еще один попаданец

... Мой вагон находился посередине состава, рядом с вагоном — рестораном . У открытой двери вагона стояло всего несколько человек. В основном из числа старшего командного состава военных, гражданских в костюмах и галстуках, нескольких женщин. Их багажа видно не было, не считать же за таковой пару кожаных портфелей в руках у некоторых. Видимо остальное уже занесли в вагон. Некоторые о чем — то тихо разговаривали с друг с другом и провожающими. Но они уже были не здесь... Каждый из них жил своей жизнью, уже отдельной от провожающих.

Я в своей одежде с чемоданом и пакетами в руках не выделялся среди них. Проводник , в форменной синей форме с шестигранниками в петлицах и фуражке, учтиво поздоровавшись и посмотрев на мой билет, пропустил в вагон. Здесь все блестело чистотой — ковровые дорожки, бархатные занавески на окнах, начищенные медяшки. Несколько купе уже были заняты. Из них слышался тихий разговор. Пройдя по вагону и найдя свое пятое купе, распахнул его дверь. Оно оказалось мягким двух местным . С мягкими полками расположенными друг над другом. С бархатной обивкой, нижняя — широкий диван со спинкой, напротив — широкое мягкое кресло и дверь в душевую-умывальник (одна на два купе)... Тут никого еще не было. Мое место было на нижней полке. Зайдя в купе и положив вещи в рундук под полку, а купленные книги и пакет с едой на столик. Выглянул в окно. Похоже на меня никто особого внимания не обратил. Все были заняты свои делами.

Среди провожающих и прогуливающихся по перрону, я увидел Лену — ту санитарку из санчасти, где мне перевязывали голову. Она медленно шла вдоль состава, в сторону моего вагона и присматривалась к отъезжающим. Шторы на окнах прикрывали меня от взгляда этой девушки. На несколько минут она остановилась у нашего вагона , а затем отошла в сторону и продолжила внимательно рассматривать людей стоящих у вагона. Похоже она искала меня. Точнее не меня конкретно, а Седова. Я ведь еду по его билету. Показываться ей на глаза совершенно не входило в мои планы. Случись что, мне бы пришлось объяснять свое здесь присутствие. А если она поднимет шум и обратиться в милицию — то при осмотре вещей могут найти документы погибшего. А это чревато. Нужно что — то делать. Оставаться в купе — опасно — не дай бог, Лена, станет заглядывать через окна во внутрь. И может меня увидеть и опознать. Наверное следует выйти в коридор — там второй выход из вагона, можно будет перейти из вагона в соседний и оттуда попытаться скрыться, в случаи опасности. Я так и сделал — встал и вышел в коридор, оставив дверь в купе открытой, чтобы можно было контролировать обстановку. Хорошо, что Лена не вошла в вагон, а осталась на перроне...

Время тянулось ужасно медленно. Прислонившись к окну смотрел на соседние пути, жд. составы, периодически оглядываясь в открытую дверь купе и выходы из вагона. Присутствие Елены на перроне значительно нервировало и напрягало. Каждую минуту я ждал Опасности и раскрытия. Но пока все было тихо — никто не врывался в вагон и не спешил меня задержать. Постепенно вагон заполнялся пассажирами, в купе слышались тихие разговоры, стук опускаемых полок. В следующие за моим купе, никто не заселился. В тамбур вошел проводник и хриплым голосом прокричал -"Товарищи провожающие до отправления поезда осталось 5 минут — прошу освободить вагон". В это время из служебного купе вышел 2-ой ( молодой около 20 лет) проводники и стал обходить купе, предупреждая об отправлении. Увидев меня он улыбнулся, поздоровался и спросил — "а ты куда это Петь?" . Видимо это был кто— то из знакомых Гречишкина, возможно однокурсник или еще кто. Так что полный облом с превращением в поезде в Седова. Придется перерождаться в Москве. Глупо было бы при наличии такого свидетеля это делать. Придется играть роль дальше...

— Здорово,— сказал я, подавая руку, для рукопожатия — да так по делам надо съездить...

— А я, смотрю на перроне — ты — не ты, весь такой нарядный с кучей вещей. Перебинтованный весь. Да еще в наш вагон... Даже не поверил сначала.

-Я это Я. По делам, надо в Минск съездить, пока вот больничный дали решил сделать дело. А перебинтованный — упал неудачно.

— Ага знаю я это неудачно ... Подрался теперь с кем ... Ну ладно, мне тут дела сделать надо, а то Петрович отругает. Потом поговорим. — и прошел дальше по вагону.

Так еще одна задача. Проводник знает Гречишкина, а я вот о нем не слуху не духу. Надо будет прислушаться к разговору проводников, возможно удастся это выяснить. По поведению 1-го, старшего, проводника — Петровича — тот меня не знает, или просто не показывает вида. Грубых ошибок, я вроде бы пока не сделал. Знать бы точно. Что к чему. Сейчас главное спокойно уехать из Тамбова, а там посмотрим. Плохо что не знаю расписания остановок поезда — не было времени узнать на вокзале. По идее в вагоне должно висеть. Во всяком случаи в мое время висело, а вот как сейчас неизвестно. Пока шел по вагону внимания не обратил. В случаи ЧП трудненько мне придется. Но в принципе это решаемо. Нужно будет попозже сходить за чаем и посмотреть что к чему. Скорее бы поезд отправлялся — хоть одну проблему с себя сниму...

Наконец раздался гудок паровоза и поезд медленно тронулся с места. За окном провожающие махали руками, что — то крича на прощание. Наконец промелькнула скорбная фигура Лены. Кажется все — можно возвращаться на место. Вот было бы прекрасно если бы, я ехал в купе один. Можно было бы отоспаться, привести мысли в порядок, написать письмо, продумать дальнейшее. Хотя это вряд ли. Кто — то обязательно подсядет. Или придет, тот молодой проводник — с которым придется вести разговоры. А это облом хуже Лены...

Валя

Не закрывая двери, я зашел в купе и сел в кресло. В это время в купе зашла приятная, среднего роста, с роскошными русыми распущенными волосами, худенькая женщина лет 40, в светло сером костюме, длинной юбке и светлой сорочке. В руках она несла небольшой чемоданчик и футляр, видимо из под гитары. Поздоровавшись, она расположила свои вещи на нижней полке и присела у окна напротив меня. Поезд пыхтя набирал скорость. За высоким деревянным забором промелькнули постройки и цеха завода "Ревтруд". С противоположенной стороны показались казармы военного училища ...

— Извините , что села на ваше место. Немного запыхалась. У меня верхняя полка...

— Ну что вы, все в порядке. Вы до Москвы? Вам, помочь вещи положить? В командировку? — спросил я.

— Да. Знаете я ведь чуть не опоздала. В кассу была очередь. До отправления 10 минут. Хорошо еще, что какая— то девушка билет сдавала. А то бы не успела купить и опоздала на поезд ... И так задержалась на перроне... — ответила она — Сейчас проводник билеты соберет, тогда и поможете с вещами... Вы, до столицы, по делам или как? Давайте знакомится?

— И да, и нет. Мне надо в Минск. В Москве пересадка. Меня зовут Петр. Учусь в техникуме, работаю на станции. А вы?

— Меня зовут Валентина Федоровна. Я инженер — химик, сама из Москвы, сестра до сих пор живет недалеко от Гоголевского бульвара.

В это время в купе постучавшись зашел старший проводник. Поздоровавшись и извинившись за беспокойство, попросил предъявить билеты. Валентина Федоровна отдала свой — достав из кармашка блузки. За своим пришлось лезть в портмоне. Проверив и убрав билеты в кожаную папочку, проводник пообещал скоро принести постельное белье. Выходя Петрович, внимательно посмотрел на меня — словно что— то хотел сказать. Я сделал вид, что не увидел его взгляда.

— Ну что давайте располагаться. Вам с вещами помочь... Если хотите, давайте я выйду , а вы пока спокойно переоденетесь — спросил я.

— Спасибо. Тогда если можно подождите в коридоре...

Выйдя в коридор и плотно закрыв двери купе, стал рассматривать проплывающий пейзаж — так знакомый с детства. Несколько мужчин прошли мимо меня в тамбур, видимо покурить, давая своим попутчикам приспособиться к поездке. Из купе в купе переходил Петрович. Второй проводник разносил комплекты постельного белья. На стыках стучали колеса. Мерно раскачивался вагон. Поезд все дальше уносил меня от города. Я увлекся воспоминаниями и поисками знакомых мест так ,что и не заметил как ко мне подошел Петрович. И тихо заговорил со мной.

— Здравствуй Петр. Не ожидал тебя здесь увидеть. Куда же ты сорванец сорвался? На вокзале я тебя со слепу и не узнал. Хорошо, Сергей, сказал, что это ты.

Так интересней и интересней — второго проводника значит Сергеем зовут. А у Гречишкина в вагоне есть еще знакомец. Очередное попадалово...

— Здравствуй, Петрович. Прости что раньше не поздоровался . У тебя и так без меня проблем хватало.

— Это правда. Забот хватает. Особенно от таких как ты. Ты что это Светке всю голову запудрил и носа не кажешь? Дорогу забыл?

Что я мог сказать. О какой Свете идет разговор, даже догадаться не мог. То что она родственница Петровичу понятно. Но какое это родство — дочь, сестра, племянница? Что же такого натворил Петр, что ему сейчас высказывают. Хорошо еще не бьют, но похоже дело к этому идет... Лучше помолчать — может за умного сойду и пронесет...

— Молчишь. Значит понимаешь, что виноват! И правильно делаешь. А к Светке чтобы больше, даже близко не подходил! Узнаю прибью. Ты мою натуру знаешь. Сейчас я с тобой разбираться не буду. Вернешься домой тогда может и поговорим. И веди себя здесь тише воды и ниже травы. Не дай бог соседка на тебя пожалуется.

— Да что ты Петрович. Все будет в порядке.

В это время Сергей неся в руках несколько комплектов постельного белья подошел к нам. И обратился к Петровичу: — "Петрович, я там все раздал. Что еще?"

— Вот и славно, давай остальным раздавай, деньги я собрал. Кому чай нужен, поспрашивай. А тебя Петька предупредил. Гляди у меня. — сказал Петрович и двинулся дальше по коридору.

Сергей подмигнул мне. — Что досталось? Петрович, он такой. Постельное заберешь? Или мне заправить?

— Конечно сам справлюсь. Давай оба комплекта, на меня и соседку. Ну а с чаем... Неси тоже на двоих.

— Понял, сделаю в лучшем виде. — в очередной раз подмигнув , ответил Сергей и заторопился дальше.

Подождав еще немного, я постучал в дверь купе.

— Войдите — послышался голос моей соседки.

В купе, в кресле у окна, переодевшись в халат с рюшечками, сидела Валентина Федоровна.

— Я тут имел смелость взять, Вам, постельное белье и заказать чай. Надеюсь не против?

— Конечно нет. Спасибо, Петь. Вы не положите чемодан вниз, а то у меня не всегда получается поднять полку.

— Всегда пожалуйста ...

Положив комплекты постельного белья на столик, я убрал чемодан попутчицы на место. Футляр с гитарой, она попросила оставить на месте. Поочередно заправив постели, мы сели за столик. В это время пришел Сергей и принес чай с лимоном. Поблагодарив его продолжили прерванный разговор .

— Я смотрю у вас достаточно интересные книги. И оригинальная подборка. Хотите быть военным? Или литератором? Увлекаетесь стихами?

— Конечно военным. Время такое. Правда я разрываюсь между армией и историей, но думаю найдется время для всего.

— Какие, Ваши, годы! Все успеете. Кстати вы тамбовский?

— Да, местный.

— А я вот нет. Родилась на Украине. В раннем детстве родители переехали на работу в Москву. Так что считайте коренная москвичка. Училась и работала в Московском гос. университете. Вышла замуж. По распределению, с мужем приехали в Тамбов. Сейчас работаю по специальности на заводе в Котовске . У меня командировка на несколько дней столицу. Заодно своих навещу . У племянника день рождения — решила ему сделать подарок — купила гитару. Мне сказали что хорошая. Вы, случаем не умеете играть и настраивать? Я сама когда— то давно, еще в студенчестве баловалась, но уже давно не брала гитару в руки. Разучилась наверное.

— Ну что Вы. У вас такие красивые и музыкальные руки... И раз когда— то играли, то и сейчас вполне управитесь. Тем более что учились вы совсем недавно. Вы такая красивая...

— Ах, Вы, льстец. Увы, я, уже давно не такая молоденькая. Как вы. Я, Вам, в мамы гожусь. А ,Вы, мне молоденькая. Мне скоро 35 лет. А вам лет 18-19?

— Мне 20. И что это, Вы, наговариваете на себя? Вам нет и 20. Никогда не поверю что Вам больше. Насколько я знаю — женщине столько лет, сколько она себе сама дает.

— Ну ладно пусть так и будет. Так что насчет гитары?

-Я тоже когда -то учился, если разрешите давайте попробую.

Давно еще, когда учился в школе, у нас была болезнь — научится играть на гитаре .И целыми днями пацаны "лабали" на гитарах во дворе под Окуджаву, Высоцкого, Абазинского, Миронова и Макаревича, "Машины времени" и "Воскресенья". А затем была авторская песня — что пели в походах и после боев... Для кого-то это стало потом постоянной работой — играли в ансамблях, для кого— то отдушиной от повседневных забот и тревог. Так что гитара была знакома.

Валентина Федоровна подала мне футляр, в котором находилась обыкновенная шестиструнная гитара (Пермского завода). Которые и в мое время продавались в каждом музыкальном магазине. Учился я на такой же. Особого труда прикладывать не пришлось. Немного понастроив гитару, взял пару аккордов. Сказать правду — она действительно была неплохого звучания.

— Прошу прощения голосом бог обидел, ну а как получится, вам, решать толи тухлыми яйцами закидывать, толи что еще...

Под настроение и на пробу спел "Оду плацкартному вагону" Александра Гейнца и Сергея Данилова, которая мне очень нравилась:

Как тесен мир плацкартного купе,

Где на столе консервы, хлеб и чай.

Тебе помогут снять рюкзак с плеча

И не дадут скучать,

А поезд будет мчать,

Колесами стуча.

В окнах лес,

Стык и рельс,

Звон рек, мост,

Стук колес,

Вечер, тень,

День, ночь, день,

Крики стай...

Вдаль... вдаль... вдаль...

В купейном — флирт, а в общем — кутерьма,

Как не гадай, милей всего плацкарт,

Но только, чур, не брать в дорогу карт,

Кроме туристских схем,

И больше нет проблем,

Одно стремленье — старт....

— Так значит флирт купейного вагона?... Как странно... Я достаточно хорошо знаю литературу и стараюсь не пропускать новинок поэзии. А этого никогда не слышала. Кто это написал? Слова запишите ?— спросила Валентина Федоровна.

Что я мог ей ответить? Авторы еще не родились и этих стихов не написали. Брать на себя авторство тоже не мое. Где то читал что все внедренцы просто должны перепеть песни своего времени и присвоить стихи себе... Но раз не мое, то и буду говорить правду, точнее полуправду.

— Точно не знаю, так просто слышал где-то. Понравилась песня — запомнил. А слова да сколько угодно. У меня есть тетрадь со стихами хотите дам почитать ( вот и пригодились мои наброски). Правда сразу предупреждаю подчерк у меня не важный...

— Вот спасибо. А еще можете что — то вспомнить?

— Для, Вас, все что хотите! Песня называется "От тебя на юго-запад" ( Александр Гейнц и Сергей Данилов) автора кстати тоже не помню.

От тебя на юго-запад