В начале их путешествия девушка мимоходом упоминала возможность повстречаться с радиацией, и он заметил себе расспросить... но потом решил не расспрашивать вовсе, ни об этом, ни о чём другом. А после и вовсе забыл, что немудрено. И вот, пожалуйста.
Впрочем, что ему здесь делать, в общих чертах понятно. Емельян посмотрел на руку, подвигал кистью, покрутил большим пальцем. Вызвал карту статуса.
Когда он отшатнулся при виде знака смерти, то чуть не оступился, удерживая равновесие, и невольно плеснул рукой по воде. И штраф оторванного тетивой лука пальца, который ещё несколько десятков минут должен был осложнять ему игру, исчез. Штопка дратвой пропала, место разрыва в коже затянулось.
Не без опаски он вновь наклонился над водой и поплескал на левую руку, куда пришёлся огненный удар жабы. Отметки пламени тут же растворились, бинты восстановились.
Святая вода на мирной локации действует на него как серная кислота. Вода осквернённого источника посреди опасной местности, напротив, исцеляет. И было бы недурно точно так же набрать её про запас. К сожалению, пустых пузырьков всего десять... то бишь девять уже.
Если пузырьки святой воды выглядели серебристо-белыми с искорками, то ёмкости с этой влагой были чёрными, с фиолетовыми вспышками за стеклом. К тому же крышки изменили вид, на них появились значки радиации. Поочерёдно наполнив все, кроме одного — ну как встретится ещё жаба, — Емельян помедлил и всё же решился сам отхлебнуть затхлой водицы. Когда Беда пила святую воду, она исцелялась, снимала с себя негативные эффекты чужих проклятий и получала случайное благословление. Ну-ка...
Вода оказалась вовсе не противной. На вкус она была как настоящий лимонад времён его молодости. На карте статуса вспыхнули строчки, Емельян развернул их, пробежал взглядом и взмахом ладони прогнал комментарии из поля зрения. "Радиоактивность" звучит тревожно, а случайный каст "Эхо заклинаний" — перспективно. Однако полученные эффекты можно вдумчиво изучить тогда, когда их команда воссоединится.
Судя по экрану Гаврюши, у Беды было всё спокойно, но Емельян всё равно торопился. И недаром — когда он выбрался наконец на поляну, которую напарница избрала для ожидания, одновременно с ним на неё вышли чудовища.
Эпизод 14. Цирк Уродов
02 июня ** года. Город "Г", Локация "Ржавые Болота" (вирт, соответствие с реалом — Центральный Парк Культурного Отдыха)
Емельян еле успел. В высоком прыжке обрушившись на первого монстра сразу двумя дубинками, он ощутил толчок под рёбра и покатился кубарем. Странная тварь, похожая на мерцающего и просвечивающего призрака примерно человеческих очертаний, отлетела от удара и врезалась спиной в кусты. Мерцание замедлило частоту, по пустоте прокатились радужные волны, и призрак "проявился", как на фотографии. Существо мускулатурой и облачением было похоже на гоблина-Берсерка, а рожей на антропоморфного насекомого.
Грохнул выстел.
Беда закричала... от боли? предупреждая?.. послышались хлопки тетивы. По крайней мере, управляться с луком она в состоянии, но тогда кто стрелял и в кого? Емельян вскочил на ноги. Не было времени изумляться рукояти меча, торчащего меж рёбер. Он шагнул, намереваясь добить противника.
Вновь грянуло, уже гораздо ближе, Емельян ощутил, будто по нему плюнули горохом из полусотни трубочек. Едва ли удары были больнее, но он полетел кувырком, из левой руки вылетела дубина, предплечье изрешетило, броня на плече превратилась в лохмотья. Картечь? Досталось и лицу... и глазу!.. Левая сторона мира мгновенно помутнела, покрылась туманным маревом.
Емельян привстал на колени и левой рукой рванул из-за пояса оружие... в котором не было зарядов. Ночной кошмар, похожий на двухметрового прямоходящего ящера с акульей пастью, снова навёл дробовик и замер, уставясь в бездонные зрачки обреза.
Третье чудовище, лысый зеленокожий гуманоид, шипел в такт треску своего оружия и пятился, отбиваясь от Мертвяшки. Беда стояла в центре поляны, стрела на тетиве, Гаврюша прикрывал её. Его грудь и отчасти морда были изодраны выстрелом.
Зелёный вышел из зоны действия Мертвяшки, и защищающий хозяйку мёртвый воин остановился, грозя мечом.
— Она меня заземлила! — пожаловался враг, встряхивая оружием. Посох плюнул молнией... ему же в стопу, зелёный взвыл и заплясал.
Емельян сделал шаг назад, отодвигаясь к девушке. Он уже понял, что атакующие вовсе не монстры, а люди в Образах. Осознание, что эти игровые маски могут быть... вот такими, здорово выбило его из колеи — хорошо, по вяленой роже не поймёшь.
Акулья Пасть махнул рукой, кисть окуталась недобным голубым сиянием... которое разрядилась опять-таки ему под ноги.
— Прокляла? — прорычал враг изумлённо.
Насекомовидный материализовал дубинку, взмахнул ею... и выронил. Подхватил левой и потрясённо уставился на предавшую вдруг правую кисть, которая была помечена знакомым Емельяну знаком.
— И меня!.. — в сопровождении скрежещущего хрипа из пасти чудовища зазвучал жестяной голос, исходящий от серого наруча на его левом предплечье.
Над тремя чужаками полотнищами колыхались метки чар Беды. Спохватившись, Емельян приготовил собственные заклинания, открыл инвентарь и попытался оценить врагов.
Акулья Пасть и Насекомьи Жвалы встали плечо к плечу, лысый отступил за спину товарищей и тряс свой длинный посох с какими-то технологического вида обвесами, бормоча причудливые проклятия.
Его физиономия была менее страхолюдна, чем рожи спутников. На жизнерадостно-травяного цвета плотной коже лица (морды?..) было что-то вроде веснушек... э-э-э, зеленушек? — россыпи более тёмных пятнышек, придающих чуду-юду какой-то несерьёзно-юный вид. Голову охватывал обруч, к которому крепилась штука с несколькими окулярами, похожая на кустарно изготовленный прибор ночного видения, сейчас сдвинутая к макушке. Во рту, безгубом и широком, почти лягушачьем, были видны огромные плоские зубы. Лёгкий знакомого вида доспех из обрезков шин не полностью закрывал его корпус, непропорционально широкий, будто на спине под бронёй он нёс овальный тазик. Мускулистые трёхпалые руки, босые зелёные двупалые ноги с обмотками на коленях.
Сутулый, бурокожий и горбатый, Акулья Пасть был облачён в тяжёлый пластинчатый доспех. Его голову словно покрывал открытый шлем, на лбу и макушке бугрились пластины брони — явно природной, росшей на теле. Яркие синие глаза с узким вертикальным зрачком сверкали из глубоких глазниц, широкий рот раскрылся, демонстрируя треугольные зубы. Мощные руки сжимали что-то вроде дробовика соответствующих габаритов, на левой был ещё и шипастый наруч. Ноги монстра были облачены в кирзовые сапоги. Кажется, у него ещё и хвост имелся, но относительно короткий.
Насекомьи Жвалы в сумраке можно было перепутать с человеком. Его силуэт был более гуманоидным, чем у его спутников — ни горба, ни расплющенного широкого корпуса. Зато рожа... бледно-буро-зелёная башка, голая морщинистая макушка, ниже на затылке и над ушами — которых нет, то ли щупальца, то ли волосы, заплетённые в пару сотен африканских косичек. Мощный надбровный валик, желтые глазищи. Нижняя же половина лица... Четыре суставчатых подвижных отростка с когтями, что-то вроде хелицер насекомых, по два сверху и снизу, двигающихся вокруг пасти с мелкими острыми зубами.
Пользуясь паузой, этот монстр взамен дубинки, которую явно выхватил из рюкзака впопыхах, перевооружился чёрным мечом знакомого вида, с недлинным чуть изогнутым обоюдоострым клинком и с рукоятью почти такой же длины. Предмет не походил на сотворённое человеческими руками, скорее казался чем-то вроде артефакта животного происхождения — скажем, часть драконьего хвоста с шипом на конце. Броню Насекомьи Жвалы предпочёл гоблинскую, из деревянных, костяных и грубо обработанных металлических пластин. На правом плече к броне был присобачен предмет, в котором Емельян неуверенно опознал нечто стреляющее. По крайней мере, дуло у штуковины имелось, но она не стреляла, обвисла на подвижном кронштейне. Кажется, один из ударов в комбо Емельяна пришёлся как раз туда. Поверх брони была одета сетка, в которой на уровне пояса были закреплены лицевые части черепов, числом три, выполняющие то ли защитные, то ли волшебные, то ли просто декоративные функции. Емельян обежал их взглядом. Так, бугристый лоб с рожками, маленькие глазницы, клыки... Огромные глазницы, что-то не то с носом и зубами.... А вот третьий "получереп" был явно человеческим.
— Скрим!.. — рыкнул Акулья Пасть, перехватывая дробовик правой рукой и левой принимаясь дёргать из себя стрелы.
— Дон!.. — Насекомьи Жвалы перебинтовывал запястье.
— Да-да, счас... вот!.. — Лягушачья Рожа после очередной серии манипуляций пристукнул посохом о землю, и в навершии его щёлкнула электрическая искра.
Емельян к тому времени вытянул из себя чужой меч, вручил его Мертвяшке (Насекомьи Жвалы невнятно выругался), — и выхлебал две бутылочки, наблюдая, как затягиваются его раны, уже обоими глазами. Гаврюша перемалывал мощными зубами полоски вяленого мяса, и его раны тоже сходили на нет.
Беда вдруг стремительно повернулась, и стрела с её лука ушла куда-то в зелень, мгновенное движение — вторая полетела в кусты по другую сторону.
— Вижу-вижу, — молвила. Троица, казалось, готовая кинуться в атаку, замерла в растерянности.
— Так-так, абилка зрительного восприятия, — прорычал Акулья Пасть. — А девчонка случайно не из глазастых Лиственницы?
— ... — Беда с усмешкой покачала головой.
— А ты, сушёный, не из Парада ли Мертвецов? — оскалился босс — это было уже понятно, — враждебной группы.
— Нет, — бросил Емельян.
— Я из Парада Мертвецов, — сказала Беда.
Все трое явно изумились. Акулья Пасть с сипом потянул носом, Насекомьи Жвалы раскрыл свои жвалы, зелёный опустил маску на лицо и что-то переключил в ней.
— Гонишь, — сказал босс. — Ты даже не вампир новой формации — впрочем, в Парад таких не берут. Ты человек, настоящая и живая!..
Беда пожала плечами, словно извиняясь за то, что она настоящая и живая.
— Правда, это ненадолго... — начал Насекомьи Жвалы, поднимая меч, но тут Лягушачья Рожа хлопнул начальника по плечу.
— Я о ней слышал, она в самом деле из Парада, — проговорил он торопливо. — Чуть ли не единственная живая, которая тусила с ними.
— И чё?!. — рыкнул Акулья Пасть.
— ... — Лягушачья Рожа что-то произнёс совсем тихо.
— Ну!.. — изумлённо воскликнул босс. В перешептывания включился Насекомьи Жвалы... или попытался включиться, потому что единственную его реплику технологическое устройство на запястье озвучило в полный голос:
— То есть, как это?.. — и тварь торопливо замолчала, теперь только внимая товарищам.
— Так и есть... проклинает офигенно, и глаз... она из... ты же не хочешь?.. — речь зелёного нельзя было услышать, разве что редкие реплики. На последнюю Акулья Пасть отчётливо вздрогнул.
— Нет, не хочу, — сказал торопливо и... опустил дробовик. Трое переглядывались растерянно. Акулья Пасть сделал шаг назад.
— Мир, дружба, жвачка, — сообщил он.
— Ага, мы прилетели с миром, — зелёный поднял руку, растопырив три пальца. — Живи и процветай, всё такое.
— И вообще шли мимо, вы не подскажете, где здесь библиотека? — спросил Насекомьи Жвалы.
Беда вертела головой и таращила глаза, не веря правому — видимо, то, что пряталось в кустах, также отступало.
— Приятно было пообщаться, но нам пора... извините за это недоразумение бур-бур-бур... — кругом обойдя обалдевших напарников, трое направились куда-то вбок. Не выпуская их из вида, скрылись в кустах спинами вперёд.
— И что это было? — после паузы вопросила Беда.
— Да, что это было? — Емельян повернулся к напарнице. — Ты что, какая-то особо крутая скрытая могущественная волшебница, что от тебя бандиты шарахаются?
— Потеряла бы я свои уровни, если бы от меня пэкашники бегали?!. — огрызнулась девушка и хотела что-то добавить, но осеклась и снова вскинула лук.
— Да кто ж знал, что там пятно заражения?!. — послышались ругательства, произносимые грубыми голосами, и из чахлой растительности вновь явилась троица.
— Блин, — сказал Акулья Пасть. — Я надеялся, что вы уже ушли... в смысле, сбежали трусливо, поджав хвосты.
— Хвост здесь только у тебя, — сказал Емельян, и собеседник вновь продемонстрировал, что в услугах стоматолога не нуждается.
— Ладно, не будем... Слушайте, мы просто пройдём мимо.
— Да пожалуйста. Никто вас не держит... за хвосты, — вырвалось непроизвольно, и Акулья Пасть ощерился ещё больше.
— Как вы считаете, — обратился к товарищам, — мы можем всё же убить их и сказать ей потом, что нас спровоцировали?
— Сказать-то можем, — задумчиво протянул Лягушачья Рожа. — Но поверит ли она, вот в чём вопрос.
— Да кто такая эта она? — потребовала ответа Беда. — Акулья Пасть раздражённо фыркнул:
— Будто сама не знаешь! Императрица не велела тебя трогать!..
— Ах, Императрица, — проговорила Беда. — В смысле? То есть как это — Императрица? Что, та самая?!.
— Есть только одна Императрица, — сказал Акулья Пасть и сделал какой-то жест у груди, крестом сложив ладони. Тоже трёхпалый, заметил Емельян. — Гилдмастер Альянса Мутантов... известного также, как Цирк Уродов.
Трое ухмыльнулись, очень неприятно. Выглядело это так, будто они заранее репетировали.
— И, кстати, про уродов, — сказал Морда. — Не стреляйте. Морда, ко мне!
Кусты зашуршали, и из них выбрался питомец. Размерами он напоминал пса, которого накормили стероидами, потом содрали шкуру и поверх обнажённых мыщц приживили хитиновый скелет-броню. Пасть относительно небольшой твари была похожа на ковш экскаватора, и громадные когти на передних лапах внушали уважение.
В холке монстра торчала знакомая источающая чёрный дымок стрела.
— Кровотечение, — буркнул Акулья Пасть. Тварь слабо вякнула, когда он принялся за врачевание. — И... и ещё какая-то дрянь, подлые у тебя стрелы, Беда!.. Да не тряситесь... не трясите хвостами. Не тронем мы вас, Императрица не велела. То есть тебя трогать не велела...
Он указал выдранной стрелой на девушку, перевёл "прицел" на Емельяна.
— Про тебя ничего не было сказано. Потому не задирайся... не задирай хвост, а то...
Он тремя пальцами выразительно переломил стрелу пополам и бросил ему под ноги.
— Локации обширны, Императрица далеко. Я уж как-нибудь сумею оправдаться перед ней, когда ты станешь жаловаться на "плохих парней из Цирка Уродов".
— С чего бы мне жаловаться ей? — воскликнула Беда почти истерично. — "Императрица не велела", да?!. Откуда вдруг такая забота?!.
— Откуда я знаю, может, ты ей тентакли полировала, — бросил Акулья Пасть, зашивая дыру в шкуре монстра. Звучно клацнув зубами, перекусил нитку, прилепил поверх ещё и пластырь и потрепал своего питомца за морду.
— Я с ней вообще никогда не встречалась!.. — взвыла Беда так, что Морда сочувственно проскулил.
— Ну, тогда не знаю... да и плевать мне, — Акулья Пасть тут же делом подтвердил слово, харкнув напарникам под ноги. — Счастливо оставаться, чтоб вас роботы сожрали.
