Пешком по грани

— А если они перекрыли все выезды из города?

— В любом случае основное внимание сосредоточено на северо-востоке. Едем.

— Стой! — крикнул Семен.

Савва уже собирался выезжать со двора, но натянул поводья и остановился.

— Что-то случилось?

— Пока нет, но мне кажется, что мы слишком беспечны. Если в городе полно наблюдателей, то за всеми выездами следят непременно.

— Возможно, но выбираться-то надо.

— Надо.

— И что ты предлагаешь?

— Выиграть время. Что ты скажешь о тех фургонах?

Кроме грузовичка во дворе стояла пара саней с фургонами для развозки хлеба.

— Гхм. Фургон как фургон.

— Давай купим один. Наблюдатели ждут открытые сани, к хлебному фургону они не станут присматриваться.

— Мысль неплохая, но тогда ты поедешь внутри фургона.

— Почему я? — возмутился штурман.

— Но ты же предложил купить фургон. И потом, ты ниже ростом и худощавее.

— Совсем немного.

— Немного, но ниже. И ты не любишь управлять лошадью.

— Я не понимаю, зачем вообще кому-то ехать внутри?

— Я лишь продолжил твою мысль, маскироваться так маскироваться. Ждут двоих, на двоих будут обращать больше внимания.

— Ну хорошо, я поеду в фургоне, — согласился Семен, — но тогда о его покупке идешь договариваться ты. Можешь добавить, что наша лошадь боится возить открытые сани, чувствует себя спокойно только с фургоном.

Савва нахмурился:

— А вот это уже удар ниже пояса.

— Ладно, извини, — штурман понял, что погорячился. — Если хочешь, я пойду договариваться насчет покупки фургона.

Савва смерил компаньон взглядом и заявил:

— Ты совершенно не умеешь договариваться с пекарями. Я сам схожу, — и направился к зданию.

Семен удивленно замолчал, не зная, то ли ему обидеться, то ли рассмеяться. В результате он пожал плечами и проговорил вполголоса:

— И чего я спорил? Если из фургона убрать все полки, то ехать в нем будет еще удобнее, чем снаружи. Ветер не дует, можно прилечь на сено. Красота.

Савва появился минут через десять, разгоряченное лицо его было красным, и он задумчиво чесал затылок.

— Этот пекарь настоящий грабитель, запросил за свою деревянную коробку двадцать пять рублей.

— Надеюсь, ты согласился?

— Согласился, куда деваться. Заплатил, хотя правильнее было бы взять эти деньги с тебя. Идея-то твоя.

— Так я и не против, — Семен полез в карман, но компаньон остановил его взмахом руки.

— Оставь. Пошли выбирать фургон, надо еще вытащить из него все ящики.

Через пятнадцать минут фургон был поставлен на сани, и Семен полез внутрь.

— Ты как там? — спросил компаньон, постучав по крыше фургона.

— Лучше не придумаешь. Лежу на сене и жую хлеб.

Возмущенный стоимостью фургона Савва в придачу к нему выторговал два десятка буханок свежего хлеба. Пекарь удивлялся, утверждая, что они столько не съедят, но Савва заявил, что втроем справятся, считая за едока, в том числе и лошадь.

— Тогда поехали.

Савва тронул сани и направил их к северо-западной окраине, внимательно посматривая по сторонам.

Глава 13.

Посылка

Из города выехали без проблем. Уже на самой окраине двое настырных парней бросили на проезжающий фургон внимательные взгляды, но тут же перевели внимание на других участников движения.

Семен все это прекрасно видел сквозь щели в дощатом борту фургона. Когда городская окраина осталась позади, он с облегчением вздохнул, поставил карабин на предохранитель и отложил его в сторону.

— Ты как там, не уснул? — окликнул его Савва.

— А ты завидуешь? Надо было раньше место в фургоне занимать.

Савва неопределенно хмыкнул и щелкнул вожжами, до вечера им надо было проделать немалый путь.

Через пару часов они остановились в небольшой деревушке, больше похожей на хутор. Обеденное время прошло, но они так и не успели подкрепиться, если не считать хлеба, съеденного всухомятку. Никаких заведений общественного питания здесь не имелось, но хозяева оказались приветливыми: накормили путешественников обедом и согласились продать немного фуражного зерна для лошади. Немного не потому, что больше не было, а потому что больше не требовалось — везти-то его предстояло все в тех же санях, а лошадь не трактор (грузоподъемность совсем не та).

Поблагодарив, путешественники пустились в дорогу и уже в сумерках доехали до большого села, расположенного на дороге, идущей от Гостани на северо-восток.

Поселок был крупным: здесь имелись и лавка, и кабак, и постоялый двор. Был в поселке и староста, который по мере сил старался решать вопросы общественного самоуправления. На постоялый двор Савва не поехал, вместо этого свернул к первому же дому с крупным хозяйством и постучал в ворота.

Хозяин задумчиво почесал голову, но все же пустил их переночевать и определил в пристройку. За небольшую плату нашелся и ужин.

Цены на продовольствие в сельской местности были просто смешными. Семен вспомнил, как удивлялся низкой цене обеда в баре космопорта и улыбнулся — в селах Тирля по сравнению с космопортом кормили почти даром.

— Встаем рано. Утром нам надо встречать посылку в четырех километрах западнее села, — сказал Савва и завалился спать.

Штурман пожал плечами, он успел вздремнуть в санях, но день выдался насыщенным, отдых лишним не будет. Можно было расспросить Савву про посылку, но до утра оставалось не так много времени — все само встанет на свои места. Будить компаньона Семен не стал, намучившись за день, тот уснул почти мгновенно.

С утра пораньше Савва запряг лошадь и принялся таскать дрова из стоящей неподалеку поленницы и складывать их в фургон.

Семен удивленно протер глаза. Нет, ему не привиделось — Савва нес уже третью охапку.

— Ты что делаешь?

— Если я скажу, что заготавливаю сено, ты все равно не поверишь.

— Зачем тебе дрова? Между прочим, они не наши.

— Несколько охапок мои, я с хозяином договорился. Вместо того чтобы спрашивать, лучше бы помог грузить, дрова в дороге вещь необходимая.

— Ну, знаешь ли, если тебе пришла в голову такая блажь, то сам и грузи! Допускаю, что нам придется остановиться не в поселке, так в лесу дров полно.

— А в поле?

Семен пожал плечами.

— Ладно, хватит, пожалуй, — решил Савва. — Сейчас возьму у хозяина банку с керосином и поедем.

Семен тяжело вздохнул.

— Ты еще спроси, зачем керосин, — отреагировал на его вздох Савва.

— И спрошу.

— Зря. Такие очевидные вещи надо додумывать самостоятельно. Так в следующий раз ты поинтересуешься, для чего предназначена ложка. Думать надо головой.

"Ага, а ходить ногами".

Семен почувствовал, что закипает, и сделал глубокий вдох. Он был очень уравновешенным человеком (в космофлоте по этому признаку жесткий отбор), но привычка Саввы недоговаривать порой изрядно раздражала. Вот что он, не мог ответить, зачем ему дрова? Хотя что-то он сказал. Штурман попытался вспоминать, что именно. Что-то про то, что в поле дров не бывает. Он собирается жечь огонь посреди поля? Затем керосин. Для чего он? Если учесть, что перед этим Савва загружал дрова... То что? Керосин пригодится, если надо быстро запалить костер. Вывод: Савве надо будет зажечь огонь посреди поля и сделать это быстро. А если продолжить мысль? Куда они собираются ехать? Савва говорил о посылке, которую они должны получить сегодня утром. Складываем все вместе: посылка, поле, дрова, керосин. Получается, компаньон собирается подать кому-то сигнал, запалив в назначенное время костер. Гхм, все логично. В принципе, вывод лежал на поверхности, требовалось лишь сопоставить некоторые факты.

Семен выдохнул и принялся укладывать их пожитки в фургон. Подумал, лезть ли в фургон самому или поехать рядом с Саввой. Решил ехать снаружи и устроился на облучке, пусть Савва в фургон лезет, если захочет. Компаньон комментировать это не стал, занял место возницы и тронул лошадь.

За ворота они выехали. А вот выехать из села без проблем не получилось.

— Стой! — закричал подвыпивший краснорожий мужик и бросился наперерез саням, размахивая руками. — Кто такие? Куда едете?

— Едем по своим делам, проходи мимо, уважаемый, — отозвался Савва как можно вежливее.

Но вежливость не возымела своего действия, преградивший им дорогу человек был настроен решительно.

— Вот я и спрашиваю, по каким таким делам?

— По таким, которые тебя никак не касаются. Или ты местный староста?

— Хотите старосту? Будет вам и староста. Рют, давай старосту сюда, — краснорожий махнул кому-то рукой и обернулся к саням. — Сейчас старосту приведут, а ты отвечай не теряй времени даром.

К краснорожему присоединились еще двое, дело оборачивалось скверно. Семен потянулся за карабином, досадуя, что не дослал патрон в патронник заранее.

— Но-но! — крикнул краснорожий, положив руку на кобуру пистолета. — Руки от оружия прочь! Слышал про стрелков? Вздохнуть не успеешь, как свинцом нашпигую.

Его приятели рассмеялись.

— Так ты, значит, стрелок? — Савва спрыгнул с саней на землю.

— Он самый. Поверишь на слово или хочешь проверить?

— И официальный договор с поселком есть?

— Я сам себе договор. Говоря — стрелок, значит стрелок.

— Значит, вольный?

— А хоть бы и так. Кстати, вот и старосту ведут.

Упомянутый Рют подталкивал к саням крепко сбитого в летах мужика с посиневшим глазом. Негоже так обращаться с властями, пусть это и деревенский староста. Не видать стрелку официального договора с селом, разве что попытается убедить старосту силой. Но это надо совсем с головой не дружить. Вряд ли эта банда собирается здесь задерживаться, подобного обращения люди не прощают, всегда найдут способ свести счеты. Для чего тогда бандиты привели старосту? Пытаются придать своим действиям какое-то подобие законности? Скорее всего.

"Слишком уж все натянуто, — подумал Семен, — хотя такие действия ставят для нас дополнительные препоны. Если бы бандиты сразу себя позиционировали, как бандиты, было бы проще. А так... Первыми стрелять нельзя".

— Рад вас приветствовать, господа путешественники, — сказал староста, подталкиваемый Рютом. В словах его не было и тени радости.

— Ну вот, староста здесь. Теперь можете говорить.

— Торговцы мы, хлеб по деревням развозим, — отозвался Савва.

— Какой хлеб? Что ты нам мозги пудришь, в каждой деревне свой хлеб выпекают.

— Согласен, идея была неудачной. Кстати, не желаете приобрести? Хлеб просто замечательный.

Савва протянул руку к саням и достал буханку смерзшегося хлеба. Все четверо бандитов положили руки на оружие, но увидев, что противодействовать им пока не собираются, успокоились.

— Не желаем. Вам придется задержаться в деревне.

— Это никак невозможно, нас ждут.

— А я сказал, задержитесь!

— И не подумаем! Еще никто не смог меня задержать!

Савва повысил голос.

"Он что не понимает, чем это может закончиться?", — подумал Семен.

Лязгнули затворы карабинов двоих бандитов перекрывавших дорогу, тот, что стоял у саней, тоже потянулся к пистолету. Семен присмотрелся к Савве, тот замер на месте, лишь голова его совершала едва заметные движения, на долю секунды замирая в том или ином положении.

"Да он же прицеливается!", — догадался штурман.

Савва догадался, что без стрельбы не обойдется и специально пошел на обострение отношений.

— Похоже, это они, — сказал стоящий за спиной старосты Рют.

Краснорожий рванул из кобуры пистолет, но выстрелить не успел. Руки Саввы одновременно пришли в движение: не прошло и секунды, как оба его револьвера рявкнули дважды. Семен схватил карабин, передернул затвор и оглянулся в поисках цели. Трое из бандитов лежали на снегу и не подавали признаков жизни. Четвертый, который стоял за спиной старосты, получил ранение в руку и выронил револьвер.

Староста тоже не терялся: увидев, что положение изменилось, он развернулся и крепко с замахом засветил Рюту в челюсть. Тот отлетел на пару метров, но не успокоился: выхватив нож, он бросился на своего обидчика, которого еще совсем недавно считал беззащитной жертвой. Через секунду они сцепились и завертелись клубком. Савва вскинул револьвер, но поспешил его опустить, можно было попасть в старосту. Семен подбежал к дерущимся и от души приложил Рюта прикладом карабина, тот осел на снег и затих.

Староста тяжело дышал, прихватив горсть снега, он принялся его жевать.

— Спасибо, — хрипло проговорил он.

На этот раз от души, не так, как во время вынужденного приветствия.

— Пустяки, не стоит благодарности, — заявил Савва.

— Ловко Вы с ними, — староста кивнул на затихших бандитов. — Не хотите заключить договор с нашим поселком. Мы были бы рады предложить Вам место официального стрелка.

— Спасибо, нет.

— Зря отказываетесь, у нас большой поселок, и люди не бедные.

— У меня дела, я вынужден уехать.

— Может, позже?

— Вряд ли. Такая работа не по мне.

— Ну как знаете, но если передумаете...

Рют застонал и шевельнулся.

— У, гад! Ты у меня допрыгаешься! Уже сегодня будешь на виселице болтаться! — староста снял брючный ремень бандита и стал связывать ему руки. — Или желаете пристрелить его лично?

Последний вопрос адресовался Семену и Савве.

— Посмотрим, как он будет себя вести. Если ответит на несколько вопросов...

— Пусть только попробует не ответить, — староста погрозил Рюту кулаком.

— Слышал, — Савва присел напротив раненого. — Не будешь говорить, отдам тебя крестьянам. Уж как они сумеют тебя повесить, я не знаю, но они постараются.

Бандит ухмыльнулся.

— Ну как хочешь, не слишком и хотелось тебя слушать, — Савва встал.

— А что если скажу, чего хочешь? Отпустишь? — выдавил Рют.

— Врать не буду, не отпущу. Но умрешь быстро от пули.

— Какая мне разница?

— Это уж сам смотри. Что тебе до твоего шефа? Очень скоро ты предстанешь перед создателем. Решай сам, стоит ли твоя верность ему нескольких минут мучений на виселице.

Рют криво усмехнулся, и штурман понял, что он все расскажет. Для Рюта была своя, и только своя выгода. Правда, может гад наврать перед смертью. Да нет, не тот человек, невозможно настолько сыграть, для этого надо быть гениальным актером.

— Спрашивай, — выдохнул раненый.

— Вопросов будет немного.

— Что так? Может, я не заслужил смерти.

— Старосту ты бил? — Савва кивнул на посиневший глаз местного представителя власти.

— Но не убил же.

— Допустим. Хватит с тебя и вооруженного нападения на мирных путешественников.

— Это ты-то мирный?

— Я очень мирный, — возразил Савва. — До последнего момента я надеялся разрешить дело миром, но когда вы взялись за оружие...

— Но не стреляли же?

— Ты не мальчик. Когда ты вытаскиваешь оружие и направляешь его на человека, должен осознавать, чем это может для тебя закончиться.

Рют повернулся и скривился от боли в раненой руке.

— Вопрос у меня собственно один, — продолжил Савва. — Кто заплатил за нашу поимку? Или прямо здесь нас грохнуть собирались?

— Как получится, — криво усмехнулся раненый. — Неужели ты не знаешь, кому дорогу перешел?