Пустой азарт. Часть 1

Точно вымеренные атаки Танасе держали Вильяма на расстоянии. Однако эта патовая ситуация, судя по всему, не разрешится, пока в бой не вмешается кто-то другой.

Паладин, похоже, вообще забыл о Стиге. Хоть наемник и завис прямо перед ним, он был полностью поглощен усилением и защитой своих соратников.

Это что, шутка такая?

Прямо сейчас Стиг начинал осознавать всю абсурдность ситуации — он был более чем беспомощен, но на него не обращали вообще никакого внимания. Самоуверенность паладина мешала сделать самое логичное решение в этой ситуации и заставляла его бросать все свое внимание на защиту соратников. Возможно, он даже планировал взять его в плен, как трофей?

Слишком удобное стечение обстоятельств. Богиня удачи очень редко раздвигала свои ноги перед Стигом, но как будто бы все к этому и вело. Это было настолько абсурдно, что в такие моменты он почти готов поверить в существование судьбы, некого божественного замысла. В то, что все произошедшее в его жизни имело какой-то смысл и высшие силы не давали ему умереть, пока не выполнено предназначение... Но пресловутый материализм беспощадно окунул его сознание в русло практического мышления.

Это просто произошло. Незачем видеть в этом нечто большее...

В данный момент паладин поймал огненного рыцаря в плотный силовой купол, пока рыцарь-обезьяна и мечник Макеш, уже покрытый ожогами, переводили дух.

Рыцарь Дракона не придумал ничего лучше, чем попытаться пробить купол всей имеющейся мощью. Его тело полностью воспламенилось и заполонило огнем все пространство купола. Но своими ударами рыцарь наносил урон только себе, так как барьер отражал любое физическое воздействие в точке соприкосновения. Постепенно движения рыцаря замедлились, и вдруг огонь резко погас. Не считая урона от собственных ударов, воин не мог дышать и вот-вот собирался рухнуть без чувств.

В это время Вильяму надоело глотать землю в попытках встать. Он лег так, чтобы атаки Танасе не могли сдвинуть его тело, а потом, подгадав момент, резко рванул вперед. В этот толчок он, видимо, вложил всю свою силу, а потому с высокой скоростью сокращал расстояние с мечником. Тот продолжил атаки сечениями, но Вильям бежал низко, бросая корпус вперед, словно толкал телегу, поэтому не получалось попасть по ногам. А все последующие сечения гасились набранной скоростью. Здоровяк все-таки смог додуматься до эффективной в этом положении тактики.

В ближнем бою Танасе не мог атаковать сечениями, а его обычные, хоть и точно выверенные удары по суставам не давали нужного результата, так как Вильям был крепок и очень быстро восстанавливал точку опоры. А мощные удары молотом здоровяка были слишком быстры.

У воина Танасе больше не оставалось шансов. Но тут ему оказал поддержку паладин. Он блокировал все опасные удары Вильяма.

Вот оно! Поддержание барьера, который сковал Стига, поддержание купола, в котором вот-вот умрет рыцарь Дракона, а теперь еще и поддержка воина Танасе, который был в наибольшем отдалении от них. А еще паладин, дополнительно поддерживал усиления на своих соратниках. Хоть это и было молитвенной магией, уже сформированной магической формулой, он наверняка тратил часть своего внимания на это.

Он бы не успел среагировать, так как полностью погрузился в битву.

Стиг ускорил свое восприятие и начал готовиться к атаке. Он сформировал необходимые формулы, усилил легкие, мышцы живота и груди. Вдохнул максимально глубоко, насколько был способен в этом положении, и совершил плевок...

Взрыв.

Было чертовски трудно нанести взрывную формулу на неоднородную материю...

Паладина отбросило. Он все же сумел вовремя среагировать, укрепить свое тело за мгновение до взрыва и устоять. Однако концентрация была потеряна, и его силовые барьеры развеялись.

Далее Стиг начал приводить в исполнение свой следующий шаг.

Наемник рассчитал, с какой скоростью паладин формирует барьеры. Чем дальше от его души, тем медленнее. В непосредственной близости, учитывая, то с какой легкостью он поймал Стига, это происходит почти мгновенно.

Почти... Все же паладин защитился от взрывного плевка простой магией укрепления тела. Значит, пока он оправляется от неожиданного взрыва, нужно действовать очень быстро.

Первая секунда.

Стиг просчитывал все. Оптимальную траекторию движения, собственный вес, сопротивление воздуха, изменения в душе противника. Тот краткий миг, за который он добрался до паладина, растянулся в его восприятии на часы.

Ему повезло.

Паладин действительно не был способен создавать барьеры так быстро. Возможно, сыграл эффект неожиданности, который не дал ему толком сконцентрироваться или принять верное решение. Но за те доли секунды осознания, что Стиг вот-вот его настигнет, он успел сосредоточить большую часть энергии своей души на усилении своего тела. Так же он вынул меч из своих ножен, висевших на поясе, и принял оборонительную позицию.

Поразительная реакция.

Паладин был полностью облачен в блестящие латы с белой накидкой. Он зачаровал их формулами усиления, прочности, подвижности — богатый набор. В совокупности всех защитных формул, его доспехи и тело было бы трудно пробить. Бой с ним мог надолго затянуться. Но Стиг надеялся ограничиться одним ударом. Еще до освобождения из хватки силовых барьеров паладина он накладывал на меч формулу, максимально заострявшую его клинок.

Любопытно, но подобные техники не пользовались популярностью среди продвинутых мечников-магов, так как считалось, что с помощью нее нельзя разрезать сталь. Поэтому многие находили альтернативные пути увеличения пробивной способности своего оружия. Чаще использовали формулу, которая создает трение на лезвиях, или даже, скорее, микровибрации, которые при соприкосновении с другой материей разрушали ее без приложения значительной силы к удару. Рыцари Красного Дракона раскаляли оружие, расплавляя броню своего противника. А некоторые паладины Светлой Длани наносили сложную пространственную формулу, с помощью которой мечи разрубали, походу, вообще все что угодно. Но в Безымянном Братстве практиковали заостряющие методы, так как они были простыми и не затратными. Они продвинулись, в истончении лезвия острых и режущих орудий до минимальных величин, благодаря чему, при должной точности и силе, разрезание металла и других прочных вещей, становилось более чем возможным. Апогей этой техники, которого смог достигнуть Стиг — это заострить грань лезвия до мельчайших частиц, из которых состоял его меч. Для этого требовалось прочувствовать каждый элемент лезвия своего меча, что создавало внушительную ментальную нагрузку. В связи с чем он мог поддерживать эту формулу лишь пару секунд.

Приближаясь к паладину, Стиг заранее схватив меч двумя руками, занес его над левым плечом. Оказавшись на расстоянии удара, не гася инерцию своего движения, выставив правое плечо и ногу вперед и направил рассекающий удар в ключицу противника. Стиг растянул в своем восприятии заключительные движения, контролируя каждую мышцу тела, стараясь вложить всю набранную инерцию в атаку.

Паладин выставил под атаку свой меч.

Вторая секунда.

Атака Стига рассекла все на вокруг, включая вражеский меч.

Наемник по инерции врезался в тело паладина, которое от столкновения разделилось надвое, обильно орошая его кровью и внутренностями.

Рухнув, Стиг попытался подняться, однако тело его не слушалось. Мышцы и разум молили об отдыхе.

В это время Вильям проломил череп воину Танасе. Рыцарь Дракона пытался отдышаться, но его уже накрывала огромная лапа рыцаря-обезьяны.

Раздался мощный взрыв, в ходе которого погиб воин Макеш. Его обугленное тело упало не далеко от того места, где лежал Стиг.

Рыцарь-обезьяна выжил, однако не мог больше удерживать свою оболочку. Он вынул меч из ножен, висевших на поясе, и собрался добить бесчувственное от магического истощения тело огненного рыцаря.

Но его спину внезапно рассекло сечение сжатого воздуха.

— Ха! А эта штука так просто работает! — усмехнулся Вильям, рассматривая в своей руке поднятый меч воина Танасе.

Стиг с привычным усилием воли встал. У него еще оставались запасы маны, но мозг был перегружен. Сейчас он все воспринимал будто во сне.

Это был очень приятный сон... Приближались новые воины с обеих сторон. К счастью, битва еще не заканчивалась.

Глава 2.9 Самосохранение не приоритетно

— Эй, дружище! Остановись! Он уже мертв!

Голос. Слова. Смысл.

Стиг пришел в себя, сидя на каком-то трупе и разбивая его череп кулаками. Наемник остановился и посмотрел на свои руки — костяшки на левой были напрочь раздроблены. А кисть правой руки превратилась в кровавое месиво. Он был оголен по торс и весь покрыт колотыми и резаными ранами. Серьезных повреждений и фатальной потери крови не было. Навыки магии первой помощи — это то, что он доводил до инстинктивного уровня. Впрочем, как и большинство его навыков...

— Э-эй! — Перед лицом Стига маячила чья-то надоедливая рука. — Ты чего застыл.

Наемник перевел взгляд в сторону навязчивого голоса. Перед ним на корточках стоял тоже голый по торс, весь покрытый шрамами здоровяк. На том месте, где должен был находиться правый глаз, зияла дыра.

— Знаешь, братан, я, конечно, повидал на своем веку психов, но ты-ы... — Он развел руками. -Ты просто за гранью добра и зла.

Одноглазый Вильям.

К Стигу только начало приходить осознание того, что он здесь делает. Он огляделся вокруг — его окружали воины в стеганых и кольчужных доспехах, вооруженные щитами и мечами. Они выстроились вокруг него и держали ухо востро.

Наемники из Бешеных Быков, подчиненные Вильяма.

— Сколько времени прошло? — спросил Стиг.

— С тех пор как ты крышей поехал? Минут двадцать-тридцать? Не знаю, я в этом безумии потерял счет времени, — ответил Вильям. — Что это было вообще?

Стиг проигнорировал вопрос. Трудно было сказать, что именно произошло. Его ментальные ресурсы были истощенны еще на моменте исцеления от атаки призрака. Интенсивное использование магии в битве с пятью рыцарями-культистами только усугубило ситуацию.

Наверное, он потерял сознание. Для него это был словно сладкий сон. Его истощенный разум забылся в эйфории, дав волю инстинктам. Он чувствовал себя там так хорошо...

А теперь все снова вернулось на свои места. Вернулась пустота...

— Где мой меч? — вставая, поинтересовался Стиг.

— Ребята! Кто-нибудь подобрал его меч? — подхватил вопрос Вильям.

— Я подобрал! — отозвался стоявший рядом с Вильямом воин в красной стеганке и остроконечном шлеме, и указывал на меч, висевший у него на поясе.

— Так чего ты тянешь, Альфи? Давай сюда!

— Ты серьезно хочешь дать ему меч после всего, что он здесь вытворял?

Вильям замялся и осмотрел Стига, всего покрытого порезами, кровью и ошметками плоти.

— Да, он вроде пришел в себя. Видишь, больше не пытается нас убить...

Стиг немедля шагнул в сторону Альфи и вынул меч из шнура на его поясе. Окружавшие его наемники, включая Вильяма, отшатнулись от такого финта и ощетинились оружием.

Стиг не удивился такой реакции. Будучи без сознания, трудно различать врагов и союзников. Вполне возможно, он зарубил кого-то из своих.

В условиях "воспитания" Братства адепты подвергались испытаниям круглосуточно. Помимо нещадных тренировок, доводящих их навыки до уровня инстинктов, Братья беспрестанно охотились друг на друга. Но всем нужен был сон, хотя бы на краткое время. Те, кто засыпал, рисковали стать легкой добычей. Как итог, они научились сражаться в бессознательном состоянии.

Стиг, не обращая внимания на опасения наемников, начал оценивать обстановку. Будучи в забытии, он использовал минимум магии, так как на большее был просто неспособен, тем самым восстановив почти треть запасов маны. Но его тело было в несколько тяжелом состоянии — множественные ранения, внутренние повреждения, небольшое сотрясение мозга, перелом шести ребер, раздробленная кисть правой руки. Он сохранил способность двигаться, дышать, сражаться, однако испытывал сильную боль. В целом для него это неплохой исход. Если к концу битвы он не истощит свою душу, то восстановление займет несколько недель.

Силы еще оставались. Даже в текущем состоянии наемник был более чем боеспособен. Он не собирался останавливаться.

Он не мог.

Битва между северянами и культистами еще не подошла к концу. Но на данном этапе стал заметен перевес в сторону сил Севера.

В небесах Марек добивал последних наездников на грифонах. Арьергард культистов громили огры, отчего пехота частично лишилась поддержки. Дружественные маги с крепости чаще разносили вражеских воинов дальнобойными масштабными атаками. Столкновение передовых сил было более-менее равным. Культисты чувствовали перевес в сторону противников и оттого сражались вдвойне яростно.

Берсерки, поначалу устроив кровавую бойню, постепенно столкнулись с решительным сопротивлением рыцарей. Вскоре стало ясно, что врываться в гущу противников уже не такая хорошая идея.

Легионеры показывали себя с переменным успехом, больше стараясь сохранить своих людей, чем атаковать культистов.

Целители из арьергардов, облаченные в белые накидки, бегали по полю боя, вытаскивали раненых. В кругах рыцарства с обеих враждующих сторон нападения на них строго порицались. Ополченцы и наемники, в большинстве своем, тоже старались соблюдать этот неписаный закон. Любой из них мог оказаться на месте тех, кого спасали. Что примечательно, мотивы лекарей не всегда были столь самоотверженными, какими казались. Они хватали и своих, и, если попадется случай, чужих, ведь за плененного рыцаря можно было получить солидный выкуп.

То тут, то там через рассеянные строи воинов мелькали конные всадники, не сумевшие пробиться в тылы.

Помимо этого Стиг чувствовал, что природный фон маны разбушевался. Это неудивительно, учитывая Марека и других магов. Множественные смерти также внесли в это свой вклад — души, растворяющиеся в небытие. В таких условиях затруднительно использовать магию. Но благо Стиг ограничивался магией в пределах его души, так что это на него сильно не повлияло.

Стиг начал поиск достойных противников, коих в стане врага было еще много, и внезапно обнаружил недалеко нечто занимательное. Душа одного из вражеских воинов поблизости излучала значительно больше энергии, чем остальные, но ее потоки были неупорядоченные, что говорило о низком уровне контроля маны. Человеческая душа не могла излучать столько энергии, не обладая должным развитием из-за природного фона. Бушующие потоки дикой энергии, которые сейчас еще более хаотичные, замедляли процессы естественной генерации чистой маны и истончали структуру души. Душа воина была парадоксальна тем, что игнорировала творившийся вокруг энергетический хаос и даже как будто бы только становилась сильнее. Это неестественно.

Скорее всего, в его душу вшита пассивная магическая формула. Или человек был рожден с такой душой. Или могущественный маг неумело маскировал силу под обычных воинов.

Стигу стало любопытно.

Наемник, ловко протиснувшись между воинами Вильяма, стремительно бросился к исключительной душе.