— Тихо ты! — шикнула на нее Оролен. — У людей настоящее горе, а она тут сплетни распускает. Ни капли деликатности!
— Тоже мне, Таран, — буркнула Хэл, но замолчала.
Аттестаты, отпечатанные на настоящей бумаге, выдавали автоматы в обмен на личные передатчики.
— Ну что? — Хэллин, страдая от любопытства, заглянула через плечо. — Ух, ты, за бои — шестьдесят три!
— Это много? — спросила Айения.
— Для фактически проигравшего — запредельно, — одобрительно сказала Оролен. — Они оценили твой дух воина. А у меня, — она надулась от гордости, — восемьдесят девять! Сакаят — супер!
— Н-да, зашибись, — мрачно процедила Хэллин, изучая свой листок.
— А у тебя что? Вау! Тридцать два! Хэл, ты же в колледже больше двадцати четырех не набирала! Что это такое, а? А тем более с Амгабуни! Просто Мастер Тяжелая Рука!
— Заткнись, — беззлобно ответила девушка. — А-а, вот — Политика и Право — девяносто два, Культура — девяносто пять.
— Ужас Миров! — притворно охнула Оро. — Мы живем рядом с гением. А где же речи про Димирикян, не получила ли она, не дай бог, больше?
— Да я только собиралась, но ты меня прервала, — невозмутимо сказала Хэл. Девушки расхохотались. Оролен посмотрела в аттестат Айении и её словно заморозило.
— Что там? — заинтересовалась Хэл. Её, как можно было предположить, наоборот, прорвало. — Что?!! Не может быть!!! Девяносто девять!!
— Ну да, — невнятно ответила Айения, глядя на строчку с результатами экзамена полетов.
— Застрелиться, — выдохнула Оро. — Это, наверное, самая высокая из всех когда-либо полученных оценок!
— Почему?
— Сотню не ставят по традиции, у тэдэанцев девяностодевятибалльная система счета, а чтобы получить максимум на экзамене в Императорский, я не знаю, как нужно выложиться!
— Ени, ты просто монстр, — Оролен благоговейно похлопала её по плечу. — Посмотри, стрельба — восемьдесят семь! И это в первый раз! Что будет дальше, я просто не могу представить.
— Чего ты хочешь, она же Шонор, — пробурчала Хэллин.
— Да ладно, девчонки, — Ени сложила свой аттестат и положила в карман, — мы все здорово потрудились.
— Да-а-а, скромность настоящей аристократки...
— Оро! — возмущённые крики Хэллин и Айении слились воедино. Девушки переглянулись и рассмеялись.
Вскоре все трое получили сообщение о необходимости прийти в здание Университета для регистрации и получения документов. Почему-то эта бюрократическая формальность вызвала в подругах бурю восторга, как будто было получено ещё одно подтверждение исполнения мечты и праздник всё ещё продолжался, так что они вышли из дома в крайне приподнятом настроении. На площади около входа в Университет толпился народ, хотя, конечно, и не столь многочисленный, как во времена экзаменов. Пока Хэл и Оролен занимали очередь, Ени подошла к всё ещё висящим на стене спискам, чтобы ещё раз насладиться видом своей фамилии в числе поступивших.
Айения (Кристенсен) (Шонор)
Эти две фамилии в скобочках ударили Айению словно током. Она до сих пор внутренне называла себя Кристенсен, но здесь все знали её как Шонор... Какая же фамилия будет стоять в студенческом удостоверении? Неожиданно она ощутила щемящий страх, словно она стоит на краю пропасти, а другой край укрыт туманом. Словно впереди ей предстояло решение, определяющее всю её будущую жизнь...
— Ени, что ты там? Наша очередь уже подходит! — Оролен призывно замахала рукой. Айения, ещё находясь в некотором ступоре, молча подошла к подругам. Не обратив внимания на изменение настроения девушки, Хэллин и Оролен продолжили болтать о планах на первую стипендию. Ени почти что с ужасом ощущала течение очереди. Необходимость выбора придавила её, вот уже Хэл гордо назвала свою фамилию, на что служащая вообще никак не отреагировала. Зато попросила повторить звучную и необычную фамилию Оролен:
— Са-ка-ят! Ну давайте, я Вам её санскритом напишу...
Вот и её очередь. Альтернатива обозначилась чётко: за 'Кристенсен' была вся её прежняя жизнь, всё, что было знакомо и надежно; 'Шонор' означала новую жизнь, совершенно отличную от старой, в готовности к которой она не была уверена, которая потребует от неё очень многого... Если она станет Шонор, то это автоматически сделает её ответственной за возрождение рода, за сохранение памяти о предках, и отвечать за собственные неудачи придется не только перед собой... Её пугала ответственность.
— Ваша фамилия.
— Айения... Шонор, — теперь всё. Жребий брошен. Служащая подняла на неё глаза:
— Шонор? — и без слов вернулась к клавиатуре. — Вот Ваши документы. Дополнительную личную карточку получите в Лётной Академии.
— Хорошо, — она отошла от стойки. 'Лёт-на-я А-ка-де-ми-я', — она по слогам повторила это название про себя, наслаждаясь его звучанием. На нем был легкий привкус тайны, обещания чего-то грандиозного и неизвестного.
Хэл и Оролен с любопытством рассматривали свои пластиковые документы, весело переговариваясь: 'А это что за полоска?'. 'Фиалковый же — цвет Университета'. 'Ах, да, точно'. Они так и не заметили, что произошло. 'Впрочем, это к лучшему', — подумала Ени. — 'Я и так нагружала их своими личными проблемами. Теперь уже ничто не имеет значения'.
— Итак, следующий пункт нашей программы, — пафосно заявила Хэллин, — лучшие магазины Империи! Первую стипендию по традиции необходимо промотать!
— Эй, народ, поосторожнее, — предостерегающе заметила Ени, — мне на эти деньги ещё и жить.
— А, забудь, — махнула рукой Хэл. — С голоду не помрешь. Это же многовековая традиция и для е исполнения придуман специальный механизм: часть подъёмных выдается в третью неделю сентября. Чтобы, значит, студенты дожили до следующего месяца. Нет, ну так куда сначала пойдем?
Большой Поход По Магазинам удалось провести только через два дня, так как тем же вечером привезли дополнительную мебель из поместья Элрудов в Медине. В комнате Айении прибавилось большое и мягкое кресло, туалетный столик и антикварная полочка для безделушек, на потолок повесили также старинную причудливую люстру из дерева.
— Ты с ней поосторожней, — предупредила Хэл, — она действительно очень старинная.
— Что я, на ней виснуть буду, что ли? — фыркнула Ени. — Ты уж слишком перестраховываешься, лучше бы проводку проверила.
— А что её проверять, дому шесть тысяч лет, гарантия проводки — десять тысяч. Все приборы работают, контроллер запускается каждые шесть часов.
Надо было видеть лицо Хэл, когда был распакован специально заказанный комплект полочек для ванной, который, естественно, не подходил к только что сменённому ею дизайну.
— Да не переживай ты уж так, — утешающе похлопала ее по плечу Оролен. — Зато как твои родители обрадуются твоему невесть откуда взявшемуся хозяйственному настрою. Помнится, в Колледже ты ленилась даже вещи в стирку отнести.
— Сакаят, я не поняла, — сухо сказала Хэллин, — ты что, собираешься до самой смерти припоминать мне все детские проступки?
— Ну а как же иначе я буду развлекаться?
— Ладушки, — Хэл мстительно ухмыльнулась. — А помнишь, как ты два года назад на Ивана Купала...
Оролен побледнела и стремительно зажала подруге рот ладонью, Хэл только протестующе замычала.
— Ладно, всё, больше не буду.
— Вот так-то, — Хэллин улыбнулась с победным видом, поправив волосы. — А то строит тут из себя безгрешную...
Итак, наступил час Х, на который был назначен массовый выброс денег. Как того и следовало ожидать, Торговый Центр был наполнен только что поступившими первокурсницами, одержимыми той же целью. Для шоппинга девушки выбрали центральную часть комплекса, выдержанную в классическом стиле, Хэл заявила, что там наиболее стильные магазины.
Хотя Айения и была поражена суммой на своем счету, и ей не нужно было платить за проживание, всё-таки ей приходилось то и дело одергивать себя и умерять аппетиты. Цены в Друине славились крайней умеренностью, но дизайнерские вещи всегда стоили соответственно, так что кроме набора стандартных футболок, пары черных джинсов, двух строгих блузок и домашнего платья, Ени приобрела только один костюм для посещения занятий. Его выбор занял минут сорок: огромный срок для девушки, которая раньше всегда покупала первую же одежду, которая удовлетворяла трем пунктам: назначение, размер, цвет. Её родной город особого выбора не представлял, а ездить, скажем, в Милан вместе с одноклассницами отец ей не разрешал. В этот раз она пренебрегла советами подруг и, пока они потеряли ориентацию, заблудившись среди вешалок и проекций, купила брючный костюм матового черного цвета с асимметричными полочками и ленточными завязками у воротника. Оглядев подругу в обновке, Хэллин высказала мнение:
— Ну, не знаю, ты слишком, бледно в нём смотришься, как будто больная анемией. Я думаю, лучше бы было что-нибудь посветлее...
— Да, ладно уж, — Оролен тоже не выказывала особого восторга. — Если уж купила... Ени, он действительно добавляет тебе лет и выглядишь ты в нем очень серьезной. Но, если ты этого и хотела, то смотришься ты в нём вполне неплохо, фигуру он подчеркивает...
— Ну, я выгляжу как студентка Императорского Университета? — Айения вопросительно посмотрела на них.
— Да...
— Вот и всё.
Хэллин же явно себя не ограничивала: она остановилась только тогда, когда Оро заявила, что нести все эти пакеты на себе не собирается. Для первого дня в Университете она купила классический шелковый костюм зеленого цвета из мидиюбки, длиннополого пиджака с золотой вышивкой и шифоновой палевой блузки.
— Вот куплю новый шкаф... — мечтательно пробормотала Хэл, обводя взглядом весь громадный торговый зал. — Когда бабушка с дедушкой и тетя узнают о моем поступлении... Ну, половину денег точно на одежду и драгоценности потрачу. А остальное на книги и другие прибамбасы...
— Спасибо, что хоть половину, — прошептала Оролен на ухо Ени. Та только хмыкнула: новая черта в характере Хэллин уже не смогла её поразить, но удивила. До этого дня она и подумать не могла, что Хэл так помешана на покупке одежды.
— Видела бы ты её, когда мы вырывались на свободу на каникулах, — продолжала Оро, ударяясь в вспоминания. — Ураган, штурмующий все магазины на своём пути. Она дралась за оценки не только из-за чести рода, в конце каждого семестра все её многочисленные родственники выплачивали ей бонусы за отметки, которые она успешно и проматывала.
Впрочем, то, что выбрала Оролен, сразило их наповал: наглухо застегнутый короткий жакет с множеством мелких пуговиц и длинную, почти до пола юбку с невысоким разрезом бордового цвета из плотной ткани.
— Оро, ты что это? — подозрительно сказала Хэл. — Решила отказаться от принципа: 'Смотрите, если хотите!'? И что, больше никто не увидит твоего потрясающего тела?
Оролен только высокомерно посмотрела на нее и поправила обшлага рукавов.
— А, всё понятно, — сказала Хэллин обомлевшей Айении. — Этот костюм очень похож на повседневную форму десантных войск, только она — просто тёмно-красного цвета. Я угадала?
— Ну-у-у, в общем... Да, — призналась Оролен. — И что такого? Ведь мне же идет?
— Без сомнения, — поддержала ее Ени, — но выглядишь ты совсем не такой, как обычно. Суровой такой...
— Можно подумать, что раньше я была мягкой и пушистой... Что и требовалась доказать, — она сделала мрачное лицо и посмотрела на свою объёмную проекцию.
— Впечатляет, — отозвалась Хэл и вполголоса сказала Ени. — С ужасом ожидаю того момента, когда ей выдадут оружие.
Всё-таки во время возвращения Оро смилостивилась и перегрузила на себя большую часть покупок, что не мешало ей то и дело убегать вперед от уставших от шоппинга подруг. Уже у дверей квартиры Хэллин пересчитала количество пакетов — двадцать четыре, причем пятнадцать — её, и ужаснулась:
— Такими темпами я моментально промотаю семейное состояние. Надо контролировать себя. Та-а-ак, ты собираешься меня впускать или нет?...
На лестнице сзади них послышались лёгкие шаги, и девушки рефлекторно повернули головы на звук. На этаже размещались ещё две квартиры, кроме той, что принадлежала Элрудам, но до сих пор они не видели ни одного из своих соседей, да и вообще, практически никого, жившего в доме: очевидно, все жители уехали из города на период экзаменов. Поэтому сейчас они просто уставились на молодую женщину лет двадцати пяти, которая подошла к ближайшей к лестнице двери и положила руку на замок.
— Привет! — мягко поздоровалась она и тоже с любопытством посмотрела на живописную группу из трёх девушек и кучи упакованных покупок. Айения, Хэллин и Оролен получили возможность рассмотреть соседку поподробнее. Такая же высокая, как и Оролен, но скорее худенькая, чем стройная, напоминающая тростник, впрочем, достаточно крепкий. Смуглая кожа приятно контрастировала с короткими светло-золотистыми кудрявыми волосами, а большие голубые глаза светились на лице, которое можно было назвать очень симпатичным. Одета она была в джинсовые брюки с курткой и короткий белый топ.
— Так Вы — наша соседка? — спросила Хэллин.
— Кажется, да, а Вы — Хэллин Элруд?
— Ну-у, да...
— Я помню, как ты приезжала сюда лет одиннадцать назад. Меня зовут Акация Дильф, можете звать меня Кейси.
— А-а-а, кажется, я припоминаю...
Акация оперлась локтем на ручку двери.
— Это твои подруги? Вы все поступили в Университет?
Наполненные гордостью 'Да!' прозвучали настолько единодушно и твердо, что новая знакомая рассмеялась. Хэллин вспомнила о правилах приличия и начала церемонно представлять девушек:
— Это Оролен Сакаят, а это Айения Шонор из рода Шоноров...
— Шонор? — глаза Кейси впились в лицо Айении. — Ты — дочь Летиции Шонор?
— Да, — Ени внутренне готовилась к тому, что ей придется ещё много раз отвечать на этот вопрос.
— Я видела твою мать несколько раз... — Акация замолчала, но затем продолжила разговор как ни в чём ни бывало. — Будете жить здесь?
— Ну да...
— Прекрасно, а то до сих пор в этом доме только в нашей квартире жили люди моложе пятидесяти. Уже проштурмовали Торговый Центр?
— Ну-у-у-у... — девушки немного на показ засмущались, Кейси в ответ только ещё шире улыбнулась.
— И правильно, не нарушили традицию. Я с успехом оставила первую стипендию плюс въездные в отделе аудиозаписей: моей мечтой было собрать самую большую коллекцию мелодий, сыгранных на старинных инструментах. Сейчас вспоминаю — самой смешно... А куда поступили?
— Я — на факультет Государственного Управления, Ени — в Лётную Академию, а Оро — в Военную, — Хэллин, как официальная хозяйка квартиры, за всех вела разговор с соседкой.
— В Лётную? — та ещё раз посмотрела на Айению. — Чего и следовало ожидать. Значит, никто в моей альма-матер не учится.
— А что ты закончила? — поинтересовалась Оролен.
— Факультет Обеспечения Правопорядка Института Государственных Защитных Организаций, гражданское отделение, — быстро отчеканила Акация и, взглянув на слегка остолбеневших девушек, рассмеялась. — Наш куратор заявила, что не подпишет нам дипломы, если не научимся без запинки выговаривать название нашего факультета. Вот и пришлось учить пред самым выпуском, так то мы его звали просто 'правопорядок'.
