- Попадет, — согласился парень. — Но, если я поеду один — догоню.
- Как?
- Тракт только кажется ровным — он идет, повторяя линию побережья, — Редрик сделал затяжку и стал прикидывать в уме. — Я его перехвачу на полпути к городу. Смоки быстрее любого коня, если дать ему волю.
- Ты уверен?
- Я должен поступать правильно, ведь в день, когда мне досталось это, — он оттянул ворот рубахи. — В мире больше не осталось достойных людей.
Опять оно. Похоже, Урмахер вообще пропустил факты, связанные с книжкой Странника. Или Редрик тогда о ней не сказал. Парень не мог вспомнить процесс создания блокады.
- И откуда это?
- Странник написал. На вокате маленькой белой книжки. И... Девочки-птички — лучшие.
- Опять перекрытие?
- Да, — замялся Редрик.
- Иди, если должен.
Парень высунулся из дверей и гаркнул в сторону стойл, чтобы Смоки 'одевался'. Затем, захватив в доме бутылку гномьего бренди и последнюю склянку живицы, выбежал в чем был. Во дворе уже ждал оседланный конь.
- И как же я жил без тебя? — конь гордо поднял морду, реагируя на комплимент.
Ред вскочил в седло. И, с секунду помотав головой, указал направление:
- Прямо. Сквозь поля и ручьи. Сноси ограды, если нужно, — и конь рванул, с таким ускорением, что Редрику пришлось вжаться в его шею.
Напуганные куропатки, разоренный муравейник в пол человеческого роста, уничтоженный брод через реку. Пространство мелькало калейдоскопом из кусочков жизней недовольного зверья и уничтоженных растений. Смоки, не сбавляя скорость, перекусил мешающую ему ветвь одинокого дерева. Та была толщиной с руку Редрика. Лишь бы успеть. Показался тракт, конь остановился на небольшом пустыре около дороги.
Редрик попытался слезть, но просто упал в пыль. Все занемело, а спина и все то, что ниже, нещадно ныло. Смоки посмотрел на парня сверху вниз, немного бахвально, но с сочувствием.
- Вот же, морда, — простонал Ред, засовывая в рот смятую папиросу, конь лизнул ее кончик. После пары затяжек — стало полегче. — Спасибо, — парень дал своему скакуну докурить и поднялся.
Уже темнело, благо было полнолуние. Редрик осмотрелся и прикинул время. Вроде все сходилось. Они выкурили еще по одной, когда показался всадник. Бледный и потеющий, лорд Сайдер остановился рядом с ними.
- Неужели бред и жар переросли в морок, или на меня навели его вы, мой юный друг?
- Нет, я, к сожалению, не колдун. Ни иллюзий, ни приворотов не делаю, просто у меня есть волшебный конь и знание местности.
- Ну, тогда я спокоен, — натужно рассмеялся аристократ.
- Вы как?
- Умираю. Медленно, но уверенно.
- Лорд Сайдер, висельные шуточки вам не к лицу. Покажите ногу.
- Нет, я не слезу с коня. Боюсь, обратно уже не заберусь. Простите, что не могу остаться и поболтать. Я должен продолжать, — он дернул поводья.
- Ну, как хотите, — сказал Редрик, похлопав своего скакуна по бабке.
Смоки одним скачком оказался перед Градом и плюнул тому под ноги огнем. Мерин испуганно заржал и остановился. Затоптав пламя, Смоки подошел к белому жеребцу и провел правой ногой линию у него перед копытами. Град склонил голову и перестал реагировать на команды хозяина.
- Волшебный конь, да? — в голосе Бенджамина не было страха, только слабый интерес. — И чем же, мой юный друг, вы его кормите?
- Гравием, — Редрик метко подкинул камешек пальцами правой ноги. Смоки схватил его и прожевал. — По праздникам — уголь и кремень.
- Не конь, а печка.
- Скорее — трутница. Курите?
- Бросил, как родилась Кэтрин. Но давайте, чего уж там.
Редрик достал три самокрутки и протянул ладонь коню. Тот ее привычно лизнул. Парень по очереди раскурил и отдал папиросы всаднику, Смоки и последней затянулся сам, сбивая пламя, отряхивая ладони одну о другую. Увидев вопрос в глазах лорда Бенджамина, он просто сказал.
- Смоки — очень ласковый, постоянно лижет меня. Рук уже почти не чувствую, — парень хрустнул пальцами и начал закатывать штанину наездника.
- Плохо, всаднику нужны чуткие руки.
- Значит, не заводите дочери такого. Девочкам-всадницам тем более нужны милые и маленькие ладошки.
- Ох, и забористая штука, — закашлялся лорд. — Но приводит мысли в порядок. — У нее и правда руки ее матери. Они ждут меня на финише.
Редрик, щурясь в темноте, осмотрел рану.
- Смоки, иди посвети, — конь подошел и высунул язык, тот был черный, как уголь, но на нем играли язычки пламени. Рана под повязкой опять сочилась, а сама нога снова опухала.
- Как мои дела, лекарь? — наигранно заинтересовано спросил лорд Сайдер.
- Я такой лекарь... у меня из лекарств только живица да алкоголь.
- Ну так давайте.
- От первого вас свалит в припадке.
- Давайте второе.
- Сейчас.
Парень вытащил из седельной сумки бутылку. Откупорил, приложился сам. Несмотря на показное самообладание, он очень переживал за этого человека.
Даже столь краткие знакомства для парня многое значили. Ведь... что он повидал-то, в свои четырнадцать? А что и повидал — забыл. Оторвавшись, Редрик передал бренди всаднику.
- Выпейте, столько, сколько сможете, чтоб держаться в седле. Сейчас прижжем вам ногу.
- Как, тут нет костра... А, игривые ласки огнедышащего зверя.
- У него скорее слюна горящая. Дыхание просто несвежее, — Смоки дыхнул Реду в лицо. — Не пытайся, я привык. Тебе до Гизмо, как до Вольнограда пешком, — погладил он коня по морде.
- Хорошее бренди. Гномье? — спросил аристократ, оторвавшись от горлышка.
- Еще осталось?
Всадник вернул бутылку сыну лавочника. Тот выбросил грязную повязку, и сняв рубаху, начал рвать ее на лоскуты.
- Что это у вас, мой юный друг?
- Мнемоническая блокада.
- Неужели секрет этого коня так велик и ужасен, что под него ушла треть вашего тела.
- Тут не только его секреты, — сказал Ред, обрывая листья с придорожной крапивы.
- Может, вы просто молодо выглядящий колдун, что забыл, кем он был, — хохотнул аристократ.
Редрик было поднапрягся, но затем и сам рассмеялся:
- Нет, она не так работает, сударь.
- Ну вам виднее.
Размяв крапиву, Ред положил ее на лоскуты рубахи, чтобы та пустила сок. Он вылил остатки алкоголя на рану, стараясь убрать из нее весь гной. Всадник стерпел, лишь костяшки пальцев, сжимающие луку седла, побелели.
- Хорошо, сударь. Но теперь и правда держитесь, — парень крепко ухватил голень лорда Бенджамина. — Давай, Смоки, язык трубочкой и по самый корень.
Конь неуверенно глянул на хозяина, но сделал все правильно. Черный, словно головня, язык вошел глубоко в рану. Запахло жареным мясом. У лорда Сайдера проступили слезы и вырвался протяжный то ли рык, то ли стон.
Пока аристократ пытался отдышаться, Редрик прикурил еще папирос. Рука Сайдера машинально потянулась за куревом, он глубоко затянулся.
- А выпить еще есть?
- Нет, все кончилось. Простите.
- Опять вы извиняетесь.
Они немного покурили. Редрик дал ране остыть. Затем перевязал, сделав компресс из крапивы.
- Как ощущения?
- Никаких. Я больше не чувствую ничего ниже колена, — грустно ответил всадник. — У меня запасные поводья в заднем мешке. Перетяните мне ногу.
- Тогда вы ее точно потеряете.
- Юноша, вы мне дали надежду и веру, что я выживу. Какая нога? От нее одни беды.
- Ладно, — Редрик сделал то, что просил человек. Расправил ему штанину и сам взобрался в седло. — Вы не против компании?
- Буду только рад.
Вместе они взяли приличную скорость. Редрик постоянно подбад-ривал, пытался шутить, пытался злить всадника. Тот видел старания парня и бросил все свои силы на то, чтоб оставаться в сознании.
Особенно взбодрило Бенджамина упоминание о его однофамильце в столичной управе. Сайдер ответил лишь, что это его старший сын, и что для него больше нет места ни в его сердце, ни за его столом. Парень не стал расспрашивать.
Ред проникся уважением к этому человеку. Благородная гордость лорда не позволяла пропасть даром труду его попутчика — самого Редрика, а чувство долга — сбавить темп. Показались стены Аусбруха. Спина всадника стала ровнее. Стали различимы ворота. Его плечи будто стали шире. Они остановились, как только стали различимы фигурки людей.
- Вы не поедете со мной?
- Нет, будут лишние вопросы. Наши усилия пропадут даром.
- Вы правы, мой друг.
- Вот, — Редрик передал Сайдеру склянку живицы. — Выпейте это сразу, как сможете.
- Я и так вас разорил. Вы же знаете цену этого снадобья.
- Еще вернете, вы же — дворянин, — Редрик насильно всунул бутылочку в седельную сумку аристократа.
- Я — бедный барон. У нас больше нет крестьян, только наемные батраки. Имперский банк лишил нас почти всей земли. Последние шесть лет моя семья выживала. Все шло на лошадей. Они питались лучше моей дочери, — он погладил шею Града. — Но это было не зря. Не зря... Благодаря вам, мой друг. Я думал, что упаду, но вы... Я, как только увидел ворота и понял, что за ними мое, во всех смыслах, будущее. Вы спасли нас.
- Да что же это, — Редрик смахнул слезу.
- Мне стыдно лишь за одно. Я корю себя всю нашу скачку.
- Говорите уже, сударь.
- Я не расслышал имя своего благодетеля. Я запомнил только имена вашего скакуна и подруги.
- Неудивительно, я назвал его лишь раз, — засмеялся Ред. — Меня зовут Маккройд, сударь, Редрик Маккройд.
- Я больше вам не сударь, при нашей следующей встрече — зовите меня другом. А я обязательно запомню ваше имя и назову вас по нему, — Бенджамин протянул руку.
- Благодарю, лорд Сайдер, — вернул рукопожатие Редрик. Аристократ отъехал и поднял Града на дыбы.
- Жду нашей встречи, мой друг! — выкрикнул он и поскакал к победе, будущему и маленькой дочери, что так ждала папу.
Редрик долго провожал глазами всадника, ловя взгляд из прорезей шлема герольда. В зеленом свете читался интерес и размышление. Парню стало не по себе от таких мыслей. Нужно было возвращаться — его ждали дома.
Еще одна безумная скачка длиною в полдня, по истечении которой Редрик, молящий о погибели, свалился к ногам Далилы. Девушка ожидающе смотрела на него.
- Он победил, тендер — его, награда — его, — после его слов на лице помощницы расцвела улыбка.
- Это его награда, а знаешь, где твоя? — парень продолжая лежать, недоумевающе глянул снизу вверх. Девушка игриво поправила юбку. И обошла его. — Обожди, здоровяк, там — ягодки. На дворе же весна, так что для начала — цветочки, — она практически легла на него сверху и поцеловала.
Он осторожно вернул ей поцелуй. Редрик совсем этого не умел. Она немного приподняла голову.
- Ну и как тебе мои цветочки?
- На вкус — определенно семга. Да — копченая семга, — ответил он, обвивая ее руками.
- Вот гад. Четверг все-таки, — она попыталась отстраниться.
- А я и не против. С такой наградой я готов прожить вечность в апрельском четверге, — его хватка была сильной.
- Прекрасно. Любитель девочек-птичек теперь еще и о русалочках будет мечтать, — они снова поцеловались. Теперь долго. Достаточно долго, чтобы Редрик почувствовал, что победитель сегодня — он.
* * *
4
* * *
За едой Редрик пересказал своей, уже не помощнице, но девушке события их с бароном гонки. Она даже расчувствовалась, но опомнившись, повела его в комнату.
- Редрик, не спи больше на этом лежаке.
- А что такое? — смутился парень.
- Ночью мимо проехало много людей. Еще больше ломилось в дверь. Я погасила весь свет, заперлась и не отвечала.
- Проклятье. Как же я не подумал...
- Все обошлось... — девушка поежилась. — ... но я не могла уснуть. Я подумала, что в твоей постели мне будет спокойней. Значит, ложусь и... меня будто заглатывает пасть. Сознание просто улетает. В дверь тогда сильно ударили, я пришла в себя и откатилась.
- И что это было? — Ред осторожно пнул матрац. Ничего не произошло.
- Затем я просто положила на него руку. Ее через секунду будто отняло. Я дернулась, и все пришло в норму.
- А сейчас что?
- Днем вроде все в порядке. Но внутри лежака будто камни, — девушка помяла матрац. — Вот потрогай, — парень потрогал, затем глянул на свою руку. Девушка недовольно помотала головой. — Ну ляг. Надеюсь, твой конь тебе задницу не лизал.
В поясницу и правда упиралось что-то в нескольких местах. Да и весь лежак показался парню зернистым. Он осознал, что никогда не лежал на нем днем.
- Странно.
- Быстро слезай! — девушка потянула его за руку.
- Да нет, довольно приятные ощущения.
- Редрик, это — серьезно. Откуда у тебя этот лежак?
- Вообще у меня их — два. Один — Симона, другой — абр... ардевочки-птички, — сознание поплыло. — Попутчик, банка, рассудительность, ящик, ушел только один безумный скиталец.
- Что, кто ушел? Какие банки, попутчик Симона? Кто он? — в своей манере засыпала парня вопросами Далила. У того будто что-то щелкнуло в голове.
- Думаю, это не очень важно, я бы поел, — внезапно скучающим голосом сказал Редрик.
- Да что же тогда произошло?
- Что-то — чего я не должен знать. Иначе — мог бы рассказать, — парень задумчиво глядел в потолок.
- Ладно, жертва головомойки, просто разберись с лежаками.
- Мне их вскрыть?
- Ты что, совсем дурак? Вдруг это артефакты или другая магическая лабуда. Просто убери их куда подальше.
- Есть у меня одна идея. Потеплеет — перевезу их.
- Куда?
- Возможно, это станет нашим секретным местом.
- Час от часу не легче. Одни тайны, — девушка устало опустилась на кровать. — Редрик... — парень не отзывался. Она всмотрелась в его лицо. Он заснул. Скачки вымотали парня, впрочем, девушка и сама устала.
Через пару дней прибыли остальные обитатели кампуса. Они приехали с междугородним караваном, что позволило им привезти множество полезных вещей из столицы. Разгрузившись, все сели делиться новостями, но больше всех рассказывала Далила. Она пересказала даже часть с ночным приключением Редрика, да так точно, что он бы и сам так не смог.
Выслушивая рассказ, отец тепло смотрел на сына, а когда девушка закончила, достал тугой кошель. Он взял оттуда одну монетку:
- Это мне на новые штаны. А остальное заработал ты, — он пододвинул мошну к Редрику.
Гизмо заворчал. Он достал кошель поменьше и высыпал содержимое на стол. Стандартные имперские дукале, дукаты и дукалисы. Медные, серебряные и золотые — соответственно. По мере повышения ценности металла — стоимость монеты росла на два порядка. Гремлин кропотливо выудил все золотые монеты, а остальное пододвинул к Редрику.
