Рубеж

— Итак, — выдохнув, начал свою речь Спенсер, — наш звездолёт начал торможение несколько дней назад. Он обнаружил разумный объект, который не поддавался идентификации. Управлять своим кораблём мы уже тогда не могли. Когда мы полностью остановились, выяснилось, что этим объектом является корабль "Фарадей-21".

Он сделал небольшую паузу, чтобы дать людям время осмыслить его слова. По лицам присутствующих проскочили испуганные вдохи. Кто-то начал перешёптываться. Алекс воспользовался этой паузой и посмотрел на свою семью. Джулия старалась держаться, и выглядела уже сильнее, чем это было до того, как он ушёл в навигационную.

— Все, кто был направлен туда, пропали, — продолжал Спенсер, — потом туда дважды ходил я, и дважды вернулся, но, как видите, беда всё равно нас настигла. Наш единственный выход — это узнать причину, по которой "Фарадей-21" постигла такая участь, и попытаться вернуть управление своим кораблём. Я не знаю, что убило тех, кто пошёл туда, и что убило тех, кто был здесь, но я точно знаю, что это всё просто так не закончится, пока мы сами это не прекратим. Мы должны дать врагу отпор, и либо возобновить миссию, либо направить корабль домой. Я надеюсь, все меня понимают.

Он ещё раз оглядел присутствующих. На лицах было скорее недоумение, чем осознание случившегося. Но это было понятно Алексу — так сразу осознать произошедшее и принять его, тем более в такой обстановке, было очень сложно.

— Теперь по поводу произошедшего. Я всех попрошу подготовить своих родственников к преобразованию. Холодильники не вместят такого количества. Кто в силах выдержать это, попрошу подготовить родственников и оставить их дома. Они будут преобразованы в первую очередь. На звездолёте объявляется траур. Если кто-то заметил какие-то необычные следы, прошу о них рассказывать мне или работникам медицинской службы, даже не смотря на то, что это тяжело. Это даст нам возможность понять природу врага, с которым мы столкнулись, и выработать схему противодействия. Ещё нам потребуется охрана корабля. Добровольцев, способных держать оружие, попрошу вызваться. Главная надежда на сотрудников службы безопасности, как самых подготовленных. Первую смену прошу заступить немедленно. В случае появления угрозы подать общую тревогу на звездолёте. После прохождения психологического освидетельствования в медицинской службе, вам будет выдано оружие, а пока только так. Есть добровольцы?

Сразу несколько работников службы безопасности изъявили желание. Спенсер направил двоих. Шлюз надлежало заблокировать. Но, помня непонятную работу дверей на двадцать первом, он понимал, что это может не быть серьёзным препятствием.

— Что же. Если ни у кого нет вопросов, то на этом всё. Прошу всех действовать в соответствии с инструкциями и держать себя в руках, как бы тяжело это не было.

— А в каком порядке будет проводиться преобразование, — спросил один из работников инженерной службы.

— Тех, кто не отправит родственников в холодильник, или кому там не хватит места, в первую очередь. Попрошу создать в сети звездолёта блок и распределиться. Давайте обойдёмся без конфликтов. Преобразуют всех. Если мощности рециклера будет достаточно, то возможно даже уже завтра.

Все долго расходились. Сам Спенсер покинул зал последним. По его просьбе Дубов прислал к нему санитаров, которые помогли ему подготовить детей. Он решил избавить от этого Джулию. Ей и без того было тяжело. Когда всё было закончено, он связался с Дмитрием, чтобы узнать новости. Там всё было соответствующе. Несмотря на то, что все медицинские работники трудились в тяжёлых условиях, большинство вопросов к ночи было решено. Нужно было готовиться к завтрашнему дню. Возможно, он окажется ещё сложнее, чем день сегодняшний.

В спальне Спенсера была сделана перестановка: их с Джулией кровать была сдвинута в сторону и установлено несколько детских. Все теперь боялись спать поодиночке. Сам же Спенсер с Джулией легли посередине. Все были напуганы, но усталость и повышенная нагрузка брала своё: вскоре все уснули. Лишь Джулия долго тихонько плакала, положив голову на плечо мужа.

Самому Спенсеру было страшно ещё и от непонимания того, что происходит. Он шёл на "Фарадей-21" для того, чтобы прояснить ситуацию, но на деле выходило так, что с каждым новым походом она запутывалась всё больше. А сейчас ещё и появились жертвы, причём многочисленные. И это, пожалуй, больше всего не давало ему покоя.

Мысленно он отдал должное Дубову. Сегодня он тайком узнал, что у того в живых осталась только старшая дочь и жена. Однако Дмитрий за один день провёл множество освидетельствований и оформил соответствующие документы. Все были убиты физическим воздействием с особой жестокостью, что красноречиво свидетельствовало о природе врага, с которым они столкнулись.

Сегодня вышло на поверхность ещё одно право каждого члена экипажа — добровольный рециклинг. Каждый мог по той или иной причине просить умертвить и преобразовать его. Уже в первый день спенсер получил почти два десятка заявок, среди которых была и заявка главного инженера. Все их он отклонил, сославшись на то, что отправляющие находятся в отчаянии. Он дал им пять дней на то, чтобы прийти в себя, а после обещал удовлетворить законное право, если желание не пропадёт. С мыслями обо всём этом Спенсер уснул.

Траурную форму капитана Алекс не надевал уже давно. Сегодня он делал это с особой тяжестью. Ведь среди тех, кто будет преобразован, возможно будут четверо его детей. В этом он ставил самый мрачный антирекорд миссии — ни одному капитану до этого не приходилось отправлять в рециклер своих сыновей. Утро прошло в молчании. Спенсер лишь попросил Джулию и детей оставаться дома и прийти только на преобразование членов своей семьи.

— Но ты ведь будешь там один, — сказала Джулия сквозь слабые слёзы, когда он уходил, — это же тяжело.

— Я справлюсь. Если очередь дойдёт до нас, то я вас позову.

— Не стоит, наверное, детей вести.

— Если старшие захотят, не нужно отказывать. А вот насчёт Бобби и Томми ты, пожалуй, права.

— Что нам делать дальше? — спросила Джулия и начала ещё сильнее плакать.

— Нам сначала нужно разобраться с тем, что у нас сейчас.

После этих слов Алекс скупо поцеловал жену и вышел. Первая траурная процессия, скорее всего уже ждёт в прощальной комнате. Негоже капитану — главному действующему лицу ритуала — опаздывать.

Из модуля рециклера, предназначенного для людей выдвигалось специальное ложе, на которое укладывали тело. Оно при этом должно было быть полностью обнажено — даже органическая ткань затруднила бы процесс рециклинга, не говоря уже о каких-то других предметах, которые могли сделать его невозможным. Сверху покойного накрывали особой легко преобразовываемой тканью, из-под которой была видна лишь голова.

Дальше начиналась процедура прощания, после которой тело вдвигалось в рабочую камеру рециклера, и по команде капитана начинался процесс преобразования. Сам он длился недолго — около двух минут, после чего органический материал поступал в специальное хранилище. Сегодня таких процедур будет выполнено много. По общему согласию первыми преобразовывались родственники Генри, потому что в дальнейшем он должен был следить за состоянием рециклера.

Войдя в прощальную комнату, Спенсер мрачно поприветствовал присутствующих. Особое внимание он уделил самому Генри, стоявшему во главе ложа и смотрящему в лицо жены. Обычно Алекс говорил небольшую речь, но сегодня почему-то он ощутил, что в этом не будет смысла. Подобную речь придётся говорить не один десяток раз за сегодня, и все они будут похожи. К тому же самому Генри, судя по его виду, слова были нужны сейчас меньше всего.

Прощание было завершено через несколько минут, и Спенсер положил пальцы на управляющую консоль для идентификации отпечатков пальцев. Рециклер слушался только капитана. По нажатию кнопки ложе спокойно задвинулось внутрь, а после ещё одной команды прощальная комната наполнилась ровным тихим гулом работы устройства.

Ещё большая горечь ощущалась после того, как вслед за женой Генри были преобразованы трое его детей. После был объявлен перерыв. Главному инженеру нужна была пауза. Рециклеру, возможно, тоже. Но когда состояние человека немного пришло в норму, выяснилось, что машина и вовсе ещё не устала.

Траурные процессии шли к рециклеру одна за другой, и вскоре Спенсер потерял им счёт. Преобразование занимало две минуты, ещё около десяти уходило на подготовку и прощание. Торопить Алекс никого не хотел, но даже с учётом этого процесс шёл быстро. За время паузы системы охлаждения успевали привести рециклер в норму. Людям, к сожалению, это давалось сложнее. Некоторые падали в обморок, теряли контроль над собой. Дежурившие в прощальной комнате врачи и санитары даже отправили некоторых в медпункт. За первый день удалось преобразовать почти всех погибших. На завтра остались лишь члены семей Дубова и Спенсера.

Алекс уступил другу, и первыми были преобразованы его дети. При этом присутствовали Джулия, Элис и Михаил. Все как могли утешали друг друга, но легче от этого не становилось. Однако Спенсер в очередной раз убедился в крепости духа главного врача. Тот не дрогнул, хотя, как ему показалось, на голове Дмитрия появилась седина.

На преобразование членов капитанской семьи пришло больше людей, и все старались оказать поддержку, хотя Алекс и понимал, что им она нужна не меньше. Настоящее испытание началось тогда, когда в прощальную комнату вкатили носилки с маленьким телом, закрытым полностью. Это был Ричард. Такой шаг был вынужденным по причине того, что лицо его было изуродовано. Спенсер запретил смотреть даже Джулии. Лишь сам немного приподнял покрывало и скупо поцеловал холодный лоб сына. Затем, не говоря ни слова, он хладнокровно нажал на кнопку, и ложе задвинулось в рециклер. Ему показалось, что все даже немного вздрогнули, когда гул наполнил комнату. Особенный испуг он увидел на лице Элис, щёки которой блестели от слёз.

Спенсер и сам чувствовал, как силы покидают его, но он старался держаться. Даже когда преобразование было завершено, легче ему не стало, а Джулия и вовсе была близка к состоянию обморока. После он лишь коротко объявил, что похороны господина Виктора Спенсера состоятся завтра, и все желающие проститься с одним из капитанов, могут прийти.

Когда все разошлись, Спенсер лишь проверил состояние рециклера, перед тем, как самому отправиться домой. Преобразователь полтора дня работал на полную мощность, цинично превращая людские тела в молекулярный материал для дальнейшей работы. Спокойствию этой машины Спенсер мог только завидовать. Ему было всё равно, кто на ложе — старик, умерший своей смертью, или четырёхлетний мальчик, которого жестоко убили. Разница будет лишь в том, что из взрослого получится гораздо больше материала. Рециклер был надёжным, и поэтому даже не заметил несколько десятков погибших, спокойно отрапортовав о количестве органического материала, отправленного в хранилище.

За обедом молчали. Приходили в себя. А ведь у Спенсера ещё не всё было позади. Он договорился с Дубовым насчёт осмотра тела отца. В этой суматохе не было времени, чтобы выяснить, что именно его убило. Дмитрий сказал, что проведёт вскрытие в отсутствие Алекса и просил его зайти вечером.

— Ну как ты, дружище? — спросил Алекс, войдя в кабинет главного врача.

— Да так же, — тяжело выдохнул Дубов.

После небольшого диалога они направились в холодильник. Дмитрий выдвинул одну из камер, и перед Спенсером предстало тело отца.

— Сердечный приступ. Кто-то или что-то его очень напугало, — тихо прокомментировал Дубов.

— Что это могло быть?

— Я не знаю, чем можно было так напугать бравого капитана. Это могло быть что угодно.

— Но у него не было особых проблем с сердцем, — сказал Спенсер.

— Они могли просто не проявляться. В таком возрасте не может не быть проблем. Особенно с сердцем.

— Как думаешь, его усадили в кресло после того или до.

— Возможно и то и другое. Я не нашёл ничего, что говорило бы о каком-либо из этих вариантов.

— Да. Как жаль, что наши экипажи не комплектуют криминалистами. Подобное ведь мог сделать скорее всего кто-то подобный людям.

— Да. Так и есть. Как минимум, у них есть физическая оболочка.

— А что-то вроде отпечатков пальцев мы ведь можем найти? — поинтересовался Алекс.

— Чисто. Никаких следов. На том уровне, на котором я могу это проверить. Я ведь не криминалист, Спенс. Но, учитывая, что он умер не от удара или удушения, а от испуга, то логично, что следов может не быть.

— Что же, думаю, ты прав. Ладно, преобразование завтра. Придёшь?

— Конечно. Я думаю, почти все будут.

— Спасибо тебе.

— Нам нужно отдохнуть и прийти в себя. А потом подумаем, что делать с этими тварями дальше. Главное, чтобы они не пришли вновь.

— Я почему-то думаю, что этого не произойдёт, — ответил Алекс.

— Надеюсь на это.

Людей, желавших попрощаться с бывшим капитаном, было действительно много. Он не так уж давно закончил командование, и на "Фарадее-14" было много тех, кто жил здесь под его началом. Спенсер едва смог произнести короткую речь, о том, что это были замечательные годы жизни миссии, и что Виктор Спенсер был достойным капитаном. А после рециклер также хладнокровно выполнил свою работу по преобразованию.

Спенсер дал высшему руководству следующий день на то, чтобы хоть как-то прийти в себя. Но вечером через день брифинг должен был состояться по расписанию. Слишком долго медлить тоже было нельзя. Враг доказал свою опасность, и с этим нужно было что-то делать.

На звездолёте было введено чрезвычайное положение. Несколько секторов в сторону шлюза были запретными для посещения. В самом шлюзе круглосуточно дежурила вооружённая охрана. Но время проходило, а опасность с двадцать первого не больше не появлялась.

— Папа, ты ведь защитишь нас? — перед самым сном спросил Томми, прижавшись к Спенсеру.

— Да, Томми, — прошептал Алекс.

— Почему умерли наши братики и сестрички? — Томми всхлипнул.

— Это были нехорошие существа, которые пришли оттуда.

— А они ведь больше не придут.

— Нет, Томми, мы охраняем шлюз. А тебе нужно спать, чтобы завтра быть сильным.

— Я боюсь.

— Не бойся.

— А если они опять придут, когда не будет тебя?

— Тебя защитит Михаил. Он сильный и смелый, Томми.

— Я тоже буду сильным и смелым.

— Конечно, Томми, а теперь спи, — Алекс потрепал сына по голове и легко поцеловал в щёку.

Один день не мог внести серьёзных изменений в состояние жителей корабля, но небольшое улучшение всё же чувствовалось. Проблема была в невозможности осознать утраты, особенно с учётом того, что здесь уже много лет всё было относительно спокойно.

Спенсер всё ещё сильно ужасался, видя за обеденным столом меньше лиц. Сейчас он понимал, что на плечи его жены и старших детей легла задача хоть как-то отвлечь младших от трагедии. Сам он, конечно, стоял перед целью не менее сложной — необходимость выяснить подробности случившегося на двадцать первом никуда не делась. Поэтому, всё так же попрощавшись с родными, он направился на обход корабля.