Замок Кон"ронг

Ну... детей можно много наделать.

Так что бумага была разорвана, отправлен однозначный отказ, и Сэндер принялся вновь собираться в дорогу. Кон"Ронг?

Да хоть край света!

Он найдет свою супругу, и та пожалеет, что на свет родилась!

* * *

— Что это за чудо?

— Драконий уступ.

Джин повернулась на носочке, закружилась вокруг своей оси, юбка развевалась, летели по ветру волосы.

— Драконий уступ?

— Говорят, что его сделал дракон для своей любимой. Они встречались в горах, он прилетал к ней, и чтобы ей было, где ждать...

— Драконы...

Легенда? Миф? Или все же?

О драконах было известно мало. Они — были, это точно. Была история о том, как дракон летал над побережьем, разгоняя пиратов и контрабандистов. Была история о том, как дракон похитил принцессу. И даже о принцессе-драконе.

Много чего рассказывали, но где живут драконы, почему их не видно каждый день? Разумны ли они?

И как дракон и человек могут...?

Этот вопрос Джинджер и задала. Лесли пожал плечами.

— Говорят, что драконы могут превращаться в человека.

— А если человек — в дракона?

Лесли пожал плечами. Он и сам понимал, что звучал неубедительно. Но площадка-то была?

Не отполированная. Не вытесанная в камне.

Оплавленная.

Влажно блестело вулканическое стекло... откуда оно в этих горах? Здесь же нигде нет ничего подобного, и вулканов нет... так откуда? Лесли развел руками.

Никто не знает, но все соглашаются, что здесь тек сам камень. Во-он там, наверху видно.

И правда, на черной глади видны были потеки, как будто шоколад таял. Только потеки эти были гранитными.

Джинджер поежилась.

Неужели — правда? И такое бывает?

— А сейчас драконы водятся в горах?

— Их никто давно не видел.

— Давно? То есть они водились?

— Говорят, последнего дракона видели лет сто назад...

Джинджер покивала, и положила себе обязательно расспросить людей. Интересно же! И можно привезти в столицу истории о драконах, все не зря время пройдет. И рисунки... а вдруг с этой площадкой связана романтическая легенда?

— Почему дракон и его подруга встречались здесь?

Лесс развел руками. Он не знал.

— А что с ними было потом?

— Неизвестно. Это было давным-давно.

Определенно, надо поговорить с крестьянами. Может они, в отличие от лорда, уважительнее относятся к истории своих родных мест? И помнят то, чего Лесс Кон"Ронг никогда и не знал?

Глава 7

Что такое деревенский праздник?

Ах, это чудо!

Горящие в ночи костры, немудреное угощение, вроде эля и лепешек, музыка и танцы. Тут важно само настроение.

Если праздник правильный, то всем хорошо и весело. И вспоминать о нем потом долго будут.

Если же нет...

Этот праздник едва не испортило присутствие лорда Кон"Ронга под руку с невестой. Ошалевшие от такого внимания крестьяне жались по углам площади, но потом минута за минутой, кружка за кружкой, расслабились — и все потекло своим чередом. Тем более, что лорд Кон"Ронг сначала попытался занять место во главе стола, с важным видом наблюдать за всем, словно орел на насесте, но невеста его (Полли Тимс о ней всем уже рассказала, говорила, милая девушка, и умненькая такая), схватила жениха за руку, потащила в круг танцевать, помахала рукой той же Полли, дружески похлопала по плечу какую-то девушку, вступая в хоровод, и постепенно люди расслабились.

Джинджер с удовольствием наблюдала, потом приняла из рук стесняющегося трактирщика кружку с элем и лепешку с ягодной начинкой, похвалила угощение — и через десять минут ее затянул водоворот крестьянских девушек.

Ночь-то какая!

Летнее равноденствие!

Такую не отметить, потом до зимы жалеть будешь. Следующий такой же праздник — равноденствие зимнее. Но там холодно.

Там не потанцуешь вокруг костра, не побегаешь по лесу, не...

А здесь...

Скольких усилий ей стоило расшевелить Лесса — лучше даже не вспоминать.

Не принято, не пристало, не приветствуется...

Смерды потом слушаться не будут, уважение потеряют...

Джинджер едва не рявкнула, что сложно потерять то, чего никогда и не бывало, но потом ей в голову пришла идея получше. Она перемигнулась с Полли, и трактирщица с поклоном, лично поднесла молодому лорду Кон"Ронгу кружку с сидром.

Хорошая такая вещь, особенно если в нее еще влить добрую рюмку крепленного вина.

Лесса свалило не сразу, молодой лорд еще минут двадцать пытался что-то доказывать сначала Полли, потом соседу по столу, а потом и жареному поросенку. Последний слушал без возражений, и удостоился высокой чести — лорд Кон"Ронг соизволил уснуть с ним в обнимку. А Джинджер убежала в круг — танцевать.

Ах, этот хоровод...

Танцуй огонь,

Пляши, луна

Земля одна,

Любовь одна

Это танец любви, это песня языков огня, это улыбки звезд и крылья ветра за спиной. Это призыв к богам, почти молитва, может, даже более искренняя, чем в храме, и возносят ее от всей души.

Прими нашу любовь, земля!

Прими нашу искренность, веселье, радость, и подари в ответ плодородие...

Мы отдаем тебе — себя в эту ночь.

И если и случится так, что спустя девять месяцев запищат по избам дети, никто их не попрекнет незаконным рождением. А и посмеет кто-то рот открыть, так и заткнут чем потяжелее.

Ночь такая...

Старики знают.

Любовь зовет

Любовь поет

Любовь сама

Души полет

Джинджер и сама не заметила, как избавилась от обуви, и плясала босиком, как и все.

Девушки переглянулись, и утащили ее в один из домов, где она оставила свое платье, а вместо этого переоделась в легкую юбку и блузку, распустила волосы, и в таком виде вылетела на площадь.

Как же хорошо...

И замечательно, что ни леди Дженет, ни Тиана, ни Кейт не пошли на праздник. Да им тут и не место. Тут правит любовь, а не ханжество.

Рука в руке

И сердца стук

И рядом твой

Сердечный друг

Джинджер плясала вместе со всеми, а вот через костер прыгать...

Боязно.

Даже не так. Абы с кем не прыгнешь.

Говорят, огонь либо примет, либо отвергнет. Не испугаетесь, не расцепите рук, пролетая над костром, и будет у вас долгая счастливая жизнь.

Разжались пальчики?

Не ваша это судьба, не ваша. Новую ищите...

Когда ожоги вылечите.

И все же, все больше пар перелетали над костром, и не возвращались уже в общий круг. Разбегались по лесу, по полям, гулять и радоваться жизни.

Джинджер понимала, что она так поступить не может. Она, как ни крути, баронесса Брайс, честь — все, что у нее есть. Есть, конечно, и Брайс, только...

А, ладно!

Какая честь? О чем вы? Не в чести дело.

Есть вещи, которые можно допустить только с любимым мужчиной, и никак иначе. Есть подарки, которые всем подряд не дарят, иначе из драгоценности превратишься в дешевку.

Наверное, пора присесть за стол, выпить воды....

— Леди?

На плечо осторожно опустилась чья-то рука.

Джинджер повела плечом, рука тут же исчезла, но перед лицом девушки появилась жестяная кружка. Самая обыкновенная.

— Вода....

— Спасибо!

Вода была ледяной и вкуснющей. Аж зубы заломило.

Джинджер не отрывалась от кружки, пока все не допила, и только потом посмотрела на собеседника. Хм-м?

Высокий мужчина, на полторы головы выше нее, но ни лица, ни фигуры — ничего. Плащ с капюшоном полностью закрывает лицо, да и огонь костра словно набрасывает на него дополнительно тени. Нет, не разглядеть.

А руки?

Тут Джин тоже постигла неудача.

Руки были хороши.

Изящные, аристократические, с длинными пальцами, но...

Руки ли это воина? Ученого? Крестьянина-бастарда? Аристократа?

Было не разобрать. Мешали перчатки из тонкой черной кожи. Впрочем, Джинджер неизвестного не испугалась, она-то его отлично знала.

— Лорд Смит? Вы?

— Вы меня еще помните, Джин? Я польщен.

Джинджер не удержалась, да и никто не удержался бы на ее месте.

— Вы меня преследуете?

— Нет. Не вас.

— А кого?

— Разве это важно?

Вопросы Джинджер тоже задавать умела.

— А что важно?

— Ночь. Танец. Огонь. Потанцуем?

И Джинджер послушно вложила свою руку в ладонь мужчины.

Душа к душе

Рука к руке

Пройти по жизни

Налегке...

Любовь нам

Крылья для души

Лети, любовь

Ко мне спеши...

И пляшет огонь, танцуют звезды, мчатся в безумном танце искры под капюшоном незнакомца, отражаясь в его глазах огнем...

А еще в его глазах отражается Джинджер, она это знает. Здесь и сейчас между ними миг абсолютной ясности. Если он позовет — она пойдет за ним. Если она попросит — он скинет маску.

Но — нельзя.

Если что-то делается по принуждению, это не любовь, это убивает крылья, а им хочется лететь и дальше — вместе.

Я не могу тебе открыться. Пока не могу. Прости.

Я не могу с тобой остаться. Пока не могу. Пойми...

И когда мужчина подхватывает Джинджер на руки, и бежит с ней к костру, чтобы перелететь его одним легким прыжком, она нее возражает. Просто обнимает незнакомца за шею, утыкается лицом ему в плечо...

Под капюшоном взблескивают алым искры, словно... глаза, но Джинджер ничего не видит и не замечает.

Огонь мягко пропускает их, и мужчина ставит Джин на землю.

— Прости...

— Нет...

Джинджер хочет сказать, что не надо просить прощения, просто пусть остается с ней, но тут же понимает — нельзя. О том и сказано.

— Ты вернешься?

— Обещаю.

Короткий поцелуй в ладонь, и мужчина растворяется в темноте, а Джинджер возвращается к столу. Гулять по лесу ей неохота, танцевать тоже больше не хочется... Полли смотрит на нее с улыбкой.

— По сердцу пришелся?

Джин медленно опускает голову.

По сердцу?

Нет. Просто этот мужчина вдруг стал ее сердцем, вот и все. Сердцем, душой, жизнью...

Она не знает, кто он, откуда пришел, есть ли у него семья, родные, друзья, беден он или богат, крестьянин или аристократ, она ничего не знает. Ей достаточно другого.

Если он позовет — она пойдет даже на край земли.

Неужели так бывает?

Ах, глупое сердечко, что же ты сделало со мной? За что?

Полли не замечает этих терзаний, смотрит лукаво...

— И правильно. Лорд, конечно, мальчик хороший, а только и семья его гадюшная, и слабый он. Они им вертят, что браслетом на ручке, вы вертеть станете, так и вовсе стоять не сможет. Не надо вам его.

— А вы знаете, кто это был?

Джинджер решила уточнить на всякий случай. И так понятно, что незнакомец не отсюда, но — вдруг? Может, ей скажут, у кого он остановился, или... да хоть что бы узнать!

— Не знаю. У нас не огорожено, зайди, кто хочешь...

— Кто-то из местных? Кто у вас такого роста?

Полин задумывается, трет лоб...

— Не знаю. Кузнец, пожалуй, так тот шире в два раза. Мельник? Старый он совсем. А больше в округе никого и нет, чтобы такого роста, да с плечами такими...

— И ни у кого приезжие не гостят?

— Нет. Я бы знала...

Джин понимает, что трактирщица не врет, хмурится, потом поднимается из-за стола.

— Полли, мне бы переодеться обратно, да и лорда надо домой доставить.

Трактирщица кивает, и принимается распоряжаться. Сама провожает Джинджер в дом, сама помогает ей переодеться, вот только волосы они не укладывают, да и ни к чему. Пусть остаются облаком золотых кудрей, пусть!

Джинджер не была лишена мелкого женского тщеславия, а что Тиана, что Кейт, что леди Дженет являлись обладательницами жиденьких прядок, которые крась, не крась, укладывай, учесывай, а все одно — три волосинки в два ряда, и пишутся три волосинки. И залысины видны.

На локоны Джинджер все трое поглядывали с откровенной завистью.

Она наблюдает за погрузкой лорда Кон"Ронг в карету, сама садится рядом с кучером, и молчит всю дорогу до замка. А там предоставляет слугам возможность выгружать своего хозяина, и уходит в спальню, где и запирается на ключ.

Что же она наделала?

Впрочем, лихорадит ее не слишком долго, примерно до рассвета, а потом Джин таки укладывается спать. И благополучно просыпает и молитву, и завтрак, и стук в дверь, и даже крики под дверью. Ломать замок леди Дженет все же не решилась, потому что компаньонка юной леди резко заявила, что Джинджер вчера вернулась поздно, вместе с графом. И поинтересовалась, как там Лесс, проснулся ли?

А то его вчера сморило...

Леди Дженет побурела, как подгнившая картофелина, пошла пятнами, и уползла восвояси, а леди Нэйра с удовольствием вернулась к себе. И тоже решила поспать.

Пес с ним, с тем завтраком, не убежит...

* * *

— Ты с ума сошел?

— Почему?

— Ты зачем там появился? Ты же...

— Я хотел посмотреть.

— На Кон"Ронга? Как, понравилось это пьяное ничтожество?

Мужчина сводит брови к переносице.

— Ты прекрасно знаешь ответ.

— Знаю. А к чему был этот танец?

Взгляд становится тяжелым, он буквально давит на собеседницу, и та, вдруг задохнувшись, хватается рукой за горло.

— Нет!!!

— Да. Я не хотел, но так вышло...

— Сумасшедший!

— Почему? Я знаю, я... но любить-то я могу! Душа у меня все равно человеческая!

Женщина замолкает. Несколько минут она молчит, а потом тяжело вздыхает.

— Ты еще будешь с ней видеться?

— Я хотел бы.

— Она умненькая и добрая девочка. Поверь, она очень умненькая. Будь осторожен.

— Буду. Я не хотел бы видеть отвращение в ее глазах.

— Отвращение? О нет, отвращения там не будет.

— Ты полагаешь?

Женщина вздохнула.

— Я знаю. Если она тебя сможет полюбить, то и принять сможет, она такая. Она очень сильная, внутренне сильная... Но сейчас не время.

— А для любви не нужно назначать какое-то время, она сама все решит.

— Пообещай мне, что будешь осторожен?

— Клянусь.

Мужчина криво улыбается, отворачивается к окну, но чувствует на своих плечах теплые руки.

— Солнышко мое, родной мой... все бы отдала, чтобы вы могли пожениться. Сказали бы завтра — в пропасть кинуться, ни на минуту не задумалась бы.

— Не надо так. У меня же никого нет, кроме тебя...

— Мы есть друг у друга, это главное. Я поговорю с Джин.

— Джин...

— И обязательно узнаю, что она о тебе думает. Обещаю.

— Спасибо.

— Обещаешь поберечься?

— Обещаю.

Глаза женщины смягчаются.

— Я люблю тебя, малыш.

— Я тоже люблю тебя, мама...

* * *

* * *

Когда Джин проснулась, был уже обед.

Она повалялась в кровати минут десять, наслаждаясь тишиной, и еще раз перекатывая в памяти самые лучшие минуты вчерашней ночи, словно драгоценные камни.

Ах, как же хорошо это было.

И теперь ей ясно, точно ясно, что за Лесса замуж выходить никак нельзя. Это и для нее мучением будет, и для него. Она будет искать в нем того, другого, мужчину, а он будет страдать от ее холодности и равнодушия.

А если они еще встретятся?

От одной мысли у Джинджер даже пальчики на ногах поджались.

Если бы...

Скорее бы!

Чего бы она ни отдала, чтобы опять увидеть незнакомца, поговорить, разглядеть его при свете дня....