Жажда крови

— Жмот.

— Эти дурацкие «игры» способны подвести под монастырь! — раздраженное пояснение Исаака растворилось в хрипе.

— Эй—эй! Спокойно. Не стоит так повышать голос, иначе рискуешь расстаться с тем, что от него осталось.

— Тогда перестань давить на больную мозоль, — отрубил Исаак, чувствуя, как запершило горло и бросая на Вивьен многозначительный взгляд.

Тогда в подвале, когда Исаак, наконец, сумел вернуть себе контроль над чувствами, его одолевал не страх смерти от потери крови, а необъяснимое чувственное удовольствие, которое закреплялось в его сознании. Исаак легко представлял свою смерть в объятиях этого чувства и Тристан это понял. Вот почему он не возражал, когда Исаак заговорил о втором шансе.

— В госпитале тебя быстро поставят на ноги. Хелсинг Групп ждет, отдел готов к работе, только вот дома никого нет. Поправляйся скорее. Твои раны не тяжелее, чем обычно, счастливчик.

— Ну да, все что мы делаем хорошо — это выжимаем людей, как губки, а потом выкидываем за ненадобностью.

— Идиот. Я имела ввиду, что без тебя стало пустовато, — подмигнула ему Вивьен, ставая. — Совсем не весело дразнить кого-то другого.

— Я вообще-то не твоя игрушка.

Вивьен открыла дверь и помахала.

— Пока—пока. Увидимся позже.

— Не могу дождаться! — выкрикнул Исаак в силу своих скромных возможностей.

Он даже не смог бросить в нее подушкой. Горло болело так, словно по нему прошлись наждачной бумагой и продолжали повторять эти манипуляции с каждым сказанным им словом. Слабо потерев перевязанную шею, Исаак дотянулся до стакана воды. И в этот момент вернулся Тристан.

— Будешь так кричать — сорвешь голос, которого у тебя итак нет.

— Эта женщина настоящая заноза в заднице, — громко прошептал Исаак. Но прозвучало это больше как извинения, чем как комплимент.

— Она просто волнуется.

— Нет, она просто пришла поиздеваться надо мной.

Тристан криво улыбнулся и поставил стакан на прикроватный столик.

— Куда ты ходил?

— Разговаривал с профессором.

— Заключал очередную сделку?

— Ничего подобного, — улыбнулся Тристан. — Ты стал слишком подозрительным.

— У меня есть причины, — Тристан сел на краешек кровати и поцеловал плотно сжатые губы Исаака. Исаак косо посмотрел на него.— Не вздумай творить, что заблагорассудиться.

— Не буду, — мурлыкнул Тристан.

И пытаясь закрепить данное обещание, прильнул к нему, увлекая в поцелуй. На этот раз длинный и глубокий. Его мягкие черные глаза улыбались. Они дарили друг другу множество чувственных поцелуев. Исаак, обняв любимые плечи, вздохнул.

— Я никак не могу понять.

— Понять «что»? — переспросил Тристан, расслабляясь в теплых объятиях.

— Ты был в шаге от смерти, но сейчас — живее всех живых. Я же, остаюсь прикован к кровати. Что за несправедливость?

— Просто так случилось. Причины и следствия еще предстоит изучить. Но, это особенность человеческого организма — ему необходимо время на выздоровление. Кроме того, ты щедро поделился со мной своей кровью, — он обвил руками шею Исаака и чувственно прошептал. — Позже. Мы к этому еще вернемся…

Провокационный огонек в глазах Тристана, заставил Исаака сглотнуть. Тристан придвинулся ближе, и бархатный голос прошелестел на ухо.

— Или мы можем расплатиться по счетам здесь и сейчас.

— Не уверен, что сейчас подходящее время.

— А может, немного пошалим? — его руки скользнули под одеяло, но Исаак их возбужденно перехватил.

— Думаю, будет намного лучше дождаться выписки.

— Не стесняйся. Я же вижу, что ты хочешь.

— Место не подходящее, — протянул Исаак, бросив взгляд на дверь.

— Ты неожиданно рассудительный человек, Исаак, — хихикнул Тристан.

— А тебе, как обычно, этого не хватает, — прошипел Исаак, сбрасывая руки Тристана.

Тристан сделал вид, что не заметил и опять прижался к Исааку. Его совсем не беспокоило, что подумают медсестры, если откроют дверь, важен был лишь пикантный момент, наполняющий его вожделением.

Тристан прошептал на ухо Исааку, словно прочитав его мысли.

— Сюда никто не зайдет какое-то время. Часа два, может больше. И я повесил на дверь табличку — «Не беспокоить».

— Ты, маленький…

— Я хочу побыть с тобой, только вдвоем. Ты и я.

Тристан смотрел на Исаака, накуксившись, как бездомный кот — брошено и бесцельно. Ну, стоит начать с того, что в госпиталь Исаак попал не по доброй воле, а после добровольного подношения Тристану своей крови. Его кровь послужила «напитком смерти» для одного и «эликсиром жизни» для другого. Исаак сделал глубокий вдох. Стоило Тристану посмотреть на Исаака таким взглядом, и он почувствовал, как контроль над ситуацией ускользает из его рук.

— Что ж, они выпишут тебя дня через два-три. Думаю, смогу потерпеть.

Так теперь я причина его смен настроения? подумал Исаак. Но, в то же время он не был этим обескуражен. Он словно подобрав милого и своенравного котенка, которого еще предстоит приучить к дому. Притом, что хозяином кота был он, по какой-то причине они поменялись ролями.

Легкие поцелуи, сплетающиеся языки. Исаак немного занервничал, а потом, резко оторвал гибкое тело Тристана от себя. Тристан был больше удивлен, чем рассержен таким поворотом. Он посмотрел на Исаака, его влажные разомкнутые губы притягивали внимание.

Осознано или нет, но головокружительный аромат пропитывал воздух. Если это было осознанно, то он должен с ним справиться. Но, если нет, то дела куда хуже, чем Исаак представлял. Все таки, вампиры самые соблазнительные создания из сосуществующих на земле.

— Я хочу у тебя кое-что спросить, — прямо спросил Исаак, стараясь скрыть свое смущение.

— Давай, — он облизал уголки своих губ и улыбнулся.

— Я потомок твоей сестры Гертруды? Это правда?

— Правда. Ты ее правнук. Твоя мать была дочерью дочери Гертруды. Но из—за того, что они взяли фамилии мужей, это так явно не бросалось в глаза.

— Значит, ты знал обо мне с самого начала? Еще до смерти Изабель?

— Я знал все о детях Гертруды. И о тебе — все, с самого рождения. Я не пытался наладить отношения, я всегда наблюдал со стороны. Я знал о твоей связи с Хелсинг Групп. Место, где расположен мавзолей твоей семьи — изначальный участок захоронений Фонтаньеров. После того, как Фонтаньеры были убиты, этот участок перешел во владение Хелсинг Групп. Гертруда и ее дочь похоронены тоже там, но уже на нижних ярусах.

— Ох, да. Извини за сцену на кладбище. Нет ничего странного в том, чтобы приходить в свой склеп.

Тристан обнял его.

— Все нормально. Твоя злость была обоснованной.

— Но это был не ты.

— Я, правда, не мог спасти их, — он сдвинул брови и сжал руки Исаака. — После того, как я обратился вампиром, а вся моя семья была убита, целью моей жизни было спасти Гертруду. Оберегать и защищать ее. Ее выживание стало смыслом моего существования, иначе я бы давно уже покончил со своей проклятой жизнью.

— Тристан…

Тристан нежно поцеловал его и осторожно улыбнулся.

— Когда моя мать и сестра были убиты Жадо, я подумал, что это конец — семейная линия Рыцарей прервана. Моя старшая сестра, к тому времени, уже как десять лет переехала и исчезла из поля зрения Жадо. Поэтому я из кожи вон лез, чтобы пристальное внимание Жадо было приковано ко мне. Когда постоянно кусаешь хозяина за руку, то не оставляешь ему выбора — он будет за тобой следить. Но, как видишь, я не смог вечно скрывать факт существования Гертруды и продолжение рода Рыцарей — их кровных врагов. Если бы я был способен умереть, то Жадо замучил бы меня до смерти. Но, он поступил по—другому — держал меня на привязи возле себя на грани смерти, чтобы я ни мешал ему убивать твою семью.

— Значит, ты хотел спасти и защитить мою мать и сестру, не меня.

Ген может передаваться только по материнской линии, даже если Исаак и обладает частичкой гена Рыцаря, передать его своим детям он не сможет. Исаак заметил уязвленное выражение лица Тристана и понял, что сказал.

— Оу… Нет, я не обвиняю тебя в том, что ты не заботился обо мне. Я только сказал, что понял, как расставлялись приоритеты.

Тристан расстегнул замочек своей цепочки и надел Исааку на шею.

— Это было в руке Изабель. Я забрал это на хранение, чтобы вернуть тебе, когда придет время. Поскольку ты последний живой наследник Гертруды, с твоей помощью я решил положить всему конец, раз и навсегда.

— Тебе следовало с самого начала мне так сказать. Но, почему так долго ты прятал от меня все карты?

— Ты не знаешь?

— Да ты для меня был словно гром среди ясного неба!

— А, ты об этом… — Тристан тонко улыбнулся. — Тобой легче было управлять с помощью ненависти, объектом которой и стал я.

— Что?!

— Я не был уверен, что у тебя хватит мотивации убить Жадо. Ведь если бы ты думал об этом, как об одолжении мне, то мог бы работать с меньшей отдачей. И я не планировал спать с тобой. Признаюсь, что когда ты мне сказал «нет», я почувствовал, как петля на моей шее затягивается…

— И ты решил солгать?

— М—да, — Тристан пожал плечами. — В тот момент я уже был на грани отчаяния.

— Да ладно. Ты же наслаждался тем представлением, скажешь, нет? Или ты все спланировал с самого начала?

— Нет, совсем нет. Когда мы занимались сексом, я по настоящему хотел выпить твоей крови.

— Разве это не ваш природный инстинкт? — нахмурился Исаак.

— Но я никогда прежде такого не делал. Даже когда секс был очень хорош, я не испытывал слепую жажду крови. Это заставляло меня верить в то, что во мне еще сохранились капли человечности. Вот, что было важно.

— Ты сказал, что это было хорошо.

Щеки Тристана вспыхнули, он отвернулся.

— Я… Я просто сказал как все было…

— И я должен поверить тебе только потому, что ты так сказал?

— Мне стоило добавить фальши в голосе?

— Возможно, — Исаак склонил голову. — С учетом всех обстоятельств, этого более чем достаточно, чтобы вывести меня из себя.

— Что ж, тогда я повторю еще раз.

— Эй! Тебе, правда, так сильно хочется рассердить меня?

Тристан крепче прижался к нему.

— Я больше всего на свете хотел, чтобы ты убил Жадо. Один я бы не смог. Мне был нужен человек, который сделает всю грязную работу для меня. Ты стал моим инструментом возмездия.

Исаак спокойно поглаживал спину Тристана.

— Прости меня, — полустон, полурыдание сорвалось с губ Тристана.

— За что?

— За то, что так использовал тебя?

— Ну, могу сказать тоже самое, — хрипло рассмеялся Исаак. Как бы там ни было, похоже, мы два сапога — пара.

Тристан склонил голову. Прежде, чем он раскрыл рот, Исаак запечатлел на его губах поцелуй. Обменявшись поцелуями, Исаак погладил его щеку. Палец Исаака коснулся тыльной стороны шеи Тристана, где нащупал твердое металлическое кольцо.

— Ты все еще это носишь? — из высокого воротника показался наполовину спрятанный черный кожаный ошейник.

— Ох. Я забыл.

И в свойственной ему беззаботной манере, он стал играть прядью волос.

— Погоди минутку, — возбужденно прервал его Исаак.

Тристан не перестал. Он расстегнул ошейник и отложил его в сторону. Его голова осталась на плечах, и Исаак шокировано приоткрыл рот.

— Муляж, — беззаботно отмахнулся Тристан.

Исаак безжизненно куклой рухнул на кровать. Тристан поднял ошейник и покрутил его на пальце.

— Что, ты думал он настоящий?

— Конечно, думал! Это ни черта не смешно!

— Но, эта фальшивая гарантия позволяла тебе спокойно спать.

— С точностью да наоборот, болван.

— Этот выключатель всего лишь симуляция зажигалки, — Тристан невинно улыбнулся.

Исаак недовольно отвернулся.

— Мужик, да я уже не представляю, во что верить! Вы все мне голову морочили!

— Профессора хорошие люди, не сердись. Вся ответственность на мне. Они обещали сохранить все в тайне, за успешно проведенную охоту на Жадо.

— Ты мне совсем не доверяешь? Я в твоих глазах по—прежнему выгляжу ребенком?

— Не воспринимай все, как личное оскорбление, — Тристан старательно подлизывался к нему.

— Больше никаких секретов, — Исаак бросил на него косой взгляд.

— Никаких. Теперь это ни к чему.

Его глубокие черные глаза отражали теплоту и мягкий смех. Тристан поцеловал Исаака в щеку, извиняясь и успокаивая. Медовая сладкая похоть расцвела в его глазах.

— Ты, все еще, против? Не хочешь? — с хрипотцой в голосе поинтересовался Тристан.

— У тебя хватает наглости спрашивать о таком у человека в моем-то состоянии? Я ранен, не забыл?

— Мы можем просто поспать вместе, вот так.

— Эй, я кому сказал ждать выписки из госпиталя.

— Я не могу ждать.

— Вампирам знакомо слово «самоконтроль»? Ты практически высосал меня досуха.

— Это была необходимость. Нужно было залечить раны.

Рука Тристана проникла под футболку Исаака. Тристан поглаживал бинты на шее Исаака.

— Никакой крови.

— Один глоточек? Вкус — изумительный.

— Ни за что, — Исаак отстранился. — Я остаюсь охотником. И нет разницы

— запястье это или шея.

— А если место, где ты не увидишь?

Рука коснулась бедра Исаака. Острое ощущение волной накрыло тело, и волоски встали дыбом.

— Н—нет, я сказал. Это правило охотника.

Тристан слукавил. Не настолько серьезной была угроза его жизни, как он сказал. Все дело было в головокружительном сумасшедшем удовольствии, которое он испытал, высасывая кровь Исаака. Ничего подобного ранее он не испытывал. После этих ощущений, все остальное вместе взятое, блекло на его фоне, включая секс. Сейчас, он даже понимал всех тех авантюристов, которые рискуют жизнями и конечностями ради любовника вампира.

— Ничего страшного. Удели немного меньше внимания принципам охотника и немного больше «пылающей преисподней».

— Твой милый ротик всегда говорит вульгарные вещи. Какая плохая привычка…

Тристан придал себе суровый вид и накрыл сопротивляющиеся губы Исаака, одновременно искусно лаская «пылающие слои преисподней», всячески выказывая свои похотливые намерения.

— Проклятый озабоченный вампир, — вырвалось из глубины горла Исаака.

— Ты сказал я — милый.

— Я сказал — «милый ротик».

— Не только ротик.

— Ты будешь рад услышать такое о любой своей части тела?