Tower of God: Рождение

Открыл глаза. Посмотрел на свою правую ладонь, на целёхонькие ворота. Почесал в затылке. Всегда заваливаюсь на этапе "создать баанг". Глупо было надеяться, что в этот раз будет иначе. Возможно, мой подход в корне неправилен. Шинсу оно разное. Что если все используют одну грань шинсу, а у меня талант к другой, "тёмной" стороне шинсу? Может такое быть? Почему нет? Должно же и мне повезти.

Сжимаю ладонь в кулак. Читаю потоки, концентрирую шинсу и выпускаю его с криком:

— Уничтожь всё!!! — выбрасываю кулак в сторону ворот.

Ворота как стояли, так и стоят. Нулевой результат тоже результат.

— Слуаг, — раздалось со стороны.

Хм, хоть Джен проснулась.

— Да, — ответил я.

— Ты что сейчас делал?

— Хм, ворота ломал.

— И как?

— Как видишь, стоят, — раздражённо махнул я в сторону клятых ворот.

— Понятно, — она включила фонарик в коммуникаторе и подошла ко мне.

Её лицо осунулось. Одежда была запачкана. Но белозрачковые глаза были всё также холодны и спокойны.

— Этот гномогоблин нас предал, — сказал я.

— Я догадалась. Как встречу, отрублю ему его головы.

— Им, — поправил я.

— Тому рыцарю тоже, — согласно кивнула она.

— Я не про это. Назвавшийся "Роцвенсом", — я поморщился, выговаривая фальшивое имя, — на самом деле два разных существа, соединённых когда-то в одно.

— Он смог произвести разделение здесь? С разрешения Хранителя этажа? — удивилась Джен.

— Видимо, да.

— Они непростые участники.

— Это я уже понял. Сможешь выломать ворота?

— Попробую. Отойди.

Я послушался её совета. Джен достала из инвентаря удочку, её иглу утащил тот рыцарь. Молочное сияние покрыло Белозрачковую и распространилось на её оружие. Джен сделала шаг, потом ещё один и с силой ударила в соединение створок. Ничего.

— Что там? — спросил я.

— Царапина небольшая, — ответила она, ударяя второй раз.

После пяти раз беловолосая удильщица повернулась ко мне.

— Слуаг, как открываются эти ворота? — правильно, сначала побьёмся головой в стену, а уже потом будем смотреть инструкцию.

— Всё просто. Эти створки разъезжаются в разные стороны и приставляются к противоположным поверхностям чертового куба, — разъяснил я.

Ледяной взгляд с оттенком непонимания был мне ответом.

— Объясняю наглядно. Вот ладони, это две створки ворот, — я положил ладони на глаза, пальцами коснувшись ушей, — это они закрыты.

Потом я переместил ладони на уши, а пальцами обхватил затылок и прокомментировал свои действия:

— Это они открыты, — подвигал руками туда-сюда, — как-то вот так вот.

Джен стала морщиться и отвернулась, прикрыв рот рукой с удочкой.

— Нас предали, а ты веселишься, Слуаг, — спустя мгновение, со странными интонациями в голосе произнесла Джен.

— Я не веселюсь, — огрызнулся в ответ. — Ты спросила, я показал. Мне самому неприятно то, что произошло. Предлагаешь накручивать себя, представляя, как этот клятый Башней гномогоблин связывается с остальными членами нашей команды? Как вешают им развесистую лапшу на уши? Как заманивает в ловушку и бьёт в спину? Спасибо, не надо! Лучше я буду думать, как выбраться из этой западни или валять дурака, чем выносить себе мозг бесполезными стенаниями!

Джен ничего мне не ответила, отвернулась, убрала удочку, подпрыгнула и с разворота ногой ударила по створкам. Приземлилась. Подумала и ударила раскрытой ладонью по стыку.

Я подошёл и спросил:

— Что скажешь?

— Штыри крепятся в пазы. Расстояние между ними примерно пять метров. Одна не вышибу.

— Я отбил себе левую ногу. Могу проделать то же самое с правой. Надо?

— Нет, — был мне холодный ответ.

— У тебя есть какой-нибудь мощный предмет, чтобы вышибить эти ворота, — поинтересовался я.

— Есть один, — чуть помедлив, ответила она, — но он нам не подходит.

— Почему?

— Активировать его можно лишь начиная с восьмидесятого этажа.

Восьмидесятый этаж? Неслабая, должно быть, вещичка. Попробуем другой вариант.

— Может, удастся амсококилли заставить вышибить ворота? — предложил я.

— Нет. Они нечувствительны к боли и у них притуплен инстинкт самосохранения. Я могу его убить, и он ничего не сделает. К тому же учти, эти двери сделаны так, чтобы удержать амсококилли.

Я посмотрел на часть манка, торчащую из зверя. После входа в клетку этот предмет деактивируется. Поэтому для перемещения зверя надо использовать новый манок.

— И что будем делать? — исчерпав все возможные варианты, задал я животрепещущий вопрос.

Она развернулась ко мне. Её жуткие глаза мне не понравились.

— Ты провожатый, ты должен указать мне путь.

— Нет тут пути! Не вижу я способов выйти отсюда!

— Так узри. Ты видящий. Ты можешь. Ты должен. Ты не можешь иначе, — впечатывала она слова в меня.

— Хорошо. Сейчас попробую, только не волнуйся, — попытался я успокоить её.

Сел на пол. Закрыл глаз. Как на тренировках стал пробовать читать потоки. Увидеть грядущее. Нащупать нить, которая выведет нас отсюда. Без толку. Ничего. Пусто.

— Это бесполезно! Я ничего не вижу! Может, ты ошиблась и я не видящий? — вскричал я, всё-таки обстановка давила на мозги.

— Я помогу, — холодно сказала она, доставая удочку.

— Ты чего это удумала? — попятился я в сторону амсококилли.

— Тебе нужна мотивация, — с этими словами она аккуратно присела на пол.

Я непонимающе смотрел, как бордовая удочка захлестывает шею Джен. На стороне оружия, повёрнутой к шее Белозрачковой, отчётливо проступило тускло-красное лезвие.

— Ты рехнулась?! — удивлённо воскликнул я.

— Отнюдь, — был мне спокойный ответ.

— Ты хочешь себя убить? Зачем?! — я был в растерянности.

— Я уродлива. Генетическое отклонение. Непрогнозируемая мутация. Я не должна была рождаться такой, — спокойно и монотонно отозвалась Джен.

— Э-э-э... вовсе нет, ты очень красива, такой, знаешь, холодной красотой, — вот попал и что мне делать с женской истерикой?

Она внимательно посмотрела на меня. Вот ни разу не похоже на истерику.

— Я вобрала в себя весь генетический мусор по линии матери, — она на секунду запнулась. — И еще кое-что. Именно из-за меня мой биологический отец прогнал нас с матерью из семьи. Я ничего не чувствовала, а маме было больно. Нас приютил глава одной из побочных семей. Моя мать стала ему пятой женой. Он хорошо со мной обращался. Научил пользоваться шинсу. Тренировал в использовании оружия. Раскрыл семейные секреты внешних техник усиления тела. Он был мне как отец. А потом я узнала, что должна стать ему восьмой женой. Через месяц до свадебной церемонии истинный хозяин Башни услышал мои молитвы и перенёс на этаж испытаний.

Вашу Башню! Ну просто класс! Вот только грязного белья мне тут и не хватало!

— Слушай, Джен. Успокойся. У нас всех была тяжёлая жизнь и трудный день. Поражение ещё не повод себя убивать, — я медленно сокращал расстояние между нами.

Её надо успокоить. Без силы Джен мои шансы пройти это испытание крайне низки.

Удочка сползла с её шеи. Удлинилась на три метра и уперлась наконечником мне в грудь. Да что такое! Оружие компрессии, иначе сжатия. Его размеры не такие, какими кажутся. Способна удлиняться и увеличиваться.

— Я вернусь домой либо, будучи офицером, либо мертвецом. Иначе никак, — со льдом в голосе чеканила слова Джен, — и знай, если испытание закончиться моим поражением, я убью себя. И эта смерть будет на твоей совести, Слуаг.

Она убрала удочку от моей груди и положила её на колени, прикрыв глаза.

— На моей совести?! Ты что, реально того?! Ты сама себя хочешь убить! Я тут ни при чём!! Это твоя глупая прихоть!!! Не смей перекладывать на меня ответственность за свою жизнь!!! — прорвало меня.

— Ты можешь нас отсюда вытащить. Просто у тебя нет должной мотивации. Теперь будет, — пугающе спокойно дала она мне ответ.

— Мотивация? Не смеши меня. Хоть двадцать раз убейся. Мне будет жаль потерять такой удобный инструмент, как ты. Не более, — чуть успокоившись, начал я словесную атаку.

— Все мы чей-то инструмент, — не поддалась она на провокацию, — но ты будешь повинен не только в моей смерти.

— Мозги тебе окончательно отказали? — выгнул я правую бровь.

— Все те, кого я убила. Все те жизни, что забрала. Они станут бессмысленны, если я не смогу добраться до вершины. И в этом будешь виноват ты. Именно из-за тебя все трупы на моём пути утратят смысл, — всё также вещала эта чокнутая.

— Ты совсем куда-то не туда уехала. Их убила ты, не я. Это всё твоя вина. Не приплетай меня.

— Я убила их. Но ты уничтожишь смысл их гибели. Вспомни того парня, бывшего с тобой, которому я отрубила голову. Его жизнь обратилась в баллы, открывшие мне дорогу наверх. Если я не достигну вершины, то его смерть была бессмысленной. Ненужной. А вершины я не достигну, потому что ты в этом виноват, Слуаг.

— Я не могу нас отсюда вывести! Неужели непонятно?! И во всех тех смертях виновата лишь ты! Смысл у смерти Лиека? Ты просто захотела его убить и убила. Нет никакого высокопарного смысла. Я думал ты умнее. Не выдумывай себе детские оправдания, — разочарованно покачал головой я.

— Смерть убитого тобой участника, Слуаг, тоже будет бессмысленна. Понимаешь? Для чего ты убивал его, если всё равно не можешь пройти выше? Может, тебе стоило умереть там и дать ему пройти дальше? — спросила она меня.

— Я защищался. Это естественно. Смысл его смерти в том, что если хочешь кого-то убить, будь готов сдохнуть сам. И ничего более, — как мог холодно ответил я.

— Ты должен вытащить нас отсюда или я убью себя, и этот груз смертей раздавит тебя.

— Мне плевать, делай что хочешь, — отмахнулся я, — ты оказалась слаба и потому находишься в такой ситуации.

— Да я слаба. Ты же незаконный, как бы ни хотел обратного. Великая мощь должна быть в тебе. А вместо этого я вижу большего слабака чем я сама. Да ещё и труса, боящегося принять очевидную ответственность.

— Я простой законный участник. Впрочем, думай, что хочешь, — я развернулся и пошёл в другой конец куба.

— Опять сбегаешь? — пронеслось мне вслед.

Достала. Эта её тупая философия. Идиотские претензии. Понятно, что она хочет меня разозлить. Поэтому специально завуалировано оскорбляет и подначивает. Только вот не помогает всё это. Связи всё ещё нет. Эта дура себя прирежет в конце испытания, если не пройдёт его. Какое мне до неё дело? Да простое, я рассчитывал с помощью её силы забраться на вершину. А, оказывается, это она воспринимает меня как дешёвый лифт наверх! Башня и все её офицеры!

Злость плескалась во мне. И не находила выхода. Пытался успокоиться. Не получалось. Коммуникатор показывал около двадцати минут второго.

Что делать? Что, Башня побери, мне делать?! Выхода нет, помощи нет, сил нет! Ничего нет!! Надежды нет! Как тогда в лабиринте! В проклятом лабиринте из кубов!!

Я осмотрел квадратное помещение ещё раз. В центре был амсококилли. Размеренно дышит зараза. У входа Джен, хладнокровная сука. И я, около задницы амсококилли! Башня! Я раздражённо потопал вдоль зверя. Пришла мысль, что эта клетка куб! Как в лабиринте! Чертовы кубы! Будь они прокляты!! Башня их побери!!! Что здесь, что в лабиринте! Ненавижу!!!

Зверь выдохнул, чуть шевельнувшись. Этому глупому созданию не было дела до моих тревог и разочарований. Я должен поглядеть ему в глаза! Что испытывает существо, позволяющее отрезать от себя куски мяса?

Я подбежал к морде, лежащей на лапах. Джен с ледяным интересом следила за мной. Бесит! Глаза амсококилли были закрыты. До этого я их тоже не видел. Голова высоко расположена.

— Открой глаза, ты, тупое животное, — произнёс я, пнув зверя пару раз для надёжности.

Не знаю, на что я рассчитывал тогда. Наверное, надеялся хоть так разозлить зверя. К тому же моё поведение в то время было весьма далеко от адекватного. К моему удивлению, зверь нехотя раскрыл свои громадные глазища. Красивая каряя радужка не сильно привлекла моё внимание. Но вот зрачки. Они были черные. Черные и квадратные! Вашу Башню!

— Эти клятые квадраты! Они везде! Эти проклятые кубы!! И их квадраты!!! Достало, — я в исступлении стал колотить зверя руками, вымещая злобу и раздражение. — Ненавижу! Эта клетка из квадратов, ставшая кубом! Чтоб её Башня раздавила!! Эти уродливые квадратные ворота, что б их вынесло, куда подальше вмести с этим квадратнозрачковым гадским зверем!! Как же меня все достало!!!

Хоботы двинулись. Я прекратил бить зверюгу и отскочил в сторону. Амсококилли медленно поднялся. Его бивнероги были наставлены на ворота. Он чуть присел, а потом прыгнул вперёд, тараня дверь. Джен элегантно отпрыгнула с его пути и подошла ко мне. Амсококилли тем временем продолжал бить ворота. Те держались. Не удивительно. Именно для этого их и создали.

— Вот видишь, как надо правильно доставать людей, то есть избранных, то есть зверей? Учись, пока я жив! — гордо и немного растерянно сказал я Джен.

— Ты не провожатый, — отстраненно произнесла она.

— А я что говорил? — усмехнулся я.

Говорить стало легче. Комок злобы и ненависти, грызущий меня изнутри распался. Даже если амсококилли не выломает ворота, Джен наверняка сможет закончить его работу. На душе стало легко и спокойно.

— Ты до сих пор не понял, Слуаг? — спросила меня Джен.

— Не понял что?

— Ты не провожатый. И никогда им не был. Ты анима, Слуаг, — голосом, с интонациями, подобающими взрослому, который объясняет ребёнку нечто очевидное, сказала Джен.

— Я кто?

— Би-и-и-ип! — раздалось из моего коммуникатора.

Я развернул сообщение, всплывшее в нём, оно гласило:

— Предмет определён. Малый поводок анима. Ранг "5F". Используется для стабилизации дальней привязки к шинхэо.

— Джен, в двух словах, коротко, что такое "анима"? — тихонько попросил я.

— Анима, или в некоторых местах анимаги, повелители зверей, хозяева шинхэо, владыки монстров. Вас по-разному называют. Это неважно. Вы способны приказывать и управлять зверями шинсу. Судя по всему, это и есть твой дар.

— А как же лабиринт? — растерянно спросил я.

— Возможно, он был живым? — вопросом на вопрос ответила она.

Я вздрогнул, представив, что был в желудке у чудовища. Клятый кролик! Наверняка он всё знал. И не только он. Тот волосатый чудик, впрочем, я догадываюсь теперь, кто он такой.

Зверь продолжал таранить ворота. Я надел кольцо на указательный палец. Настроился на него, как это было с кинжаложезлом. Предмет уже был под контрактом. Ощущения были специфические.

— Отойди! — приказал я амсококилли.

Тот проигнорировал мою команду, продолжая ломать рога об ворота.

— Ты уверена, что я анима? — перевёл я взгляд на Джен.

— Абсолютно. Попробуй прикоснуться к нему.

Дельный совет. Я осторожно подошёл к зверю и положил правую руку на его заднюю ногу. Прислушался к себе, попытался пропустить шинсу через кольцо и понял, что это не нужно.

Сложно передать мои чувства. Словно у меня выросла третья рука. Невидимая и неосязаемая. Я наложил её на свою правую руку и приказал амсококилли остановиться. Тот послушался. В момент отдачи приказа, некие волны пробежали по моей незримой руке от меня к зверю. Понятно. Говорить приказ вслух необязательно. Всё дело в этой ряби. Будет время, разберусь.