Мы - будем жить!

Мы успели обработать два дома, пока заполнили автобус. Двадцать семь человек и сколько-то багажа. С некоторым запозданием Иринка вспомнила, что людей неплохо бы как-то регистрировать — сколько спасли, кого, кто из какой семьи — наверняка у них есть знакомые и родственники, и вообще должна быть у комендантских какая-то база, перепись населения... А мы не готовы совершенно, даже ноутбука не взяли... Ладно, пусть в центре спасения регистрируют, там народу много, разберутся...

Пока автобус ездил в ЦС-3, сняли ещё восемь человек, три семьи. Только тут у меня нашлось время толком их разглядеть, сидящих буквально на чемоданах в загородке на платформе крана. Один совсем дед, по лестнице спустился еле-еле, его бойкая бабка, при них два внука, один лет шести, другой ещё меньше. Понятно — этим спасаться самим просто никак. Женщина средних лет, болезненно полная. Тоже не ходок и тем более не бегун. Нестарый ещё, но начисто пропитой мужичок с трясущимися руками. Пробухал весь конец света, а теперь ни бухла, ни шансов. И молодая пара — парень и девушка. Лет двадцати. Эти какого хрена сидели и не дёргались, пока поздно не стало? Но идти беседовать с народом не хотелось. Роль спасителя, или хотя бы спасателя — не привлекала меня совершенно. Сделал что должен, а там — да будь с ними что будет. Вот явное несовершенство "Свинтопрульного динозавра" я заметил, и раздумывал теперь, как с ним бороться. Поставить видеокамеру на корзину и экран в кабине? Дело нужное, но за ними надо ещё ехать куда-то в город... А торгующие такими вещами фирмы располагаются обычно в офисных зданиях, где полно беспокойников... Разве что с какого-то объекта сковырнуть... Да, разделение труда нужно. И работников побольше. Да где ж их взять, не этого же деда с алкашом вербовать... Ещё вопрос пропитания решать как-то надо — у многих сидельцев запасы кончились, люди банально хотят жрать, а у нас только на себя сухпай предусмотрен... был... Хорошо ещё вода в трубах есть, хоть с питьём вопрос не стоит.

Проблемы, кругом проблемы. Нелёгкая это работа — из болота тащить... Дон Кихота. С ветряной мельницей в комплекте. Я уже десять раз успел пожалеть, что ввязался — но и не ввязаться не мог. Потому что кроме нас — никто это не может. Не придумали как.

— Вижу морфа — доложил вдруг оставшийся на насесте в корзине Дима. Пока мы работали, гудели двигателем, лязгали стрелой по кирпичной стене — все продвинутые мертвяки убрались подальше. Возможно, звуки напоминали им бронетехнику, которая тут в первые дни работала по зачистке. А как всё стихло — потянулись обратно. Ещё блин подарочек...

— С одного выстрела завалить можешь?

— Пока нет, он не показывается. Выглядывал несколько раз из подъезда и тут же назад.

— Тогда ждём. Незачем остальных подманивать.

— А если полезет?

— Тогда вали, конечно.

Через полчаса, когда вернулся автобус, в зоне видимости находились уже четыре морфа. Два прятались в окнах, один — под грузовиком у обочины, а четвёртый ловко маневрировал, перебегая за стоящими легковушками. И маневрировал, тварь, в нашу сторону. Шумный приезд автобуса, громыхавшего плохо закреплённым листом, спугнул "подмашинного" и заставил спрятаться оконных, но самый хитрый и опасный этим не впечатлился. Он явно впилил разницу между БТРом и нашими машинами. Наши машины не стреляли...

С автобусом, кроме рулящих им Вадима, Ольги и "самых младших", приехал лейтенант и трое курсантов. Для прикрытия эвакуации. Ну, не то чтобы мы без них не справились, но четыре стрелка могут пригодится. Очень не нравился мне этот хитрый морф, которого даже разглядеть толком не получалось — он как чуял, смотрят на него или нет, и менял позицию только когда не смотрят...

Дождавшись окончания "рокировки" — бойцы на кран, спасённые в автобус — я начал готовить агрегат к переезду на новый объект. Для этого требовалось опустить стрелу и поднять опоры — а значит, огневой точки над "полем боя" у нас не будет. Сообразит это охотящаяся тварь? Может... Снизу, через защищённые листовой сталью борта, он нас не достанет. Но над платформой полностью закрыть машину мы не могли — там оставалось широкое окно для поворота стрелы. Вокруг него торчали заточенные арматурины, и на бортах, и на самой стреле, но, видя движения перебегающего морфа — я уже не был так уверен в этой защите. С такого станется и между прутьями проскользнуть, да ещё в самый неожиданный момент... На всякий случай подождём складываться, сперва опоры — при стреле вдоль машины это можно, так кран не кувыркнётся — а потом уже и стрелу. Наружу выходить не надо, только на платформу, где и так уже шесть стрелков, считая наших "средних". Конечно, автомат я взял, но к немедленной стрельбе не готовился. Неудобно со стволом наперевес выбираться через переднее стекло кабины — дверь её, сделанная для выхода наружу, сейчас не годилась.

Ну и конечно, именно в этот момент монстр атаковал. Только не кран, где его ждали, а автобус, который заранее отъехал к следующему подъезду. Грязно-синюшная тень метнулась к дверям, мощные когтистые руки вцепились в край и потянули. Туда же кинулась вторая тварь, видимо та, что пряталась под грузовиком и убежала за угол... А может, это пятый, неучтённый, поди разбери... Некогда разбирать, рву затвор на себя — все шестеро на площадке крана бесполезны, от них тварей закрывает высокая камазовская кабина, на которой я подумывал, но так и не сделал гнездо для стрелка. Наконец изготовился к стрельбе и первой неприцельной очередью полоснул тварей. Ни хрена это их не впечатлило — почуявший близкую добычу зомби теряет осторожность. Может, это где-то и хорошо, зачищать их проще, но сейчас они того гляди вломятся в автобус. А там не только спасённые, там наши... Даю вторую очередь, по-пулемётному, удерживая видимую глазами трассу пуль на тушке второго монстра — голову он просунул уже в щель двери и сам же этим мешает тянуть дверь первому, хитрому, но зато закрывая его от моего огня.

Есть, достал позвоночник — упирающиеся в захламленный асфальт ноги в порванных носках подламываются, лишившись управления. Тварь уже почти не опасна. Успел. Остался второй, но тут и в автобусе опомнились, стреляют прямо сквозь борт. Но тварь хитра, поняв, что атака сорвалась — изворачивается невозможным для живого образом, убирая голову вниз, почти под автобус. А у меня рожок пустой, выдул весь, никак не получается в такие моменты считать выстрелы. Меняю, очень долго и мучительно. И чуть не обделываюсь, когда прямо у меня над ухом шарахают длинными очередями два автомата. Оставшиеся на платформе бойцы подбежали и включились в бой. От твари летят клочья, тушка сотрясается, и, наконец, какая-то из пуль приходит в мозг — из пружинистого и опасного хищника морф как-то сразу делается мешком гнилого мяса, которое даже вздрагивает от попаданий совсем по-другому.

В ушах звенит, пульс под двести, ноги подгибаются... Адреналина — что называется, полны штаны. Да, лёгкая и почти безопасная работа в защищённом автомобиле...

— Ты видел? Нет, ты видел? — не сразу доходит до травмированных ушей чей-то крик — они парой напали. Как волки! Один дверь тянет, другой лезет!

Вадим сидел за рулём, и не сразу смог вмешаться. Только и осталось дострелить тварь со сломанной шеей и выпнуть метаморфированный труп из двери. Зато видел он всё. Не показалось — "хитрец" специально держал дверь, пропуская вперёд второго. В расчёте подставить его под выстрел? Или просто охотятся парой? В любом случае хреново — это уже не крокодил безмозглый, это хищник, опасный и хитрый. Волк, сцуко, самый умный зверь в лесу. А если твари и дальше так умнеть будут? Так и за оружие хвататься начнут... Хотя нет, такими клешнями — не начнут. Если только за дубину... А зачем ему дубина, он и без дубины порвёт — когти-то как у медведя, сантиметров пять, отсюда видны... Хорошо ещё — на пулю послабее медведя... если в нужное место. А ну как отрастит черепушку, как у овцебыка? Читал когда-то — из винтовки промеж рогов — а он стоит и не дохнет... Овцебык стоит, а эта тварь — стоять не будет... Да уж, блин... Срочно надо переделывать технику нашу. На двери запоры, на крышу — огневую точку, спереди и сзади тоже по точке. Ага, и пулемёт. Поздоровее...

Пока я "вправлял уши" и предавался невесёлым мыслям, лейтенант по-военному быстро начал действовать. Доложил в рацию — у него была даже не сибишка, а защитного цвета продолговатая коробочка на ремне с длинной антенной и гарнитурой на ремешке каски, послал бойцов за руль и в кабину крана. Динозавр пополз ровно и плавно — ну да, не кого попало прислали, а умеющих всё нужное...

— Вас майор Александров вызывает — дипломатично, не обращаясь ни по званию (отсутствующему), ни по имени (которого он не знал, как и я его — как-то не до того было), лейтенант отстегнул гарнитуру и мне передал.

Майор был краток — предлагал нам передать "динозавра" лейтенанту Белову, а самим с автобусом двигать в Артуху — кому стрелять и рулить комендатура найдёт, а для нас работа поумнее найдётся — три автокрана уже приготовили.

Ничего себе поворот... Это они добровольно или уже принудительно? Тон вроде не приказной, да и решение логично вполне — действительно, не крановщик я, и не боец в общем-то... Но как-то оно неожиданно и пугающе — сейчас одно скажут делать, потом другое — а там уже считай мобилизован... Оно мне надо? Но ради чувства своей важности и независимости подставляться, да ещё и детей подставлять — Сашка же в автобусе была, куда эти суки хитродохлые почти залезли... Да уж, ну его нахрен такая независимость... Но надо всё же посоветоваться. И с Иринкой само собой, да и с остальными — раз уж мы по факту одна команда, как бы причудливо не извернулись дороги встречи.

* * *

На кратком "невоенном совете" общего решения не придумалось. Кран этот нам не нужен — как и автобус, который вовсе солдаты пригнали, то есть он вообще не наш даже по посткабздецовым понятиям. Но вот так взять и отдать, "иди туда, иди сюда"... Больше всех возражал Вадим — и не потому даже, что нелёгкая это работа — динозавров рожать, а "по образу действия". Соглашаясь подчиняться указаниям Александрова, пусть даже вполне разумным — мы признаём его право командовать. Следующее указание может быть и не такое разумное, хуже того — разумное и правильное с его, майорской точки зрения, но совершенно не полезное с точки зрения вольных партизан, которые военной власти ничем не обязаны. Пусть солдат своих гоняет, на которых обеспечивает "грев и кров, хавку и курево". И поспорить с Вадимом я не то что не мог, а и не хотел совсем. Но и продолжать спасательную операцию не хотелось совершенно. Совесть, успокоенная почти полусотней спасённых, ничуть не возражала сдать ненужную нам технику и заняться более шкурными делами. А производственными мощностями заводов — воспользоваться очень даже хотелось. Потому решили:

1. Динозавра и автобус передать команде Белова сразу

2. На работы по производству ещё динозавров — согласиться в принципе

3. Потребовать под это дело нормальный цех с ножницами, кран-балкой и рабочими

4. Обговорить производство в том же цеху двух броневиков для себя.

Ещё Вадим предложил прямо сейчас позвать журналюг с "Голоса жизни", пусть к артухе приезжают, а мы расскажем им историю в правильном, нашем ключе. Сперва и мне, и Иринке это показалось бессмысленно, но Ольга Вадима горячо поддержала, раз эти "аспиды микрофона" и в постапокалипсисе выжили, так надо их по назначению использовать — чтобы шум поднимали, если власть слишком борзеть начнёт. Раз уж генерал оглядывается, как слово его в народе отзовётся — так пусть и отзывается.

С таким планом действий и вновь полным автобусом поехали в центр спасения кружным путём — чтобы забрать "Потёмкова" и иметь полную автономию в точке переговоров, как самостоятельная договаривающаяся сторона. Пока ехали — пытались что-то типа сообщения для прессы набросать, пусть на словах. Похвалить "руководящую и направляющую" — немолодой уже мужик Вязов, выросший при СССР, должен правильно понять, типа, вот мы послушали речь нашего главнокомандующего и сделали как могли по его мудрым словам, в результате — новый метод спасения заблокированных в домах людей, техника для этого метода и даже первые спасённые, мы же просим всего лишь возможность немного поработать и на себя. Не чего-то просим, а поработать, во. Ну, что боеприпасов нам Александров подкинет — это уж само собой разумеется, сам обещал, держи теперь слово своё офицерское...

В таком обсуждении я и доехал пассажиром перегруженного ковчега до автосервиса и выгрузился в броневик — с Иринкой и Сашкой как вторым водителем и недоученным, а всё же бортстрелком. И уже во главе колонны покатил к центру спасения.

Город опять изменился. Лежащих, стоящих и ходящих мертвяков почти не было видно — все рассредоточились по подворотням и другим тенистым местам. Видимо, прямое солнце было им неприятно — если можно применять такое понятие к не чувствующим и вообще не живым объектам. Несомненно, они реагировали на солнечный свет и предпочитали зря под ним не торчать. Иногда в выбитых окнах домов мелькали бледные нечеловеческие морды, но попыток нападения не предпринимали. Экспериментировать на предмет реакции некрофауны на стрельбу, шум и выход из машин — желания не было. Не-до-сук нам сейчас. Да и народу полный автобус. Сашка по пути рассказывала, как они в автобусе переживали атаку. Получалось что вполне нормально, не особенно страшно даже — сразу взяли тварь на мушку, а не стреляли потому что боялись дверь сломать. Я вполуха слушал, думая о предстоящем разговоре. Опасность зомби и даже морфов четвёртой стадии, орков-интеллектуалов, становилась уже привычной, а опасность попасть под катки нового порядка рождающейся прямо на глазах власти — новой и потому вызывающей... размышления. А мы как обычно — врасплох... Пока Александров, а может, и сам Вязов, не спеша думали, как выгодней всего использовать наш отряд — мы прыгали, совесть свою успокаивали, что не бросаем людей помирать, набивая свои закрома...

У Артухи нас встречали — разве что не с оркестром. Впрочем, по нынешним временам БРДМ получше оркестра будет. Тоже не из дивизии, Досаафовский, только башня не лысая, а с непривычно тонким для её силуэта стволом — ПКТ поставили. Под прикрытием брони к ограде центра спасения пригораживали новый кусок, засверливая буровой вышкой на видавшей много лучших лет шишиге прямо в асфальт проспекта лунки для столбов и тут же затягивая столбы тросами и рабицей. Мертвяки на открытом месте не показывались, хотя на подъезде мы слышали два винтовочных выстрела — видимо, снайпер зачищал тех, кто высунул свою бестолковку и из-за укрытия. Прямо в выгородке автобус остановили и начали по одному пропускать в карантинный шлюз — между двух собак к медикам. Ну что ж, значит, начмед мужик толковый. Не торопясь на сложный разговор, мы всей толпой стояли около броненосца, пропуская спасённых. Имея притом возможность хоть в тесноте, но без проблем загрузиться и отбыть в своё вольное поселение. Или хутор — на поселение мы, при самом пристрастном подсчёте, не тянем.