Средневековая история - 4. Изнанка королевского дворца

— Например, специально обученных женщин, которые сумеют вовремя распознать опасность и позаботиться о матери и детях.

— Хм-м... пожалуй, я буду не против.

Лиля чуть склонила голову, пряча победный блеск в глазах.

Есть первая поклевка. А потом... потом начнется раскрутка. А почему нет?

Сама маркиза Ивельен в первых пациентках, не хвост кошачий...

А к тому же...

Еще из той жизни Лиля вынесла простое убеждение. Слов А. Энштейна 'Относительно родственников можно сказать много чего... и сказать надо, потому что напечатать нельзя' ей не были знакомы. Но зато...

Например, у Татьяны Викторовны был братец, который из-за конуры (комната в рассыпающейся хрущевке) чуть не свел в могилу родную мать.

Ситуация там была очень некрасивая. И хотя почти все остались живы и здоровы, а бабушка Лилю еще вязать научила, Лиля с тех пор подсознательно считала, что хорошего от родственников ждать не стоит. Особенно там, где замешаны деньги. А Иртоны — богаты. И стали еще богаче за счет брака... черт его знает, как там у Ивельенов, но доверять родственникам надо с большой оглядкой.

Категорический императив.

Точка.

Вирмане могли быть полезны в этом плане. Слуги многое знают. И поневоле будет что-то крутиться, слово здесь, сплетня там.... О враге надо собирать информацию.

Родственники не бывают врагами?

Это вы с ними денег не делили.

Лидарх толкнулся носом в графское плечо, заставив женщину повернуться обратно.

— Солнышко мое... Извини, заговорилась и забыла про моего красавца.... Подожди минуточку, сейчас я.... Лоран, вы не возражаете, если я...

— разумеется, нет. Это потрясающий конь и он заслуживает самого лучшего ухода.

— Как и маркиза...

— да присылайте вирманок. Я согласен...

— Хорошо... повернись, золотой мой... вот так, а теперь мы и тут почешем....

— графиня, а вы не хотите продать коня? Я заплачу любые деньги...

Лиля покачала головой.

— простите, ваша светлость, но это подарок.

Герцог нахмурился, но кивнул с пониманием.

— Королевский подарок.

Лиля не стала говорить, что королю и предназначалось. Али просто перехватил коня для нее.

— О, да.

— Надо будет спросить графа, как он раздобыл такую редкость...

— Это подарок не от графа. Али Ахмет дин Тахирджиан из рода стражей караванной тропы преподнес мне Лидарха в благодарность за спасенную жизнь.

— Спасенную жизнь?

— В Альтвере господин дин Тахирджиан случайно оказался на пути разъяренного быка. Который не знал о его статусе. И забодал бы беднягу, если бы не я и моя охрана. Вот и...

Да, Лиля недоговаривала. И что? Не на исповеди! Перетопчется!

— Понятно... графиня, у вас настоящий дар. Оказываться в нужное время в нужном месте.

Лиля пожала плечами.

— Я не задумывалась. Но все в воле Альдоная.

* * *

Алисия ждала их в гостиной. Там же присутствовали Тахир и Джейми.

— Лилиан, милая, как спалось?

Лиля улыбнулась свекрови.

— Да блохи кусались. А так все в порядке. Как Амалия?

— Я ждал вас, чтобы сходить и осмотреть больную, — тут же подключился Тахир.

Лиля улыбнулась.

— Хорошо. Лоран, вы не возражаете?

— Разумеется, Лилиан.

Алисия только брови вскинула. И тут же вцепилась в герцога. Стоило только Лилиан со свитой выйти из комнаты.

— Я смотрю, вы нашли общий язык с моей невесткой?

— Лилиан Иртон — весьма интересная женщина. И да, — Лоран довольно улыбнулся. — с ней интересно разговаривать. Она очень... необычная.

— так Брокленды же, — Алисия и сама замечала необычность Лилиан. Но одно дело — сумасшествие, а другое — эксцентричность. — Что вы хотите от дочери Августа?

— Брокленд... ну да, этот корабел... из простонародья, кажется?

— при Лилиан так не скажите, — Алисия подметила в голосе Лорана оттенок пренебрежения. — За своего отца она и в огонь и в воду. Да и вообще за своих любимых...

— Своеобразное качество.

— Она — дочь Августа. Отец сам ее воспитывал в глуши, до самого замужества, в свет она не выходила, с людьми почти не общалась...

— М-да. Понятно, откуда что взялось. Графиня, а почему ваш сын запер такую потрясающую женщину в деревне? Я бы понял, если бы был скандал, или она сразу же забеременела бы. Но ведь... или я чего-то не знаю?

Алисия мысленно выругала 'сыночка'.

— Полагаю, что они просто не нашли общего языка.

А что тут еще скажешь? Джес — кретин?

Так это ему и без нас скажут.

Лоран покивал и даже вежливо согласился. Хотя было видно, что герцог ни капли не поверил.

Ладно. Потом они с Лилей придумают, что кому говорить. А светская версия — именно такая. Не сошлись характерами. Не поняли друг друга.

И — отвалите все!

Развелось подсвечников!

* * *

Амалия лежала в кровати. Питер сидел рядом и держал жену за руку. Лиля только вздохнула.

Где-то ты, мой единственный, который так же будет сидеть рядом? Гуляешь, а мне тут плохо без тебя...

— Доброго утра, маркиз. Маркиза...

Питер отпустил руку жены, встал и раскланялся.

— Ваше сиятельство, я рад вас видеть.

— взаимно, маркиз. Но мы по делу...

— Что-то не так? — тут же насторожился Питер.

— Перед отъездом я бы хотел осмотреть госпожу и детей еще раз. Чтобы убедиться, что все идет как положено, — вмешался Тахир.

Питер только кивнул.

— Да, разумеется. Мне нужно присутствовать при осмотре?

— Если пожелаете. Обещаю, ничего неприличного не будет, — последняя фраза была уже обращена к зардевшейся Амалии. Лиля в это время рассматривала сестру мужа.

Красивая женщина. Вчера как-то было не до внешности. А сегодня можно заметить, что у нее шикарные черные волосы, большие синие глаза и хорошая улыбка. Если Джес похож на нее... сама знаешь, что похож.

Только вот мы оберток не кушаем.

— Мне вчера показалось, что вы сошли с небес, графиня, — подала голос Амалия.

— С вашего позволения — Лилиан — Лиля улыбнулась. — Мы все-таки родные люди, к тому же после вчерашнего. И уверяю вас — я живая и настоящая.

— И я очень благодарна вам. Питер мне все рассказал.

Амалия бросила взгляд на мужа, и Лиля внутренне подобралась. Что-то было не так. Но что именно?

— Мы ничего не сделали. В Ханганате это обычная практика.

— Не скромничайте, Лилиан. Вы спасли жизнь мне и моим детям. И я благодарна вам.

Лиля пожала плечами.

— главное, чтобы все были живы и здоровы. Итак, с вашего позволения...

— да, разумеется...

Тахир подошел к кровати и откинул одеяло. Амалия, лежащая в такой рубашке, что хоть палатку шей, залилась алой краской.

— Простите, маркиза, но осматривать вас через одеяло я не могу.

— Д-да... я понимаю...

Лиля внимательно наблюдала. Тахир работал. И женщина была довольна собой. Осмотр он проводил вполне грамотно. И опрос тоже. Где что тянет, где болит... Лиля сделала бы лучше, но у нее и опыта больше. Она внимательно слушала, но было похоже на то, что осложнений удастся избежать. Особенно если исключить инфекцию. Ну да об этом вирманки позаботятся. Заодно будет им практика. Ингрид тоже обмолвилась, что до родов она от Лили ни на шаг не отойдет. А то на Вирме слишком большая смертность. Примерно пятьдесят процентов детей. А каждый пятый, примерно, раз и их матери. А что вы хотите, если рожать в двух шагах от стойла с козой? Или вообще на обеденном столе, который даже не протерли... в этом отношении самые цивилизованные, как ни странно — ханганы. Хоть и в пустыне живут, но ежедневное омовение (или хотя бы обтирание влажной тряпкой) для них обязательно.

— Как видите, ваше сиятельство, — Тахир закончил осмотр и повернулся к Лиле — послеродовый период протекает, как и должен. Температура нормальная, пациентка вполне адекватна...

Лиля кивнула.

— Вижу. Маркиза, мы договорились с вашим свекром. Я вам сегодня к вечеру пришлю несколько специально обученных женщин.

— Зачем? — Амалия быстро натянула на себя одеяло.

— Потому что вам еще нужно лежать примерно дней десять, — Лиля перестраховывалась, но больше — не меньше.

— Если вы считаете, что это нужно...

— Необходимо. И мы еще сами приедем дня через три. Я, господин дин Дашшар, господин Мейтл... чтобы быть полностью спокойными за вас и ваших детей.

— Хорошо. А дети...

Лиля, Тахир и Джейми подошли к колыбельке, стоящей тут же. Мужчины, не спрашивая, вытащили по младенцу и принялись разворачивать. Что-что, а родовспоможение Джейми тоже не пропускал. Он отлично понимал, что ему еще жениться, а жене — рожать. В таком деле уж лучше сейчас учиться, а не потом хоронить.

Дети были нормальными. Для близнецов — вполне. Каждый примерно по два с половиной килограмма. Первенец чуть помельче, второй чуть покрупнее... Нормальные дети. Главное, чтобы пуповина зажила, а так — должны выжить. Здесь народ крепкий.

Что и было заявлено счастливым родителям в самых изысканных формулировках. Те остались довольны. Но что-то Лилю царапнуло.

Она и сама не могла сформулировать — что.

Вроде бы все прекрасно. Любящий дедушка, обожающие друг друга супруги, дети, достаток... и все же... что-то носится в воздухе. Что?

Бог весть.

Лиля не знала. Во всяком случае — пока.

Ладно. Потом разберемся. А пока — домой.

* * *

Дома отдохнуть тоже не удалось. Ибо — Ханганат дело колготное. Амира с утра навестил королевский посланец и передал приглашение по всей форме. С золотом, виньетками и печатями.

Так что завтра к обеду Амира со свитой будут ждать у Его величества Эдоарда Восьмого. И куча бла-бла-бла на ему добрососедских отношений и взаимопонимания...

Лиля только вздохнула. Она сильно подозревала, что такие же приглашения ждут и ее с Алисией.

И не ошиблась.

* * *

Сборы много времени не заняли.

У Лилиан.

Платьев вагон нашит и навязан. Выбрала подходящее да нацепила. Волосы тоже уложить несложно. Вариантов французской косы прорва. И Лиля знала довольно много. У Али Скороленок волосы были короткие, а вот у ее соседок по общаге...

Поневоле плести научишься.

Украшения?

Изумруды. Благо — к лицу. Можно янтарь. Желтый и белый. Хельке с ним колдует до сих пор. А еще... на этот раз у Лили было запланировано показать новое украшение.

Цепочка — и изумрудная капелька, свисающая с нее.

Простенько?

Да. Но для кулона.

А теперь вспомните, как это носили так, чтобы капелька оказалась на лбу. Красиво ведь? Фероньерка вещь очень изящная.

Цепочка сложного плетения — Лиля специально попросила Хельке выбрать для нее золото, похожее по оттенку на ее волосы. Украшение сливалось, но получалось красиво. Так. словно изумруд горит звездой во лбу женщины. Необычно. Здесь такого еще не знали. И Хельке клялся, что обогатится. Он уже поговорил со своими родственниками в Лавери, благо, тут хватало ювелиров-эввиров, и не собирался упускать ни монетки из грядущей прибыли. Почему — нет?

Да половина придворных дам себе такие захочет. А вторая половина сразу и закажет!

А их можно столько видов наделать... с кулонами разных типов, без кулона, тройную — это когда цепочка обхватывает лоб и закрепляется еще одной — через макушку, название Лиля не помнила,, но картинки видела... Делать — минута.

А продавать...

Хельке вполне оценил силу рекламы. Если графиня Иртон, да еще можно такие же подарить принцессам...

Эта миссия была возложена на Амира. А почему нет?

Надо же что-то дарить? Хотя бы символически... Лиля при этом вспомнила классическое 'бабе — цветы, дитям — мороженое' и едва удержалась от хрюканья. Но забавно ведь...

С подарком Его Величеству — хотя бы чисто символическим, было сложнее. Но выход нашелся. Шелка в посольстве были, благовония тоже, добавили усыпанный драгоценностями кинжал, который срочно раздобыл тот же Хельке и решили, что для полуофициального визита сойдет.

Но сколько ж времени ханганы угрохали на свой внешний вид...

* * *

— Ваше величество...

Вошедший был не слишком пригляден. Невысок, подлысоват, с брюшком, вообще больше похож на лавочника, чем на аристократа. Но это был практически единственный человек, который мог поднимать короля даже с постели. Потому что был королевским казначеем.

Герцог Винштейн.

Как мог в семье обедневших аристократов, у которых за душой не осталось ничего, кроме титула, родиться финансовый гений? Кто знает... Но Арман Винштейн был именно таким. Он умудрялся делать деньги из воды, из воздуха, из грязи под ногами — и при этом даже не слишком повышал налоги. Наоборот — за время правления Эдоарда кое-какие налоги снизились, что вызвало горячую любовь к нему простонародья.

А почему бы нет?

Снизить налог, поднять пошлину, поиграть с ценами на продукцию гильдий... тут можно было развернуться. Хотя вот уж чего Винштейн не любил — так это гильдии.

И не любил — это мягко сказано.

С его точки зрения — гильдии мешали королевству развиваться дальше, а стало быть — королевство упускало ощутимую выгоду. А гильдии — увы...

Если с Эдоардом Арман Винштейн мгновенно нашел общий язык,, то найти его с гильдиями не удавалось ни королю, ни казначею.

Прижать их?

Можно бы. Только есть ли смысл?

Ведь сбегут... да и по другим государствам вонь пойдет. Но вонь — переживем. Просто нужен аналог гильдиям. А какой?

А вот тут — увы...

Если король сам будет создавать мануфактуры — можно, да, но кто будет там работать? Обучить мастера — дело не одного дня. Да и гильдии — за какие браться сначала?

Они ведь друг за друга держатся. Начнет корона прижимать одних — начнутся проблемы по всем. А вот провоцировать бунты, восстания, беспорядки... оно кому надо?

Уж точно не Эдоарду.

Поэтому хоть и ругался казначей, хоть и пытался что-то сделать, например, отдавать подряды только определенным мастерам, ссорить между собой и гильдии и людей внутри гильдии — но толку пока было мало. А сейчас...

— Ваше величество, я предвижу нечто интересное...

— я тоже, — Эдоарду самому надоело зависеть от гильдий. А ведь зависимость была. И крупная. Стоило какому-либо мастеру попробовать работать с короной — и пробросить гильдию, как у того начинались такие неприятности... от поджогов и саботажей, до кирпичного дождичка. — Вы видели подарки графини Иртон?

— О, да! Стекло восхитительно. А кружево...

— Вот. И графиня клянется, что ее люди могут наладить производство...

Глаза казначея вспыхнули искрами.

— Большое ли?

— Насколько я понял — пока не очень. У нее не так много людей. Но вот если со временем...

— Стеклодувы. И портные.

— Абсолютно точно.

— а еще докторусы, насколько я понял?

— И всем им это резко не понравится...

— а это их трудности. Я так понимаю, вы хотите поддержать графиню?

— И я, и после меня Рик — на наш век этой склоки хватит, да и еще останется. Но расшатывать их мы начнем уже сейчас. А вот когда люди увидят, что корона обходится и без гильдий...

— Кое-кому это резко не понравится, ваше величество.