Имущество барина

— Мы рады, что вы вернулись целым и невредимым, милорд. В ваше отсутствие случилось несколько событий.

— О делах потом! Сегодня мы будем праздновать! И рабы тоже! Я давно подумывал над улучшением поместья, да только компонентов не хватало. А свои деньги тратить жаба душила. Но теперь... Кстати, я нашел источник силы под землей. Прямо под особняком. Мои предки, по-видимому, советовались с магом, где ставить дом. Но использовать источник так и не смогли. А потом его захапали проклятые коротышки, вот я и не чувствовал главную линию. Превосходно! Будет мне чем заняться на досуге!

Я мало что поняла из разговора милорда, но его прекрасное настроение было видно любому. Я невольно улыбнулась:

— Это замечательно, господин.

— Еще бы! Игния, распорядись насчет праздничного банкета для слуг. Вина и эля им выкати.

— Осмелюсь предложить на замену вину брагу. Это более низкосортное пойло, но рабы будут и ему рады.

— Хорошо! На твое усмотрение.

— Будет исполнено, барин.

С возвращением хозяина в усадьбу словно вернулась жизнь. Пока прислуга порхала по дому, милорд успел помыться и переодеться в свежие одежды. Слышались вежливые смешки и восклицания слуг, которым Эйлерт рассказывал о своих приключениях. Широль носилась с одеждой господина, пытаясь как-то спасти. Хотя как ее спасти с такими дырами и без одного рукава? На тряпки только или рабам отдать. Меня также начали вовсю допытываться, раз милорд разрешил открыться. Лайна и Широль ахали, слушая о моих подземных похождениях. Несмотря на то, что я ничего не делала, они меня окрестили настоящей героиней-авантюристкой.

Затем мы все помогали в готовке, перевезли часть припасов на рабскую кухню. Работы на плантациях приостановили. Рабы устраивали гуляния, музыканты вытаскивали свои инструменты и наигрывали мелодии. Свежесготовленные блюда тут же выносили на столы. Ну а затем полилось спиртное. Рабы его употребляют очень редко, если не принимать в расчет Толле, ну и Негош с Кибруком иногда достают. Воинам Авель также периодически разрешал расслабляться. Остальных же слуг развезло очень быстро. Если сравнивать с господами, привычными к выпивке, но слуги сумели напиться примерно половиной их нормы. Подобные внутренние попойки не были чем-то сверх необычным. В том случае, если хозяину удалось провернуть хорошее дельце, или слуги хорошо постарались, то наградить их таким образом считалось правильным. Я выпивать не собиралась, предпочитая следить за обстановкой и прогонять нализавшихся слуг. Жанс, например, пробрался в дом, что конюхам в обычные дни не положено без веской причины, и стал приставать ко мне. Когда же я его отшила, пригрозив позвать Гастена и спустить с крыльца, он неожиданно переключился на Широль. Горничная была совсем не против немного пофлиртовать за кружкой эля.

Милорд погулял знатно. И в доме со всеми отметился, и в рабский поселок сходил, самолично открыл бочонок браги и разлил в первые чашки. Слуги радовались: раз барин доволен, значит все хорошо. Приехал Эйлерт уже изрядно уставшим, так что спать направился раньше обычного. Разумеется, продолжать в таком случае веселиться было уже нельзя, поэтому я выгнала почти всех из дома. Остался Гастен, не сильно налегающий на выпивку, да Лайна, которой много не наливали в силу возраста. Только пригубить.

Постепенно усталость подкралась и ко мне. Я добралась до своей комнаты и, путаясь в застежках, кое-как сняла форму и переоделась в ночнушку. Как я не старалась держаться от выпивки подальше, мне все-таки пришлось не раз осушить стакан со спиртным:

— Игния! Давай с тобой выпьем за удачный поход! — от милорда.

— О, Игния, и-к. Давай по маленькой... — от Лироя. — Да не кривись ты! Или ты меня не уважаешь? Не особо? А хозяина уважаешь? Во-от! Выпьем за хозяина!

— За эрла! — от многих людей.

— Игния! Надо отметить твой первый спуск в подземелье! — снова от милорда.

— О, так ты впервые на вагонетке каталась? Выпьем за вагонетки! — и еще от милорда.

Так что к ночи я изрядно напилась. Сон не шел. Перед глазами все кружилось в постели. Спать не хотелось. Я поднялась и открыла светокамень, который уже значительно потускнел за прошедшее время, но в темноте помогал ориентироваться. Затем, сама не до конца понимая мотивы своих поступков, я одела свою прозрачную ночную рубашку для особых случаев. И нетвердой походкой двинулась наверх, по пути натыкаясь на мебель и углы.

— Надрались, засранцы, и забыли свечи зажечь! Вот захочет милорд прогуляться, да сверзится с лестницы... Хотя он же маг... Может ему свечи и не требуются ночью? Так выходит мы их зря тратим? Надо спросить. Они ведь по три серебрушки за десяток...

— Игния, ты чего? — спросил меня дежуривший Гастен.

— Ничего! К милорду дело есть!

— Э-м-м.

Он хотел мне помешать, но я проскользнула и постучалась в двери платиновых покоев:

— Милорд, вы ведь не спите еще?

— Что случилось? — послышался голос господин.

Я открыла дверь и зашла внутрь. Позевывая, Эйлерт отложил какую-то вещицу в кучу таких-же побрякушек, которые он привез из похода.

— Игния, чего там? — нетвердым голосом спросил господин.

— Я... это... К вам пришла, милорд...

А зачем я к нему пришла?

— Кажется, мы с тобой уже говорили на эту тему.

А-а, он снова про то, что рабы — всего лишь имущество?

— Я не табуретка! — топнула я ногой.

— Что? Разумеется, ты не табуретка, — не понял господин.

— Поэтому я имею право, и-к, ублажить милорда...

Я стала приближаться к Эйлерту с намерением стянуть с него пижамные одежды.

— Игния, я ведь уже говорил тебе! Я не сплю с рабами!

— Я не рабыня, а незнакомая авантюристка, — хихикнула я, поразившись своей смекалке. — А вы ведь давно с женщиной не были. Разве что к гномкам поприставать успели. Это правда, что они тоже с бородой?

— Нет. Просто их редко выпускают наружу.

Сопротивление Эйлерта было вялым, поэтому мне удалось стянуть с него рубаху, оголив стройный торс. Я положила руку ему на грудь и почувствовала биение его сердца. Тело мое пылало уже не только от выпитого...

— Ох, Лайна, не пихайся. Сколько раз тебя просить: не лазай в мою постель... — пробормотала я, еще не проснувшись.

Какое-то чувство неправильности быстро вывело меня из дремы. То ли ощущение незнакомой постели, то ли чужие запахи, то ли тот факт, что у Лайны давно собственная отдельная комната, и она перестала залезать ко мне ночью, а может и совокупное отвратительное состояние в виде раскалывающейся головы и сухости во рту.

Я резко села, откинув мягкое пуховое одеяло. Я лежала полностью обнаженная в кровати, которая по площади превышала мою комнату целиком. Кровать милорда.

— Уже проснулась? Я сегодня что-то рано встал, — произнес Эйлерт неподалеку, облачаясь в одежду.

Я спешно прикрыла наготу одеялом, крепко зажмурилась и затем открыла глаза, однако видение не пропадало. Я действительно в постели господина и очень смутно помню, что было ночью. Плохо.

— Можешь еще поспать, если хочешь.

Я бросила взгляд на занавески, через которые пробивался солнечный свет. Святые тенеборцы! Я все проспала! Уже надо к завтраку готовиться, а не валяться в кровати. Проспала. Впервые за много месяцев и даже лет. Говорить господину, что я просыпаюсь за много часов до его подъема — идея плохая.

— П-простите, милорд. Что посмела вчера заснуть. И что...

— Так! — резко развернулся Эйлерт и глянул мне в глаза.

Я испуганно сжалась.

— Ты за старое? Мне показалось, ты вчера поняла, как надо себя вести. Хотя я был далеко не так трезв, как хотелось бы. Эх, Элайна бы мне все косточки пересчитала, это точно. Я ведь тебе ничего не приказывал? Ты по своей воле пришла?

— Да, милорд. По своей, — закивала я.

— Хорошо. Может, мне с тебя ошейник снять? — задумчиво протянул эрл. — Хотя за одну ночь слишком жирно будет. Да и вообще, если я правильно помню, у нас и не было ничего, кроме обнимашек и поцелуйчиков.

— П-прос...

— Ты слушала, что я говорил, женщина?

— Слушала. Я поняла, господин. Дайте мне время привыкнуть, пожалуйста, — произнесла я, собрав волю в кулак.

— Привыкай. Можешь отдохнуть. Должны же быть какие-то привилегии у моей фаворитки. Или как в Латернии вас называют?

— Наложница, милорд. Рабыня не может быть любовницей.

— Да, точно. Подловила ты меня вчера, Игния, за что тебе уважительный поклон.

И Эйлерт взаправду мне коротко поклонился. После чего вышел из платиновых покоев. Я плюхнулась обратно на кровать. Мда, на трезвую голову я бы точно не решилась. Пару минут я полежала в постели, однако все мое естество восставало против такой неправильности. Нельзя мне валяться в господской постели. Я нашарила под одеялом свою рубашку и быстро натянула. Но все таки он признал меня своей наложницей...

— Да!!! — я радостно подпрыгнула на кровати, после чего перекатилась и слезла на пол.

— Ух, ну и страшилище, — сделала я вывод, взглянув в зеркало.

Волосы торчали во все стороны, будто прутья старого веника, лицо выглядело слегка опухшим с похмелья. На шее виднелся след от засоса. Ночнушка была разорвана в одном месте. По-видимому, Эйлерт в пылу страсти постарался. Все это было бы донельзя романтично, если бы не необходимость идти в таком виде через весь дом в свою комнату. Ночью в слабо освещенных коридорах почти ничего не видно, сейчас же утренние лучи каждому покажут мою наготу. Слуги не считали подобное постыдным. Видели в поместье и более срамные зрелища. Однако меня беспокоила возможная реакция Эйлерта. Он же наверняка жуткий собственник. А значит рассердится, если кто-то другой будет пялится на его наложницу в полуголом виде. Что же делать? Я осмотрелась по сторонам. В опочивальне эрла была только мужская одежда, само собой. Лучше уж голышом, чем в ней. О, точно! Я достала из шкафа запасную чистую простынь и обернула вокруг талии. Получилось странно, но все необходимые места, кроме плеч и ключиц прикрыты.

В дверь вежливо постучали. Я замерла, однако мое волнение развеял знакомый голос:

— Прошу прощения. Игния, ты тут?

— Да!

Я подошла и отворила двери.

— С тобой все в порядке? — заботливо спросил Гастен.

Воин был старше меня примерно на десяток лет и относился почти как к дочери. Гастен вообще ко всем молоденьким девицам относился как к собственным чадам. Особенно баловал Лайну. У него когда-то была дочь. И после ее гибели он все время искал ей замену.

— Да.

— Господин с тобой хорошо обращался?

— Если бы я помнила, — вздохнула я грустно.

— Ха-ха. Такое только ты можешь провернуть, Игния! Во что это ты завернулась?

— Я теперь не имею права расхаживать в полуголом виде. О, Гастен! Попроси Широль принести мне сюда мою форму, хорошо?

— Конечно.

Я вернулась в покои и дождалась прихода горничной. Вежливо постучавшись и получив мое разрешение, Широль осторожно прошла внутрь. Выглядела служанка, также как и я, немного помятой, хотя глаза ее светились ехидцей:

— Ухватила свое-таки. Да, Игни?

— Повежливей! Как-никак с наложницей милорда разговариваешь.

— Ой-ой-ой, какие мы все из себя важные стали. Посмотрю я на тебя, когда через неделю надоешь господину. Держи, твоя форма.

— Спасибо, можешь идти. Извини, что проспала сегодня.

— Ничего. Я тоже поздно проснулась. Хорошо хоть Лайна разбудила. Ну и как милорд? Горяч?

— Не помню, — буркнула я.

Широль рассмеялась, повторяя реакцию Гастена. Она еще долго надо мной потешалась, пока я не выгнала ее из покоев. Одевшись и приведя себя в относительный порядок, я спустилась вниз. Милорд как раз завтракал, так что я заглянула в обеденный зал, дабы выслушать его утреннике указания.

— О, Игния! Присоединишься?

— Милорд, наложнице не дозволяется разделять трапезу с господином, — объяснила я с каменным выражением лица.

— Серьезно? Типа, только секс и ничего более?

Я кивнула.

— Так не интересно. Понимаю, что при гостях это будет нарушением этикета, но сейчас у нас никто не гостит. Поэтому давай садись.

— Как пожелаете, милорд, — не стала я спорить.

— Чего изволите, госпожа? — поинтересовалась подошедшая Широль.

— Кашу, пожалуйста.

— Сию секунду.

Несмотря на то, что в голосе горничной не было ни грамма непочтительности или язвительности, я была уверена более чем полностью, что она меня специально подначивала.

Принимать завтрак за одним столом с хозяином было ужасно неловко. Я даже вкус пищи с трудом различала, стараясь выглядеть не слишком зажатой, но и не деревенщиной, неумеющей правильно есть. Эйлерт это заметил, но сказал, что я быстро привыкну. Так мне каждое утро придется делить с ним трапезу? Милорд поведал нам некоторые подробности своих приключений, рассказав про быт и фортификационные сооружения подгорного племени.

После завтрака Эйлерт собрался на обход плантаций. Я быстро переоделась и обошла слуг, раздав указания. Лайна поведала мне, что Широль за стенкой полночи охала и ахала, а наутро от нее немного пахло конским запахом. Похоже, не я одна развлекалась ночью. Насчет Широль и Жанса мне было почти не обидно. Мое хорошее настроение сегодня мало что могло поколебать.

— В этом году урожай будет большим, — сообщила я, сопровождая милорда по участку. — Должен поспеть со дня на день.

— Ну еще бы. Я старался, — заявил эрл. — Вот только насчет дней вы погорячились. Недели две как минимум.

— Но плоды уже размерами со спелые фрукты, милорд!

— А будут еще больше, — хмыкнул Эйлерт и добавил. — Хотя в магии земли и магии природы я не силен...

Весь день владетель объезжал поля и фруктовые сады, уделяя внимание каждому дереву и каждому ростку. Обед он распорядился подать в беседке на свежем воздухе, благо погода располагала к этому. Возле беседки, дабы поддержать разговор, я пожаловалась на разросшуюся дикую лозу. Колючие кусты заполонили участок сада. Очень живучее растение, чьи корни окапываются глубоко под землей. Милорд заинтересовался, остановился возле кустов и принялся колдовать. Я сначала подумала, что он собрался убрать мешающую лозу, но вместо этого он принялся плести из них стулья! Ветки, колючки и гибкие прутья лозы под его руками сами свивались кольцами, становились гладкими и аккуратными. Во время обеда он параллельно занимался мелкими деталями взятых с собой заготовок. В результате за полтора часа он сформировал десяток плетеных стульев. Очень качественных, удобных и красивых. И распорядился отдать их в рабский поселок в качестве подарка. Я позволила себе поспорить с милордом, уговорив использовать их для сада. В тех же беседках и флигеле стулья будут смотреться весьма гармонично. Выглядели они настоящими произведениями искусства, и, если бы не магия, потребовали значительных усилий и умений от ремесленника. Так что сами по себе стулья стоили недешево, и им не место в рабском поселке.

Совместный обед с милордом на свежем воздухе вышел менее церемонным, прислуживало всего пара слуг, да охрана. Эйлерт же постоянно отвлекался на стулья, поэтому я не чувствовала себя столь зажатой. Ужин я пропустила, набегавшись с организацией подводов на следующий день. Мы планировали отправить в Леменгтон на продажу часть созревшего или почти созревшего урожая. Путь до портового города, центра южного графства, займет про прогнозам до пяти дней. Поедут Кибрук с двумя возничими, орки Дубша и Туренод, а также Негош. Ранее мага не всегда посылали с караваном, оставляя в качестве защиты эрла, но сейчас этого не требовалось.