Ангел-резидент Броктон-Бей (Worm / Dresden Files)

"Удерживать новые триггеры было бы намного проще, если бы у меня было больше людей", — едко ответил Пиггот. "А до тех пор, если кто-либо из вас захочет одолжить свои накидки, чтобы разобраться с драконом ярости или императором-подражателем, вы можете сделать это". Она оглядела участников конференц-связи, стараясь встретить их взгляды. Единственным, кто мог встретиться с ней взглядом, было так же плохо, как и ей, если не хуже.

"Дело в том, что Броктон Бэй просто поменял один мыс А-класса на другой, еще более опасный и менее предсказуемый", — ответил Тагг. "Этот баланс сил, которого вы пытаетесь достичь, является мертворожденным. Новый плащ, очевидно, совершенно не заботится о том, чтобы не убивать, другие банды попытаются убить или завербовать ее, и как только это произойдет, они вполне могут решить, что у них есть сила, чтобы двинуться прямо против вас ".

"Девушка, конечно, опасна. Но она проявила, по крайней мере, добрые намерения, — возразил всегда сострадательный Армстронг. "Мы не можем осуждать каждую мощную накидку, которая появляется просто для желающих. Она сосредоточила свои усилия на преступниках, не так ли? Я не понимаю, почему она должна быть нашим врагом ".

"Вы действительно забыли реакцию Сторожевого Пса на нее?" Сенека напомнил ему. Голос американского директора PRT с Аляски был спокойным и мягким. В отличие от многих других, чтение об инцидентах со Сторожевым псом не сломило его самообладание. Неудивительно, учитывая ужасающие истории, исходящие от его состояния. "Я знаю ряд вещей, которые вызывают подобные эффекты. Ни один из них не хорош ". Мужчина немного побледнел, что было достижением. Он был примерно самым собранным из всех.

Директор Маккой усмехнулся. "Даже по прошествии всего этого времени мало что известно о парачеловеческих способностях. Он может выглядеть как утка, шарлатан как утка и на самом деле быть миниатюрным диспенсером для перца хабанеро ". Директор PRT со Среднего Запада никогда не переставал удивлять Эмили своими комментариями, не то чтобы его южная протяжность ему помогала. "Я не очень-то против, какой бы ад ты ни устроил на северо-востоке, но будь я проклят, если твоя пернатая девушка не рассердит Падших даже больше, чем нападение Зиза".

Все директора соглашались. Не потребовалось много споров, чтобы прийти к выводу, что кто-то, во многом похожий на их "богиню" как по внешнему виду, так и по силам, вызовет действие у фанатиков.

"Однако факт остается фактом, господа, — прервал его главный директор Коста Браун. "Эта девушка представляет значительный риск нарушения баланса сил во многих городах региона, если с ней не обращаться должным образом, с потенциальными последствиями вплоть до национального уровня. Что вы порекомендуете сейчас? " она сказала нейтрально.

Даже с ее вмешательством Эмили могла видеть, к чему все идет. Линия битвы была проведена. Похоже, главный директор предпочла пока держать свое мнение при себе.

Естественно, Тагг первым высказал свое мнение. "Девушка — мина, она ждет, чтобы на нее наступили. Во время своего первого появления она госпитализировала несколько ветеранских накидок протектората, и с тех пор она не сильно сбавляет обороты. Очевидно, это из-за того, что она "спокоена", я бы не хотел выяснять, что произойдет, если ее несчастный будущий парень бросит ее. Мы должны составить план, как разобраться с ней при первой же возможности, как в случае с Канарскими островами, желательно до того, как кто-то будет вынужден выхолостить себя ".

" Этоименно поэтому ей нужна поддержка. Желательно нашу поддержку, а не злодеев ", — многозначительно добавил директор Армстронг. "Мы должны поприветствовать ее в палатах, чтобы она оставалась стабильной среди своих сверстников и имела возможность вырасти героем, которым она явно хочет быть".

"Мы уже сделали ей это предложение. Она отказалась от палаты ". Она была осторожна, чтобы не показать своего облегчения по этому поводу. Жестокая неконтролируемая накидка, которая, хотя и бессознательно, искалечила одну из ее подопечных, атаковала и ранила нескольких ее агентов и супергероев, была бы ужасным дополнением к их командам.

Сенека вмешался: "Может быть, ей было бы удобнее переехать? У нас здесь прекрасная погода в это время года ".

Пиггот фыркнул. Сенека казался удивительно пресыщенным потенциальным ущербом, который Нефилим мог нанести, пока он давал ему еще один плащ для борьбы с постоянными партизанскими боями, с которыми ему приходилось иметь дело, всякий раз, когда одна из его зон сдерживания нарушалась.

"Но он прав! Не будем забывать о ее огромном потенциале! Вы вообще читали ее файлы проверки мощности ?! Директор Прайс, казалось, вот-вот встряхнет со стула от чистого возбуждения. "Мыслитель 12, дамы и господа! Только подумайте, что мы могли бы сделать с такой мощью в нашем распоряжении! Больше никаких поисков в темноте, никакого тумана войны! Элита, Падшие, Янбан — все решено с помощью правильных вопросов ". Директор Прайс из Нового Орлеана был самым молодым и самым оптимистичным среди директоров PRT, и это было заметно.

"Директор Прайс, я думал, инцидент с тем наемником преподал вам урок о том, что нужно быть слишком оптимистичным?" — ответил Тагг. "Как его звали... а, да, Кинкейд", — при этом напоминании Прайс сдулся, и некоторые из собравшихся усмехнулись при воспоминании.

"Мы видели, как Нефилимы реагируют на неправильные вопросы. Если — и это большое "если", мы когда-нибудь ее наймем, нам придется очень осторожно подходить к тем вопросам, которые мы задаем. Фотографии того, что она сделала с этим мужчиной... Директор Иоганн вздрогнул.

"Юной леди нужна более толстая кожа, если она действительно хочет стать героем". Какой-то директор заговорил. Пиггот не стал вспоминать, какой именно.

"И если мы ее наняли, 64-й департамент Аляски уже имеет ряд активов, которые подходят его иждивенцам, в то время как, как все, кто сидит за этим столом, известно, что 26-й департамент, к сожалению, в последнее время пропускался снова и снова, когда дело доходит до в дополнительной помощи. Мы счастливы за вашу ах ... "добросовестную службу", конечно, пока она служит нашей стране, но я уверен, что вы согласитесь, что Аляска — не то место, где девушка была бы наиболее полезной для всех. нас." Директор Карр попытался вмешаться в разговор. Укол.

Сенека нахмурился в ответ на едва завуалированное неуважение к бесспорно многочисленным сражающимся мужчинам и женщинам, которых он потерял. "Перешел? Это то, что вы называете переводом Блеска и Фантазма в Балтимор?

Вдруг ссору режиссеров прервал звук удара кулака по дереву.

"Давайте вернемся к обсуждаемой теме". Голос главного режиссера был радостным, как у кошки, которой только что проехали через хвост.

"Но главный директор, конечно же, вы должны согласиться с тем, что 26-е..."

"ДОСТАТОЧНО!" Внезапный взрыв голоса и эмоций, исходящий от женщины, потряс всех.в призыве молчал, хотя быстрее всего приходил в себя, поскольку каждый присутствовавший был как минимум опытным лидером мужчин. До этого они всего два раза видели, как она так теряла хладнокровие, и ни то, ни другое не было приятным. Первый после первого появления Бегемота, когда он поджег Маруна, и второй после смерти Героя.

"На данный момент любые разговоры о том, кто вводит Мыслителя 12 в свой отдел, бессмысленны, поскольку она не присоединилась и не сделала никаких заявлений, кроме туманного обещания сотрудничать с PRT. Более того, здесь никто не должен действовать враждебно или даже провоцировать нефилимов. Под. нет. обстоятельства. Мы чисты? "

Через экраны безмолвно обменивались взглядами, которые демонстрировали лучшие качества руководства PRT.

— Главный директор, если можно... — повторил попытку Карр.

— Аре. Мы. Прозрачный?" Ее голос больше ничего не принимал.

Шепот согласия разносился по частям от различных участников телеконференции. Пиггот был непревзойденным профессионалом, поэтому она подавила ухмылку, увидев нахмуренный взгляд Карра. Так ему и надо.

Постепенно все кивнули, даже если сама Пиггот была недовольна тем фактом, что она ничего не могла сделать с убийцей в ее городе. К сожалению, Нефилим здесь был не один.

После этого были некоторые базовые данные о движении Девяти, исходящие от Маккоя, который, как всегда, охотился за ними, кое-что о отложенной атаке "Симурга", которую следовало ожидать со дня на день, и обычных ужасах, с которыми им приходилось бороться.

Устало вздохнув, она закончила разговор после почти часа дальнейшего обсуждения. Надеюсь, это было последнее, что она слышала о Нефилимах, по крайней мере, какое-то время.

"Директор Пиггот!" — Дверь в ее офис распахнулась, и вошла Стефани, одна из ее помощниц. — "В больнице произошел еще один инцидент с Нефилимом!"

Анте 3.1

Я не знала, как долго меня обнимал папа. Это могло длиться не больше пары минут, но для меня это казалось вечностью. Это было классно. Честно говоря, я не мог вспомнить, когда в последний раз меня обнимал папа. По крайней мере, с тех пор, как умерла мама.

Он извинялся снова и снова, всхлипывая в мои крылья, когда эмоции, сдерживаемые слишком долго, вспыхнули. Я пытался заверить его, что все в порядке, но с моих губ тоже не слетало ничего, кроме тихих рыданий.

В конце концов он отпустил меня, печаль, сожаление, но также облегчение в его глазах.

"Т-Тейлор". Он сглотнул, пытаясь подобрать нужные слова. "Нам нужно поговорить. О разных вещах, о том, что произошло".

"Я знаю." Я не ожидал этого разговора, но он был неизбежен. "Но не здесь." Я расправил крылья и — с некоторой гордостью и весельем — наблюдал, как мой отец восхищался ими.

Надеюсь, глаза его не слишком отталкивали.

"Пошли домой." Некоторая усталость, которую я чувствовал, просочилась в мои слова, когда я говорила, все то, что произошло за последние несколько дней, все, что я делал в эти последние дни, наконец начало захлестывать меня.

У меня болела каждая клеточка, крылья, кожа и одежда были испачканы потом, кровью и пылью. Я был почти уверен, что могу даже увидеть остатки мозгового вещества на конце моего нижнего левого крыла, которое я проезжал через фургон и водителя.

Возвращение домой оказалось более трудным процессом, чем я мог подумать. Я, очевидно, не могла просто схватить его и улететь в наш дом, а могла бы официально написать в адресных книгах, что здесь живут Нефилимы. Думаю, я мог бы дождаться ночи или чего-то такого, но, честно говоря, мне просто не хотелось так долго ждать.

Я хотел домой. Я хотел обнять папу. Я хотел спать, не прыгая, чтобы помочь похищенным детям, не наказывая грешников. Мне нужен был длительный горячий душ или, еще лучше, хорошая горячая ванна.

Ради всего святого, я был размазан осколками органа!

И, по-видимому, мой отец знал об этом. Я не знала, потому что я выглядела дерьмом или потому, что он только что заглянул в мою душу. К счастью, было простое решение, которое я не совсем рассматривал.

Видишь ли, в больнице на самом деле не могли держи моего папу здесь. Физически он был здоровее, чем был за долгое время. Теперь они, вероятно, могли бы придумать какой-то медицинский жаргон, чтобы оправдать его здесь, но проблема заключалась в том, что даже самые простые люди могли сказать, что Дэнни сработал — его неуязвимая кожа была довольно большой скидкой — и в целом это было плохое решение попытаться встать на пути только что сработавшего плаща, если он действительно чего-то хочет, что врачи и медсестры этой больницы знали лучше, чем кто-либо другой. В конце концов, им приходилось лечить жертв накидок практически каждый божий день, будь то из соперничающих банд или невиновных. Так что были высоки шансы, что они позволят ему уйти и позвонят в PRT, которые затем будут следить за ним и свяжутся с ним позже.

И, честно говоря, меня это устраивало, и он тоже.

Вот так я и обнаружил, что иду с ним домой даже через час. Папа дал мне свое пальто, ну то самое, которое он "просил" в больнице, его не совсем пережили в аварии. Сжимать крылья под ним было сложной задачей — и, честно говоря, заставило меня выглядеть довольно толстым — но это было работоспособное решение. То же и с моими глазами. Когда все, кроме двух "нормальных", были закрыты, это выглядело почти так, как будто у меня была нормальная кожа, а не та жуткая воронка, которой на самом деле было мое тело.

Если бы никто не смотрел слишком внимательно.

К счастью, мой папа был более чем способен убедиться, что никто этого не сделает, его яростные, прямо-таки убийственные глаза и поза уверяли, что любые взгляды останутся именно такими. Люди в Броктон-Бей знали, что нельзя привлекать внимание какого-то высокого злого парня, который, казалось, пролил кофе от места убийства.

Я знал, что это был акт, чтобы отвлечься от себя, но, черт возьми, странно думать о Дэнни в таких терминах. Он был большим плюшевым мишкой, даже если ему удавалось довольно прилично производить пугающие впечатления.

Наверное, у него был большой опыт работы с этим.

Первое, что я сделал, вернувшись домой, было неберу себе бутерброд или сыр, даже если бы я начала замечать, что голод ползет, он уже пробирается по моим бокам.

Честно говоря, было удивительно, что это не было хуже, я только ел немного бекона за последние пару дней, некоторые из которых Уриил заставил меня выбросить.

Я предполагаю, что у ангелов или, скорее, полуангелов были другие проблемы с питанием, чем у людей.

Нет, первым делом я рухнул на кушетку, уткнулся лицом в подушки и застонал, желая заснуть прямо там.

Я знал, что не смогу. Мне нужно было слить с себя всю эту запекшуюся кровь, объяснить ситуацию папе, помолиться, чтобы Наследник не разрушил мир и т. Д. И т. Д.

Но перспектива звучала действительно , reeaallly хорошую прямо сейчас. И папа выглядел так, будто был готов просто позволить мне, когда он сел рядом со мной. Он выглядел чуть менее подготовленным, чем я.

Но это было бы несправедливо. Мой папа заслужил объяснения, больше, чем фильтрованный взгляд на мою душу. Он заслужил полную историю из моих уст.

Я ... беспокоился об этом. Я сделал так много вещей, которые мой отец не одобрил бы, черт возьми, что он сочтет это отвратительным. Я привязал свою душу к сверхъестественной космической сущности, исказив и преобразовав ее во что-то почти неузнаваемое.

Я убил. Многократно. Я слышал в Интернете истории о том, как убийство кого-то должно было отнять часть твоей невиновности, изменить тебя навсегда. Я ничего не чувствовал, когда убивал этих людей. Ни отвращения, ни ужаса, ни ужасного осознания того, что мое детство потеряно навсегда. Также не было большого чувства облегчения или удовлетворения от кровавой бойни.

Самое большее, что я мог описать, это чувство пустоты, которое возникает, когда кто-то случайно наступает на какое-то грубое насекомое.

Я была счастлива за спасенных детей, знала, что этим сделала город лучше, но сам поступок?