| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Торден, она верно говорит, — я, прыснув от смеха, поднял обе ладони вверх, призывая спорщиков к спокойствию, — Я же к этому могу добавить, что нормальные, не ослабленные накопителем щиты, активированные в такой тесной близости, да еще в седле, отправят в полет всех троих — и Элли, и её соседа, и кошмара. И если кошмары это переживут, то боюсь, что мы — нет. И хорошо, если это будет вода или огонь, а если молнии?..
Девушка воинственно вздернула острый подбородок, еще и руки на груди сложила. Торден сидел насупившись. Да, с магами он раньше по одну сторону баррикад не стоял, всё как-то больше на противоположных, потому и уперся на своем.
— Так, убедили! Можем по-пробовать два варианта: пытаемся познакомить Элли с кошмарами — может с кем и подружится. И ищем подходящую метлу... — Торден гаденько улыбнулся.
— А метлу — зачем?.. — вытаращилась на воина Элли и почему-то и на меня недоуменный взгляд кинула.
— Ну как — зачем? Если с бестиями общий язык не найдете — на метле полетите! Или на чем вы там, маги, летаете?.. — отомстил воин.
— Ах вы... сударь... Да вы... Шутник!!! — Элли сердито засопела и, взвинтив тон, звонко высказала наболевшее: — Не летаем мы на метлах, это люди сплетни распускают! От невозможности понять принцип заклинания леветации!
— Ну значит все еще проще: без метлы обойдемся, и важный в хозяйстве хоббитов инструмент целее будет, — Торден тоже руки на груди сложил и упрямо выпятил подбородок, рассеченный глубоким шрамом в далекой юности.
Пока эти двое в словесности упражнялись, да фыркали друг на друга, я лихорадочно соображал: что тут можно сделать. Достать сильфа мы не сможем никак. Да и заметно слишком будет, и так отряд получается слишком большой, да и серебристо-белый тонконогий сильф среди черных кошмаров... Как большой плакат 'Здесь нет ничего интересного!!!', заставляющий все повернуть головы и проверить — что тут?... Лошади нас только задержат, а усадить принцессу на кошмара довольно затруднительное предприятие, но может и получиться. Ехать всю дорогу с ней в обнимку... Конечно, перспектива приятная, но это слишком — боюсь, что я сорвусь через несколько дней. Или Элли сорвется. Я решительно встал, и поманил спорщиков пальцем как раз на моменте, когда Элли предлагала тянуть жребий — кого из дроу левитировать за собой, привязав к седлу веревочкой. Оба без вопросов поднялись и пошли следом, мигом перестав препираться. По пути я завернул на кухню, и в наглую спер корзину с кусками свежей баранины из-под носа опешившей при нашем вторжении в её святилище Молли. Не слушая лепетания хоббитянки, пошел на конюшню. Там торжественно вручил Элли первый кусок и проинструктировал:
— Так, Ваше Высочество, сейчас проверим. Все довольно просто: по одному пытаешься их кормить, кто примет кусок, того кормишь дальше. Только голой рукой мясо не держи, отхватит пальцы — не заметишь! Постоянно с ним в это время разговариваешь, как с сильфом, только на нашем языке, пожалуйста. Дерзай! — я обвел жестом дверцы денников.
Элли решительно направилась к первой дверце. За внушающей уважение решеткой из толстых железных прутьев стоял громадный, лоснящийся кошмар Тордена. При виде девушки матерый зверь плотно прижал к голове уши, сощурил огненные глаза. Практически без раздумья ощерил здоровые, в палец длинной, белые клыки, и зло на нее зашипел. Элли, пожав плечами, ехидненько пробормотала 'да кто бы сомневался!' и пошла дальше. Следующий, мой — отошел к стене и, прядая ушами, тихо рыкнул. Так продолжалось до тех пор, пока она не дошла до четвертой двери: стоявшей за ней молоденький, еще короткогривый и более мелкий кошмар с любопытством потянулся носом, фыркнул, обдав девушку облаком пара, и потянул лоснящуюся морду к угощению. Элли, нанизав взятку на кинжал, протянула. Зверь смело стянул баранинку, одним махом её заглотил и опять тихонько фыркнул. Элли, продолжая протягивать кусочек за кусочком, с ним разговаривала — спокойно и чуть строго. Слушая речь девушки, Торден привалился к столбу и откровенно ржал, зажав рот ладонью, а я хоть и старался держаться серьезно, но тоже, не удерживавшись, прыснул. Девушка, не прекращая своего занятия, и не оборачиваясь к нам, спросила:
— И вот скажи мне, умный Кошмарчик, что же эти господа так весело... ржут?
Кошмар, разумеется, не ответил, но подставил морду боком — гладь, мол. Эльфийка принялась поглаживать и почесывать ногтями гладкую щеку зверя, продолжая строить предположения:
— Ага, я поняла!.. Нет, ну как сами на эльфийском высвистывают и змеями шипят, так им можно, а над моим произношением изволят потешаться!
— А вы, моя леди, на нашем языке мурлыкаете, как маленький беззубый котенок! — обиделся я.
И повернувшись к другу, переставшему радостно скалиться, спросил:
— Торден, я что, на эльфийском шиплю?
— Да нет, нормально все, не замечал раньше как-то...
— Торден, а как вы заметите? Вы же, вообще слова выплевываете, как колючки. А окончания высвистываете, будто они у вас застряли между клыков, — добавила Элли, уже спокойно кормящая молоденького кошмарчика с руки.
Мы с Торденом переглянулись и нахмурились. Вот же новость! Сколько лет с эльфами общаюсь, никто такого не говорил... Наоборот, всячески хвалили мое произношение.
— А мне раньше все говорили, что я хорошо вашей речью владею... — воин тоже был явно раздосадован таким известием.
— Да кто ж вам правду-то скажет, сударь? — Элли ехидно ухмылялась уголком рта, продолжая почесывать шкурку примлевшего хищника, — Вас же все боятся наверняка, до икоты! Представляю ситуацию, в которой вам это могли сказать: вы так, сквозь зубы, в вашей неподражаемой манере: 'Я норррррмально объяссссняю?!' И вам кивают, кивают... Быстро так кивают — говорить-то не могут, язык к небу примерз и зубы стучат...
— Ну да, примерно так... — протянул дроу, — Нет, ну хоть кто-то из наших должен был заметить? — Торден с подозрением воззрился на меня. Я только руками развел, может — шутит?
— А ответьте мне, сударь — как же это они могут заметить, когда все дроу так разговаривают?
Принцесса протянула руку к гриве хищника и начала перебирать пальцами жесткие черно-красные пряди, продолжая ворковать с ним. И у неё получалось именно ласково, мягко ворковать! На нашем-то языке! 'Язык, на котором даже признание в любви звучит, как грязная площадная брань!' — так, кажется сказал один поэт из светлых эльфов... Ныне покойный...
Я и сам недоумевал: замечал, конечно, что многие светлые едва заметно морщатся, когда мы с ними разговариваем, но думал — это мы не нравимся, а, оказывается, это наш акцент по их нежным эльфийским ушкам резал!
— Ну тут уже ничего не сделаешь, — я подвел итог, — Строение челюстей и все прочее...
Торден, все еще не верящей и хмурый, решил проверить — медленно, старательно произнес фразу на языке светлых: 'Спасибо, леди, раскрыли глаза на правду на сороковой сотне лет...', а Элли, улыбаясь, эту фразу медленно, с расстановкой повторила на всех наречиях эльфов, включая и певучий язык селестинов и совершенно зубодробительный, хоть и красивый в звучании, диалект Высших. Торден попытался повторить последнее и 'сломался' в начале фразы — расхохотался на на середине фразы, ощутив разницу. Мы с Элли тоже не удержались от смеха, когда даже кошмары фырканьем поддержали веселье воина.
С конюшни мы уходили, широко улыбаясь. Я пытался научить Элли правильно выговаривать слова церемониального приветствия, а она послушно за мной повторяла. Торден, идущий за нами, уже только всхлипывал и тихо передразнивал девушку — причем даже передразнить у него её толком не получалось: 'Горгулья говорящая, зубастая, хихикающая!' — так ласково окрестила принцесса его попытки.
Глава 9.
Прежде, чем решить — куда дальше двигаться из замка, для начала решили предпринять попытку верховой вылазки, дабы размяться и проверить, как Элли справится с кошмаром. Предупредили слуг, что вернемся ближе к вечеру, отбились от Молли, пытающейся нагрузить лишней еды с собой, оставили троих младших дроу в замке и попытались выехать.
А тут столкнулись с новой непредвиденной сложностью: да, хищник вполне слушался Элли, всячески ластился к новой знакомой и позволил ей себя оседлать и вывести на двор, даже сесть в седло — без проблем! Даже слушался поводьев и выполнял команды... Но на этом — все! Встряли мы на добрых пол-часа, пытаясь понять, почему зверь, вначале идущий весьма бодро, кругом по двору, менее, чем через минуту останавливается. И ни понукания сидящей в седле Элли, ни уговоры не действуют. Более того, когда Элли, напомнив о себе животному, хлопала его по шее и журила, тот, вздрогнув, оборачивался на неё и удивленно смотрел попеременно то одним рубиновым глазом, то другим. Потом, будто спохватившись, делал несколько неуверенных шагов и снова замирал и смотрел на седока, изогнув мощную шею. При этом постоянно подозрительно принюхивался!
— Юри, шагом! Да что же такое-то?! — прорычал хозяин скакуна, воин Шестого Дома, пытавшийся заставить расшевелиться кошмара, которого звали Юри, когда у всех животы начало от смеха болеть.
— А я, кажется, знаю — в чем дело... — Тордена опять пробило на ехидное хихиканье.
— И я — тоже! — шепотом сказал другу.
Я стоял и пытался спрятать улыбку, глядя на то, как опять все повторяется: Элли строго поговорила с Юри, и тот, как бы спохватившись, прошел послушно шагом пол-круга, после чего неуверенно остановился и опять разглядывал и обнюхивал девушку.
Я сбегал на конюшню и принес чересседельные сумки, в которые предварительно накидал, что под руки попало, лишь бы потяжелее было. Вернувшись на двор, подошел к Юри и нагрузил его сумками. Элли сидела с обиженным лицом и комкала в руках поводья из кожи василиска. Поправил сумки, подмигнул принцессе и отошел обратно на наш наблюдательный пункт.
— Юри, шагом! — мрачно скомандовал, уже без надежды в голосе, юный воин.
Мы все вытянули шеи — что будет? Юри неторопливо пошел, миновал отметку в пол-круга и послушно ускорился, повинуясь движениям наездницы. Прогнав бестию три круга, светлая натянула поводья — Юри послушно остановился. Слезла и сунув свой любопытный носик в сумки, залилась краской так, что даже кончики ушек стали пунцовыми.
Торден опять издевательски заржал, а мы все отправились к девушке. Та стояла и кусала губы от досады, рассеянно поглаживая морду Юри, которой он её слегка подпихивал, чуя, что девушка расстроена.
— Ну да-а-а, вот того мы точно не могли предусмотреть, — задумчиво протянул хозяин Юри, — что кошмар просто понять не может — что у него за пушинка на спине!
Элли стояла и прятала глаза, комкая в руке поводья.
— Ну ладно вам, — вмешался Младший, — Ее Высочество не виновата, что Юри её просто не чувствует на своей спине!
Опять раздались смешки. Девушка сердито зыркнула на 'защитничка' зелеными глазищами.
Торден, не удержавшись, съязвил:
— А ничего страшного: нагрузим по-больше провианта, оружие запасное — тоже на него, авось Юри забывать не будет, что на нем наездник сидит!
— Трден, хватит, — резко осадил я друга, видя, что Элли уже злится.
Торден тут же подобрался и извинился перед принцессой. Что-то расслабились все, пора этим заняться. Воспринимают Элли, как часть своего отряда, переходя все границы.
Я резко скомандовал развинтившемся воинам:
— Торден, и ты, — я указал на старшего из его воинов, — Отправляетесь с нами, остальные — в замке. Ваше Высочество, примите наши извинения. Думаю, через некоторое время Юри привыкнет к тому, что его наездник сильно легче, чем воин с оружием и в броне, и подобных сложностей возникать уже не будет. Все, разошлись. Десять минут на сборы!
Все тут же подтянулись — даже эльфийка — и, приложив правый кулак к груди напротив сердца, ринулись исполнять. Элли чуть задержалась на входе в замок, кинула на меня полный благодарности взгляд и убежала.
Через десять минут мы наконец-то выехали за ворота. На кошмара Юри действительно сгрузили всё, что брали с собой — бурдюки с водой, немного еды, и тульи со стрелами... Но и этого явно было не достаточно — Юри шел слегка неуверенно, и девушке иногда приходилось напоминать о себе: похлопывать его по шее, забавно подпрыгивать в седле или разговаривать с животным. Торден ухмылялся уголком рта, иронично поглядывал на наездницу, но молчал.
Спустя час неторопливой езды Юри действительно пошел ровнее и спокойнее, девушка тоже смогла расслабится, и начала вертеть головой, осматриваясь. Прошлый раз мы были тут глубокой ночью, несясь галопом — не до красот природы было.
Не сказать, что пейзаж вокруг был чем-то примечателен — таким разве что гномы могут восхищаться, со счастливыми лицами описывая породы камней, что грудами лежали вокруг. Справа — горы, слева, в далекой зеленой дымке — Долл, позади и перед нами — каменистые холмы, покрытые редкими пятнышками ранней зелени. Ярко светило весеннее солнышко, по камням бегали юркие серые ящерки, при нашем появлении совершенно не спешившие в укрытия — не пуганные они тут.
В таком темпе двигались вдоль гор почти до заката. Кошмары — не лошади, они видят в темноте так же хорошо, как и мы, и им все равно, когда возвращаться в замок. Когда эти, по сути своей, магически созданные бестии, сытые и здоровые, то могут двигаться сутки напролет с короткими, в час-два, передышками. За четыре часа пути мы покрыли расстояние втрое больше, осенью на лошадях, а за час до заката я скомандовал привал — как раз достигли края Мертвой пустоши, и необходимо было осмотреться.
Торден с подчиненным, отдав команду своим кошмарам 'ждать', ушли на разведку — один из хоббитов жаловался, что вокруг Долла непонятные личности шатаются, а я остался приглядеть за Элли. Девушка казалась чуть уставшей — отвыкла от седла, да и непривычно-быстрая езда могла утомить, но все равно она радостно и светло улыбалась, подставив лицо теплым солнечным лучам.
— Надоело в замке сидеть? — спросил я девушку, которая как раз разглядывала маленькую ящерку, смело перебравшуюся с камня на её ладонь.
— Надоело — не совсем подходящее слово, Дарр. Еще чуть-чуть, и я бы начала сбегать в самоволку. Слишком все вокруг непривычное, не такое, как дома.
Я склонил голову на бок, залюбовавшись картиной, а Элли продолжила:
— Замок явно человеческой постройки, мне тяжело привыкнуть к нему, постоянно гнетущее ощущение — темный, квадратный, неуютный. Сплошной камень. Да и горы... Сложно обвыкнуть было. Ну и тебя сильно не хватало, — тихо и смущенно призналась девушка.
— Скучала?
— Злилась! — Элли поджала губы и звонко щелкнула по носу кошмара, который плотоядно облизывался на ящерку, пригревшуюся в ладони.
— Сильно злилась? — я присел на корточки рядом с девушкой и с интересом смотрел, как крохотная серая ящерка, совершенно без страха, сидит, уцепившись тонкими коготками за палец Элли.
— По началу — очень сильно, Дарр. Ты мог меня предупредить о том, что тут за замок и что меня ждет, мне было бы легче.
— Только на это?
— Не только, но в основном.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
