"Столичный маршрут"

— Так у меня просто наркотический кошмар? — обрадовался Иллиан. — Здорово.

— Для кого был бы чудный отдых, а для тебя — да, кошмар, — согласился Ченко. — Вечно тебе нужно все просчитать, чтобы было по логике, по уставам, по правилам. Кабинетная ты душа. Хочешь добрый совет? Попытайся положиться на интуицию. Вдохновение поймай, что ли, и поскорее. А то спятишь.

— Есть вариант проще, — не согласился Саймон. — Избегать уколов, не напиваться, не жевать гам-листьев — и я годен к службе. Так?

— А это ты не у меня спроси, — помотал головой сержант. Фургон замедлил ход, въезжая в высокий подземный ангар. — Вон твое начальство. База Тейнери. Приехали.

Они миновали стеклянную будку КПП, и Иллиан увидел, что от лифтов к нему широким шагом идет Эйрел в окружении штабных. Саймон спрыгнул с бортика, вытягиваясь в уставном приветствии и автоматически кидая руку к виску. Тут он сообразил, что штанов-то на нем и нет.

— Чем вы занимались, коммандер, и почему одеты не по форме? — спросил Форкосиган брезгливо.

И растаял.

— Ты чего дергаешься? — с подозрением поинтересовалась Хильда.

— Рука болит, — соврал Саймон. Выходит, он задремал прямо сидя, и вряд ли это позорище в реальности длилось больше нескольких минут. Но щеки у него сейчас горели, то ли неудержимой краской стыда, то ли просто от спертого жаркого воздуха в фургоне. — Задремал, а она как припечет...

— Знаешь, ради тебя я распаковывать второй матрац не стану, — заявила черепашья надсмотрщица. — Но можешь поспать в кресле, — она кивнула на старое, обитое кожзаменителем сиденье, снятое из какой-то кабины.

— Что же не на матрасе? Боишься, что под бок подкачусь? — не удержался Иллиан.

Зря, наверное. Хильда смерила его пренебрежительным взглядом. Кажется, она уже раскаивалась за недавнее радушие и чай.

— Только если тебе вторая рука больше не нужна.

— Да я пошутил, — буркнул Саймон, тщательно стараясь не улыбнуться. В недавней своей жизни он не тратил время на то, чтобы отдавать приказы женщинам, в отместку сейчас его пытается строить энергичная девица. Карма?

Хозяйка фургона снизошла до объяснений, но не подобрела.

— Вид у тебя совсем бродяжный. По помойкам ты сюда добирался, что ли? Нанесешь мне заразы...

— Мы за проезд заплатили, — напомнил Иллиан.

— Да знаю я, знаю, — отозвалась Хильда равнодушно. Уселась на свою лежанку, нацепила наушники и придвинула к себе картонную коробку. В ней лежало что-то загадочное, больше всего напоминающее кучу камней с мотком провода. Покосилась хмуро — мол, что уставился? Иллиан отвернулся и для убедительности даже закрыл глаза.

Итак. Синергин, говорите? Объяснение, безусловно, соблазнительное. Снимающее с Саймона всю ответственность, объявляющее его практически здоровым. И психиатрам во всех подробностях докладываться не придется. Годен без ограничений. Только стоит ли слушать советы галлюцинации насчет причины этих самых галлюцинаций?

На "докладывать во всех подробностях" он мысленно поморщился. СБшник даже теоретически не бывает застенчивым, но уязвленное самолюбие — дело другое. Теперь, по здравому размышлению, неделя скитаний по городу казалась ему не чередой удач, а цепочкой провалов, когда он выпутывался из каждого лишь затем, чтобы влипнуть в еще большие неприятности и выбраться еще менее приемлемой ценой. Даже тому что они выбрались из столицы, сил радоваться не было. Случайность. Передышка перед новыми проблемами. Уж если он все это время катился под горку...

Фургон и вправду катился вниз, Но на свернутом матрасе вместо хмурой женщины с ее камнями сидел сержант Ченко и точил нож о кожаный ремень.

— Ты мне снова снишься? — спросил Иллиан с любопытством.

— Вроде того, — кивнул сержант. — Что тебе сказало начальство?

— Ничего хорошего, — честно ответил Саймон. Есть ли смысл врать самому себе, даже если часть тебя и выглядит странновато?

— А ты ему? — полюбопытствовал тот. — Только не говори, что все, и вчерашнее — в подробностях. Я считал тебя умнее.

— Куда уж умнее... даже мое подсознание выдумывает, как бы мне половчее оправдаться. Нет, не буду я врать Эйрелу. Сгинь, сгинь, рассыпься. — Иллиан без особого успеха помахал рукой перед глазами.

Ченко рассмеялся.

— Ты не просто зануда, а зануда честный. Значит, получай занудную лекцию.

Он щелкнул пальцами, и в воздухе соткался голо-экран, и слова побежали по нему, меняя размер и цвет, суетливые и деловитые, как черепашата. Время от времени в их караване вспыхивала неуклюжей транспортной платформой диаграмма-другая. Все диаграммы были исчерпывающе понятны, и Иллиан кивал при появлении каждой — но уже через секунду он не мог вспомнить, о чем был предыдущий график.

— Никому твоя исповедь на фиг не сдалась, — пояснил Ченко по-простому. — На тот свет не достучишься, а они оба там: и Эзар, который у тебя в мозгах читал, и Негри, которому ты о каждом промахе докладывался. Шагай вперед, коммандер, пора повзрослеть. Вот уж чего Форкосигану не надо — так это твоего нижнего белья. Не смущай женатого человека. Ни воспитывать, ни песочить он тебя не будет. Ему начальник СБ нужен, и такой, которого он сможет уважать.

— Глупости, — успел вставить слово Иллиан. — Во-первых, перестань повторять за мной мои же мысли. Во-вторых, меня все равно проверят врачи. Найдут и что у меня не в порядке в мозгах... и что на теле.

— Врачи. Ага. — Скепсис в голосе Ченко можно было черпать ложкой. — Коммандер, ты на каком свете? Либо Форкосиган выгонит тебя с поста шефа своей СБ и еще прикажет содрать погоны за дезертирство... не веришь? Правильно. Либо ты в Тейнери будешь чуть ли не самой крупной шишкой с Глазами Гора. Врачи перед тобой в струнку вытягиваться станут, а если и штопать — со всем почтением. Куда им копаться в твоих тайнах! Если что, найдешь себе медика потчаяннее, впаяешь ему подписку о неразглашении и расскажешь, как есть. Но не Регенту.

Ченко хихикнул, невидимый из-за мерцающего экрана.

— Ты еще старику Канзиану на свою тяжелую жизнь и пострадавшую задницу нажалуйся!.. Сейчас остановимся, купи лучше жвачку, она прочищает мозги не хуже синергина.

Машину действительно тряхнуло, и она опустилась на землю.

— Просыпайся, — сказала Хильда. — Остановка, это надолго.

Она уже переминалась у двери, натянув на плечи куртку, пока Иллиан зевал и тряс головой, отгоняя марево слишком живого сна.

— Дверь захлопнешь плотно, до щелчка, — проинструктировала его дрессировщица нетерпеливо и спрыгнула с подножки.

Остановка — это хорошо. Надо выйти отлить... потом найти Канзиана и выяснить, как у того дела, и узнать, по графику ли движется караван. А еще, конечно, поесть. Интересно, "надолго" — это на сколько по часам?

Маленькая пятнистая тень, скользнувшая по полу у самых ног Саймона, осталась бы незамеченной, если бы в этот момент он не нагнулся перешнуровать бутсы. А так черепашонку не повезло. Плененный офицером СБ, он испуганно замер в ладони, втянув голову в панцирь. Даже куснуть не попытался. И что с ним теперь делать?

Охотник на черепах растерянно огляделся: все клетки были заперты, пресловутый поддон с двумя дюжинами спрятан где-то в стопке похожих. Начни он его сейчас искать — и массовый исход зверей обеспечен. Иллиан вздохнул и запихнул беглеца во внутренний карман куртки, где теплее. "Сдам Хильде, как только увижу".

Они остановились на торговой площади в каком-то городке. День был сумрачный, но сухой, и даже холодно не слишком: из воздухозаборников остывающих машин не тянулось струек пара. Люди из каравана спешили к дверям кафе. Канзиан стоял у крыльца, оглядываясь; с виду не пострадал, следов от медвежьих когтей и клыков не видно.

— Вы как, Альфред?

— Нормально, — Канзиан улыбнулся. — А как там ва... твоя рука?

— Пока не отвалилась. Хорошо, что у вас все в порядке. Я беспокоился... хищники все-таки.

— Я всю дорогу в карты играл. И даже в выигрыше, — прибавил гениальный стратег с легкой гордостью.

— С медведями?!

— Со служителями. Ты был прав насчет этого каравана, Саймон, — добавил адмирал решительно. — Извини.

— Да не за что, — отмахнулся Иллиан с неловкостью. На сердце у него что-то скребло — возможно, подобранная черепашка? — Пойду узнаю, сколько нам здесь стоять. И когда мы завтра приедем в Вандевилль. — Там, уже на нейтральной территории, им предстояло расстаться со зверинцем и пересесть на монорельс.

* * *

Уже довольный, пообедавший и совершивший удачный набег на аптечный киоск Иллиан увидел Хильду. Виктор что-то выговаривал ей, сурово и отрывисто; она молчала и сердито щурилась. "... Час, и не минутой больше! Из твоих денег вычту", отрезал старший каравана и пошел себе по своим делам.

— Мы что, задерживаемся? — задал Иллиан простой вопрос. Совсем не предполагавший, что дрессировщица рявкнет: "Не знаю" и решительно пойдет прочь.

— Стой! — крикнул Иллиан. Он сам не знал, что подвигло его заговорить: проблемы Хильды, в общем, его никаким боком не касались. Голова была осоловелая после обеда, и в ней как-то причудливо связалось несочетаемое: красноватое тепло фургона, четкие, как прорисованные в воздухе, ветви деревьев, и почему-то совет Ченко насчет "интуиции".

— Чего тебе? — хмуро спросила Хильда.

— Скучаю, — Иллиан пожал плечами. — Что случилось? Расскажи — что ты теряешь, в конце концов. Может, помогу.

— Тоже мне, золотая рыбка, — фыркнула дрессировщица. Но, видимо, выговориться ей хотелось. А допрашивать Иллиан по долгу службы умел, поэтому из ее скупых фраз понемногу нарисовалась картина.

Оказалось, караван специально сделал крюк в этот городок, чтобы забрать корм для зверинца, что и было на сей раз первейшей заботой Хильды. Медведям, козам и каким-то загадочным капибарам рацион достался в полном объеме, но любимые хильдины гады рисковали остаться голодными. Живую кормежку для черепах, ящериц и змей, одним махом именуемую "мотыль", собирали тут же в болоте и, парализованную, грузили в контейнеры, продавая в столице уже по цене, что не стыдно взять за полноценный бифштекс. Предприимчивый владелец зверинца оплачивал и забирал мотыль на месте, задешево, но в этот раз что-то не срослось.

— Мы всё заплатили! Я им сама деньги перевела, позавчера, и ничего я не забыла! — кипятилась Хильда. — Этот мерзавец просто врет, что моего заказа нет. Ха, он думает, что женщину можно вот так запросто обмануть и ничего ему за это не будет?! Я ему покажу!

Иллиан сочувственно кивал. Вряд ли поставщик собирался съесть вкусные личинки за обедом самолично, рассудил он, но из жадности придержать товар в неспокойные времена еще как мог.

— Ты уверена, что твой заказ там? — уточнил Иллиан для порядка, когда они остановились у дверей магазинчика. Может, просто флайер-болотоход с ковшом сломался или водитель запил?

— Уверена. — Хильда рубанула кулаком одной руки по ладони другой. — Я палетты видела, включенные, значит, полные. Только он меня дальше прилавка не пустит, мошенник, — на этих словах Хильда явственно поостыла, и стало видно, что половина ее гнева — накрученное отчаяние. Не глушить же торговца парализатором — даже если бы он у дрессировщицы и был, что вряд ли. Хотя...

— Мошенник? — Саймон задумчиво покатал слово на языке. — И женщин обижает? Пойдем посмотрим.

Не дело ему сейчас разбираться с мелким торговым мошенничеством в захолустье. И не дело во время мятежа спасать девиц в беде — Иллиану себя бы спасти, да еще вверенную его попечению немолодую звезду генштаба. Но он чувствовал себя удивительно на месте, придерживая перед Хильдой дверь магазина и стоя за ее спиной с самым независимым видом, несмотря на свой обтрепанный свитер и синяки под глазами.

Внутри их встретил немедленно поскучневший при виде Хильды клерк. На взгляд Иллиана он выглядел практически как живая картинка жулика: маленький, суетливый, бегающие черные глазки.

— Я же сказал вам, мисс, что нет вашего заказа! — начал он немедленно, пока они еще не переступили порог. — И не надо мне сюда людей приводить, нет, я сказал, хоть все накладные проверьте! — он помахал в воздухе включенным ридером.

"И что вы сделаете, начальник личной СБ лорда-регента? Ваши регалии здесь демонстрировать нельзя, а если бы было и можно, кто им поверит?" Все навыки агента-оперативника призывали Иллиана ретироваться, не высовываться и не гнать волну. Ну, если уж так надо, потом можно пробить этого торгаша по базе. Но потом. А сейчас — все равно караван тронется через час...

Ладно, Ченко прав. Правила — это невыносимо скучно.

— Накладные? — Иллиан приподнял бровь. — Куда нам. А вот сам склад...

— Не положено! — клерк быстро заступил проход за стойку и даже растопырил руки для пущей убедительности.

Иллиан присел на корточки и вытащил черепашонка. Тот сполз с услужливо подставленной ладони и резво засеменил мимо ошалело моргающего служителя прямо в подсобку.

— Какая жалость. Упустил. — Иллиан поднялся на ноги и улыбнулся в лицо приказчику.

Хильда моментально подхватила игру, шагнула вперед, отодвинула служителя плечом.

— Сейчас поймаю... да не тяните руки, любезный, вы с ними обращаться не умеете, напугаете. Тау-китянские черепахи ядовиты, знаете ли.

Голодный детеныш, между тем, явно спешил на запах. Коммандер успел перехватить мелкого беглеца у самой стопки палетт.

— Это? — спросил он.

Черепашонок сучил лапами и широко разевал пасть, втягивая вкусный запах. — Это! — подоспевшая Хильда выдвинула поддон с его шевелящимся содержимым.

Приказчик схватил ее за локоть, призывая на голову дрессировщицы кары небесные и городскую полицию. Так, а что теперь? Приставить к затылку зарвавшегося торгаша игольник?

Ерунда.

Иллиан наклонился вплотную к приказчику и проговорил, членораздельно и разборчиво:

— Зови полицию. Гражданский кодекс, статья семьдесят два, пункт бэ прим — мошенничество и обман покупателя, в особо крупных размерах. У нас счета на руках, и наше предприятие под покровительством лично милорда Фордариана — как думаешь, кому из нас скорее поверят, а?..

Через десять минут они вышли на улицу, толкая перед собой стопку палетт на опасно кренящейся антигравной платформочке.

Мелочь, не стоящий внимания успех, который и победой-то назвать нельзя — но Иллиану на мгновение показалось, словно он только что узнал что-то важное. Усталость, отвратительное настроение и ноющий ожог словно поблекли. Вот оно как — жонглировать случайностями, которые подвернулись под руку. Что-нибудь да попадется. Смешно, да? Но, кажется, он поймал принцип.

Когда они вместе дотолкали груз до фургона, Хильда остановилась и неловко протянула руку:

— Спасибо...

— Меня Андрес зовут, — подсказал Иллиан. — Да ладно, не за что. Мне тоже не хотелось бы застрять в этой дыре из-за корма для ящериц.

— В общем, спасибо, Энди. Ты его здорово срезал. По тебе не скажешь, что ты такой законник.

— У меня дядька по отцу адвокат, — придумывать на ходу было легко и даже весело. — Хотел, чтобы я у него работал, а я служить пошел. Ничего, не век же мне быть капралом. Когда-нибудь сдам офицерские экзамены, так пойду в военные юристы, пусть обзавидуется.