Пролог. Дейтрос.На тверди небесной

Я умею летать. Это сон? Наверное. Во сне я летала много раз. Вокруг меня — туман, не видно почти ничего. Голос... почему-то совсем рядом. Это Крадис говорит.

— Ты свободна. Ты абсолютно свободна.

— Я абсолютно свободна.

Почему я точно знаю, что должна повторять за ним?

— Ты можешь делать все, что тебе хочется.

— Я могу делать все, что мне хочется.

— Следуй своим желаниям.

— Я буду следовать своим желаниям.

— Ты свободна...

Я на миг прихожу в себя — аппарат висит надо мной, шланги уперлись почти мне в лицо, руки и ноги крепко привязаны, уже затекли. Мне не шевельнуться, не двинуться.

— Я абсолютно свободна.

Лика больше не приходит ко мне. С Крадисом мы занимаемся какой-то малозначащей ерундой. Потом я смотрю фильмы и разные шоу. Можно выиграть миллион, если правильно ответить на несколько вопросов. Когда-нибудь и я поиграю так же. Миллион мне не помешает. Внутри приятная, легкая пустота. Мне хорошо.

Мне легко.

Есть. Спать. Дышать. Двигаться. Наслаждаться каждой секундой этой жизни, ловить ее, радоваться ей.

Я смутно помню прошлое. Была там какая-то чудовищная глупость, о которой не хочется вспоминать. Нет, я помню Землю — мама, папа, Славик, Рикс. Подруги — Ленка и Аля. Наверное, мне надо вернуться туда. Но ведь я больна. Сейчас я и в самом деле серьезно больна — со мной что-то произошло... Нет, я могу вспомнить все — Эльгеро я помню. Игоря я тоже помню! Только не понимаю, зачем и почему мне все это было нужно? Почему я не могла просто жить и радоваться этой жизни?

— Сегодня ты познакомишься с твоим новым куратором.

Мы спускаемся вниз — там компьютерный зал, есть и несколько очень сложных аппаратов с виртуальными шлемами. Я как-то заглядывала туда, еще подумала, что интересно было бы примерить такой шлем. Навстречу нам выходит дейтрин.

Его волосы — совершенно белые, как снег. Просто седые. Он немолод. Но черты лица распознаются безошибочно — это дейтрин. И даже кого-то мне напоминает.

Это что, и есть мой новый куратор?

— Я оставлю вас, — Крадис уходит. Дейтрин протянул мне руку.

— Дэйм. Можешь меня так называть. А ты — Кейта?

— Да.

— Я слышал, что ты не говоришь по-нашему?

— Нет. Я выросла на Земле.

— На Земле? Это интересно. Проходи, садись сюда. Для начала мы поиграем.

Я надеваю виртуальный шлем. Трехмерное, очень ясное изображение — будто на самом деле стоишь на поле боя в Медиане. Реальный пейзаж. Только ощущения от тела выдают, что на самом деле ты просто сидишь в кресле. Звуков нет — никаких. Раздается голос Дэйма.

— Чувствуешь пульт?

Я пошевелила пальцами правой руки — на них было надето нечто вроде перчатки.

— Можешь управлять оружием движениями пальцев. Список мак с той и другой стороны...

По обе стороны от меня вспыхивают как бы табло — на каждом по нескольку десятков разных кнопок.

— Пробуй разные маки, пока не придешь к успеху. За кого хочешь играть? Синие или желтые?

Дэйм объясняет мне, как управлять оружием.

На маленьком экране сшибаются двое воинов — один в синем, один в желтом. Я выбираю за синего оружие. Наношу магическое кольцо вокруг и сферу — от силового оружия. Желтый наносит удар — тонкие иглы пронизывают мою сферу... Синий падает.

— Ничего, у тебя еще шесть жизней.

Игра оказалась увлекательной. Вскоре я натренировалась, и воевала уже за десяток синих против десятка желтых. Наконец Дэйм снял с меня шлем.

— На сегодня хватит.

Он дейтрин... и работает здесь. Почему? Была ли его судьба такой же, как моя? Попал в плен... убедили... Да конечно, убедили, какой человек в здравом рассудке не предпочтет здешнюю жизнь дейтрийской? Почему его имя кажется мне знакомым? И лицо тоже... Да нет, это уже шиза. Я довольно часто встречаю людей, которые кажутся мне давно знакомыми. Вот, например, Эльгеро...

А ведь он, кстати, и похож на Эльгеро.

А почему он не может оказаться родственником? Я выключила телевизор, где шло очередное шоу с какими-то семейными командами. Мне надо подумать. Подумать надо. Только сделать вид, что я не думаю, а занята чем-то другим. Читаю роман. Я повалилась на кровать с книжкой в руках. "Роковая страсть". Прекрасно!

"Она повернулась, губы ее дрожали.

— Передайте моему брату, что я не выйду замуж за этого человека".

Почему он не может оказаться родственником Эльгеро? Но какая, собственно, разница? И кем — отцом? Отец Эльгеро погиб. Мать. Брат...

"Нас всех используют. Моего брата Дэйма... ему было 16 лет, и он остался там, в Медиане, прикрывать наш отход"

Дэйм.

Как я могла забыть? Впрочем, я вообще мало помню. И этот Дэйм не может оказаться братом Эльгеро — тот был старше всего на два года. А этому... Но моему отцу ведь тоже всего сорок восемь!

А как звали отца Эльгеро — может быть, тоже Дэйм? Я ведь не знаю. Брат или отец — оба они вполне могли не погибнуть, а попасть в плен.

Не знаю почему, но мне очень не по себе. Тошнит даже. Я совсем ослабла в последнее время. Любое эмоциональное напряжение вызывает физиологическую нехорошую реакцию. И мне не хочется лежать. Встать, вскочить, скорее все выяснить...

Не занимайся глупостями, Кейта.

Никто не будет тебя жалеть. Ты ведь уже поняла, как надо себя вести, чтобы тебя выпустили отсюда побыстрее? Поменьше рассуждать. Слушаться. Делать вид, что ты всем сердцем — с ними. Да, все это лицемерие. Этот мир и построен на лицемерии. Оно нужно для того, чтобы не вцепиться в глотки друг друга открыто. Чтобы изобразить милосердие, доверие, гуманность, даже любовь. Но это правильно устроенный мир. Попытки сделать как-то иначе всегда приводят к краху. К еще худшей жестокости и агрессивности.

В этом мире каждый — сам за себя. И ты должна быть — за себя. Я пока еще не знаю точно, чего хочу. Одно ясно — я хочу отсюда выбраться. Здесь со мной все время происходит что-то страшное. Я не понимаю этого, но чувствую. Только выбраться за стены — и все будет хорошо... И я добьюсь своего. Они выпустят меня.

Компьютерный зал находится рядом с "переходником" — комнатой, где меня выпускали в Медиану и возвращали облачное тело. Почему для этого нужна специальная комната — догадываюсь, она полностью автоматически просматривается и простреливается. И выход сделан так, что в Медиане изолирован участок, из которого можно попасть только сюда. И отсюда — только в тот участок. Так что сбежать из этой комнаты невозможно. Еще одна защита — кроме шлингов.

Облачное тело они держат не здесь. Доставляют его сюда каждый раз.

Но мы не идем в переходник, в компьютерном зале по-прежнему никого, кроме меня и Дэйма.

На этот раз игра становится более жесткой — я справляюсь в одиночку с десятью "желтыми". И мак еще больше. Через час я изучила почти все имеющиеся маки.

— Поиграем друг против друга? — спрашивает Дэйм, — я за желтых.

Он надевает шлем и садится к соседнему монитору.

Желтые в этот раз ведут себя куда агрессивнее. Они начинают мгновенно — я опомниться не успела. Да ведь это старый боец... Я едва успела натянуть защиту, но желтые применили разлом земной коры (двое моих тут же полетели в трещину), и мгновенно — серный дождь. От дождя я успела защититься, но пока я выбирала защиту, желтые стали один за другим подниматься в воздух и превращаться в сверкающие заостренные кристаллы... Что делать, есть ли защита от этого? Эльгеро говорил, что превращение собственного тела в оружие — почти абсолютно, от него крайне сложно создать защиту. Хорошо еще, что дарайцы, как правило, этого не умеют. Я рассредоточила своих желтых по равнине, сунув второпях каждому по радужной сфере и по броневому щиту. Кристаллы посыпались сверху, как горох... Щиты красиво раскалывались, взметая тысячи цветных искр, и было даже приятно смотреть, как бесславно гибнет моя синяя армия.

Дэйм снял шлем.

— У тебя нет большого опыта, — сказал он, — но от тебя это и не требуется.

Черные глаза внимательно и холодно скользнули по моему лицу.

— Дэйм, — я встала, подошла к нему, — это все на сегодня? Я могу идти?

— Да.

— Эльгеро, — сказала я шепотом. В его лице ничего не изменилось. Потом он произнес громко.

— Сядь в кресло, я хочу тебе еще кое-что показать.

И нагнулся к своей клавиатуре. Оцепенев, я наблюдала за строчками на экране. "Ты знаешь Эльгеро? Эльгеро иль Рой?"

На моем мониторе уже появилась рамка для ответа.

"Не знаю, — набрала я, — я не знаю его фамилии. Но у него был брат Дэйм, который погиб. Давно".

"Нам опасно говорить здесь. Вечером я найду тебя".

— Понятно? — спросил он, все надписи мгновенно исчезли.

— Да, понятно, — ответила я, выбираясь из-за монитора.

Сомнений не оставалось — это брат Эльгеро. Или, может быть, отец. Ему было шестнадцать, сейчас Эльгеро 26. Значит, Дэйму должно быть 28. Да, он выглядит гораздо старше, но сейчас уже и я, наверное, выгляжу старше.

Я едва могла дождаться вечера. После ужина в мою комнату заглянула молоденькая незнакомая мне девушка в обычной медицинской одежде. Показала рукой — выходи.

Я вышла вслед за ней. Мы миновали, как обычно, узкий коридор, а потом вошли в большой отсек грузового лифта. Едва дверь закрылась за нами, девушка сказала.

— Сейчас ты выйдешь из лифта, там будут два коридора. Один уходит чуть вверх, наклонная плоскость. Пройди по нему, в конце сверни налево.

Лифт остановился, и я вышла. Здесь мне еще бывать не приходилось. Девушка уехала вместе с лифтом, я же нерешительно шагнула вперед, в коридорчик, уходящий вверх.

Он больше напоминал гигантскую трубу. Переход стен в потолок был чуть закруглен. Я миновала коридор и оказалась у лестницы. Странно, куда здесь сворачивать — в стену? И тут только я заметила, что за лестницей слева был небольшой проход. Я шагнула туда. Чьи-то руки схватили мою ладонь. В полумраке блеснули черные глаза.

— Садись, Кейта.

Глаза постепенно привыкали к полутьме. Здесь было душновато, но чисто. Сидели мы на небольшой приступке у стены.

— Я Дэйм иль Шан. Ты знаешь Стрижа?

— Кого?

— Ну да.. прости. Он давно уже не Стриж. Мы его так называли, в детстве.

— Дэйм... ты извини тоже. Но Эльгеро говорил, брат был старше его на два года.

— Мне сейчас двадцать восемь.

— Тогда все верно.

— Это произошло двенадцать лет назад.

— Эльгеро говорил, что ты остался прикрывать отход и погиб.

— Да. Это был первый бой Стрижа. Риней — наша хесса — была вынуждена дать ему по башке, отключить и унести на руках. Он собирался остаться со мной. Пацан. Думаю, ему все это запомнилось надолго. Как тесен мир, Кейта. А почему ты, дейтра, выросла на Земле?

Я вкратце передала ему мою историю.

— Так ты и есть дочь Вейна... Надо же. Но тебе не повезло... В первой же операции.

— Дэйм, — сказала я обеспокоенно, — а меня того... не хватятся там?

— Нет, — он покачал головой, — эта девушка, которая приходила к тебе.. Она отключила изображение на пару секунд, а потом заменила запись. Это элементарно делается, она техник. Сейчас они могут видеть на экранах, как ты спишь. Эта система давно уже здесь... не я ее изобрел. Просто понимаешь, многим техникам на посту скучно... А среди пациенток попадаются симпатичные. Иногда удается договориться. Но о нас с тобой никто не должен узнать — дейтрин с дейтрой. Они поймут, что мы не тем занимались.

— Да уж, конечно, — сказала я, передернув плечами от внезапно охватившего меня озноба.

Хотя мне, наверное, и не сделают ничего... А что они мне сделают? Ведь они желают мне только добра, не так ли?

Просто почему-то не хочется, чтобы кто-то узнал обо всем этом... о Дэйме.

— Значит, ты работаешь здесь, у них? Ты придумываешь маки?

— Нет, — Дэйм покачал головой, сейчас он казался еще старше, — я уже давно не могу придумывать маки. По-хорошему, сразу не мог. Но первые три года я держался за счет опыта — я уже видел немало разного оружия, воевал с четырнадцати лет, а это дает преимущество. Но постепенно оружие видоизменилось, и я уже давно ничего не могу создать. Маки будешь придумывать ты. Завтра ты выходишь в Медиану.

Хотя о маках я еще всерьез не задумывалась, упоминание Медианы вызвало во мне радостный толчок. Мне опять вернут облачко...

— Ты тоже заключенный здесь, в Атрайде?

— Здесь пациенты, Кейта. Нет, я давно живу в городе. И облачко мне вернули.

Значит, и мне могут однажды вернуть облачко...

— Дэйм... А ты не хочешь уйти отсюда? Или здесь все-таки хорошо жить?

— Мне некуда идти, — сказал он медленно, словно замороженным голосом.

— Почему?

— Потому что я не имею права вернуться... потому что я... — он замолчал. Похоже, ему просто не хотелось об этом говорить. Но мне-то — мне нужно знать!

— Дэйм... Ты согласился работать на них?

Он посмотрел на меня с невыразимой тоской.

— Кейта... Мне было шестнадцать. Да, я был дейтрин. Но я был еще мальчишка. Да, я все понимал. Но есть... есть вещи, которые сильнее...

— Они уговорили тебя?

— Уговорили? — он помолчал, — Нет. Просто... однажды меня увезли в то здание, на самом краю Атрайда. Мы называем его "бархатный дом". Мне ни разу не развязали рук, потому что я сразу же начинал драться и пробовал убежать. Прорваться к облачку. Кейта... Но там, в том здании... — он замолчал.

— Пойми, у них здесь все построено так, что рано или поздно ты сдаешься. У них богатый опыт, и они действительно умеют это...

— Да, мне тоже так показалось. У них есть очень изощренные психологические методы убеждения.

— Психологические? — тихо спросил Дэйм, — со мной все было проще. Я не говорил с ними. Плевал в лицо. Они утирались. А потом они увезли меня в тот дом. Там не было никакой психологии. Там только боль. Есть пытки, которые следов не оставляют. Или оставляют, но ведь их можно залечить, а потом начать все снова. И так до тех пор, пока от человека не останется безумная... безумная развалина. Кейта, да почти все дейтры, попавшие в плен, оказываются там. Но мне нет оправдания. Потому что на моей памяти трое из попавших туда просто не вернулись. С ними просто не рассчитали, и они как-то смогли умереть. И двое выдержали полгода. Полгода, Кейта. Там...

— Не надо, — я схватила его за руку, — не говори.

Его пальцы мелко тряслись. Он выговорил.

— Они просто делают тебе операцию. Под капельницей, под контролем... Только, конечно, без обезболивания. Они режут до нервного узла...

— Не надо! Я поняла.

— Кейта, я долго держался. Меня били током... подвешивали... Но что толку с моего терпения, если в конце-то концов его не хватило. Когда я оттуда вышел, вот это у меня уже было, — он щепотью захватил свои седые волосы, — Но на самом деле двое выдержали полгода. После этого их казнили. Их отдали гнускам. Не думаю, что гнуски после всего показались им особенно страшными.

Я вспомнила, как дрожал голос Эльгеро — "Все что угодно, только не это".

— Гнуски... их слой контролируется Дарайей?

— Они и живут в Дарайе. В этом же слое. На изолированном острове. Гнуски — гибриды. Плоды экспериментов. Дарайцы давно занимаются генетикой...