— Вниз! — Даэрос подхватил сумки, нагруженные на Айшака, и женщины решили, что он собирается их вести куда-то дальше.
Денмета пошла по ступеням, Римси последовала за ней. Айшак стоял наверху и в негодовании топал копытами. Его любимый хозяин опять куда-то отправился без него.
Завернув направо и пройдя шагов десять, Даэрос велел женщинам остановиться. Стена разошлась, проход расширился и свет устремился в небольшое помещение через открытый воздушный проход.
— Денмета, Вам сюда. Вот эта сумка для Вас. Вода, еда, не надолго, но хватит. — Как только Оплодотворительница оказалась в помещении, Ар Ктэль сомкнул стену и понял, что его сейчас постигнет тяжкая участь по переноске обморочных. Римси собиралась потерять сознание и дышала через раз. — Не стоит так волноваться. — Этого почти ребенка лучше было успокоить.— Никто Вас не съест. Идемте у другую сторону. Мы вернемся через пару дней и заберем вас с собой.
— Куда? — Младшая Оплодотворительница семенила рядом с Даэросом, перебирая руками по стене. — Куда Вы нас заберете?
— В Синие горы, естественно. А вот там и разберемся, насколько Вы лично виноваты в том, что здесь творилось. Давно в Ордене?
— Шестнадцать лет. Мне было восемь, когда меня приняли Сестры. — Девица готова была отвечать на любые вопросы, лишь бы только не остаться в подземелье до конца жизни, не такой уж и длинной.
— А здесь, за Пределом?
— Первый раз. Я стала лучшей ученицей и меня отпустили с наставницей. Я первый раз!
— Ну, тогда, Вам вообще не о чем волноваться. Просто посидите и отдохните. Темноты боитесь? — Даэрос чувствовал, как "лучшая ученица", вцепившись в него трясет не только головой, но и сама трясется. — Ладно, я оставлю Вам световые кристаллы. Чтобы появился свет, надо его разломить. — Полутемный изваял сходное помещение, разломил хрупкий камень и призрачный голубоватый свет осветил земляное жилище. — Десятка хватит. Сестры, что же, всех, кто хорошо учился, сюда посылают?
— Нет! — Римси сжала в руке кристалл, который потускнел, как только сквозь потолок проник луч света. — Только тех, кто принес клятву Ордену и решил в нем остаться навечно.
— Навечно? Замечательное решение. А вечность согласилась? Ладно, потом расскажете. А мне пора. Вот еще одеяло, можете хоть сидеть на нем, хоть заворачиваться. Не позже, чем через два дня я Вас заберу отсюда. И не ломайте зря кристаллы. Днем здесь будет свет. — С этими словами Даэрос сомкнул проход во временную тюрьму, а выйдя на поверхность, уничтожил вход и лестницу. Жаль, что Айшак не умел подкрадываться, а единственная команда, которую он никогда не понимал была "беги отсюда, я тебя потом догоню". От Даэроса он никуда убегать не спешил, только если сам Полутемный не бежал за ним с целью отловить и призвать к порядку. Пришлось отбегать вместе с Айшаком, привязывать строптивого зверя к самому внушительному дереву, которое могло выдержать его рывки и возвращаться обратно.
Из воздуховода над узилищем Денметы неслись ожидаемые звуки. Она пыталась докричаться до Римси и сговориться относительно дальнейшего плана действий. Наверняка она расслышала стук копыт Айшака и рискнула позвать ученицу.
— Если ты меня слышишь, постучи в стенку!
Какое там постучи. Сквозь такую толщу земли даже наружу звук доносился глухо. Полутемный подошел ко второму воздуховоду — не менее ожидаемый результат — ученица хлюпала носом. Вот до чего доводят вечные клятвы. Даэрос поспешил к Айшаку. Надо было еще догонять отряд.
Аэрлис мучился под накладными волосами из конских хвостов. Усилиями Даэроса его вторая шевелюра была густой и оттягивала голову вниз. Воротник плаща немилосердно натирал шею. Он-то думал, что уже привык к этому гадкому одеянию, но оказалось, что верхом в нем было еще неудобнее, чем пешком. Темный держался изо всех сил и не сетовал. Веиласу тоже приходилось не сладко. Как хороший стихийник, он мог бы поддерживать легкий встречный ветерок, чтобы не нюхать аромат личной гвардии Властелина. Но такое воздействие Светлыми Силами на Темных спутников могло закончиться падением последних с седла. Время от времени, Аэрлис просил его слегка развеять запах, и они с Лагрисом покрепче вцеплялись в своих коней. Самым действенным способом избавления от стойкого орочьего аромата было избавление от самих орков. Аэрлис погонял свежекрашенного Пегаша, и личная гвардия переходила на бег, стремясь нагнать эльфов.
Явление Властелина на большом черном коне в первом же городе прошло более, чем удачно. Темный сомневался, что он сойдет за Нэрниса даже с такими черными патлами. Но Даэрос оказался прав — население боялось и уважало Властелина, и смотреть на него в упор никто не рисковал. К тому же видели его в основном как грозную фигуру на башне. Традиционные подарки от жителей — хлеб вино и копченое мясо — принял командир личной гвардии и пристроил телеги в конец процессии. Так его подчиненные меньше на них облизывались. Орки шли по обе стороны от лошадей эльфов, не давая горожанам выразить всю полноту своей безграничной любви. Частично эта любовь была отражена в многочисленных надписях на заборах и даже на стенах башен. Кто-то особенно не ленивый залез на высоту трех ростов и выразил свою радость белой краской по черному камню: "Властелин за нас! Орки — козлы". Дурное свойство портить приличные стены надписями, люди, как приобрели от этих самых орков, так и не утратили. Ларгис утверждал, что всё не так страшно. Раньше каждый дом пестрел по всем стенам неприличными орочьими воззваниями типа "назад к светлому эльфийскому прошлому", зато теперь в городах попадались и вовсе чистые дома. Эти строения за крепкими каменными заборами принадлежали гномам, которые не имели привычки портить камень. А сами надписи не шли ни в какое сравнение с прежними непотребными заявлениями. Среди многочисленных самовосхвалений вроде "Защиники северной башни — лучшие" и "Слава победителям шестой обороны", попадались и надписи личного характера. Один из горожан не пожелал остаться неизвестным, и под надписью "Наш Властелин — самый великий и могучий", поставил свое имя. Аэрлис скривился:
— И как Нэрнис этих подхалимов терпит? Противно же!
— Он не обращает на них внимания. — Ларгис как почти старожил За-Пределья и как тот, кто сопровождал Нэрниса в его походах в города и видел как Великий Открывающий Даэрос стал великим Воздвигающим, пояснял своим сородичам произошедшие изменения. — Если бы Вы видели как Ар Ктэль поднимал эти стены и башни, то не удивились бы такой любви местных жителей к Властелину. Аль Арвиль только пыль смерчами в степь уносил, но строителем укреплений считают именно его. Эти стены, как Вы понимаете, Аэрлис, не возьмет никакой таран. Так что же Вы от людей хотите? Нэрнис говорит, что у них сейчас как раз происходит самооценочная компенсация за долгие годы мучений. К тому же они еще не привыкли к новой жизни и каждый день ждут какого-нибудь чуда. Подумаешь, надписи! Мой родственник Даэрос утверждает, что привычка писать на стенах — ничто по сравнению с привычкой устраивать повсюду помойки. Личным указом Властелина было велено вывозить все отходы за город. Кстати, не мешало бы проверить исполнение этого указа и наказать в случае несоблюдения.
— И как же мы их накажем? И... нам этой ароматной гвардии мало? Мы еще и помойку за городом проверять будем? Не солидно... — Аэрлис не горел желанием проверять свалки.
— Зачем же за городом? — Веилас и сам уже ощущал запах из некоторых дворов и из-за некоторых заборов, который мог соперничать с орочьим духом. — Сейчас свернем с центральной улицы, и если где-то что-то рядом с забором валяется, так я им всё это отправлю обратно с ветерком.
Аэрлис идею одобрил и как заместитель Властелина возглавил карательную экспедицию по улочкам и переулкам.
— Только ты жди пока мы с Ларгисом проедем, а то потом нас до вечера шатать будет от твоего ветра.
Жители города, ожидавшие очередной тренировочный штурм, побросали свои дела и спешили к крепостным стенам. Но вместо любимого побития орков камнями, получили совсем другое удовольствие, тоже связанное с залезанием повыше. Веилас не стал разбираться кого карать, а кого миловать. Хлам и отходы разносились воздушной волной по всей улице, покрывая окрестные крыши невиданными украшениями.
— Но некоторые же не виноваты! — У Аэрлиса никак не умолкало чувство обостренной справедливости.
— Точно. Многие не виноваты. — Веилас усвоил теорию властелинства гораздо лучше своего Темного друга. — Но Властелин не обязан разбираться по поводу каждой мусорной кучи. Невиноватые будут злы на виноватых, а во избежание гнева и худшего наказания будут следить друг за другом и устраивать панику по поводу каждого неубранного объедка. Ларгис, Вы им потом скажите, что в следующий раз будет не мусор по крышам, а сами крыши улетят. С ними же обычно Даэрос разговаривал. Вот, Вы как его родственник и как самое беловолосое создание в нашей компании и объявите горожанам решение Властелина.
— Непременно. — Разведчик не уставал расстраиваться. Светлый демонстрировал глубину Темной мысли и правильного подхода к решению государственных вопросов, а брат его Повелителя вел себя как нежная дева, причем Светлая.
Но Аэрлису было не до недовольного вида Ларгиса. Он с удовольствием рассматривал результат. Город приобрел фантастически загаженный вид. Всё, что валялось на земле, поднялось в воздух и осело на крышах в живописном беспорядке. Позади гвардии Властелина уже вспыхивали первые ссоры. Один из горожан утверждал, что сапог на его флюгере принадлежал соседу и требовал, чтобы тот сам лез на крышу и снимал свое имущество. На других улицах царила суета — там жители спешно грузили на тачки всё неубранное и устремлялись к воротам города.
Ларгис гневно прошипел на центральной площади грозное обещание Властелина и поспешил вслед за гвардией прочь из города. Его ждало море, а пешие орки, громыхающие тончайшими доспехами из вороненой стали, изрядно замедляли скорость передвижения.
Степь по весне полыхала от цветущих маков, колыхалась еще не выжженными жарким солнцем травами. Из под копыт лошадей то и дело взлетали мелкие куропатки, и ничто не напоминало о прежних временах, когда собравшиеся вместе орочьи кланы вытаптывали в степи широкие дороги, оправляясь в охотничий набег к Синим горам. Даже эти страшные тропы заросли по весне цветами.
— Эх, поднять бы сейчас коней в галоп, а орки потом пусть как хотят догоняют. — Аэрлис с надеждой посмотрел на спутников, но его не поддержали.
— Быстро догонят. У первого же канала, на котором Пегаш сломает ноги. Так что двигаться будем аккуратно. — Ларгис и сам бы устремился вперед, но забывать о нынешнем коварстве степи не стоило. — А пока ветер попутный, пусть орки идут впереди. — Разведчик оглянулся. — Обрадовались! Здесь им вечерняя помывка не грозит, да и утренней не было. А повозки с едой, лучше пусть за нами следуют. Оставлять орков наедине с едой без присмотра — потом оголодаешь. К тому же жители замусоренного нами Перта уложили в телеги кувшины с дорогим вином. Давайте, Властелин, командуйте о перестроении. Это же Ваша гвардия. А завтра к вечеру, когда проедем копающих каналы, можно будет и поспешить.
Вечер выдался прохладный с промозглым ветром. Если бы не шатер из толстого черного войлока, то пришлось бы искать хоть прошлогоднюю траву для костра. Ларгис настоял на том, чтобы все-таки дежурить ночью. Оркам Разведчик не доверял и не собирался, как бы там они не пучили глаза и не исполняли приказы, стремясь выказать свои верноподданнические чувства.
Аэрлис не стал с ним спорить. Если кому-то охота всю ночь не спать, так это его личное дело. У Разведчиков вообще всё так замечательно обстоит с чувством долга, что лучше не мешать им охранять, предвидеть и предотвращать. А то у них характер портится от безделья. Вино от лучших виноделов Перта и впрямь оказалось замечательное. Аэрлису даже стало неловко, что они так резко заявили о своем властелинском неудовольствии. Но Веилас, под одобрительное поддакивание Ларгиса, обозвал пертцев хитрецами и окончательно разочаровал Аэрлиса в людях.
— Конечно, вино замечательное. Тебе же понравилось? И мне понравилось. Ларгису не нравится, потому что он его не пьет перед ночной стражей. Значит, мы вино у них и закупим. Интересно они его хранят... Никогда не видел, чтобы глиняные кувшины зашивали в кожу, да еще и навешивали сверху печать. Хотя... неплохая идея. Здесь время изготовления и еще какой-то знак. Наверное, что-то вроде номера кувшина.
Перед такими подробностями даже Ларгис не устоял и присоединился на пару стаканчиков. Спать укладывались в самом замечательном расположении духа. Разведчик пребывал в совершенно мирном настроении и даже вышел из шатра лично понаблюдать, как расположилась на ночевку гвардия Властелина. Гвардия расположилась вповалку на войлочных подстилках и даже не выставила часовых. Пробежка по степи в доспехах вымотала бывших кочевников. Да и чего им было опасаться в этих местах, кроме самого Властелина? Некоторая часть их несознательных сородичей обитала ближе к побережью и неожиданных встреч с ними не предвиделось. Ларгис отметил пренебрежение к службе и решил, что он уговорит утром Аэрлиса как-нибудь покарать провинившихся. Например, можно будет устроить им пробежку навстречу ураганному ветру не без помощи Веиласа.
Утром карать оказалось некого. Ларгис вышел из шатра, ожидая услышать шумный подъем орочьей сотни. Но степь была пуста, куда ни посмотри. Аэрлис, которого Разведчик разбудил и уговорил провести с орками воспитательную беседу, вышел следом и тоже остановился в недоумении. Не было не только орков. Из стреноженных лошадей остались только Пегаш и один из тяжеловозов, который топтался около своей телеги. Вторая телега с провизией тоже стояла на месте. Но ни второго тяжеловоза, ни серого Ветра, коня Веиласа, нигде не было видно.
Веилас услышал шипение Аэрлиса и поспешил наружу. Темный выговаривал Разведчику так, как будто тот мог остановить и орочью сотню и лошадей отбить. Светлый оценил обстановку и сделал вывод:
— Невероятно! Невозможно. Ветер не подпустил бы к себе орка. Тёмные, очнитесь, уход орков даже я услышал бы и проснулся.
— Вот, я Аэрлису и пытаюсь это втолковать! — Ларгис терпеть не мог обвинений в халатности, тем более не справедливых. — Я не мог проспать уход целой сотни орков. Это невозможно, как совершенно правильно отметил сын Озерного Владыки! Тем более что, повторяю еще раз, я не спал!
— Допустим. — Аэрлис не сдавался. — Тогда, где же они?
— Исчезли. — Разведчик привык опираться на непреложные факты. — Сейчас пойду и посмотрю на следы. Хотя, я предполагаю, что следов не будет. Следы означают ходьбу по земле, а орки тихо не ходят.
Аэрлис смотрел на него как на сумасшедшего:
— Вот только летающих орков нам не хватало.
Ар Туэль встал в гордую позу и заявил:
— Я скорее поверю в летающих орков, чем в то, что я не услышал орков обычных, а так же увод лошадей. — С этими словами Ларгис и направился в ту сторону, где стояли лагерем личные гвардейцы Властелина.
