— А-а-а... А где ты был?
Почему Гарри так не понравился тон его голоса? Где в это время был сам Уизли? Гриффиндорец внимательно всмотрелся в однокурсника — необычайно бледный, волосы взлохмачены, руки неосознанно комкают мантию. Что случилось?
— Эта клятая лестница не вовремя сдвинулась, и я оказался в каком-то нехоженом коридоре. Измазался в паутине и целый час просидел, ожидая следующей возможности попасть в башню, — вот так, с долей раздражения. Он все-таки опоздал на празднование победы своего факультета.
В довершение картины Рон опустил глаза, плечи его напряглись. Неужели знает? Гарри подобрался. Если рыжий сейчас поймает его на лжи, придется действовать немедленно. Интересно, второй случай потери памяти за столь короткий срок будет считаться случайным совпадением?
— Я... Я тоже не туда попал, Гарри. Там... Это было в том самом коридоре. Чудовище, Гарри. Огромная трехголовая псина! — голос Рона сорвался.
Ребенок застыл, не веря происходящему. Да ведь если бы они с Крисом сами не были бы в том коридоре, он бы поверил мелкому лгуну! Списал бы смущение и нервные жесты на пережитое потрясение, ужаснулся бы выдуманной истории. Но зачем это Уизли? Жажда славы не подходит, он бы в таком случае на весь Хогвартс растрезвонил о собственных подвигах. И откуда он вообще знает про цербера?
"И как это мы разминулись?" — лениво протянул Крис.
Внезапно ребенок с пугающей ясностью осознал.
"Дамблдор. Рыжий гаденыш был у Дамблдора, это он велел рассказать мне про собаку. Его Золотой мальчик до сих пор не попытался взломать запретную дверь, и старик решил подтолкнуть меня", — он сжал кулак, но заставил себя фальшиво ахнуть. Голос сорвался и перешел в невнятный хрип, пришлось быстро отвернуться, чтобы не выдать себя.
— Гарри? Ты... Ты мне не веришь? — Уизли еще больше напрягся.
— Конечно верю, Рон, — не поворачиваться, не показывать лица, он еще не настолько владеет своими эмоциями. — Я очень рад, что ты не пострадал.
Хочу сам скормить тебя той псине. Тебя и Дамблдора.
— Ну тогда... Нам, наверное, надо побольше узнать о ней, — рыжий заметно повеселел. — Спросим Хагрида, он...
— Ни в коем случае! — на тебе, малолетний доносчик. — У тебя же будут неприятности.
Широкая улыбка против его воли расползлась по лицу. Посмотрим, как ты выкрутишься.
— Э-э-э... А мы вдвоем спросим.
— О, кажется, я понял, — Гарри повернулся и поднял бровь, скопировав жест Снейпа, — ты хочешь, чтобы у меня тоже были неприятности.
Такого Рональд не ожидал. Директор за пять минут уверил его в необходимости подтолкнуть Поттера к действиям, сам Поттер якобы был бы только рад. Но Гарри вопреки ожиданиям развалился на кровати. Никакого стремления разгадывать директорские ребусы у него не было и в помине. Лицо Уизли вытянулось, и Гарри со злорадством отметил, что на такой случай директор указаний не оставил. Ну-ну, посмотрим, что ты будешь дальше делать.
"Придется спросить, нас в покое не оставят. Так мы хотя бы знаем планы Дамблдора на ближайшее будущее, мало ли что он может придумать в случае отказа. Да и наше первое правило подтвердить не мешает".
— Ты знаешь, я видел там люк... Псина на нем лежала. Там, наверное, что-то очень ценное спрятали... — Уизли забросил последнюю наживку.
— Ну, если тебе хочется узнать про собаку в коридоре и то, что она охраняет, — Гарри разувался, волосы скрыли торжествующую ухмылку. — Мы обязательно сходим завтра к Хагриду. Мы ведь друзья, — мстительно добавил он.
У цербера три головы и очень острые зубы. Вот ты мне и поможешь мимо него пройти. Это в конце концов твоя затея, так учись отвечать за свои слова. Мы ведь друзья, Рон.
Гарри не собирался щадить никого из любителей распоряжаться чужими жизнями. Не после того, что у него отняли, и что дали взамен. Влияние Криса, хитрого, зачастую жестокого, резкого и нетерпимого, прекрасно осознающего свое превосходство над другими, на неокрепшую детскую психику даром не прошло.
"Теперь мне будет не скучно", — Крис зло рассмеялся, но лишь для того, чтобы поддержать малыша.
Он-то прекрасно знал, что уже к вечеру необходимый настрой ребенка пропадет, и его ученик пожалеет и Дамблдра, и Рональда Уизли. Не простит, нет, но убивать уже не захочет, решит ограничиться мелкой местью.
Зря. Он бы не простил. Никогда.
* * *
Гарри подпер голову руками и скучающим взором провожал ползущую к краю парты муху. Задание профессора МакГонагалл по изменению одновременно фактуры и цвета материала он выполнил уже несколько раз. Рядом сердито пыхтел Рон, чья облезлая палочка никак не хотела порадовать хозяина нужным результатом. Гермиона сосредоточенно хмурилась, выискивая изъяны в лежащей перед ней алой шелковой ленте. По мнению Гарри, получилось у нее неплохо: белый стал алым, а прозрачный шифон превратился в гладкий шелк. Конечно, не с первого раза, но все же вышло удачно.
— Помоги, — прошептал Рон.
Гарри скосил глаза на завязавшуюся узлом полосу грубой ткани. Улучив момент, когда декан склонилась над Невиллом, едва заметно шевельнул палочкой, превратив грязную дерюгу в синий бархат.
— Нельзя ему помогать, — возмутилась Гермиона, — ты же не сможешь сдать за него экзамен.
Вот бы Уизли вылетел с первого курса! Но вслух Гарри сказал другое, небрежно пожав плечами:
— Ему просто нужна другая палочка. С этой Рон рискует не дожить до экзаменов. На уроках хотя бы профессора за ним следят, а в спальне и в коридорах я ему колдовать запрещаю. Но тут ты права, — обеспокоенный взгляд в сторону "друга", — экзамены он не сдаст.
Лицо рыжего заметно вытянулось, он мрачно повертел в руках ленту и швырнул на парту. Профессор МакГонагалл подошла к их парте и положила себе на ладонь три разноцветные ленты. Протерла квадратные очки белоснежным платочком и поднесла руку к глазам.
— Десять баллов Гриффиндору, великолепная работа, — и неожиданно строгий взгляд из-под очков. — Мистер Поттер, вы слышали о том, что у каждого мага свой индивидуальный почерк?
— Да, профессор, — Гарри не совсем понимал, куда она клонит.
— Так вот, насколько я вижу, эти ленты, — декан положила перед ним две зачарованные полосы ткани, — подверглись заклинаниям одного и того же мага.
"Стекла Лессера? Черт!"
Неужели теперь придется шарахатья от всех очкариков Хогвартса? Да нет, ерунда. Крис же говорил, что они очень дорого стоят. Синистра? Нет, у нее явно плохое зрение. Скорее всего, есть у директора, вполне вероятно, что и у Флитвика, предмет обязывает. Насколько он мог судить, в избавлении неудачников от результатов их же творчества участвовали именно МакГонагалл с Флитвиком, но, как оказалось, не только из-за недюжинного опыта. Они могли видеть что именно сотворил с собой или окружающими очередной будущий великий маг.
За обедом Гермиона участливо уговаривала Уизли не переживать, а немного потренироваться вечером в гостиной, тот с ожесточением набрасывался на еду. Гарри же едва сдерживал ликование: теперь есть великолепная отговорка от жалобных просьб о помощи.
К Хагриду пошли втроем. Трава под ногами все еще зеленела, несмотря на постепенно усиливающиеся морозы. Солнце светило ярко, но будто бы очень далеко, не давая миру ни капли тепла. Запретный лес сбрасывал листву. Ее подхватывали изредка налетавшие порывы ветра, забрасывали во двор замка и раскладывали на мощеных дорожках. Гарри сунул руки в карманы, поднял воротник и вжал голову в плечи, прячась от ветра. Стало чуть теплее. Внезапно найти "потерянный" в чемодане шарф на следующий день после матча было неприемлемо.
Хагрид открыл им дверь в наполовину натянутой кротовой шубе, один рукав волочился по полу. Клык немедленно подскочил к Гарри и обслюнявил мантию.
— Добрый день, Хагрид, ты уходишь? Мы тогда в следующий раз зайдем, — он подтолкнул собаку к Уизли и очистил одежду.
— Да не, — великан засуетился, сбрасывая шубу, — эт я пришел вот только-только. Да вы заходите, я ж вам троим завсегда рад-то.
Он поставил чайник на огонь, достал из буфета пузатые чашки с треснувшими боками и тарелку кексов. На одном из них Гарри увидел след зубов и засомневался не те ли это самые пирожные, которыми лесничий кормил их в прошлый раз.
— Так вы тут располагайтесь, у меня уже и чайник вскипел, — Хагрид разлил по кружкам горячий ароматный напиток.
Кулон шевельнулся. Мальчик украдкой огляделся: сокурсники уже отхлебывали, обжигая язык и горло.
— Чай с какими-то добавками, да?
— Ага, я эту... огневку кинул. Она э-ээ... освежает, вот.
Мальчик поднес кружку к лицу, давая Крису принюхаться.
"Не врет. Можешь пить".
— Ты, значит, учуял, видать хорошим зельеваром будешь, совсем как мама твоя, — великан радостно улыбался.
Гермиона недовольно покосилась на него. Мальчик уже давно заметил, что она не любит, когда в ее присутствии хвалят кого-то другого, а ее не замечают.
— Хагрид, мы хотели... — уверенно начала она.
Гарри быстро перебил:
— Ты, наверное, много волшебных животных встречал. Может, расскажешь? — невинная улыбка, заинтересованное выражение лица.
Глаза лесничего заблестели, он расплылся в довольной улыбке, припоминая всех тех монстров, с которыми ему пришлось иметь дело.
— Я видел ужасного трехголового пса в школе! — встрял Рон.
Гарри изо всех сил пнул рыжего под столом, тот взвыл, качнувшись на стуле и расплескав горячий чай, обиженно уставился на Гарри.
— Большое спасибо, Рон, — ядовито прошипел он.
Рыжий обернулся к Грейнджер в поисках поддержки, но от ее злого взгляда захотелось уползти под стол. Он нервно схватился за кружку, из которой выплеснулась почти половина, угрюмо отвел глаза. Хагрид казался напуганным. Он ахнул, положив на стол огромные ладони, с трудом подобрал слова:
— Вы зачем к Пушку ходили? Он ведь, — Гарри подумал, что сейчас услышит что-то вроде "как вы умудрились остаться в живых?", но вместо этого, — у меня маленький такой, вы его напугать могли!
— Так значит Пушок? И что же, хм... Пушок, — он отставил пустую кружку в сторону, — делает в школе? Почему он не живет с тобой? Ты его по ночам выводишь, и студентам поэтому нельзя ходить по коридорам в темное время суток?
Хагрид замялся, неуверенно оглядел заинтересованные лица детей.
— Та не, это он так... Профессор Дамблдор попросил... — лесничий воспрянул духом, увидев возможность перевести разговор в другое русло. — Великий он человек, да...
Дети не шевелились, сколько бы он ни оглядывал их, и великан сник, поняв, что попытка утаить информацию провалилась.
— Все, хватит мне тут вопросы задавать, — пробурчал Хагрид, поднимаясь из-за стола. — Это секрет. Самый секретный секрет, понятно вам?
— Секрет?! — Гарри решил идти до конца. — Какой это секрет? Ты хоть знаешь сколько человек уже видели твоего Пушка? Мы же дети! Если нельзя, надо обязательно посмотреть!
Хагрид вздрогнул.
— Да, кстати, я уже не первый раз о нем слышала, — поддержала игру Гермиона.
Лесничий поверил, представил толпы детишек, облепивших цербера, и окончательно разнервничался.
— Вы бы лучше не лезли в дела, которые вас не касаются вовсе, да! Вы лучше про Пушка забудьте и про то, что он охраняет, тоже забудьте. Эта штука только Дамблдора касается да Николаса Фламеля...
"Фламеля?! — Крис судорожно вцепился в мантию, словно пытался оторвать ворот, привлекая внимание. — Он сказал Фламеля?!"
Хагрид поспешил выставить ребят за дверь. Уизли и Грейнджер что-то громко обсуждали, но мальчика предмет их обсуждения не волновал.
"Да что с тобой такое?! Ты что, взбесился?!"
"Я идиот!!!"
Гарри чуть не сел прямо на холодную землю. Однако такого еще не было. Что он будет делать, если окажется, что Крис сошел с ума?
"Каждый уважающий себя алхимик знает имя Николаса Фламеля, создателя философского камня! Надо было сойти с поезда с камешком и бежать в теплые края, что мы с тобой за дебилы! Если бы я только знал!"
Мальчик с силой толкнул тяжелую дверь замка и вошел внутрь.
— Гарри, ты нас слышишь? — Рон схватил его за плечо.
— А? Что, Рон?
— Мы всю дорогу этого Фламеля обсуждали. Ты знаешь кто это, слышал о таком?
Мальчик покачал головой. Если директору надо — он найдет способ сообщить им о достижениях Николаса Фламеля.
— Впервые слышу. Прости, Рон.
Ночью Гарри глядел в потолок, слушал негромкое похрапывание Уизли, сопение Лонгботтома и размеренное дыхание Финнигана. Дин Томас, похоже, тоже не спал, все время ворочался в постели.
"Крис, если мы возьмем философский камень, это ведь не будет считаться воровством, нет?" — мальчик все еще не был уверен в своих действиях.
"Что? Нет, конечно! Да ты посмотри только, как тщательно выстроена система защиты — приходи кто хочет, бери что хочешь. Гарантирую, Дамблдор этого сам хотел, он и не расстроится ни капельки".
Как бы узнать чего хочет от него Дамблдор? И как все это связано с философским камнем? Если бы не возможность завладеть им, Гарри придумал бы какую-нибудь диверсию. Но ведь Дамблдор с самого начала планировал рискнуть камнем, так что если они с Крисом заберут его себе? А старик пусть не обижается, ему стоило бы предусмотреть такой вариант заранее.
Надо только немного подождать. Гарри, с предвкушением ухмыльнувшись, закрыл глаза.
* * *
Приближалось Рождество. Школьники с нетерпением ждали каникул и уже не могли думать ни о чем другом. Гарри впервые поддался общему предпраздничному настроению и почти не заглядывал в библиотеку, разве что для выполнения домашних заданий. Выходить из теплой гостиной, где постоянно плясали языки пламени в большом камине, и домовые эльфы приносили горячий чай по первому требованию, не было никакого желания. Продуваемые сквозняками коридоры обледенели, а окна в промерзших аудиториях дрожали и звенели под ударами ветра, грозя вот-вот вылететь. Пришлось все же "найти" ало-золотой шарф и замотать горло. Пальцы гнулись плохо, необходимые пассы получались через раз, но сожалений по этому поводу не возникало.
Присаживаясь к камину с кружкой горячего чая в озябших пальцах, он про себя клял хогвартскую четверку основателей, не озаботившихся снабдить замок приличными согревающими чарами. Неужели тысячу лет назад обстановка в стране была настолько тревожной, что охранные заклинания были важнее тепловых? Он знал, что даже на Хогвартс можно наложить лишь ограниченное количество чар. Любой физический объект может вместить в себя определенный уровень волшебства, иначе он будет просто разорван вибрациями магических полей. Конечно, можно было бы наложить на себя согревающие чары, но от них по коже бегали неприятные мурашки, к которым Гарри не хотел привыкать.
Гарри был единственным, кто пришел на урок зельеварения без перчаток. Всем остальным профессор велел оставить их в сумках для "лучшего понимания такой точной и строгой науки". На самом деле без непосредственного контакта с руками мага зелье оставалось беспорядочной мешаниной из разнообразного мусора, не обретая частичку силы волшебника, но упоминать об этом Снейп не стал. Должно быть, хотел подтвердить у первокурсников репутацию злобного изверга.
