Приспособленец

— А это еще что за рыба такая? — не выдержав, вмешался я.

— Это очень просто, — мельком глянула на меня Т.С., — вариант А — базовый. Он направлен на увеличение лояльности, повышение патриотичности, в стрессовых ситуациях подчинение назначенным лидерам. Он лишь в малой степени задевал собственно личность, всего лишь усиливая некоторые не самые плохие качества. Вариант Б — немного другая картинка. В его основе лежит рабское послушание или бездумное обожание и обожествление. Сами понимаете, что для правительства, подчеркиваю, для любого правительства, это было неприемлемо. В итоге на встрече глав большой восьмерки, проводимой в расширенном составе было принято решение о невмешательстве в суверенные дела каждой из стран. Совместно с этим широко декларируемым в определенных кругах заявлением, было принято негласное. Оно заключалось в том, что распространять на территориях не принадлежащих непосредственно велики странам только вариант Б.

— А почему они не захотели у себя вариант Б? — снова не утерпел я. — Вроде бы по логике вещей это гораздо удобнее, когда население полностью подчинено.

Т.С. снова терпеливо начала разъяснять:

— При обработке существа вариантом Б, затормаживались центры отвечающие за инициативность и тому подобное, фактически мы получали разговаривающую скотину с элементарными инстинктами, над которыми, в том числе и над основополагающими размножение и самосохранения, превалировало желание подчиняться. От этого испытуемые получали чувственное удовлетворении. Кстати ряд черных анклавов был обработан американцами именно вариантом Б. В России речь об использовании варианта Б даже не стояла. Скажу еще лишь то, что первый эксперимент на территории бывшего Советского Союза провели не мы, а Украина. Наверняка вы помните эту историю, с обязательной прививкой три в одном, репродуктивной части населения? Ту самую, не проверенную минздравом, а просто принятую по рекомендации одного из американских институтов? Правительство скорректировало свои действия с учетом их ошибок.

— Так в .... году, на три года позже, чем у американцев, и на год, чем в Европе, у нас также была проведена поголовная вакцинация населения. Поначалу казалось, что никаких ошибок недопущено. Наоборот регистрировался только рост общественного самосознания, и правительство решилось на закрепление полученного эффекта, который должен был сойти на нет, через восемь-десять лет. В дальнейшем планировалось проводить эту прививку в младенческом возрасте...

Наступила тишина, Т.С. отхлебнула остывший чай из чашки и извиняющее улыбнулась:

— Ну вот собственно и все, что произошло потом — вы видели сами.

— Я ничего не видел, — сказал Сергей. — скажем так, наблюдались деструктивные действия и все. Потом трупы. Много трупов. А подробно мы не знаем.

— Так что вы просветите у ж нас пожалуйста, — продолжил я.

Т.С. вздохнула, хрумкнула сушкой, допила холодный чай и продолжила:

— Ну хорошо, я немного обобщу то, что начало происходить потом. А произошла элементарщина, несмотря на все предпринимаемые меры — вирус мутировал. В итоге получилось нечто совсем отличное от заданных свойств. Во первых повысился уровень агрессии, причем по началу очень незаметно. В варианте Б это проявлялось более явственно, чем в А. потом эта дурацкая история с попыткой исправить случившееся. Вместо того, чтобы дождаться, пока действие вакцины ослабеет и прекратит свое действие, было спешно разработано противоядие, которое пустили в дело, до конца не исследовав возможные последствия. Надо еще отметить тот факт, что к тому времени ситуация стала достаточно тревожная и конгломерат стран владеющих данными методиками создал единый исследовательский центр. Но! — Т.С. подняла палец вверх, и снова заговорила, словно наговаривала нерадивым студентам конспект. — Мы уже не узнаем, была ли эта случайная ошибка или целенаправленная диверсия, но из виду было упущено, что различные правительства использовали разные штаммы вируса, а разработка противовакцины шла на основе вируса Б, изготовленного для третьих стран, то есть они брали наиболее тяжелые случаи, и испытывали на них, не исследуя его действие на другие штаммы. Результат получился просто ужасающим. Я не буду говорить за другие государства, расскажу лишь то, что происходило у нас.

— Вы помните тот момент, когда при противогриппозной вакцинации использовалась вакцина не того гриппа и несколько детей умерло?

Мы согласно кивнули.

— Это был первый случай, все остальные просто проходил жестокую цензуру и о них не упоминалось, чтобы не тревожить обывателя. Использование не до конца проверенной противовакцины привело к тому, что вирус стал мутировать дальше уже вообще неподконтрольно и последствия этого не поддавались вообще никакому прогнозу.

Еще Сергей вспоминал широкоразвернутую пиар компанию по поголовной вакцинации населения, с подарками. Реклама мамы, папы и смеющегося малыша со слоганом: "Теперь мы не заболеем". Т.С. твердо сказала, что в то время никакой эпидемии сверх обычного сезонного всплеска вирусных заболеваний не ожидалось, да и я припоминал нечто подобное, приходилось делать статистическую выборку связанную с моей работой.

— В итоге мы получили следующую картинку.

Т.С. прикрыла глаза и начал говорить безжизненным тоном, видимо воспроизводя по памяти текст с какого-то документа:

— Повышении уровня агрессии до уровня не ниже + 8, отрицание инстинктов самосохранение и превалирование чувства агрессии над всеми остальными. После активной фазы. Длящейся от трех дней до двух с половиной месяцев наступает следующий этап болезни, внешне очень похожий на заболевание птичьим гриппом. Появляется температура, резкий сухой кашель, общая слабость. Общие признаки коньюктивита, на легких появляются микроязвы, приводящие к их отеку и смерти. надо отметить, что больной все оставшееся время пребывает в полном сознание. Общее психическое состояние соответствует уровню Б+.

— Что значит уровню? — спросил я.

Т.С. поощрила мое любопытство улыбкой и ласково ответила:

— В конечном итоге мы получаем человека с ярко выраженными рабскими привычками. Вернее даже не человека, а существо.

— Это как это?

— Вот так это! — ехидно ответила Т.С. — Если мы не скажем ему есть, то он умрет от голода, если не скажем дышать. То задохнется и так далее.

— Может быть их можно вылечить? — спросил сергей.

— Можно попробовать, — скзала Т.С. и посмотрела на меня строго строго. Хоть вы Вадим и повели в последнюю нашу встерчу как последняя свинья, но я все таки надеюсь на Вашу помощь. Мне крайне необходимо кое что раздобыть в одном из институтов, занимающихся данной проблемой еще до катастрофы.

Я оторопело посмотрел на неё и впервые в жизни не занл что сказать, какую отазку придумать. Т.С. поняла мое состояние, поскольку активно принялась на меня давить:

— Вы понимаете Вадим, что если вылечивать собственно тело мы научимся, то возвращать психическое здоровье нет. Срока давности для этого штамма не существует и никто не знает во что он выродиться в дальнейшем...

Она грузила меня в течении получаса без перерыва, пока мне не удалось вставить одно слово6

— Согласен.

Т. С. Моментально успокоилась и, как мне показалось, снисходительно посмотрела на меня.

Я же подтвердил:

Согласен, но вот объясните мне, зачем вам необходимы мы и что именно с этого можно поиметь нашему не большому но дружному коллективу.

Сказав это, я оглянулся. Сергей, явно напрягшийся в связи с моим опрометчивым заявлением. Успокоился и тайком показал мне большой палец. Тут неожиданно вступился Влад, вступивший в разговор:

Я считаю, что в это время долг люього честного человека, помочь в решении данной проблемы. Благодарность людей всего мира...

... идет в жопу, — закончил я за него. — А нам желательно более конкретное выражение благодарности.

Что вас интересует, — мгновенно подобралась Т.С., — деньги?

Засмеялась даже маленькая сестренка подружки сестры настии (во как сказанул), она правда больше смеялась за компанию, подвизгивая и помахивая в воздухе ножками на слишком высоком для неё табурете.

Отсмеявшись, я сказал:

Как видите Ваше предложение нас не заинтересовало. Что еще Вы можете предложить?

Т.С. внимательно окинула нас взглядом из под очков, как строгая учителка расшалившихся детей:

— Ну что ж, тогда я предлагаю сегодня выспаться, а завтра съездить в тот институт, забрать кое-какой груз и вернуться. Я же взамен могу похлопотать о том, чтобы вас приняли к нам, в антикризисный центр.

Что за антикризисный центр, где он находиться и почему туда надо "попадать"?

Выяснилось, что в каждом регионе созданы антикризисные центры, в которые подбираются люди обладающие нормальным здоровьем, у которых не наблюдается никаких отклонений. То есть собственно раса сверх людей. Не зря в карантинный период ходили слухи, об исчезающих людях. Которые зашли и не вышли.

То есть здоровых отбирали, а остальных оставили на улицах подыхать? — с трудом укладывая это в голове переспросил я. — Но ведь после окончания карантина оставалсоь все равно очень много народа, то есть я хочу сказать, что забрали гораздо меньше, чем оставили.

Т.С. явно не хотела подымать данный вопрос, но требовательные взгляды не оставляли ей выхода. Потом улыбнувшись и приняв для себя решение она продолижла:

Совершенно верно. На улицах остались только те кто уже заражен, либо не подходит по каким-либо другим показателям. Таким как вы местл в пунктах сьбора, где на вас будут опробировываться новые методики излечения.

Мы туда не хотим, — прервал я её, — да и ваш антикризисный центр вряд ли лучше. Честно говоря меня самого терзают смутные сомнения, по поводу Вашей принадлежности к этой структуре. Вы уж меня извините.

И все-таки самообладание этой женщины поражало. На все наши контра, она находила свое про. Т.С. немного помолчал, наклонив голову, но потом неторопливо начала говорить:

Да, Вы совершенно правы, я не вхожу в руководство АЦ, но все что я предпринимаю это как раз для того, чтобы попасть туда. Вы просто не прелдставляете, как будут развиватьс ядальше события и что станется с оставшимися на улице. Уже сейчас все плохо, гораздо хуже чем в революцию, великую отечествпенную или 90 годы. Человечество практически исчезнет с лица земли. Уже сейчас идут страшные опыты по...

Она заткнулась, спохватившись, а может это был строго рассчитанный шаг. Впрочем никакого шока о нашей непоноценности и зараженности её заявление особо не вызвало, как то не до того было. Когда ты ежедневно занимаегшься выжвианием, до отвлеченных понятий теб нет никакого дела.

Чем еще Вы можеьте привлечь наше внимание? — спросил я.

Т.С. овттеила уверенно:

Если у нас у всех выгорит это дело, то мы можем заставить центр считаться с нами и попасть хоть не в правящую верхушку, но на положение обычных людей., а это всяко лучше того положения в котором вы сейчас очутились. Я дам рекомендацию...

Заметив мое не шибко довольное выражение лица, она торопливо добавила:

К тому же институтский городок, закрытая инфрастуктура, не востребованная во время проекта. Изначально его включили в схему, но потом его решено было оставить на консервации. Но подготовка велась. Так что там есть все, что может понадобиться для дальнейшенго выживания. К тому же место не отличалось особой охраной, там даже нельзя юылдо заподозрить режимный объект.

Мы оживились, это был уже совсем другой разговор. В моем воображении рисовались огромные стеллажи в подземном хранилище, забитые всякой нужной нам всячиной. Видимо глазенки у меня светились неслабо, поксольку Т,С. Удовлетворенно улыбалась.

Ну что? Вы согласны?

Я глянул на Сергея, он на меня и вынес приговор:

Ну помочь вам, мы поможем, а насчет рекомендации и совместной попытке попасть в антикризисный центр — поговорим позднее.

Судя по опять вытянувшимся в ниточку губам, это Т.С. не сильно понравилось.

* * *

Черт!

Что случилось, — встревоженный голос и лохматая головка поднялась с подушки.

Ничего, солнышко мое, спи давай.

Голова падает на подушку и ребенок снова засыпает. Я, стараясь больше не шуметь, подымаю грохнувшее ведро, приготовленное для того, чтобы с утра сбегать за водой. Полутемным коридором иду к выходу, аккуратно прикрыв за собой дверь, одеваю ботинки.

Вы готовы?

Я поворачиваюсь с трудом скрывая зевок:

К чему?

Т.С. недовольно поджимает губы:

Знаете, Вадим, мне кажется, что Вы слишком легкомысленно относитесь к нашей операции.

На этот раз я зевнул без купюр, во всю пасть:

— Знаете Тамара Степановна, но Вы не поверите, я нисколько не рвусь влезать в это, как Вы выразились, "предприятие" и вполне бы мог обойтись без этого культпохода.

— Вадим!

— Молчу, молчу, — пробормотал я, хватая рюкзак, приготовленный с вечера.

Мы спустились по лесенке, дежуривший сегодня по дому Сергей спросил:

— Когда вернетесь?

Я остановился, но меня опередила Т.С.:

— Знаете Сергей Степанович, лучше не загадывать. Хочется побыстрее, но уж как получится.

Я открыл дверь, дождался пока Сергей закроет все защелки и только после этого направился дальше. Погода не радовала, низкое пасмурное небо давило, буквально заставляя развернуться и отправиться досыпать.

— Кажется дождь будет, — пробормотал я.

— Вадим, не задерживайтесь! — сказала ушедшая вперед Т.С.

Добирались по улице, после весны население немного оживилось, если стать у окна и не показываться, то минут через десять на улице начинали показываться люди, прячущиеся при малейших признаках опасности. Все это очень сильно напоминало тараканов на кухне.

Вот так рано утречком мы и пошли на стоянку супермаркета, в самый темный угол, где еще с зимы была заныкана старенькая нива, белого цвета. Пыльная, грязная, с ключом, в замке зажигания, со спущенными колесами, убитым аккумулятором, не поступающим бензином. Таким образом мы подготовили несколько нужных нам машин в разных местах.

На стоянке, я заменил аккумулятор, вытащенный из багажника, забитого воняющим тряпьем. По новой накачал колеса, заменил наглухо забитый фильтр тонкой очистки. Помаслал немного двигатель, и тот завелся. Т.С., скептически наблюдавшая за моими усилиями, вздернула бровь и как королева уселась на пассажирское сиденье. Я вздохнул и медленно тронул машину с места.

На выезде со стоянки, притормозил, осмотрелся и поехал по улице. Выбирались мы через пустыри и небольшую промзону. Вроде бы начинал накрапывать дождик, незаметно, но тоскливо и постоянно. Я включил печку и дворники:

— Вы не находите, что погода больше похожа на осень, чем на весну.

— Такое ощущение, что природа плачет, по своему неудачному творению, — очень задумчиво поддкржала меня Т.С. — Впрочем грех жаловаться, ваша небольшая община достаточно жизнеспособна. Кстати, что вы собираетесь делать дальше?

— Ничего, — пожал я плечами, мучительно думая над дальнейшим объяснением.

— То есть, не лезь старуха не в свое дело, — понятливо усмехнулась Т.С.