На мгновение таракан словно онемел, рассматривая мое лицо блестящими бусинками глаз, словно пытаясь по нему что-то прочитать. Сперва даже показалось — разорется, как обычно, и душевно пошлет меня... в небо, где тепло, светло и все блаженны, как в Приюте для душевнобольных. Но он вдруг отряхнулся, деловито огляделся и совершенно спокойно уточнил:

— Значит, в архив мы уже не идем?

— Нет.

— Тогда опусти меня вниз — я должен осмотреться.

Не говоря ни слова, я послушно отошел на пару шагов и выпустил его на сухой пол. Затем вернулся на прежнее место, чтобы не мешать, и постарался не выказывать собственного нетерпения.

Безусловно, Нич — упрямый, вредный и болезненно себялюбивый старик, который порой сам не замечает, что зарывается, но в одном ему не откажешь: в своем деле он действительно был профессионалом высшей пробы. И когда-то именно это заставило меня смирить гордость и терпеливо сносить все его причуды.

Так же, как и сейчас.

Я не сказал ни единого слова, когда громадный таракан, бормоча что-то себе под нос, принялся исследовать пустой коридор, который я уже успел дважды проверить. Промолчал, когда он, тихо матеря меня на все лады, облазил не только пол, но и стены, и даже потолок, теряя драгоценное время. Не сделал замечание, когда он внезапно лег и почти десять минут лежал неподвижно, словно опять уснул. И не посмел вмешаться в ЕГО работу, прекрасно зная о том, как учитель не любит, когда его прерывают.

Да, порой мы яростно спорим и делаем друг другу редкие по своему качеству гадости. Не проходит ни дня, чтобы между нами не случилось сердитой перебранки или обмена ядовитыми любезностями. Он никогда не упустит случая, чтобы меня уколоть или ткнуть носом в совершенную ошибку, и страшно гордится, если ему вдруг удается хоть в чем-нибудь утереть мне нос. Я же, не стесняясь, зову его тугодумной развалиной и не делаю ни скидок на возраст, ни поблажек, связанных с его бедственным положением... почти никогда. При этом то его, то меня начинает заносить на поворотах, порой доводя дело почти до членовредительства. Но, несмотря ни на что, мы оба хорошо знаем, где проходит та самая черта, за которую не дозволено заступать. И сегодня пришел, наконец, тот день, когда мне снова пришлось уступить ему старшинство.

К несчастью, "светлым" даром я владел далеко не так хорошо, как мне того хотелось, поэтому не понял доброй трети тех действий, которые производил мастер Твишоп, пытаясь найти то, что не получилось у меня. Однако я почти не удивился, когда он, спустя почти пятнадцать минут, все-таки поднялся с пола и, обернувшись, ровно бросил:

— Идем. Я его засек.

На этот раз ни торжества, ни гордости, ни высокомерия в его взгляде не было — только дикая, бесконечная усталость, опасно граничащая с равнодушием. Поэтому я просто кивнул, а затем так же молча подхватил его на руки, одновременно стараясь подпитать своими силами, и, повинуясь движению длинных усиков, уверенно зашагал по коридору.

— В книгах написано, что истинный или первичный, базовый рассеиватель — единственный артефакт, который невозможно отследить, — внезапно прошептал обмякший в моих ладонях учитель. — И это — совершенная правда. За тем лишь исключением, что любой создатель способен почувствовать то, что он создал... неважно, нежить, трансформу или простой амулет. Ведь когда мы творим, то волей или неволей вкладываем в создаваемое душу. А уж свою-то душу всегда можно услышать. Как и свою кровь... даже если ее заточили в тысяче крохотных амулетов, об истинном назначении которых мало кто знает...

— И зачем тебе понадобилось идти на такие жертвы? — не сдержавшись, тихо спросил я, не надеясь, что он ответит.

Но Нич неожиданно услышал.

— Глава Совета не всегда делает то, что ему нравится, — в голосе учителя прорезалась едкая насмешка. — А истинных рассеивателей не должно быть слишком много... тысяча — верхний предел... поэтому секрет их изготовления ВСЕГДА известен лишь одному мастеру. И передается от учителя ученику из много лет. Помнишь, почему к нам пришла Велльская чума?

Я помрачнел.

— Конечно. После нее и стали делать упрощенные, обычные рассеиватели, которых теперь навалом, чтобы эффект их действия больше никому не удалось суммировать и создать ту гадость, из-за которой весь Велль теперь превратился в...

— Да, — хрипло закашлялся таракан. — Второго такого нашествия нежити наш мир не переживет. И разрушительных заклятий ТАКОЙ силы не выдержит. Но у мальчишки, ты прав, рассеиватель не простой. ТОТ САМЫЙ. Поэтому ты не смог его почуять. Но они все наперечет. Просто так его не добудешь...

Я помрачнел еще больше.

— Вот именно. А я не сразу почувствовал, что с ним что-то не то — не поверил просто. Но когда понял, почему не могу его найти, то...

— Ты все сделал правильно, мой мальчик... поверь, время для ТВОИХ рассеивателей еще не пришло.

— Томас! — властно позвал я, когда Нич умолк и обессиленно прикрыл глаза. — Томас, вернись!

— Хозяин? — удивленно отозвалась ближайшая стена, и оттуда высунулась знакомая голова. — Ой, ваш друг тоже здесь?!

— Возвращай призраков обратно — мы нашли дорогу.

— Ух ты... а как же...?!

— Уводи духов, я сказал! — повысил я голос, быстро покосившись на учителя. — Пусть следят за телепортационными арками и докладывают о любых магических возмущениях в подземелье. А сам дуй к насмам — ты мне сегодня больше не понадобишься.

— Но, хозяин... есть! — мгновенно переменился в лице призрак, когда я сузил глаза и буквально воткнул в него раздраженный взгляд. Затем торопливо откланялся и тут же испарился.

— Спасибо, — безжизненно прошелестел Нич мгновением позже. — Они... отвлекают...

Я осторожно прижал его обмякшие крылья большими пальцами и, открыв свой дар полностью, мягко сказал:

— Я знаю.

— Дурак, — тяжело вздохнул таракан, не открывая глаз. — С меня сегодня толку больше не будет. А ты... еще неизвестно, во что вляпаешься...

— Переживу, — как можно спокойнее отрезал я, сворачивая в коридор по правую руку, на который указал усик, и машинально проверяя резервы. — Если понадобится, башню опустошу. Так что помалкивай.

— Быстро ты, — неожиданно не послушался Нич и, чуть повернув голову, приоткрыл левое веко, уставившись на меня с вялым интересом. — Времени даром не терял... неужто все сожрешь и не подавишься?

Я криво усмехнулся.

— Даже не надейся.

— Достиг, значит, своего предела... это хорошо, — успокоенно отвернулся учитель. — Ума бы еще набрался... Кстати, мы почти пришли: еще один поворот направо, четвертая дверь справа... амулет там. И мальчик... наверное. А теперь я все-таки посплю. Не буди меня, Гираш... очень тебя прошу... я так давно хочу отдохнуть...

Я сжал челюсти.

— Конечно, учитель.

После чего осторожно убрал обессилевшего мастера, истратившего оба наших "светлых" дара вместе с невидимостью до последней капли, в сумку и, активировав дремавшую Печать, ускорил шаг.

Глава 10

"Порядочность так ограничивает возможности... к счастью, не мои".

Гираш.

Нужную комнату я отыскал быстро: с такими ориентирами было трудно промахнуться. Однако когда я осторожно приблизился и, превратившись в слух, приложил к деревянной створке открытую ладонь, то оказался неприятно удивлен — изнутри не доносилось ни звука. Ни голосов похитителей, ни возмущенных воплей жертвы, ни звона цепей... только слабо тлели последние искорки недавно творившейся там магии, в которой я с изрядным удивлением признал магию... порталов?!

Сдавленно охнув, я пинком распахнул дверь и сочно выругался, обнаружив за ней уже угасающее марево телепорта. Адептов там, разумеется, не было. Ни мебели, ни алтаря, о котором я грешным делом уже начал задумываться, ни следов крови. Видимо, комната использовалась исключительно в качестве промежуточной, как и та, под Черной башей, которой я пользовался в личных целях. Вон, какая защита изнутри стоит — сродни той, что я использовал в ратуше, хоть и на порядок слабее.

Но, демон... в моем-то подземелье стояла обычная стационарная арка, а тут использовали индивидуальный телепорт! Откуда мелкие его взяли?! Здесь?! В Академии, где любое магическое перемещение должно контролироваться сверху?!!

Огромным прыжком оказавшись рядом с порталом, я, недолго думая, сорвал с себя ключ-активатор и, пихнув его в истаивающее буквально на глазах марево, торопливо считал координаты точки выхода. Ломиться следом за беглецами я посчитал неразумным — мало ли, что там за защита стоит? Если уж деток снабдили индивидуальным телепортом, то и о безопасности могли подумать. Так что фигу — не полезу я туда без прикрытия. Да и время им нужно, чтобы отошли в сторонку. Я же не хочу свалиться им на головы этаким счастливым сюрпризом?

Проверив, запомнил ли ключ нужные координаты, и дождавшись, когда портал окончательно исчезнет, я активировал рассеиватель, убирая из комнаты остаточные эманации, а затем открыл свой портал — в замок. Благо намертво вбитые в артефакт данные позволяли сделать это из любой точки мира. А тут и защита стояла, да и дело не терпело отлагательств... имело смысл лишь позаботиться, чтобы в комнату в течение двух с половиной минут никто не зашел, потому что именно столько времени требуется для стирания магических отпечатков. Потом можно ни о чем не беспокоиться — даже архимаг не поймет, что тут был второй телепорт.

Очень удобно, не правда ли? А Нич еще спрашивал, на кой я тратил столько сил на перехват ключа...

Выйдя из арки во дворе собственного замка, я удовлетворенно улыбнулся и тихонько свистнул.

— Легкой тебе смерти, хозяин, — тут раздалось подобострастное сверху, и со стены бесшумно слетела уродливая тень. — Что прикажете?

— Держи, — я осторожно передал Бескрылому свою сумку. — И принеси сюда походную — она мне сегодня понадобится.

— Вы не останетесь на ночь? — удивилась горгулья под тихий шепоток своих товарок наверху.

— Буду позже. Смотри, не урони — там Нич. И поторопись — у меня мало времени.

Бескрылый молча взмыл в воздух и без единого вопроса устремился к окну верхнего кабинета, которое в целях профилактики всегда было чуть-чуть приоткрыто. Неловко приземлившись на подоконник, он смешно подпрыгнул, подцепляя клювом скрипучую створку. На несколько минут исчез внутри, а затем выпорхнул обратно, тяжело сопя под немаленьким весом.

— Зубища-а-а... — ласково позвал я, поймав брошенную горгульей нелегкую сумку и нетерпеливо оглядевшись. — Девочка моя, ты мне нужна!

— Зсяииин! — почти сразу мурлыкнула темнота над моим окном, и оттуда метнулась бесформенная тень с горящими обожанием синими глазами. Вот ведь чуткая зараза — явно же давно там сидит! Наверняка примчалась, как только почувствовала возмущение от арки, но, пока не позвал, таилась там непонятно для чего. Умная девочка... ничего не скажешь. И, кажется, она еще немного подросла на нормальном питании.

В следующий миг к моему бедру прижалась жесткая холка, а те же самые глаза с любовью заглянули в мое лицо.

— Приш-ш-шла...

— Ты моя радость, — умилился я, потрепав радостно пустившую сопли тварь и на всякий случай отодвинувшись от ее средней пасти. Гм. А действительно, раздалась девочка — теперь ее острые зубки поблескивали аккурат на уровне моей развилки. Опасное, надо сказать, соседство. Даже если точно знаешь, что на хозяина она не покусится. — Ничего себе, ты поправилась... чем тебя тут кормили? Живыми, что ли?!

— Лиш на охоту вечером отпустила, — скрипучим голосом сдал мою помощницу Бескрылый. — Зубища была беспокойной, загоняла Жраку почти вусмерть, затем достала нашего повара, после чего попыталась охотиться на нас... короче, Лиш сочла, что ее будет безопаснее натравить на нежить, чем держать взаперти до вашего прихода. И отпустила с наказом вернуться к полуночи.

Я с сомнением покосился на ластящуюся тварь.

— Да?

— Зсяи-ин, — согласно муркнула она, заискивающе завиляв задом. — Зубища ку-у-шать... ням-ням...

Я тихо вздохнул.

— Кого ты хоть сожрала там, чудовище?

— Бяку.

— Мертвую, надеюсь?

Зубища стеснительно потупилась, а Бескрылый неожиданно крякнул:

— Мертвее не бывает. Хозяин, помните, мы вам говорили про тварь возле первого алтаря?

— Да. Но вы же ее еще два года назад убили. Разве нет?

— Ту стаю мелочи — да, перебили всю. Но я говорю про другую тварь... про ту, которая ушла на территории Ангорских и до этого времени не возвращалась. Помните, здоровую, старую, осторожную? Мы тогда только след ее нашли, а сама она больше нигде не светилась.

Я прищурился и снова посмотрел на жарко дышащую мне в бедро Зубищу.

— Выловила, что ль?

— Точно, — довольно каркнул Бескрылый. — Я за ней следил, как вы и приказали, но Зубища охотилась только на нежить. Всех повывела на восточной границе, включая даже тех, кто умудрился спрятаться от нас. И дошла почти до герцогских владений, представляете! Меньше, чем за пару часов! Но потом вдруг прекратила охоту и опрометью ринулась обратно в замок, да так, что я едва поспевал следом... оказывается, что-то почуяла. Или услышала?

— Когда же вы вернулись? — озадаченно перевел я взгляд на горгулью.

— Да совсем недавно. А когда ваша зверушка затаилась наверху, над аркой, я и понял, что сегодня что-то будет, — Бескрылый вдруг смущенно отвернулся. — Я ведь не знал, что вы придете. Вот и... перестарался малость. Вы не будете сердиться, хозяин?

Я медленно обвел глазами молчаливые стены, на которых неловко заерзали несколько десятков горгулий, и, кашлянув, позвал:

— Мявка?

— Мур-р, — стеснительно откликнулась кошка, прячась за спиной одной из горгулий.

— Мурка? Жрака? Пачкун?

— Да все тут, — виновато вздохнул Бескрылый. — Даже псы. Только прячутся. Кто на стене, кто под лестницей, а кто... хм... и в землю закопался. Боятся, что вы рассердитесь.

Я снова обвел глазами подозрительно притихший двор и неожиданно хмыкнул.

— Не рассержусь. Молодцы, что бдите. Зубища, ты сегодня идешь со мной. Бескрылый, Нича не будить и вообще не трогать. Я вернусь, как только смогу.

— Как прикажете, хозяин, — с облегчением выдохнула горгулья, а наверху радостно зашепталась остальная стая. — А ну-ка, бездельники, по местам!..

Я только усмехнулся, когда со стен дружно вспорхнуло несколько десятков уродливых тварей, слетевшихся сюда со всего замка. Одобрительно кивнул, отметив, как слаженно они разлетелись по сторонам. Мысленно похвалил себя за то, что в свое время не стал убивать Бескрылого, и, переодевшись в рабочую мантию, вбил нужные координаты в телепортационную арку. А когда она открылась, легонько подтолкнул к порталу нетерпеливо переминающуюся Зубищу и шепнул:

— На тебе разведка. Нежить, если будет в пределах досягаемости, уничтожить. Желательно, тихо. Смертных не убивать — только обезвредить. Через двадцать секунд ждать меня у телепорта. При угрозе жизни немедленно возвращаться. Поняла?