Mortal Kombat: Icedpath

Что ж, эденийцы рисковали. Ибо физика строгая штука, она вполне способна показать зад хоть дюжине Шао Каннов.

Страйкер выбросил посторонние размышления, на всякий случай отодвинулся от грузно нависающего десятитонного валуна. Эденийцы повизгивали, как свиньи перед корытом. Кертис поискал в толпе Защитников, но безуспешно.

В центр импровизированной арены, ухитрившись не задеть ни единой крупинки, спрыгнул Реин. Страйкер оценил противника, облегченно вздохнул: Реин отнюдь не смотрелся богом войны. Долговязый, тонкокостный с каким-то потерянно-тоскливым взглядом по-эденийски желтоватых глаз. Словно маска и костюм ниндзя таили юношу-новичка, неопытного и неуклюжего.

Реин поприветствовал Страйкера изысканным поклоном. Страйкер кивнул в ответ, заранее высчитывая наиболее уязвимые точки мальчишки. Пулю в коленку — чтоб не подох сразу, потом дубинкой врезать под дых и в живот — и порядок. Да, ему посчастливилось куда крепче, чем Кейджу: эденийского юнца не сравнить с мерзким мутантом Баракой!

"Жаль, что ты не видел его в бою", — не вовремя нарисовались слова Саб-Зиро. Кертис мысленно приказал "советчику" заткнуться.

Реин и Страйкер подняли головы: вверху на выдолбленном в скале кресле восседал Шао Канн с неизменной свитой из Шэнг-Цунга и Синдел. Последняя, поймав взор Реина, завернулась в длинные белые с черной полосой волосы.

-НАЧАЛИ! — Шао Канн стукнул скипетром-молотом по формации камня, и она отозвалась зловещим гулом.

Бойцы описали круг. Кертис невольно обратил внимание, как легко ступает ниндзя. Возможно, он не неопытный юнец. Черт их знает, бессмертных...

Но хладное железо и порох — властвуют над всем.

Реин подпрыгнул, выставив вперед правую ногу. В ответ Кертис нажал на курок, почти не волнуясь. Сейчас свинец перешибет Реина и весь сказ.

Он успел удивиться, когда подошва с шипами проехалась по его носу и губе, а пули, судя по звуку, встретились с безучастным булыжником. Реин добавил еще один удар, изогнувшись вниз головой, выбил винчестер, и тот с печальным "тзень" свалился в какую-то расщелину.

Страйкер сумел подняться, стирая кровь с разбитого рта. Он разъярился. Он недооценил врага, это верно...

(мой винчестер! Мой — винчестер!..)

-Он стоил тысячу баксов, слышь, урод! — с дубинкой наперевес Страйкер побежал на будто пританцовывающего неподалеку фиолетового ниндзя. Тот легко уклонился, ребро его ладони мягко шлепнулось о солнечное сплетение Страйкера. Кертис зашатался, глотая воздух маленькими прерывистыми глотками. Реин атаковал снова, но на сей раз Кертис уже ожидал коварного оппонента, и очередной выпад встретился с захватом Страйкера. Страйкер потянул на себя руку Реина, с хрустом, похожим на раздавленную ракушку, вывихнул плечевой сустав фиолетового ниндзя.

-Получи, гад, — прошипел Кертис, награждая врага пинками по спине. Реин распластался на камнях, острые края которых пропороли маску и кожу, фиолетовое смешивалось с багровым. Кертис стиснул шею Реина, безостановочно долбая его об скалы. Брызги крови покрывали желтый плацдарм подобно ковру.

Эдениец прокричал что-то, сгруппировался в клубок. Шипатая подошва снова впечаталась в Страйкера, теперь в подбородок, а неловко вывихнутая рука его сумела тюкнуть болевую точку в коленке противника. Кертис взвыл, не удержал равновесия и тяжело повалился прямо на врага. Тот гуттаперчево извернулся, отпихнул двести двадцать фунтов живого мяса.

Страйкер несколько секунд просто смотрел вверх. По небу бежали облака, и солнце цеплялось за них. Вставать... зачем?..

(чертов эденийский мальчишка!)

Страйкер, шатаясь, встал. Как раз вовремя: скачок Реина и знакомые шипы едва не сомкнулись с глазами Кертиса. Но он пригнулся, а верная дубинка подловила ниндзя.

Отчетливо заскрипела кость второго запястья Реина. Все. Кертис победил: у эденийского ублюдка нет действующих верхних конечностей.

Страйкер глухо засмеялся.

Но Реин был упрям. Он зачем-то завертелся волчком. Страйкер недоумевал, что означает сей прием. Он двинулся на противника.

Бессильно висящие руки ниндзя внезапно протянулись вперед. Кертис успел заметить явное, крупнокалиберное страдание в зрачках эденийца... но потом вязкое влажное облако окутало Страйкера.

Посвященный Воды. Вот, что такое — Вода в бою!

Отвратительно мокрая, она стекала злобными крупными каплями, скользила по коже. Всего лишь вода... но Кертису мерещилось, что он тонет в Мариинском желобе, а толща "безобидной" аш-два-о сплющивает его, и глаза его выпучиваются от густого давления, и кровь лопается в висках.

Страйкер заорал. Он тщился содрать с себя отвратительное водное облако, он попал левой ступней в ту самую неширокую расщелину-бездну, где сгинул его винчестер.

Боль сломанной кости расцвела желто-белыми фонариками. Облако больше не действовало... но он не сумел заставить себя пошевелиться и продолжать сражаться.

(детка граната... детка-граната, последнее слово парня из сожранного города...)

Он сорвал чеку, потно заскользившую в дрожащих пальцах. Реин замер: антитехнократ или нет, он сообразил — что означает маленькая штучка с квадратиками.

(мы все... взлетим на воздух...)

Реин описал скачок, сделавший бы честь любому кенгуру. Он наступил на Кертиса чуть повыше косточки запястья, и шипы вошли в плоть Страйкера, словно в глину.

-Я — убью — тебя — урод! — прорычал Страйкер.

-Ты убил бы нас всех! — граната покатилась в щель. Раздался взрыв...

(оползень, лавина... мы все погибли...)

Страйкер ошибся. Несчастье настигло не мир, лишь его. Скалистый островок устоял. Зато он лишился ноги.

-ДОБЕЙ ЕГО! — приказал Шао Канн.

Реин обернулся к Императору. Он уже уходил от поверженного противника, он не испытывал никакой ненависти — невзирая на недействующие руки, кровавое месиво вместо лица и трещину в ключице. Это Смертельная Битва, и все обречены на жестокость... но убивать Кертиса Страйкера он не собирался.

-ДОБЕЙ ЕГО! — повторил Канн. И застывшая пустота Синдел твердила то же. Добей, ибо это не-твой-выбор. Не наш.

Так надо.

Приказ. Не. Обсуждают. Реин не имел права поступить иначе.

Он мучительно скривился, с лица и драной маски стекала кровь. Он согнулся пополам, не как победитель — как последний из побежденных...

(Синдел?! Ты — с ним...?)

-ДОБЕЙ ЕГО!

(Да, Реин)

Гримаса выступила сквозь кровь и остатки маски. Он простер неприятно поскрипывающие конечности к Страйкеру.

Из-под сухих булыжников выступила лужа. В нее словно капал дождь, тяжелыми, болезненными каплями. Возможно, так библейский Бог оплакивал необходимую казнь — Всемирный Потоп...

Кертис орал безумно — загнанным в ловушку зверем. Вода затопляла его, дождь заполнял рот и нос. Крик сменился бульканьем.

Из горла хлынул маленький фонтанчик. Стремительно краснея: легкие Страйкера разорвались от переполнившей их влаги, и теперь его рвало собственной легочной тканью.

Он прожил еще около минуты.

-РЕИН ПОБЕДИЛ! ФАТАЛИТИ! — с торжествующей издевкой возвестил Шао Канн, а вода совершенно прикрыла труп. Потом он исчез: Шэнг-Цунг не забывал о его доле, и душа Страйкера присоединилась к коллекции некроманта.

Кровожадный восторг эденийцев заглушал все... в том числе и негромкие слова Реина:

-Не я победил, Шао Канн. Ты. Ты заставил меня добить его... и я запомню это, Шао Канн. Я запомню.

Шершавый скалистый обломок покрыл импровизированную могилу Страйкера — роковую расщелину. Еще один.

Желтоватые крошки — сырая земля. И молчание.

"Похороны" сопровождал только присвист ветра, колеблющий скалы. Ветер взметнул песок, и крупинки налипли на лица и руки Защитников.

-Паршиво вышло, — нарушил трехчасовую ритуальную паузу Джакс. — Это был мой день Битвы, а не его...

Расщелина таилась под плоским доскоподобным, имитирующим надгробие, камнем. Все. Никаких свидетельств трагедии. Можно разговаривать.

-Ты-то причем? — выпрямился Кейдж. Его традиционно идеальная прическа растрепалась, и пряди медовых волос прилипли ко лбу.

-Я всю ночь думал, как заставлю Кэйно расколоться, где Соня. И пойду вызволять ее, — продолжал Джакс. — Я настроил себя на Бой. Я разозлился, когда колдун перетасовал все. И — вон как...

-Так решили Боги, — деревянно выговорил Лю.

(о да... Боги. Они обожают выносить смертные приговоры... но кто-мы-такие-чтобы-судить-деяния-их?)

Саб-Зиро подумал о Рэйдене. Бог Грома наверняка отыскал бы правильные слова, и страшная участь одного из них показалась бы вполне правильным событием — причем, всем. Но Рэйдена здесь нет. И уж точно не он убедит всех в мудрости Справедливости Свыше.

Лю открыл рот, чтобы продолжить такую верную

(светлую)

тираду. И закрыл его.

-Пойдем отсюда, — сказал Джонни Кейдж.

Сегодня никому не пришло в голову отправиться добывать впечатления от Эдении. Тягостное молчание обвязало их власяницей и простерлось до Башни. Саб-Зиро померещилось, что Башня приглушенно хохочет над ними.

(распад — это зло, и она умирает, но мы-то куда смертнее... и она спляшет на наших костях)

Джакс и Кейдж разошлись по их комнатам. Саб-Зиро и Лю замерли у окон. Каждый у своего, каждый размышлял о своем.

Гибель Страйкера стряхнула иллюзии возможности победы. Ну уж нет, все предрешено заранее. Никакой-пощады. А этот Реин... Он ведь призывал саму королеву к восстанию, зато потешил тирана казнью Страйкера.

Вода — это ложь. Она проникает в любые выемки, она расстилается универсальным узором. Она бесформенна и потому охотно принимает чужую форму.

Поступок Реина вполне понятен. Он, вроде, генерал армий Шао Канна... наверняка его ожидает награда за столь доблестный поступок. А революция и в чулане попылится, что ей. Каждому свое.

Саб-Зиро направил ледяной удар в тлеющий эрзац-"камин", и псевдоогонь не затрещал от аннигиляции его враждующей Стихией.

-Зачем? — отвлекся от созерцания марширующих солдатов Канна Лю Кэнг.

-Просто так, — Саб-Зиро сел на пол.

-Тебя задело... сегодняшнее? — Лю выразил некоторое недоумение.

-Да. Ты думаешь, если я — Посвященный Холода, то и внутри у меня снежные сугробы?

-Нет... но... — хмыкнул Лю. — Ты самый сдержанный из нас, вот я и...

Он не ответил. Сдержанный — да. Еще-одна-чертова-маска. Не докладывать же, что он презирает Реина — за двуличность, за пренебрежение какой-либо Честью; что ему надоели дикарские вопли наслаждения эденийцев, когда кто-то падает мертвым на арену... что он услышал о планах Шэнг-Цунга уничтожить его да Лю... бессмысленно.

Беспомощность. Мастер Льда или нет, солнца тебе не погасить — вот правда. И никакой Свет не рассеет тьму космоса.

Страйкер сегодня доказал сию теорему.

Исповедь в прошлых грехах тоже не в тему. Зачем — докладывать, что Смоук и Рокси забредают к нему наравне с братом и Скорпионом... и так далее. Ха-ха.

Он стукнул кулаком по полу. Лю Кэнг все еще взирал на него. С сочуствием, и эту эмоцию Саб-Зиро ненавидел...

(ты — жалеешь меня, рыцарь Света? Оставь жалость себе!)

Лю Кэнг присел рядом. Виток паузы мерно закрутил ржавое колесо.

Саб-Зиро почти не удивился, когда Китана, тихонько постукивая каблуками на узких темно-сапфировых сапогах, вошла в их "гостиную".

Зато Лю подпрыгнул, вытянулся в тоненькую, напряженную струнку, и длинные волосы его рассыпались по плечам. Саб-Зиро внимательно всмотрелся в обоих. Китана нервно облизнула губы. Лю клонированно повторил ее жест.

Саб-Зиро покинул зал. Он лишний, и уж точно не собирался встревать в отношения Лю и Китаны. Правда, сие очарование в темно-синем завтра займется вскрытием его заживо... но Смертельный Бой — жестокость принуждения.

Он вежливо кивнул ей. До свидания.

Китана не скрывала облегчения. Присутствие будущего оппонента стопроцентно не вписывалось в то, зачем она явилась сюда.

-Ну,, здравствуй, что ли? — Лю неуверенно шагнул к принцессе Эдении. Та капельку отпрянула, скорее подтверждая желание очутиться ближе нему. Она провела легкой ладонью по лицу Лю:

-Здравствуй, Лю Кэнг.

Искорка — золотисто-янтарная, полутон к ее глазам оттенка древесной коры, метнулась к нему. Он поймал ее, сладкую, словно шоколад. Рука Лю легла на спину Китаны, осязая нежную кожу принцессы. Китана уткнулась в ложбинку между ключиц Лю, пряча всхлипывания.

-Ох, Лю... столько всего произошло, я так скучала по тебе... Лю... Мой приемный отец... Шао Канн... Лю, я не знаю, как его остановить... Лю, он хочет, чтобы я возглавила захват Земли и еще... он приказал мне убить тебя на Турнире, но я отказалась...

-Китана, — сквозь теплый туман восприятия ее, пробормотал Лю. — Не надо, Китана.

-Надо, — ее слезинка побежала по груди Лю. Расплакалась, как маленькая девочка, сострил кто-то внутри нее. Ну и что? Только с ним, с Лю — можно поиграть в малышку, а не в принцессу Эдении...

Лю бережно обнял ее плечи. Его губы стирали соленые со сладостью слезы с век, щек и переносицы Китаны. В маренговом полузабытье он подумал об эльфах... о древних, мудрых и прекрасных владычицах зачарованных лориенских лесов. И о том, что порой Перворожденные выбирают смертных.

-Лю... он почти заставил меня сражаться с тобой, понимаешь! Я почти согласилась... когда он пообещал оживить мою мать...

-Но Синдел...? — моргнул Лю. Ресницы Китаны щекотали его шею, она буквально вжалась в него, вздрагивая. Он тщился успокоить ее.

-Моя мать. Зомби, — сказала Китана.

-Бедная моя, сколько же тебе пришлось пережить, — горячее дыхание Лю Кэнга словно оживило ее. Ногти Китаны впились в плечо, в ткань рубашки на груди. Рванули податливый хлопок.

-Неважно... Лю, он все-таки оживил мать... потому, что Шэнг-Цунг... потому, что Синдел — ключ к контролю над вашим миром, Лю!..

Полурасплавившееся от близости Китаны сознание Лю запечатлело слова. Образовался жуткий слепок, но он зашвырнул его на дальнюю полку. Китана — вот все, что имеет значение.

Завязки ее костюма-"купальника" немного спутались с длинными густыми волосами. Ему пришлось повозиться... и он, не переставая, уговаривал принцессу, что все обойдется, все будет хорошо.

По крайней мере, сейчас.

Китана еще пыталась осуществлять первоначальную цель, что-то сбивчиво повторяя о Шао Канне, Шэнг-Цунге и Синдел. Она упомянула Саб-Зиро, снова разрыдавшись, сообщила, что вынуждена будет убить его...

-Лю, прости, я видела — он твой друг... но Шао Канн взял с меня клятву, что я убью поверженного мною...

Костюм Китаны уже лежал на прохладном мраморе. Светлокожее, лучащееся белизной совершенное тело ее дрожало.

Но Лю все-таки уловил эти слова.

Кто-то умрет. Китана или Саб-Зиро. И победа Китаны — еще одно очко в пользу Шао Канна.

Он сглотнул, ужасная дилемма расщепила его, подобно щелочи. Но Китана — дивная эльфийская королевна Китана — стояла пред ним, обнаженная, покорная...

...И он предпочел не размышлять на тему безвыигрышной монетки.

На поединок, суливший гарантированную гибель в случае проигрыша, Саб-Зиро вышел ровно в двенадцать часов.