый. — Перекусить не желаете, там столы ломятся от разнообразия яств.

— О нет, — желудок первым ударился в панику, пугая хозяйку ритмичными спазмами. Ему бы бедняге с варениками справиться. — Я пас.

— Понятно, — Шатен легонько щелкнул ее по носу. — Сказывается отсутствие опыта.

— Наверстает еще, — глаза блондинки в прямом смысле полезли на брови, когда она увидела продефилировавшую под ручку с менеджером брюнетку. — Фига себе! Вы это видели?!

— А девочка не теряется! — восхитился Володя. — Интересно, Яр видел?

— Вряд ли, — отвернувшись от парочки, Леся скривилась. — Ловко она: сначала одного, потом другого.

— Н-да... — растерялась Паша. С одной стороны, было жаль Ярика, а с другой... Демоненок на правом плече притопнул копытцами и энергично задвигал 'комбайном', имитируя движения зажигательной ламбады. Она многое отдала бы за шанс хоть одним глазком подглядеть за выражением лица этого самодовольного пингвина, когда он, наконец, узреет несостоявшуюся невесту. Бокал с игристым напитком самопроизвольно коснулся губ.

— Паша, медленно надо было... — Леся закатила глаза, когда шедевр стеклодувного мастерства в мгновение ока оказался пуст.

— П-прости, — виновато улыбнулась та. — Я забылась.

— Русалка, да ты та еще алкашка! — рассмеялся шатен.

— Скорее птенец желторотик, — поддалась заразительному веселью Леся. — Хватит с нее спиртного, а то свалится с непривычки.

— Не дождетесь! — блеснула пьяненькими глазками 'русалка', а заметив направившихся в их сторону Светельского с Тахером, придвинулась поближе к Серебряникову (ну мало ли, на всякий случай).

— Сияете, как новехонькие медяки, — поддел друзей шатен.

— На ваших лицах я что-то тоже грусти не заметил, — взгляд бездонных гляделок остановился на Паше. — Веселитесь?

— В такой компании грех унывать, — собственническим жестом привлек обеих девчат к себе тот. — Да, мои русалки?

— Несомненно, — согласился за всех Яр и, протянув руку, перехватил Пашу за запястье. — Только одну сирену я у тебя все-таки заберу.

— Это еще почему? — шатен попытался вернуть стибренное на место, но схватил воздух. — Так не честно, Яр, она, сегодня моя спутница. Иди, поищи себе другую, — ехидненько добавив, — только не Яну, а то Петюня обидется.

— Вова, ты шампанским злоупотребил что ли? — не обращая на непрекращающиеся попытки избавиться от его захвата, изогнул бровь Светельский. — При чем здесь Петюня?

— Скажи лучше — при ком, — Серебряников кивнул куда-то за спину товарищу. -Обернись, и сам все увидишь.

— Ой-ё-о-о, среагировал на опережение Тахер, разглядев среди гостей помянутую пару. — Быстро, однако.

— А чего теряться? Подумаешь, чудовище... Главное, что богатое и щедрое, — высказала всеобщую мысль Леся, сочувственно посмотрев на Яра. Только вот ведь незадача — брошенный, кажется, даже не собирался рвать на маковке драгоценные волосенки. Он вообще никак не прореагировал на увиденное. Сухарь!

— Вы веселитесь, а нам пора, — тесно прижав жертву к боку, наградил всех фирменной улыбочкой 'каменюка бесчувственная'. — Завтра созвонимся.

— Куда это они? — Леся с видом дознавателяпрозондировала Тахера.

— Никуда, — прикинулся 'Ванькой', дурачком в смысле, тот. — Шампанского не хотите? — отвлекающий маневр не удался. Пришлось успокаивать. Да расслабьтесь, ничего он с ней не сделает, поговорят, выскажут друг другу претензии и разойдутся по кроватям.

— И правда, чего это мы? — девушка толкнула шатена в бок. — Это же Ярослав.

— Ага, и Пашка, — несколько оттаяв, вздохнул Володя. — А вдруг подерутся, кто их разнимет?

— Не подерутся, — Саша подхватил блондинку под ручку. — Пойдемте, коллега, сейчас будет интересно.

* * *

— Ярик, пусти! — Паша в сотый раз проделала бесплотную попытку освободиться от 'тисков', поняла всю тщетность и разозлилась. — Пусти, кому сказала. Сама пойду.

— Я похож на идиота? — Светельский подвел ее к ступеням, ведущим к парковке. — У меня абсолютно нет настроения гоняться за тобой по пляжу.

— Я не побегу.

— Свежо приданнице, — не поверил в искренность ее намерений злыдень, по-прежнему волоча за собой, и отпустил только, самолично пристегнув ремнем безопасности к переднему сидению 'Феррари'. Злость достигла наивысшей точки, после чего развязался сдобренный двумя бокалами спиртного язык.

— Ярик...

Светельский молча сел за руль и завел двигатель.

— Яри-и-ик...

В ответ лишь звук работающих турбин.

— Козел ты Ярик, — расслабленно откинулась на спинку сидения, меланхолично продолжив монолог. — Я удивляюсь, вот в кого ты весь такой придурок? Крестная — золотой души человек, дядь Дима, капец, какой классный, киндер вообще вне конкуренции... а ты? — вздохнула, скорбно подытожив, — в семье не без урода. Та-а-ак, это уже интересно... Она даже голову повернула, дабы иметь возможность лично убедиться, что не за зря распиналась. Однако индифферентная морда последнего подсказала — зазря. А слышал ли он вообще хоть что-нибудь из ее прочувствованного спича? И тут же осознала — не слышал. Еще бы, с капельками в ушах. И как она их сразу не заметила? Теперь каждый обязан с ней согласиться, что он га-а-ад Ползучий, кобра ядовитая мужского пола, наг, удав, гусеница мохнатая, червяк... Глист!

Пока она старательно копалась в собственном словарном запасе, выискивая подходящий синоним, Светельский резко свернул с дороги, проехал пару сотен метров по грунтовому тракту между отвесных, поросших зеленью гор и затормозил почти у самой кромки бескрайней водной глади.

— Ии-и что мы здесь забыли? — осмотрев кусок богом забытого дикого пляжа, нервно икнула похищенная.

— Будем восстанавливать справедливость, — дьявольски оскалился этот ненормальный.

— Ярик, не балуй, — Паша вжалась в сидение, настороженно следя, как маньячина в лице одного полудурка вылезает из салона и обходит капот. — Ну хочешь, я твоему 'Феррари' подсветку неоновую сделаю?

— Вылезай, — открыл дверцу.

— Бесплатно.

— Сам вытащу.

— Аэрографию... любую, какую захочешь?

— Ангел, не испытывай мое терпение.

— За что?! — подняла на него глаза, в которых не было ни испуга, ни раскаяния.

— Ты знаешь, за что, — Яр склонился и одним рывком отстегнул ремень. — Сама выйдешь, или тебе помочь?

— Уже вышла, — двумя пальчиками продублировала сие действие, поудобней угнездившись в кресле.

— Напросилась, — утробно рыкнув, выдернул упирающуюся всеми конечностями девушку наружу.

— Ты что утопить меня вздумал? — извиваясь, не хуже вьюна в руках мстителя, догадалась о своей ужасной участи.

— Вот еще, — придавив ее бедрами к закрытой дверце, вероломно заломил за спину руки и... Зашибись, а она-то всю дорогу думала, на кой фиг ему бобина скотча на запястье? Руки в два счета оказались надежно спелёнаты широкой лентой. Сделав свое черное дело, Светельский склонил голову и провокационно предложил:

— Сама топись, если хочешь.

— Не хочу, — задрала подбородок, лихорадочно раздумывая: что он задумал, и как из этого выпутаться?

— Как хочешь, — Светельский без предупреждения взвалил ее на плечо и потащил к... Нет не к воде, к огромному раздвоенному валуну, чей щербатый оскал отлично прорисовывался в свете почти полной луны.

— Ярик, жертвоприношения у нас не приветствуются! — дико взвизгнув, попыталась сползти с плеча. Крякнув под тяжестью сильной руки, пламенно вопросила: — а крестная знает о твоем пристрастии к некромантии?

— Нет, — злорадно заверили ее, улаживая животом на гальку и просовывая ноги в расщелину. — Мама до сих пор думает, что я пай-мальчик.

— А я все расскажу! — попробовала беспорядочным дрыганьем осложнить задачу, но тут же сменила тактику, решив поторговаться. — Обещаю молчать, если отпустишь.

— Ты и так будешь молчать, — щиколотки подверглись той же участи, что и запястья. А потом этот верзила сел на них сверху, тем самым полностью обездвижив жертву. Паша напряглась, ожидая дальнейших действий. Достав что-то (что именно, ей при всем желании увидеть не удалось бы), нравоучительно заявил:

— За каждым преступлением, Ангел, обычно следует наказание, ты разве не догадывалась?

А в следующий миг ее, освобожденной от босоножки, ступни коснулось... точнее будет сказать — коснулась кисточка. Вот теперь до нее дошла вся подлость задуманной Яриком мсти. Плагиатор хренов! Пингвин ластоногий!

— Помогите!!! — больше для проформы, нежели действительно надеясь на помощь, простонала девушка. Однако уже спустя минуту признала — изощренность пытки. То, что этот доморощенный Зорро сантиметр за сантиметром покрывал ее стопы лаком, она уже догадалась и даже успела смириться, но вот ощущения от соприкосновения жесткой кисточки и чувствительной коже заставляли искры фейерверком сыпать из глаз.

— Я убью те-е-ебя, Ярик, — скрежеча зубами вынесла приговор.

— Да-да, — почувствовав себя Малевичем, согласился потенциальный труп. — Только, когда будешь обдумывать следующий шаг, вспомни про бумеранг. Запомни, любая гадость, устроенная мне, незамедлительно обернется против тебя, — довольный собственной выходкой, закрыл опустевший флакон и швырнул куда-то в темноту. Вслед за этим ноги освободились от давящей тяжести. Еще одно движение, и она была полностью свободна от сковывающих пут.

— Гад ты, Светельский! — Паша повернулась на спину, всем телом ощущая мелкие камешки. Кожу на ступнях начинало безбожно стягивать, но встать она не решалась. Не хватало еще, вдобавок ко всему, прилипшего мусора.

— Ангел, не советую тебе меня провоцировать, — и без того темные, во мраке ночи, казавшиеся черными глаза, полыхнули предостерегающим огнем. — Надеюсь, ты уже поняла, что это чревато последствиями? — заложив руки в карманы брюк, развернулся и вальяжно направился к машине, бросив через плечо: — Жду десять минут. Не успеешь, будешь сверкать своими лабутенами до самого дома. Тут, кстати, недалече, километра полтора.