— Нет, не ошибаетесь, Генрих. взяла под крыло Анну Сергеевну Бекбулатову, и многие учебные предметы они зубрят совместно. Два года Анна Сергеевна живёт в Петербурге, поскольку её родители погибли: утонули во время переправы через Волгу во время половодья. Тогда было шестнадцать лет, и с тех пор она работает наравне со взрослыми. Упаси боже, никто не заставляет девушку трудиться, на решение Анны повлиял случай: после смерти родителей, у неё не осталось родственников, которые захотели стать опекунами, и её поместили в Казанский воспитательный дом, где Анна провела пять дней. Это был последний воспитательный дом в России, где оставались ещё старые порядки. Вы ведь бывали в воспитательных домах в Германии? Наши были устроены по германскому образцу.

— Да, я бывал в воспитательных домах — мрачно кивнул Генрих — Бекбулатова... Мне смутно припоминается царевич с таким именем, если не ошибаюсь, во времена Ивана Грозного. Эта девушка не родственница ли царевича?

— Геральдисты говорят, что да, родственница, по прямой линии. Однако, я продолжу. На шестой день в Казань прибыла , и среди обитателей карцера обнаружила Анну Сергеевну. Подняв документы на гордую и умную узницу, с удивлением обнаружила что это последняя представительница древнего рода, некогда властвовавшего над многими царствами Ойкумены .

— Звучит как глава приключенческого романа.

— Да, Генрих. Как поётся в песне: 'Судьба играет человеком'. Ирина Георгиевна забрала Анну Сергеевну с собой, в Петербург. У нас уже пятеро приёмных детей, все они очень сильные, умные, целеустремлённые личности. Анна Сергеевна, к примеру, сразу же объявила что желает помочь Ирине Георгиевне в её работе, одновременно завершив обучение. Теперь Анна Сергеевна работает в отделе, курирующем детские дома Российской империи.

— Я заинтригован, Питер. Нельзя ли мне познакомиться со столь необычной девушкой?

— Ради этого я и завёл разговор, Генрих. Пойдёмте к Ирине Георгиевне, там, непринуждённой обстановке и познакомитесь. Учтите, не в курсе наших с Вами матримониальных планов, и если у вас не возникнет привязанности, вы можете просто не продолжать отношения. Вы, Генрих, уже опытный, взрослый мужчина, и я очень рассчитываю на Ваши воспитанность, скромность и такт.

— Понимаю Вас, Питер, будьте благонадёжны, с моей стороны неприятностей не возникнет.

* * *

Мы прошли на половину , и застали там очаровательное женское общество: моя супруга с фрейлинами и тремя моими приёмными дочерями играли в 'Угадай мелодию'. Разумеется, эта игра имеет очень давние корни, просто однажды я назвал игру именно так, и название прижилось. Условия просты: ведущий садится за рояль, и объявляет описание очередной мелодии, например: 'Песня о женском коварстве на водном транспорте'. Далее идёт торг, кто берётся угадать мелодию за меньшее количество нот. А в результате оказывается, что загаданная песня — 'Окрасился месяц багрянцем'. Вариантов правил у этой игры возникло множество, и она проникла во все слои общества.

Увидев входящих, дамы встали и приветствовали нас, а мы, в свою очередь, отдали положенные поклоны.

— Мои драгоценные домочадцы, разрешите представить вам кайзера Германской империи, моего побратима, Генриха.

Поворачиваюсь к Генриху и вижу, что его взгляд устремлён именно на Анну Сергеевну, а в глазах такой восторг, что и не передать словами. Впрочем, мпустя мгновение Генрих совладал с собой и обвёл взглядом других девочек.

— Генрих, разрешите представить Вам моих дочерей. — и из вредности я начал представление с самой младшей — С гордостью представляю младшую дочь, Надежду Петровну Романову.

Младшая девочка сделала шаг вперёд и совершила чётко выверенный книксен.

— Средняя моя дочь, Аглая Петровна Смирнова-Романова

Средняя девочка сделала свой книксен, но не так уверенно: она у нас меньше месяца, но тоже официально удочерена.

— Старшая моя дочь, Анна Сергеевна Бекбулатова-Романова.

Девочка делает изящный поклон, а Генрих едва удерживается от того чтобы броситься вперёд и облобызать прелестную ручку.

Я гляжу на Ирину Георгиевну, и вижу в её глазах смешинку. Да, согласен, кайзер влюбился с первого взгляда, впрочем, оно и понятно: у девочки сложная, драматическая и романтическая биография, о которой он узнал заранее, да ещё помноженная на выдающуюся внешность. Чрезвычайно красивая девочка! Очень похожа на Джину Лоллобриджиду, только глаза больше и несколько миндалевидной формы с неотчётливо видным эпикантусом . Восточная принцесса!

— С моей супругой Вы, Генрих, знакомы, представлю Вам фрейлин Её величества.

Представляю присутствующих дам и спрашиваю:

— В дверях я слышал, что вы музицировали? Милые дамы, не позволите ли и нам с Генрихом присутствовать?

— Ну конечно же, присоединяйтесь к нашему обществу. Мы тут играем в 'Угадай мелодию', — за всех отвечает — Генрих, вы знакомы с правилами?

— О, да-да! В Берлине очень полюбили эту игру, я также провёл немало приятных минут, разгадывая музыкальные загадки.

— В таком случае, присаживайтесь в свободные кресла, и мы продолжим. , прошу Вас, продолжайте.

Девушка вернулась на стул у рояля, с которого она встала при нашем приходе и объявила:

— Песня о романтических отношениях в области терминатора планеты с приятным климатом.

Во как! Важно не только описать содержание песни, но и сделать это самым замысловатым образом.

— Я угадаю эту мелодию с восьми нот! — поднимает руку одна из фрейлин.

— Я угадаю эту мелодию с шести нот! — делает свою ставку моя младшая приёмная дочь.

Смотрю на Генриха, а он дождавшись когда цена поднимется до максимума, поднимает руку:

— Я угадаю эту мелодию с двух нот!

Девушка поворачивается к клавиатуре и извлекает две ноты из рояля, после чего поворачивается к кайзеру:

— Слушаю Вас, Генрих. — милостиво кивает .

— Я полагаю, что это 'Подмосковные вечера'!

— Сейчас мы узнаем.

Она наигрывает мелодию 'Подмосковных вечеров', которую все подпевают. Генрих в восторге — это его первый успех в глазах девушки.

Так мы играем в течение часа, и жребий вести игру падает на меня. Ну что же, сажусь за рояль, и объявляю:

— Песня о бессмысленности земного существования без некоторого объекта.

Начинается оживлённый торг начавшийся аж с пятнадцати нот, наконец цена достигает одной ноты, которую тут же перебила моя драгоценная половинка. Она заявила что узнает песню вообще без нот! Я поворачиваюсь к клавиатуре, барабаню пальцами по крышке, и наконец решаю:

— Говорите, моя повелительница!

Торжествующая Ирина Георгиевна объявляет:

— Эта песня обо мне!

— Верно!

— Оба вы жулики! — в сердцах восклицает моя младшенькая, топая ножкой и сердито сжимая кулачки.

— Поясните, отчего же они жулики? — удивляется Генрих

— Папенька жулик потому что сейчас загадал песню, которую ещё никто в мире не слышал, а матушка твёрдо знает, что все свои песни папенька посвящает только ей.

Присутствующие весело смеются, а Ирина Георгиевна кивает мне:

— Видите, как легко раскрываются ваши жульничества, мой муж и повелитель. Сыграйте наконец эту неизвестную песню.

— Просим! Просим! — присоединяются остальные.

— Извольте:

Если б не было тебя, скажи, зачем тогда мне жить

В шуме дней как в потоках дождя сорванным листом кружить

Если б не было тебя, я б выдумал себе любовь

Я твои не искал бы черты убеждаясь вновь и вновь

Что это всё ж не ты

Если б не было тебя, то для чего тогда мне быть

День за днем находить и терять ждать любви, но не любить

Если б не было тебя я б шел по миру как слепой

В гуле сонма чужих голосов узнать пытаюсь голос твой

И звук твоих шагов

Если б не было тебя и мне не быть собой самим

Так и жил бы твой призрак любя, призраком твоим любим

Если б не было тебя я знаю, что не смог бы ждать

Разгадал бы секрет бытия только чтоб тебя создать

И видеть лишь тебя .

После этого всем собранием перемещаемся в столовую, где Генриха, к полнейшему его удовольствию, посадили рядом с Анной.

В это время гувернантка Надежды выговорила своей воспитаннице:

— Надежда Петровна, когда Вы выражаете своё, сколь угодно аргументированное мнение, соизвольте подбирать приличествующие месту и времени определения. Ваших следовало назвать шутниками, мистификаторами наконец, но не жуликами. Вам понятно?

— Понятно, Татьяна Софроновна, я немедленно принесу извинения папа́ и мама́. Благодарю Вас за урок.

Девочка действительно встала и извинилась перед нами.

— Ничего страшного не произошло, Наденька, просто ты учишься выражать свои мысли, и иногда это получается не вполне удачно. — ответил я ей — В следующий раз я постараюсь быть более непредсказуемым: сочиню песню про тебя или кого-то ещё, что тогда скажешь?

— Я подумаю над такой возможностью.

Умненькая у меня доченька растёт.

* * *

Назавтра поздно вечером, когда мы сидели в курительной комнате, Генрих заговорил о том, что теперь занимало все его мысли:

— Пётр, я принял решение сделать предложение руки и сердца Анне Сергеевне. Что Вы об этом думаете?

— Я думаю, что вы прекрасная пара. Я ещё не разговаривал на сей счёт с дочерью, но судя по всему, она прониклась к Вам симпатией. Каким образом Вы собираетесь разбираться с формальностями?

— Сегодня я по телеграфу снёсся с вдовствующей кайзериной и канцлером. Они решительно поддерживают идею брака с представленной мне девушкой и полностью доверяют Вам.

— Приятно об этом слышать, хотя и несколько неожиданно. С тётушкой Августой мы большие друзья, а вот с канцлером фон Бисмарком были только представлены официально, но не имели ни единой личной беседы.

— И тем не менее он придерживается наилучшего мнения о Вас. Перед отъездом мы имели беседу, во время которой фон Бисмарк назвал Вас выдающейся фигурой на фоне измельчавшей политической поросли.

— Приятно об этом слышать. Впрочем, канцлер Бисмарк и сам один из величайших политических деятелей Европы и мира за последние тысячу лет. Но что конкретно говорят Ваши советники?

— Что по сути наш брак будет династическим, что открывает большой простор к дальнейшему развитию отношений между нашими державами.

— Согласен, Генрих. Что вы решили по срокам? Я имею в виду когда ожидать свадьбу?

— Бабушка и канцлер в один голос настаивают на заключении брака не позднее сентября, а ещё лучше — как можно раньше.

— Чем мотивируют такую срочность?

— Политика, мой друг. Германской монархии нужен наследник. Если что-то случится со мной, то в Германии начнётся замятня с известным результатом: Рейх развалится на множество независимых государств, и немцы снова начнут с увлечением убивать немцев.

— Да, страшноватая перспектива. Ну что же, Генрих, я даю предварительное согласие на ваш брак. Но прежде чем принять окончательное решение, я поговорю с дочерью, согласна ли она.

Секунда, и спокойно расположившийся в кресле мужчина вскочил и вот он уже рядом, с энтузиазмом пожимает мне руку.

— Пётр, Вы вдохнули в меня жизнь! Все дни и недели после террористического акта, в котором погибла семья моего брата и мои дети, я жил в каком-то полусне. Но встреча с Анной Сергеевной подарила мне надежду, а Ваше согласие — цель в жизни.

— Значит, договорились. Утром я побеседую с Анной Сергеевной, после чего немедленно извещу Вас о принятом решении.

* * *

— Анечка, тебе наверное уже сообщили о сватовстве Генриха Прусского?

— Да, Пётр Николаевич. Маменька говорила со мной вчера вечером, и первым делом спросила, не испытываю ли я к этому мужчине неприязни.

Мы сидим на диванчике, я обнимаю Анечку за плечи, а она носом уткнулась мне в шею. Ну что скажешь, большая у меня доченька, и возраст её не слишком отличается от моего.

— И каким он тебе показался?

— Сильный, красивый, мужественный, умный и бесконечно несчастный. Пётр Николаевич, а правда что жена Генриха изменяла ему?

— Не думаю, что там был банальный адюльтер. Дело, Анечка, гораздо страшнее: эта женщина обманула доверие Генриха. Дело не в любви: их брак был династическим, и по сути они не выбирали себе супруга. Дело в том, что дав слово Генриху она была обязана разорвать прежние связи. Но ведь переписка велась до последней минуты, вот что ужасно. У конюха нашли письмо, датированное тремя днями ранее покушения, и в этом письме были просто отвратительные слова об её отношении к мужу.

— Вам дали прочитать?

— Да. Пойми правильно, Анечка, я не просто человек, а глава государства, и мне необходимо знать подоплеку происходящих событий. У Генриха довольно слабая разведка, и наши люди помогли ему найти часть переписки, находящейся в Англии. Кстати, наши люди успели в последний момент: конюх уже нашел покупателей на письма, и даже получил задаток — десять килограммов золота. Наши люди сделали фотокопии с писем, и предоставили их мне. Генрих получил оригиналы. О копиях он не знает. Как он поступил с бумагами мне неизвестно, но плёнки, представленные мне, уничтожены. Думаю, что Генрих поступил так же. Пойми, мне неинтересны письма, дело лишь в контроле исполнителей, к тому же, мне было необходимо прояснить кое-какие детали. Теперь в этом деле поставлена точка.

— Это правильно. Папа, а ты обратил внимание на поведение сторон этого любовного треугольника?

— Что ты имеешь в виду?

— Генрих, узнав об измене жены, поступил благородно: он постарался скрыть все следы измены, и не стал позорить её память. Даже тебе он признался лишь в состоянии глубочайшего нравственного потрясения.

— Да, это так.

— Германская принцесса, как мне кажется, искренне любила этого человека. Настолько, что готова была бросить трон и свет. А вот англичанин вёл себя как последний подлец. Я не удивлюсь, если окажется, что он тянул деньги из принцессы.

— Это действительно так, Анечка. Бывшая жена Генриха действительно тратила на конюха довольно значительные суммы. Хм... Видишь ли, какая тонкость: своих денег у неё было немного, поэтому она тратила средства двух благотворительных фондов которыми управляла. Так что она не была совсем уж невинной овечкой.

Помолчали. Аня хмурила бровки что-то напряжённо обдумывая. Наконец она спросила:

— Папа, теперь я должна выйти замуж за Генриха?

— Скажем так: это было бы выгодно для государства. Но ты родной для меня человек, и отдавать тебя замуж против воли я не хочу и не буду.

— Генрих очень интересный мужчина: добрый, умный, решительный и сильный. И несчастный. Я увидела, что он просто вспыхнул увидев меня, но сама пока не испытываю к нему особого чувства. Это не страшно?

— Конечно же нет! И коли разговор коснулся чувств, скажи, Анечка, у тебя не появилось сердечного увлечения помимо Генриха?

— Ну что ты! Ничего пока нет. За мной пытаются ухаживать, но в основном их-за моего нынешнего положения, я это вижу, и такие ухажеры мне не нужны. В моём отделе на меня посматривает молоденький чиновник, но и у него кроме увлечения красотой я не вижу ничего.