"Быть может, существует способ заменить частицы посредством замены самой крови? Человек в данном случае не подходит, тогда что остаётся...? Магическое существо? Но последствия от подобного воздействия крайне непредсказуемы! Организм со стопроцентной вероятностью мутирует... Нет, проводить подобное на себе я не стану, по крайней мере, не удостоверившись в положительном результате. Нужны подопытные, но где их взять? А главное — как проводить эксперименты в Хогвартсе? Так, необходимо дождаться летних каникул, а сейчас просто подготовить соответствующие расчёты..."
Просидев ровно два часа, Вальтер направился в сторону подземелья, по пути сверяясь с нарисованной на клочке бумаги картой...
* * *
Гораций Слизнорт занимался алхимией и старшекурсниками, в то время как преподавателем зельеварения для младших курсов являлся канонный Северус Снейп. Канонный в прямом смысле, потому как порядком озлобленный на жизнь мужчина просто не мог не заметить некоторое сходство с сыном своего заклятого врага...
— Вальтер!
— Да, сэр? — Предчувствуя проблемы, Майкл с нарочитой неспешностью встал из-за парты.
— Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? — Словно наслаждаясь собственным голосом, протянул зельевар.
"Блять, кажется до меня решили доебаться..." — Отстранённо подумал слизеринец, одновременно с этим спокойно отвечая:
— Напиток живой смерти, сэр. Так называют особо сильное усыпляющее зелье.
Примерно минуту Снейп молча буравил Вальтера взглядом, а затем пробурчав "садитесь" подошёл к доске.
— Чего это он? — Недоуменно шепнул Майклу сидящий позади него Драко.
Рэйвенкловцы в свою очередь также как-то странно поглядывали на слизеринца, ведь Снейп не начислил тому баллы за правильный ответ, что в общем-то само по себе нонсенс.
— Без понятия. — Также тихо ответил первокурсник. — Видимо, дело в моей мордашке. Мужик-то со странностями...
Тем временем преподаватель каким-то каракулями выписывал на доске рецепт приготовления зелья для исцеления фурункулов (самое простое, какое только можно найти).
Затем последовал часовой рассказ об истории данного направления магии как такового. Майкл вынужден был признать, что объясняет обделённый любовью его биологической матери Снейп очень даже неплохо, сразу видно, что человек действительно интересуется своим предметом.
Ну, а дальше следовало закономерное задание от учителя: приготовить собственно и сам отвар, разумеется в компании своего одноклассника. Разбив всех по парам, он принялся медленно ходить по классу, шурша своей мантией.
Атмосфера в самом кабинете и так была довольно мрачная (расставленные всюду мерзкие по содержанию ингредиенты лишь дополняли картину), а учитывая отношение зельевара к ученикам становилось понятно, отчего тот является далеко не самым популярным учителем.
Поскольку что змей, что воронов было гораздо меньше, чем тех же грифов с барсуками — их группа была относительно невелика. В пару Майклу достался немного хмурый Рэйвенкловец, постоянно смотрящий в сторону выхода.
— Терри Бут. — Представился шатен, а сам Вальтер некстати вспомнил о том инциденте с Грейнджер. — С ходу заявляю — не путайся у меня под ногами, и мы поладим.
— С чего бы это? — Не понял причину такой агрессии слизеринец. — Я это зелье готовил, и не раз.
— Ну-ну. Если я из-за тебя получу ниже "вышки" — пожалеешь. — Усмехнулся ворон, демонстративно вертя в руке палочку. — Я собираюсь в будущем идти на мастера по этой области, и наличие бестолкового напарника...
— Странная у тебя логика. — Заметил Майкл, не глядя нарезая слизняков. — Ты ведь даже не знаешь моих навыков, а потому минут через тридцать будешь выглядеть несколько глупо.
Бут не ответил, а лишь молча присоединился к разделке ингредиентов.
* * *
— Слушай, Эстер, как насчёт того, чтобы стать подругами? — Обратилась к Кроули Бэйтман, немного снижая огонь. — Я тут почти никого не знаю, а ты вроде бы дружишь с Майклом, ну я и подумала...
— Я не против. — радостно улыбнувшись, ответила Кроули.
"Всё-таки я смогла найти себе друзей, невзирая на репутацию рода" — Счастливо подумала девочка, не забывая следить за цветом снадобья. — "Отец, наверное, гордился бы мной..."
* * *
— Время вышло. — Спустя полчаса объявил Снейп. — Сдавайте ваши зелья и приступайте к очистке рабочего места.
— А ты неплох, чувак. — Заявил Майклу Терри, убирая ошмётки от ингредиентов. — Слушай, как насчёт постоянного сотрудничества?
— Ну и что я тебе говорил? — Не мог не напомнить Рэйвенкловцу Вальтер. — Можно подумать, будто ты один готовился заранее...
— Да ладно тебе, расслабься. — Дружески пихнув в плечо слизеринца, ответил Терри. — Признаю, погорячился немного. Ну так что?
— Да я в общем-то не против, Бут. — Взвесив "за" и "против", согласился Майкл.
Пока другие дети в спешке старались покинуть это мрачное место, Вальтер подошёл к сидящему за учительской партой Северусу.
— Сэр, позвольте задать вам один вопрос.
Отложив в сторону папку с документами, Снейп неожиданно подошёл к переданным на проверку флаконам.
— "Превосходно", Вальтер. — Внимательно осмотрев со всех возможных сторон и ракурсов зелье с его и Терри классовыми номерами, выдал преподаватель. — Ещё вопросы?
— Да, сэр. Меня интересуют дополнительные занятия для повышения квалификации. — С ходу заявил о своих намерениях первокурсник.
— Ну... Я подумаю насчёт вас, Вальтер. — Спустя какое-то время сказал Снейп. — Но для начала я хотел бы посмотреть, как вы будете справляться дальше.
— Благодарю вас. — Совершенно искренне ответил Майкл.
Другого он, собственно говоря, и не ожидал.
— До свидания, сэр. — Вежливо попрощавшись, Вальтер направился к выходу из класса.
Закрыв снаружи дверь, слизеринец в одиночестве направился к себе в комнату чтобы уже в гостиной получить записку от директора с просьбой явиться вечером к нему в кабинет...
Глава 3. Интерлюдия N 2
То, что нельзя исправить, не следует и оплакивать.
Бенджамин Франклин
2.09.1991 год. Хогвартс. Кабинет директора 20:11.
Альбус спокойно ждал, когда к нему кабинет заявится Слизнорт со своим подопечным.
Мальчик действительно оказался весьма смышлёным, хотя иначе и быть не могло. Просмотрев воспоминания аптекаря, Дамблдор пришёл к выводу, что имеет дело с юным гением, за которым требуется тщательно присматривать, дабы тот не пошёл по пути своего предшественника.
Нет, конечно же, Майкл Вальтер сильно отличался от Тома. Правда, отличия эти заключались по сути лишь в методах достижения целей, а не в мировоззрении как таковом.
Как-то раз Дамблдору открыто сказали, что все Слизеринцы скользкие, жестокие, бесчестные твари, ставящие собственную выгоду превыше всего остального. Он тогда впервые просто назвал собеседника идиотом, наплевав на вежливость.
Везде, абсолютно везде бывают исключения из правил. Северус Снейп вопреки факультету являлся и до сих пор является храбрейшим человеком, которого он знает. Одновременно с этим Питер Петтигрю... хотя, его тоже можно было понять...
Дамблдор никогда не считал себя выше всех остальных людей, даже несмотря на наличие огромного таланта практически ко всем магическим направлениям.
Многие считали его идеальным человеком без единого изъяна, но он прекрасно знал себя, как никто другой. Ему было ой как далеко до того образа, с которым его, по обыкновению, ассоциировали.
Альбус совершил множество ошибок на своём жизненном пути, но вопреки этому пытался искупить свою вину. Перед обществом, братом, сестрой и... самим собой, куда же без этого?
Через несколько минут раздался стук в дубовую дверь кабинета.
Вздохнув, директор крикнул:
— Открыто.
Первым вошёл Гораций, а уже после него и предполагаемый Алекс Поттер. Нет, отнюдь не предполагаемый, всё же книгу душ не обманешь. Директор Хогвартса неоднократно винил себя за то, что не удосужился заглянуть туда раньше чем за несколько месяцев до начала учебного года.
— Альбус, добрый вечер. — Добродушно поприветствовал его преподаватель. — Надеюсь, ты не против моего присутствия?
— Здравствуйте, сэр. — С явно наигранным смущением произнёс мальчик.
"Опять эти "пустые" глаза" — С грустью подумал Дамблдор, глядя на ребёнка. Как и в воспоминаниях, в них будто отсутствовала жизнь. Говорят, будто глаза — это зеркало души, но Альбус, как в общем-то и любой другой маг, считал иначе. Душа — всего лишь отображение сущности, а глаза — её сознания.
— Добрый вечер, Гораций, Майкл. Нет, конечно, я не против. Присаживайтесь. — Он приглашающе взмахнул рукой, одновременно с этим активируя свой эмпатический дар.
Владея невероятно редким врождённым навыком, позволяющим определять "вспышки" эмоций оппонентов в процессе диалога, Альбус мог без особых проблем не только найти подход к каждому человеку, но ещё и иногда узнать его истинные мотивы, составляя походу дела психологический портрет. Разумеется, у этой способности присутствовали и ограничения.
С Горацием всё было ясно. А вот с Майклом... пока что он не испытывал никаких "сильных" эмоций, которые преимущественно и определял данный навык (ярость, радость, отчаяние, грусть). Впрочем, и повода для их проявления не было. Пока что.
Обмануть дар директора за всё время смог лишь один человек. Его бывший ученик совершил невероятное — подделал собственный эмоциональный фон, причём совершенно неосознанно. Видимо, причина заключалась в уникальном видении самого мира, ведь Волан-де-морт не раз упоминал, будто "живёт в театре".
— Спасибо. — Ребёнок присел на свободный стул.
— Чаю? Не стесняйся. — Дружелюбным тоном предложил ему архимаг, наливая сам напиток в фарфоровую чашку.
— Благодарю, но я весьма плотно поужинал. — Вальтер с интересом осмотрел кабинет. — Красивая у вас птица, сэр.
Фоукс лишь яростно щёлкнул клювом, тем самым изрядно удивив директора. Даже на людей с высокой предрасположенностью к темной магии феникс так агрессивно не реагировал... Отпив немного чаю, хозяин кабинета решил перейти непосредственно к главной цели встречи.
— Дело вот в чем, Майкл. Ты ведь уже наверное заметил некоторое... сходство с Гарри Поттером в плане внешности?
— Ага. Странно, да? — Неуверенно улыбнулся Вальтер. — Сам порой время от времени ему поражаюсь.
И снова Альбус испытал в некотором роде противное ощущение: он словно разговаривал с куклой, которую невидимый кукловод дёргает за ниточки. Вариант с одержимостью он уже не рассматривал, поскольку артефакты, лежащие на полках стеллажей, использовались им отнюдь не в качестве декоративного элемента...
— Позволь тебе кое-что рассказать, Майкл. В один, безусловно, прекрасный день Лили Поттер родила двух мальчиков. Братьев-близнецов. Как ты уже сам наверно догадался, я говорю о тех самых Поттерах...
Продолжая сидеть с индифферентным выражением лица, первокурсник молча кивнул.
Слизнорт однако ожидаемо напрягся, предчувствуя неладное.
— Аль... — Начал он.
— Гораций, подожди. — Пресёк попытку задать вопрос директор. — Так вот, один из них, к несчастью для всего семейства, оказался сквибом. Ты возможно не знаешь, но наличие неактивных крэйлинтов в детском организме не способствует его развитию в местах с магическим фоном. По этой причине сквибов как правило отдают в обеспеченные семьи маглов, а в последствии или забирают обратно в магический мир, или же... ну, ты понимаешь.
— Да, сэр. Не всем есть куда возвращаться, да и не у всех возникает подобное желание. — Предположил Вальтер. — Я прав?
— Несомненно. Так вот, твоя мать... ты ведь наверное уже понял, о ком идёт речь, верно? Лили Поттер оставила тебя у своей тёти, но в результате пожара в доме, где и погибли все твои родственники, ты неведомым образом оказался в том приюте.
— Неведомым образом? — Холодным тоном переспросил слизеринец. — Как это понимать?
Архимаг лишь пожал плечами, признавая очевидное.
— Не знаю. Есть у меня догадки относительно данного случая, но они столь абсурдны, что я даже не стану их упоминать.
На самом деле, догадок у него не было. Он действительно понятия не имел, как такое могло произойти. Но мальчику об этом знать не обязательно...
— Ты ведь наверное знаешь, кто такие пробуждённые, верно? Сквибы, крэйлинты которых активировались в результате определённой магической аномалии. Встречаются подобные счастливчики крайне редко, и ты... один из них.
Пока мальчик обдумывал информацию, архимаг вовсю сканировал его эмоциональный фон. Результат поразил Дамблдора, ибо даже простое удивление порой вызывает какие-никакие колебания, равно как и раздражение с обидой.
Для Майкла это явно не было новостью. Что ж, вполне ожидаемо. Ребёнок мог просто найти соответствующие данные в библиотеке, всё-таки определить отсутствие магических выбросов на протяжении десяти лет не составит труда.
— Видите ли, господин директор, я не совсем понимаю...
"Какую реакцию мне именно изображать" — Мысленно закончил за слизеринцем Альбус, на одних рефлексах суя в рот лимонную дольку из хрустального блюдца.
— ... что вы пытаетесь мне этим сказать. Утверждая, будто мои родители живы, вы автоматически имеете в виду и то, что я им просто-напросто не нужен. — На миг лицо мальчика исказилось в притворной ярости, но Дамблдор был готов поклясться — ребёнку плевать. Совсем. И это пугало. Очень.
Том Реддл умел мастерски играть с чувствами людей. Он всегда был прирождённым манипулятором и безусловно превосходным стратегом. При этом бывший министр магии не ограничивал себя в средствах, что делало его опаснейшим человеком.
Так считали почти все. Кроме самого Дамблдора, который не понаслышке был знаком с ещё одним типом людей преимущественно из-за своей научной деятельности.
Не имеющие привязанностей, гордости, да даже чувства собственного достоинства — те могли в буквальном смысле жрать дерьмо, если это даст хоть малейший шанс на осуществление поставленных целей. Вот кто в действительности не имел каких-либо ограничений, так это они.
Реддл никогда бы не стал унижаться перед кем-то, никогда бы не признал первым свою вину. Эгоцентричность, мегаломания, садизм — все эти качества мешали тёмному лорду, одновременно с этим делая его более "человечным". Несомненно, ужасным, но всё же человеком, со своими слабостями и желаниями.
Майкл... живя десять лет в ужасных условиях, он не испытывал абсолютно никаких чувств к гипотетическим виновникам его бед. Никаких...
Хорошо ли это? Лили и Джеймс наверняка бы обрадовались подобной новости, не видя очевидного факта. От мальчика не исходило ни единой лишней эмоции, вообще! Только холодный расчёт.
Машина, а не человек. Биологический магловский компьютер, имеющий чётко заданную программу. "Биокомпьютер" — именно таким понятием можно было охарактеризовать брата национального героя.
