Мой начальник - Демон.

— Что пожелаете, о свирепый Адарион, — сподхалимничал бармен Харваш, бросив при этом в мою сторону излишне заинтересованный взор.

Я заметила, как он повел носом воздух, вдыхая в себя, и вдруг узкий язык с раздвоенным концом вывалился из его рта и облизнул крупные губы. Буээээ... Меня передернуло так, что заметил даже шеф. Тихий рык вырвался из его горло, а Харваш тут же выпучил глаза и дрогнул.

— Достань нормальную человеческую еду, — с угрозой в голосе произнес будущий Повелитель демонов.

— Э-э-эм... челове... что?

— Кашу... манную, и сардельки, — радостно подорвалась я с предложением, так как есть и правда захотелось, почти зверски. — А еще можно салатик греческий и соку апельсинового, потом принесите кофе и пирожное с вишенкой.

— С вишенкой? — ошалел бармен, и перевел жалобный взор на шефа.

— Ты слышал. Исполняй. И если вишенки не будет, то попрощаешься со своим хвостом.

— Только не хвост, — пискнул испуганно огромный, накачанный мужик и закивал. — Все исполню... обязательно с вишенкой... а к вам тут прибыли, звать?

Адарион хмыкнул и милостиво отпустил демона выполнять заказ, затем потянулся ко мне и сграбастал мою ручку в свою лапищу, затем уткнулся носом в ладошку, обдав ее жаром своего дыхания. Попытки отобрать свою собственную конечность из плена оказались безрезультатны, как, впрочем, и мои возмущенные сопение и шипение — проигнорированы.

— Кхм-кхм, мы не вовремя? — произнес вдруг мелодичный голосок, которому вторил мужской бас.

— Судя по ауре, Адарион в нирване, — хохотнул мужчина, а шеф глубоко вздохнул и выпрямился, повернул голову к подошедшему демону, и спокойно, без эмоций, произнес в ответ:

— И тебе не остаться без средства к существованию, Ийерамин.

Я же во все глаза рассматривала новых представителей расы демонов и диву давалась. Мужчина был удивительным образом похож на Адриана Генриховича, практически одно лицо. Но нечто неуловимое, чужое, почти пугающее, таилось на дне темных глаз и пряталось в складках губ. Иссиня-черные волосы волной рассыпались по плечам, невероятно брутальный наряд из черной кожи почти в обтяжку на мускулистом теле с металлическими нашивками, плащ за плечами и (с ума сойти!) огромный, просто тяжеленный посох с черным черепом вместо набалдашника на самом верху... Это кто?!

— Познакомься, вед... э-э-э... Ирэна, — запнувшись на моем имени, шеф отчего-то помрачнел и мотнул головой в сторону присаживающихся с другой стороны стола гостей сего "чудного кафе". — Это мой брат.

— Ийерамин, — улыбнулся умопомрачительно загадочный демон, и получил тычок локтем от своей спутницы. Улыбаться он перестал сразу же.

— У вас есть брат? — прошептала я недоверчиво, не сводя при этом ошарашенного взора с Ийерамина.

— Ирэна, — мой подбородок обхватили рукой и повернули в сторону девушки. — Это вторая половинка Ийерамина... и она...

— Ведьма, — протянула вдруг руку над столом дева с каштановыми волосами и шоколадными глазами. — Азалия.

— Что?! — моя реакция явно была противоположной той, которую от меня ждали.

Я шарахнулась от ее руки, как от прокаженной, и вообще с места поднялась, готовая рвануть куда подальше, но меня поймали, усадили на жесткое колено, и вообще так руками спеленали, что не вздохнуть, не убежать.

— Да ты что?! Чего так перепугалась-то? — недоуменно зашептал мне на ушко Адриан.

Чего? И он еще спрашивает? Да ведь это же истинная, инициированная ведьма! Мама!!

— Пусти! Немедленно пусти меня!!! — зарычала теперь уже я, словно фурия.

— Хм, странная реакция, — заметил брат шефа, потирая рукой свой квадратный подбородок. — Азалия, в чем дело?

Ведьма вдруг поднялась и поклонилась мужчинам, затем повернулась ко мне и протянула руки с растопыренными пальцами, словно сканируя мое тело. Глаза ее вспыхнули золотым свечением, и волосы всколыхнулись от ветра, как вдруг Азалия поморщилась и стала оседать на скамью.

Сидевший рядом с нею демон подхватил ведьмочку и прижал к себе, обеспокоенно взирая на ее побледневшее лицо. Я же дергаться перестала, замерла, испуганно следя за девушкой, и не обратила внимание на то, что объятия стали помягче.

— Что с тобой, мой свет во мраке? — спросил Ийерамин у ведьмочки.

Та открыла глаза, резко села и, глядя на меня в упор, вдруг произнесла чуть охрипшим голосом:

— Это нужно сделать как можно скорее...

— Что сделать? — осипшим от испуга голосом спросила я и посмотрела на Адриана Генриховича. — Что нужно сделать?!!!

— Инициировать... она опасна... я видела войну... между демонами... из-за нее.

Мужчины задумчиво уставились друг на друга, затем Адриан чуть крепче сжал мою талию.

— А где Аминаррэн, кстати? — встрепенулся вдруг брат шефа, покрутив в руке свой жезл.

— Почему я опасна? — растерянно произнесла я практически одновременно с носителем жезла, покосившись на эту страшную палку.

Меня погладили по голове, как маленькую, затем рука сползла на спину, задев словно током, и зависла на ягодицах. Подавилась словами, когда заметила внимательный взгляд Ийерамина, изучающий мою зеленую прядь в волосах.

— И все же... почему ты молчишь? Я спросил... — не сводя с меня взгляда, рыкнул "жезлоносец".

— Я слышал... Думаю, как тебе ответить. Правду или только часть? — хмыкнул в ответ шеф, и убрал руку с моей пятой точки, снова обхватив меня за плечи, едва я попыталась слезть с его колен.

— Разговор приватный будет, я правильно понимаю?

Ийерамин перевел, наконец, свой тяжелый взгляд на шефа, чтобы тут же оскалиться, показав острые клыки, и яростным шепотом произнести:

— Адарион, ты зачем ее привел в столицу? Да от ее невинности воздух резонирует практически до самых окраин... сейчас сюда столько сбежится желающих поучаствовать в этой самой инициации.

— Думаешь? — как-то неуверенно среагировал Адриан Генрихович, явно напрягшись всем телом.

— А давайте позавтракаем у нас, — вдруг мило улыбнулась Азалия, все это время молча слушая перепалку мужчин, и поднялась из-за стола. — Оставьте сообщение Харвашу, чтобы заказ переправил во владения Мастера Смерти.

С меня слетело какое-то странное оцепенение, когда расслышала последние слова и посмотрела на Ийерамина. Так он — Мастер Смерти?! Невероятно. И пока мы все спешно поднимались из-за стола, затем Адриан (или Адарион, как же мне его звать-то?) начертал на стене красной краской (и где он ее взял-то?) послание бармену, я спешно вспоминала, что в свое время бабуля бормотала во сне.

"Ненавижу его... Мастера... Смерть несущего, убил... всех уничтожил, силы лишить пытался... Мастер Смерти, обманула я тебя... обманула...", — странный сумбур, который иногда мешал мне спать по ночам, вдруг всплыл сейчас в памяти, словно навязчивая мелодия. Еще бабуля смеялась, когда видела мою прядь и довольно хлопала себя по бедрам, что, вот мол, и смерть не сотрет с моих волос знак нашего рода, будет ему укором на веки вечные.

Азалия первая отреагировала на мой забег в сторону выхода, темной тенью пронеслась следом и преградила мне путь, едва слышно прошелестев: "Куда, дурочка, они же тебя выпьют до донышка... идем со мною, я помогу".

Тут же разгневанный шеф схватил меня и закинул себе на плечо, а на другое плечо — мою сумку, и под ироничным взором брата протащил к образовавшейся воронке в полу, на краю которой стоял посох (или жезл) Магистра Смерти.

— Ведьмочка, и такая пугливая... береги ее, редкий экземпляр, — рассмеялся тот на мое яростное шипение, и велел поторопиться, схватив свою Азалию на руки, чтобы шагнуть в страшную воронку следом за нами.

Дохлый пень!

Глава 11.

"Это все сон... больной, нездоровый сон. Я сейчас проснусь, и все будет как прежде", — закрыв ладошками глаза, бубнила я себе под нос, не способная расслабиться и успокоиться, сидя на мягком диване в уютной гостиной с зажженным камином. Обстановка удивляла изяществом и романтическим флером: куча всяких милых статуэток, подушечки, расшитые бисером, разбросанные на винтажном диване, столик с изогнутыми ножками, море свечей, от маленьких до огромных, в напольных подсвечниках. И в этом великолепии меня оставили наедине с ведьмой, да-да, той самой — Азалией.

И вот сидим мы друг напротив друга — я забилась в уголок кресла, а она умильно разглядывает мою нервничающую физиономию, — и молчим. Что-то тренькнуло, словно микроволновка известила о готовности блюда, и на столе появился мой заказ на завтрак, а еще свиток. Я села, выпрямив спину, и бросила вопросительный взгляд на ведьму, а та улыбнулась и тихо, почти прошептала:

— Поешь пока, а то явятся некоторые, аппетит испортится.

А она ничего так, оказывается, понятливая.

— Это тоже мне? — показала на свиток, и уже было потянулась к нему рукой, как Азалия перехватила первая и шикнула на меня.

— Ох ты ж... глупая. Кто же так хватает ручками-то невинными всякие письма от темных. Сначала проверить надобно на привороты... хм, — развернула, совершенно игнорируя мою ошалевшую мимику, и нахмурилась. — Вот ведь... демонская задни... то есть ты ешь, а я сейчас вернусь...

И выплыла с моим письмецом из гостиной, махнув мне напоследок им же в воздухе, словно дразнясь. Я не поняла — это для меня письмо? Или она так пошутила?!

Пожав плечами, мысленно посылая всех в тундру, принялась за кашу... Это что? Манка?! Присмотрелась, а вместо крупы, словно маленькие личинки шевелятся... Твою ж гарпию в ухо!!

Подхватила тарелочку и на вытянутых руках поднесла к камину, и ра-а-аз — огонь поглотил эту гадость. Ой, что-то мне уже страшно смотреть — из чего сардельки сделаны. Наколола на вилку, обнюхала, вроде мясом пахнет, взяла нож, и разрезала небольшую колбаску... хм, похоже... очень похоже. Попробуем?

Поднесла ко рту кусочек и уже хотела в рот положить, как странный звук послышался от сардельки, причем той, что осталась на тарелке лежать.

— Не ешь меня, дева, я тебе пригожуся-я-я.

Бросила вилку на стол, и едва не завизжала. Приложила руку ко лбу, жар что ли, или слуховые галлюцинации?

— Я полезная... могу куда угодно полезть... да-да ... или пролезть.

— Что? — сипло выдохнула в ответ, выпучив ошарашенные глаза на говорящую сардельку.

— Полезная, говорю, а еще я больша-а-ая! Надолго хватит... минут пять точно будет приятно!

Я отскочила от стола, посмотрела на пирожное с вишенкой и, тыкнув в нее пальцем, требовательно спросила:

— А ты кто такая?

— Я — элитная вишенка, прикуси меня... оближи меня... мррррр....

Да что же это?! Похватала все тарелки и одним махом в огонь. Визг стоял такой, что уши заложило. И кричала точно не я.

Грустная, вернулась к столику, печально взяла в руки чашку кофе и сделала глоток. Ой! Фу-у-у... это что за гадость?! Бе-е-е.... Надо колдануть, а то совсем голодной останусь. Пас рукой и в чашке тот самый, волшебный, ароматный, упоительный кофе. М-м-м... глазки закрыла, вдыхая запах, и уже было потянула чашечку на себя, как вдруг рядом кто-то фыркнул и спросил приторным голосочком:

— Кофейком угости?

И у меня из рук украли чашечку, я только успела дернуться в сторону, чтоб не облили, и пролепетать: "Н-не надо...".

Хм, как сие ни печально, но кофе мне тоже не достался, в отличие некоего субъекта от с наглой рожей.

— Ты зачем на меня весь свой завтрак вывалила? — строго, почти сердито произнес шеф и поднялся, чтобы тут же продемонстрировать на своем идеальном костюме следы от типа-манки, из нагрудного кармана сарделька выглядывает, а вишенка за пуговку плодоножкой уцепилась и висит так укоризненно.

— Не, не весь... тут еще салат греческий остался, будете?

И меня вдруг на такой сильный смех пробило, что даже с кресла свалилась, согнувшись, и слезы из глаз брызнули.

— Ох, сарделька... пролезла... на пять минут ее хватит... ыыыы... и эта элитная вишня... оближи ее, ой... не могуууу.... а как вам эта кашка идет на ширинке... мне плохо, гыыыы...

Меня попытались успокоить, но куда там.

— Ирэна, ведьма недоделанная, — рявкнул надо мною демонюка, — прекрати истерику!

— Пошто так кричишь на аппетитную дэвочку? — пискнула грозно сарделька из кармана.

Я икнула и снова захохотала, вытирая слезы, затем посмотрела на вытянувшееся лицо шефа и снова икнула, когда он резким движением схватил продукт переработки неизвестного происхождения и брезгливо закинул ее... в камин.

— Что ты в кофе добавляешь?.. Это что?.. Это сарделька сейчас сказала?

Все, меня можно выносить. Я уже не могла смеяться, когда возмущенный крик вишенки, вещающей о свободе слова и правах быть размещенной любой вишенки в интимных зонах на теле... э-э-э... собственно на моем теле, так вот, возмущенный крик элитной красномордой вишенки потонул в реве огня.

— Что за дела?! — возмущенно прорычал Адриан Генрихович и подхватил со стола тарелочку с салатом, понюхал его, потыкал пальцем, и прямо всем телом вздрогнул, едва не выронив посуду из рук из-за визгливого голосочка.

— Это не для тебя, морда демонячья, поклади откель взял... только нежные губки и сладостный язычок красавицы способный оценить всю мою трепетную прэлесть...

Блин, мама дорогая, у нас коллективный просто психоз какой-то.

— Это маслины заговорили-и-и? — постанывая от боли в животе, вяло поинтересовалась, подтянулась на руках и бухнулась на кресло.

— Это странно... Хм... я сейчас вернусь, — это было сказано для меня, а вот салату уже другой интонацией, просто убийственной, — так кто тебя приготовил, моя прэлесть?

С тарелкой в руках Адриан Генрихович (между прочим, он пропустил мимо ушей, что на ширинке у него тако-о-ое белое пятно имеется) шагнул в огромный камин.

— Уф-ф-ф... — провела я рукой по глазам, пытаясь успокоиться. — Дурдом какой-то.

— И не говори, сама давно в этом убедилась, — раздалось сбоку.

Повернула голову и фыркнула, когда узнала хозяйку голоса. Азалия с подносом в руках вошла через обычную дверь и прошла к столику.

— Я надеюсь, ты не успела ничего откусить из говорящей еды? — лукаво улыбнулась и поставила заставленный едой поднос на столик. — Прости, я сразу не подумала, что посылка с сюрпризом. Хотя, учитывая, кто моему котику письмо отправил, могла бы и догадаться.

— И кто? — не удержалась от любопытства, и потянула воздух носом. Вроде съедобно пахнет.

— Вот, бери и ешь все, что тебе понравится. Тут пирожное есть, и даже кофе... правда его днем с огнем у нас не найдешь, мда...

Задумчиво покрутила она в руках салфетку, и вдруг засмеялась.

— Мужчины были в кабинете. Представляешь — захожу с письмецом, даже рта не успела открыть, как вдруг из камина вылетают тарелки... Одна прямо Адариону на ноги шмяк, фууу... выглядит ужасно, словно он... э-э-э, — ведьма покраснела вдруг, бросила на меня быстрый взгляд и хихикнула, — ладно, забудь. Но было смешно, мой Ийерамиша все еще отдышаться не может. Ой, а вот и он кстати.

Я замерла испуганно, причем успела уже в рот запихнуть кусочек пирожного, пришлось спешно кофе отпить, что б проглотить, как услышала странную фразу: