Приди, приди, возрождение

Мастер уже очнулся, перебрался к двери, и оглядывал некие знаки, с помощью которых, похоже, и ставил барьер:

— Нет, это просто невозможно... Как можно отключить его снаружи?! На это даже сенсей был не способен. Эй вы, балбесы! — Ага, это он нам? Нет, предпочту считать что помощникам. — Как ты это провернул? Отражающий барьер снаружи отключить невозможно! Знаки не повреждены, энергия есть... Как у тебя это получилось?

Ну и почему все смотрят на меня? Шаринган — не панацея, между прочим, смотрю я на эти фуин-завитушки, и никакого смысла не улавливаю. Ну, разве что могу подтвердить, что чакра в завитушках осталась.

— Думаю, это не у меня получилось. — Я кивнул в сторону Наруто, угрюмо потирающего пострадавшее ухо. — Вообще-то, одноклассник попросил меня свести его со специалистом, чтобы выяснить, проявится ли в нём улучшенный геном его клана. Разрешите представить — Узумаки Наруто.

Товаши замер. Затем быстро шагнул и выхватил у Наруто бумажку с не сработавшей взрывной печатью. Несколько минут пристально её осматривал, и едва ли не обнюхивал.

То, что произошло дальше, лично меня поразило до глубины души. Жёлчный, вечно всем недовольный мастер отбросил бумажку и встал по стойке смирно. По непривычно счастливой физиономии Товаши текли слёзы. Затем он медленно и очень уважительно поклонился:

— Меня зовут Товаши Широ. Для меня великая честь познакомиться с вами, Узумаки-сама!

— — -

За два года моей жизни в этом мире, я давно привык к некоторым культурным особенностям здешних людей. В частности, отношения между людьми здесь были близки к восточному варианту, хотя многие мои знакомые имели откровенно европейскую внешность. Здесь каждый человек имел свою гордость. Лавочник гордился производимым товаром, шиноби — своим рангом и миссиями, даже самый незначительный человек имел возможность хоть чем-то гордиться. Так что поклон и самый уважительный суффикс мальчишке от человека, годящегося ему в отцы — явление не рядовое.

Даже жаль, что шиноби учат держать эмоции под контролем, прежде, чем я сам опомнился, лица помощников уже превратились в бесстрастные маски, и мне оставалось довольствоваться только выражением бесконечного охренения на лице самого Наруто.

— Но не думай, что я буду каждый раз кланяться тебе, и называть -сама! — Выдал мастер, ехидно ухмыляясь. Не знаю, как остальным, но мне даже немного полегчало, всё же, Товаши не рехнулся. — Можешь считать это данью уважения клану Узумаки и моему наставнику.

— Вы так уважаете мой клан? А почему? — Вышел из ступора Наруто. Всё же, временами удобно быть довольно простым. Легче справляться с шоком.

Мастер спокойно кивнул ему на один из стульев. Помощники устроились сами, как и я, мне присесть никто не предлагал.

Сегодня был день откровений для Наруто. Сначала он узнаёт, что имеет отношение к какому-то клану, и его фамилия кое-что значит. Затем, вычитывает про улучшенный геном, что для парня, не слишком довольного своими успехами на пути в шиноби, просто дар небес. А через пару часов после этого вдруг встречает человека, который не то, что уважает — практически боготворит Узумаки! И ведь есть за что.

По словам Товаши, клан Узумаки менее известен, чем те же Учиха или Сенджу не потому, что был слабее, а потому, что почти не участвовал в войнах. Селение Водоворота располагалось в некотором удалении от самых обжитых и выгодных земель, и в то время, как в стране Огня, да и во многих других, шла отчаянная рубка всех со всеми, Узумаки лишь несколько раз вынуждены были отстаивать свои территории, причём, каждый раз справлялись быстро, эффективно и практически без потерь. Потому, когда кланы стали объединяться в крупные селения, типа Конохи, Водоворот не счёл нужным к кому-то присоединяться, их вполне устраивала текущая ситуация.

Нельзя сказать, что в мировых войнах шиноби Узумаки всегда держали нейтралитет. Временами великие селения не брезговали нанимать команды малых, хоть зачастую использовали их, как пушечное мясо. Но Водоворот с самого начала тяготел к Конохе, ведь Сенджу почти поголовно были родственниками Узумаки, да и первый Хокаге был женат на женщине из правящего рода, близкой родственнице самого Узукаге. Два селения связывало множество договоров. Неудивительно, что перед началом очередной войны, противники Конохи решили предварительно избавиться от союзника Листа.

Без всякого предупреждения, объединённое войско сразу двух великих селений атаковало Водоворот. Сразу несколько диверсионных групп, под видом торговцев пробравшиеся в оплот Узумаки, постарались вывести из строя систему обороны и максимум защитников. Одной из первых жертв стал Узукаге...

Именно тогда, во время отчаянной обороны Водоворота, мир и узнал об истинной силе Узумаки. Ведь раньше красноволосых носителей спирали считали недалёкими, доверчивыми простаками, пусть и обладающими впечатляющей чакрой, но способными показать что-то лишь в тайдзюцу, поскольку Нин и Ген в исполнении Узумаки никто не видел. Но у Водоворота были свои секреты и возможности. Пусть Узумаки не могли похвастаться острым интеллектом, но у них была особая, глубокая мудрость, весь мир они представляли, как фуиндзюцу, печать бесконечной сложности, на которую можно воздействовать множеством способов.

Мало кто представляет использование фуин в бою. Для большинства, это либо что-то простенькое, вроде листочков с примитивными печатями, либо нечто неподвижное и пассивное, вроде барьеров. И для нападающих методы Узумаки оказались очень неприятным сюрпризом. Очень неприятно, когда красноволосый боец одним ударом выводит из строя противника, одним касанием ставя печать, запирающую чакру в теле. Или, хуже того, преобразовывает чакросистему схваченного врага по образу и подобию обычной взрывной печати. Узумаки, в своих лёгких доспехах, изрисованных печатями, активируемыми по мере надобности, походили на движущиеся крепости, сеяли ужас и разрушение. Ну кто может ожидать, что его любимая, тщательно отработанная техника, вместо того, чтобы поразить врага, будет сходу запечатана, а то и перенаправлена в союзника? Кто мог представить фуин, формируемые прямо в бою, когда целые подразделения разрывались на части взбесившимся пространством, то теряли вес, то оказывались придавлены собственной чудовищной тяжестью, ноги утрачивали связь с почвой из-за временно исчезнувшего трения, лёгкие лопались, когда на миг вокруг исчезал воздух. Как будто сама природа ополчилась против агрессоров.

Нападающие несли просто чудовищные потери — но побеждали, просто за счёт количества. Они шли, как поток, как лавина, постепенно затапливая, смывая все участки сопротивления. И когда под ударами техник немыслимой силы пали барьеры, и неудержимый поток врагов ринулся в ворота, вдруг всё селение вспыхнуло призрачным светом — и исчезло. Лишь глубокая впадина с отвесными стенами осталась на месте селения. Ни людей, ни домов, ни малейшего следа немалого селения. Водоворот исчез, и также бесследно исчезли те, кто успел прорваться в ворота.

Захватчики не просто понесли жуткие потери — они ничего не получили от своей пирровой победы. Ни денег, ни печатей, ни уникальных знаний Узумаки, ни красноволосых наложниц, которые должны были рожать победителям крепких детей с мощной чакрой.

Должно быть, кто-то из правящего рода Водоворота запустил уникальное фуиндзюцу, но что именно произошло, и сработало ли всё, как предполагалось, неизвестно до сих пор. Может, селение переместилось в пространстве, а может — во времени, может, оказалось в другом мире, или же просто было разрушено неудачной техникой. Официальная версия гласит, что был взрыв чудовищной силы, месть умирающего Узукаге, решившего утянуть всех подданных за собой в царство мёртвых. Именно этим пытались враги оправдать свои чудовищные потери, за счёт которых Коноха победила в той войне.

— Значит, они все погибли? — С ужасом уточнил Наруто. — Но... откуда тогда взялся я?!

Честно говоря, я едва удержался, чтобы не уточнить. Есть очень ёмкое, честное, но считающееся неприличным слово именно на такой случай. Блин, весь настрой испортил, балбес! Но каковы Узумаки — если верить мастеру, они были ближе всех в этом мире, чтобы называться магами!

— Погибли не все, — Сухо ответил мастер. — Некоторые были на миссиях, в гостях, несколько и вовсе имели семьи и жили в других селениях. Конечно, за ними охотились, а они мстили за Водоворот. Между прочим, может это и совпадение, но мой наставник говорил, что оба Каге, командовавшие атакой на Водоворот, не дожили до конца года. Может, так совпало, всё же, шла война, но...

Товаши сделал многозначительную паузу.

— Ну а некоторые перебрались в Коноху.

— Потому что у них тут были друзья?

— Нет, потому, что здесь жила их надежда... Видишь ли, на счёт Конохи у них были некоторые сомнения. Неудивительно, что сами Узумаки прозевали подготовку к нападению, Водоворот никогда не был хорош в разведке, но шиноби Листа тоже умудрились проспать армию двух селений, подбирающуюся к союзнику. Но, тем не менее, оставшиеся Узумаки честно выполнили свой долг в войне, а затем прибыли и выстроили свой квартал в Конохе. Дело в том, что здесь жила одна девушка, Узумаки Кушина, по давнему договору перебравшаяся сюда, чтобы стать джинджурики.

— Мастер, — Негромко произнёс один из помощников, демонстративно поправляя свой жилет чунина. — Вы не забыли мнение Хокаге по этому поводу?

Товаши с раздражением покосился на своего работника:

— Я помню. Хотя никогда не считал это разумным! От того, что проблему замалчивают, она не исчезнет! Узумаки Кушина, до падения Водоворота бывшая всего лишь одной из многих химе многочисленной правящей семьи клана, после войны стала неофициальной главой выживших. Именно с ней Узумаки связывали свои надежды, ведь если селение просто закрыто барьером, или переместилось, только человек, обладающий всей полнотой улучшенного генома клана сможет вернуть всё на свои места. В худшем случае — просто станет основой обновлённого клана. По... некоторым причинам, Кушина не могла покидать пределы Конохи. Так что Узумаки оставалось только ждать. Ждать, пока девушка подрастёт. Затем, ждать, пока закончится война, и ценной куноичи позволят покинуть Коноху на достаточный срок. Затем — пока успевшая выйти замуж и забеременеть женщина разродится. Хотя, у членов клана тут же наметились планы и на грядущего ребёнка, поскольку возникли подозрения, что Кушину из селения так и не выпустят...

А затем, была атака Кьюби... Я помню это, как вчера, как все Узумаки дружно собрались, и отправились на смерть, собираясь отвлечь лиса ценой собственной жизни. Должно быть, от отчаяния, они считали, что у Кушины или хотя бы у ребёнка, есть шанс на выживание.

— Она сражалась с лисом?! — Наруто был восхищён и потрясён одновременно.

— Ну, не то, чтобы у неё был выбор...

— Мастер! — Мрачно процедил чунин.

На этот раз Товаши довольно долго мерил взглядом помощника, прежде, чем продолжить:

— Никто из Узумаки, взрослых Узумаки, не пережил этот бой... Я был в отчаянии, ведь для меня наставник был больше, чем учитель. Он был мне, как отец, он вернул мне смысл жизни, показал величие фуиндзюцу. Ты просто представить себе не можешь, каково это — увидеть нечто великое, прекрасное, прикоснуться к нему — а затем, вдруг разом всё утратить. Разделить надежды и мечты обожаемого тобой человека — и увидеть, как всё обращается в прах, точно так же, как заживо сгорел Агито-сенсей, принявший на свой барьер огонь Кьюби, принявший, и державший его, по последнего, до полного истощения чакры, потому что позади были жилые кварталы Конохи...

По щекам мастера текли слёзы, но он не утирал их, и ничуть не стеснялся.

— Конечно, я слышал про нового джин... — Товаши оборвал себя, и раздражённо посмотрел на надоедливого чунина, влезающего каждый раз, когда рассказ касается чего-то особо интересного. — Я слышал про Узумаки Наруто, про некого шумного полукровку. Но даже подумать не мог, что снова увижу в действии улучшенный геном правящей семьи, позволяющий даже не обученному ребёнку проламывать барьеры и с лёгкостью манипулировать простыми печатями. Кто бы мог подумать, что она всё же...

— Мастер, — Лениво начал было чунин, но тут Товаши просто взорвался.

— Так, ты — пошёл отсюда, в задницу к ближайшему биджу! Я не позволю поминутно себя перебивать. Ты уволен!

Чунин неторопливо поднялся и пожал плечами:

— Вы же понимаете, Товаши-сан, что, раз уж я сам не могу присматривать за вами, мне придётся доложить Хокаге. Хоть вы и не берёте миссии, но остаётесь шиноби, и должны помнить смысл слова "приказ"!

— Я-то помню, а вот Хокаге, и такие, как ты, слишком легко забывают! — Процедил сквозь зубы мастер. — Я не собираюсь говорить ребёнку ничего лишнего... не потому, что это приказ, а потому, что не хочу причинить ему лишнюю боль! Пошёл вон из моей мастерской!

Шиноби, похоже, собирался съязвить по вопросу собственности, но заметил меня, и предпочёл промолчать. Правда, уже на выходе всё же высказался:

— Не самое разумное решение, мастер. Что теперь будет с вашим заказом на партию взрывных печатей? Вы ведь не забыли, что вашей вместе с ним чакры, — чунин с презрительной ухмылкой кивнул на второго помощника, — хватит лишь на шоковые? Даже вдвоём вы не дотягиваете до меня! Не раскаетесь?

— Ни на мгновение! — Не менее язвительно отразил выпад Товаши. Сделал шаг, и положил руку на плечо Наруто. — Помнится, у Узумаки простые печати заряжают дети — в качестве тренировки! И если я хоть что-нибудь понимаю в жизни, малыш за раз осилит твою недельную норму и не запыхается!

— Значит, вы будете меня учить?! — Восторженно-испуганно переспросил Наруто.

— Ага, и даже приплачивать за тренировки, — Ухмыльнулся мастер. — Вот, берёшь эту заготовку под печать, вот так складываешь пальцы, и позволяешь чакре напитать её... В первые несколько раз я прослежу, и подскажу, когда будет довольно, но ты быстро разберёшься, фуиндзюцу у тебя в крови.

— Но... вы ведь даже меня не испытали! Вдруг у меня нету этого... улучшенного генома? — Узумаки, не решаясь прикоснуться к печати, даже спрятал руки за спиной.

Товаши поразил меня второй раз за один день. Не стал ни ругаться, ни ворчать. Просто взлохматил светлые космы Наруто, и улыбнулся:

— Болван... Истинный Узумаки! Интеллект — на уровне собак Инузуки. Но он тебе, надо сказать, и не нужен. А мудрость — дело наживное.

15. Учиться, учиться, учиться!

Недавно я убедился, что нет животных, страшнее жабы. Проклятое пупырчатое земноводное способно душить с силой в десятки Отелл. А ведь раньше я не был завистливым, что это — влияние тела, или просто мне раньше не встречалось никого, кому я бы мог завидовать по-настоящему.

Серьёзно, ну кому завидовать в моём мире? Президентам-начальникам — так их власть неотъемлемо связана с обязанностями. Олигархам? Ну лично мне на жизнь вполне хватало, а трястись постоянно над златом — оно мне надо? Красавцам актёрам-певцам? Ни боже мой! Вы видели их фанаток? Ну просто представьте — на вас вдруг набрасывается нечто толстое, потное, истеричное и жаждущее любви... да ещё и в полусотне экземпляров! Мужьям красавиц тоже никогда не завидовал. При должном умении, можно заполучить в постель почти любую женщину. Так зачем связывать себя с одной?