К вечеру, как и был уговор, Сайтана пришла к соседям. Одета она была по-мужски, на поясе — короткий кинжал. Арчи, посмотрев на соседку, удивленно поднял брови. К его удивлению, в длинном жилете, сапогах и плаще молодая рыбачка выглядела гораздо привлекательнее, чем в модном платье с пышными юбками.

"Наверное, у меня все же дурной вкус, — подумал Арчи. — Почему-то мне нравятся девушки, которых сложно представить на кухне, зато они будут прекрасно смотреться верхом на коне".

Едва переступив порог, Сайтана затараторила:

— Васат сделает все, как ты хотел! Стражникам зелья в вино подольет, и Москиту в воду — тоже. Когда они все уснут, он на окно на втором этаже, которое над входом, белый лоскут повесит. Вход в казармы виден из парка на набережной, так что пойдем и сделаем вид, что гуляем.

— Вроде погода не для прогулок, — с сомнением протянул Мих.

— Да что вы, господин хороший, дождь почти прекратился! — рассмеялась Сайтана. — Все, седьмицы не пройдет, и море откроется. Шторма ушли.

— Хм, — ответил не переставший сомневаться Мих, над чьей нелюбовь к сырости Арчи уже не раз потешался. — Одна радость — можно сапоги надеть, голышом по городу шляться не придется.

— Вот и надевай! — поторопил ученика молодой маг.

И шутливо-церемонно указал в угол:

— Господин баронет, ваша обувь! Почищена еще вчера, и с тех пор не надевалась!

* * *

Когда молодые люди вышли на улицу Арчи понял, что Сайтана права: вместо вчерашнего ливня с неба падали лишь отдельные капли, а на востоке над горизонтом в облачной завесе появились заметные прорехи. Можно даже не надевать плащей. Не радовала только грязь под ногами, но молодой маг помнил, как быстро высохла земля во время "глаза шторма". Действительно, не пройдет и нескольких дней, и погода станет такой, какой ее представляют тоскующие по солнцу северяне: лазурное небо с редкими белым барашками облаков, синее море и цветущая земля.

Так что прогулка по набережной оказалась весьма приятным занятием. Здесь, на набережной, уличная грязь уступала место тесаным камням мостовой, и молодой маг с удовольствием прохаживался под ручку с необычно серьезной Сайтаной. Мих, как всегда, когда рядом с ним оказывалась хорошенькая девушка, разливался соловьем:

— Вы не представляете себе, милая Сайтана, на что способен настоящий маг, если его как следует разозлят. Правда, по пустякам настоящие маги не злятся. Вон, господину эт-Утусу школяры однажды живую крысу в шляпу засунули. И ничего! Даже крыса выжила.

— Ой! Какие страсти вы рассказываете, ваша милость! — охала Сайтана. — Страсти-то какие! Живая крыса! Я бы, наверное, от страха умерла! Когда наша кошка принесла в гостиную дохлую мышь, я так испугалась, так испугалась!

Болтая о пустяках, молодые люди до темноты гуляли по набережной. К удивлению Арчи, здесь было довольно много молодежи. Видимо, штормы так надоели обитателям Порт-Суана, что каждый вечер, который можно было считать хотя бы относительно погожим, использовался по полной программе. Пришлось раскланиваться со знакомыми, улыбаться девушкам, с которыми когда-то танцевали.

Однако после того, как солнце утонуло в морской пучине, а землю залила синева поздних сумерек, в парке почти не осталось прохожих. Все-таки в маленьких городках ложатся спасть рано. Воспользовавшись отсутствием любопытных глаз, молодые люди расположились на скамеечке, с которой было хорошо видно вход в казармы.

— Я вот что не могу понять, — задумчиво сказал Мих. — Москит же считает, что поак — воплощение души Торча. Неужели он не удивиться, что тварь Тьмы не знает, откуда они взяли деньги?

— Нужно будет что-то придумать, — ответил Арчи. — Знаешь, я уверен, что эти деньги — результат какого-то преступления. Вот и запугаю его проклятьем, лежащем на золоте. Главное, чтобы госпожа Турне не подвела и не рассмеялась не ко времени. Она же такая хохотушка теперь!

— Госпожа Турне? — навострила уши Сайтана.

Как любая женщина, она опасалась появления в своем окружении каких-то незнакомых дам, особенно если о них говорят с такой теплотой, с какой Арчи упомянул имя поака.

— Да, нам поможет одна замужняя дама, — улыбнулся маг. — Правда, не совсем дама... Но очень порядочное существо, великолепная мать, обожающая своего первенца.

Девушка напряженно наморщила лоб и с подозрением взглянула на Арчи:

— Не дама? А кто?

— Увидишь! — расхохотался Мих. — Она такая милая!

* * *

Наконец-то появился условный знак.

Молодые люди быстро прошмыгнули в приоткрытую дверь казармы.

Встретивший их Васат с любопытством переводил взгляд с Сайтаны на ее спутников.

— Ну, все готово? — нетерпеливо спросила Сайтана.

— Все спят, — шепотом ответил солдат. — А что теперь?

— Теперь — не мешать. Вернее, сначала поможешь нам перетащить Москита во двор, а потом иди в привратницкую. Вдруг кому-нибудь ночью стражники понадобятся?

Арчи с Михом направились во двор.

Мощеный, закрытый со всех сторон высокими каменными стенами, он изредка исполнял роль плаца. Правда, торжества у стражников в маленьком городке бывают лишь изредка, когда прибывает с ревизией какое-нибудь начальственное лицо, которого нужно приветствовать перед строем. В остальной время двор казармы служил местом отдыха стражников. В жаркие дни было очень приятно посидеть в тенечке у стены, над которой нависали ветви растущих на улице деревьев.

Но сейчас, ночью, пустой двор казался нереально большим и гулким.

Сайтана, внезапно почувствовав робость, опасливо семенила следом за Арчи. Вспомнив про девушку, молодой маг с улыбкой сказал:

— Хочешь посмотреть, что будет? Только обещай, что будешь молчать, что бы ни происходило.

Сайтана кивнула.

— Ладно, — снова улыбнулся Арчи. — А сейчас я немножко тут все подготовлю. А ты, Мих, притащи сюда Москита.

Рыжий баронет молча кивнул и, жестом позвав с собой Васат, направился в сторону "холодной" — длинного одноэтажного дома в дальнем конце двора, который отличался от казарм крохотными зарешеченными окошками.

Тем временем Арчи пробормотал несколько заклинаний, оградив двор куполом тишины. Теперь отсюда на улицу не донесется ни одного звука.

— Думаете, он признается, — робко поинтересовалась Сайтана.

— А куда он денется! — раздалось рядом с молодыми людьми.

Увидев появившегося посреди двора поака, Сайтана взвизгнула.

— Ты же обещала! — возмутился Арчи.

— Но эт-это же! — от испуга девушка даже начала заикаться.

— Да, это поак. Зовут госпожа Турне. Пообщаешься с ней поближе, поймешь, что она очень мила. По крайней мере, ее характер мне нравится гораздо больше, чем у некоторых людей с ногами и руками.

— Очень приятно! Меня зовут Сайтана, — девушка церемонно поклонилась поаку.

Госпожа Турне окинула взглядом ладную фигурку:

— Мила. Но, Арчи, мне кажется, что она тебе не пара, — промурлыкала тварь Тьмы. — Не твой уровень, мой мальчик.

— Госпожа Турне, ну что вы... Сайтана...

— А что? — поак еще раз осмотрела приятельницу мага. — Конечно, если ты хочешь заняться воспитанием...

— Я хочу помочь ее сестре. Ну, той девушке, жениха которого обвинили в убийстве, — чуть более холодно, чем хотел, ответил Арчи.

— Ох, мальчик, ты еще не научился скрывать свои чувства! — еще ласковее промурлыкала пока. — Ну ладно, оставим девушек в покое. Что нужно делать?

— Да, в общем-то, отвечать на мои вопросы только "да". Когда Москит очухается, он увидит нас, — сказал Арчи и начал раздеваться.

Правда, снять штаны в присутствии двух дам он не решился. Глубоко вздохнув, Арчи позволил телу принять демоническую форму. Плоская голова с острозубой пастью, чудовищно развитая мускулатура груди и плеч, мускулистые руки с длинными пальцами, украшенными серповидными когтями... В сочетании с модными полосатыми панталонами это производило неизгладимое впечатление. Тем более, что сзади, чуть пониже пояса, шов вдруг лопнул, и из прорехи вылез голый, почти крысиный хвост, заканчивающийся острым зазубренным шипом.

Сайтана снова испуганно пискнула.

Госпожа Турне сначала захихикала но, не выдержав, захохотала в голос.

— И ничего такого смешного не вижу, — обиженно пробормотал Арчи.

Из-за того, что во рту у него было непривычно много зубов, говорил он, слегка пришепетывая.

— Думаешь, та двуногая ящерица, которой ты стал, похожа на лорда Тьмы? — отсмеявшись, спросила госпожа Турне.

— Думаю, что этот Москит ни разу в жизни не видел ни лордов, ни других обитателей Тьмы, кроме тебя. Хотя по тому, что я знаю об этом человечке, во Тьме ему только и место, — прошипел в ответ Арчи. — Ваше дело — делать вид, что я тот самый лорд.

— Да поняла я, поняла! — в последний раз хихикнула поак.

Глава 14

Мих притащил на плече безвольно висящее тело маленького моряка.

— Ворожи морок невидимости и скройся с глаз вместе с Сайтаной, — буркнул Арчи.

Маг продолжал волноваться — хотелось вытащить из памяти Москита все, что тот знает, но вот сообразить, что может быть известно моряку, Арчи никак не мог. Но что-то тот знал наверняка!

Пробуждающее заклинание заставило Москита сначала задергаться в конвульсиях, а затем приподняться и сесть. Пока очнувшийся моряк ошалело хлопал глазами, Арчи успел пробормотать еще несколько формул, заставивших светиться глаза и когти "двуногой ящерицы". Решив, что теперь он выглядит достаточно внушительно, маг прошипел:

— Этот несчастный — твой обидчик?

— Да, господин! — прорычала госпожа Турне, стараясь придать своему голосу как можно больше мужественности.

— И ты утверждаешь, что удар был подлым, а жизнь его до самой смерти — полна гадости?

— Да, господин!

Арчи воззрился на Москита. Тонко заверещав, тот попытался вскочить и убежать. Но маг сгустил вокруг него воздух, сделав его вязким, как смола. Моряк забился в мягких, но плотных силках. Так бывает в ночных кошмарах, когда пытаешься двигаться, но что-то невидимое не дает сделать и шагу. В конце концов Москит смирился и, тихо заскулив, рухнул на брусчатку.

— Так признаешь ли ты свою вину, несчастный? — грозно провыл Арчи.

— И-и-и!!! — отозвался моряк.

— Что — "и"? — от недоумения Арчи заговорил обычным голосом, даже почти не шепелявя. — Зачем ты убил друга и похитил проклятое золото? Ты же знал, глупец, что добра оно не принесет!

— Нет! Это все он! Торч! Это не я! Он виноват! — зачастил Москит.

— Скажешь еще, что я сам себя зарезал? — не выдержала госпожа Турне.

В ее интонациях ее было больше женского ехидства, чем мужского возмущения, но перепуганный моряк на такие мелочи уже не обращал внимания.

— Так. Рассказывай все с самого начала, — грозно произнес Арчи. — Демоны не лгут своим повелителям, но могут чего-то не знать. Говори быстро: где вы взяли золото?

— На Потоне...

— А конкретно?

— В одной маленькой бухточке. Ее местные зовут Мусшаан. Там недалеко деревня лесорубов есть. Это на восточном берегу Потоны.

— У кого?

— У ребят с "Цветущей"...

Москит всхлипнул и страдальчески взглянул на тварь Тьмы, меланхолично вылизывавшую переднюю лапу:

— Ты же сам предложил их убить! Ты, а не я!

— Еще раз и по порядку, — грозно рявкнул Арчи. — Почему вы оказались в этой бухте? Сколько человек убили? Зачем? Ты же уже понял, что на золоте — проклятие Тьмы. Так что говори и не отвлекайся!

Однако это просто сказать — "не отвлекайся". Как ни старался Арчи превратить поток нечленораздельных возгласов и жалоб, извергающийся из Москита, в осмысленное изложение событий, обо многом магу пришлось догадываться самому и по десять раз переспрашивать.

Но в итоге получилась довольно складная история.

Незадолго до Тимовых дней шхуна "Морская дева" бросила якорь в главном порту Потоны — Вильпоте. Она должна была взять груз радужного дерева, заказанного цехом мебельщиков в Мерд-Виле, крупном городе на северном побережье залива Роз. Кроме того, нужно было сделать мелкий ремонт и успеть пересечь залив до той поры, как с запада придут зимние ветра.

Пока судно отстаивалось в порту, Москит, Торч и боцман Хрол по сухому пути отправились в Мусшаан. Там, в небольшой бухточке, должна была пристать шлюпка с "Блистающей" — ходящей под флагом Мальо каракки, чей хозяин был давним знакомцем капитана "Морской девы". Южане привезут дополнительный груз — запечатанный и залитый со всех сторон воском бочонок из железного дерева, а в обмен им нужно будет отдать сумку с деньгами. И Москит, и Торч старались не задаваться вопросами о том, почему "Блистающая" не может зайти в Вильпот, зачем тащиться за грузом через добрую треть Потоны, и вообще — что такое таинственное находится в бочонке. В прошлом году они уже участвовали в таком обмене, и капитан очень неплохо заплатил им за дополнительную работу.

Однако на этот раз поездка с самого начала оказалась неудачной.

В полудюжине лиг от Вильпота боцман Хрол упал с лошади и сломал шею. Никто в этом не был виноват, кроме его самого, не сумевшего как следует затянуть подпругу. Умер боцман сразу, не успев ничего сказать товарищам. Москит и Торч задумались о том, что делать дальше. С одной стороны, в прошлый раз все переговоры с моряками с "Блистающей" вел Хрол. С другой стороны, ничего секретного в этих переговорах не было, и о количестве денег, и о товаре уславливались капитаны, а боцману оставалось лишь отдать кошель и взять бочонок.

Перед тем, как похоронить боцмана, Москит и Торч обшарили его вещи. Нашли и деньги, и письмо для капитана "Блистающей".

— А чего бы нам одним не поехать? — предложил Москит. — А то сейчас возвращаться — так капитан, небось, нас снова погонит. А там глядишь, и до штормов опоздаем. Тебе охота в заливе, как гавно на палочке, болтаться, когда из Мерд-Виля в Тигар на стоянку возвращаться будем?

— И то верно, — согласился Торч. — Чем мы хуже этой скотины Хрола? Глядишь, капитан нам поболе, чем в тот раз, заплатит за нашу полезность.

Без боцмана дорога оказалась гораздо веселее. Хрол запрещал матросам покупать вино, требуя — вот идиот — полной трезвости. Но сейчас никто не мешал матросам запастись в ближайшей деревеньке мехами с вином.

Несмотря на это, Торч день ото дня становился все мрачнее. В конце концов он не выдержал и поделился с Москитом:

— Ты знаешь, сколько денег в кошеле? Я пересчитал. Ровно полторы тысячи золотых.

— Сколько? — присвистнул Москит. — Вот это да! Да такого богатства на всю жизнь хватит да еще останется! И еще капитан жаловался, что рейсы неудачные в последний сезон...

— Во-во, нам с тобой таких денег никогда не видать, — грустно заключил Торч. — И что же может столько стоить? Что в бочонке? Жемчуга? Камни самоцветные?

— Ну, жемчуга бы столько не весили, — не согласился Москит. Да и зачем вокруг них такие тайны устраивать, с Устоля вон всякие безделушки везут, и ничего...

В общем, когда моряки добрались до Мусшаана, какие-то мысли по поводу денег в голове Торча уже были.

Выехав на берег бухты, приятели, как и ожидали, увидели вытащенную на песок шлюпку и расположившихся вокруг нее матросов-мальонцев. Обмен произошел быстро и без каких-нибудь вопросов. Южане посочувствовали по поводу смерти боцмана и предложили помянуть душу, без обряда и жреческой помощи пробирающуюся в палаты Тима Пресветлого. Москит с Торчем и сами были не против выпить...