Паргелий

Так бы я и гуляла по парку, запрокинув голову и раскрыв рот, но реальность оказалась непредсказуема и сурова.

Проще говоря, не успела я сделать пару шагов, как тут же споткнулась и едва не упала, с испуганным писком вцепившись в рукав Рино. С рельефом королевскому парку откровенно не повезло, и ступеньки были внезапны и вездесущи, как пепельные бури.

— Да, тут лучше не зевать, — усмехнулся капитан вместо ожидаемой подколки и удивительно естественным, будто бы давно привычным и отработанным, движением перехватил мою руку и подцепил меня под локоток. Я сильно подозревала, что отрабатывался жест на не одном десятке придворных дам, но так, по крайней мере, можно было глазеть по сторонам без особых последствий, и на неуместную фамильярность я решила не обращать внимания. Чего он там не щупал, в самом-то деле? — Зато зимой выпадает снег, и на отдельных тропинках получаются отличные ледяные горки. Правда, зачастую с трамплинами в конце, да и затормозить можно разве что в забор... но Дирвиновых тройняшек все равно не остановить.

— Можно подумать, ты в ограду ни разу не въезжал, — хмыкнула я, втайне обзавидовавшись тройняшкам. На Лиданге снег никогда не шел.

— Я с нее даже облицовку как-то сбил, — похвастался доблестный капитан, — но влетело тогда Третьему.

— Третьему? — переспросила я — и сама сообразила: если уж никто не помнит имен принцев, пронумеровать их гораздо проще, чем выдумывать клички или каждый раз объяснять, которого ты имел в виду. Это на Лиданге все сразу было понятно за неимением вариантов, а тут люди изворачиваются как могут. — Ну и система! Неужели никто не пытался снять это идиотское проклятье?

— Попытаешься тут, — посмурнел ищейка, — когда неизвестно даже, кто проклял и за что... только и остается ждать, что само развеется.

— Династия Эйлэнна вон второе тысячелетие ждет, — не преминула напомнить я, но, видя, что тема собеседнику неприятна, поинтересовалась: — А почему влетело именно Третьему? — тьфу ты, а ведь прилипчиво!

— Потому что он — один из прямых наследников престола, а я — разгильдяй и приблуда, — охотно пояснил Рино, сворачивая на узкую аллейку, утопающую в можжевельнике. — И то, что прощается мне, ему аукается по самое не балуй. Предполагалось, что Его Высочество должен был и сам не кататься, и меня отговорить, ибо дворцовый парк — место прогулки высочайших лиц государства и их гостей, а не детская площадка... ну, и, если уж на то пошло, то облицовку я отбил головой хелльского посла, которого принц снес с ног.

Я хихикнула.

— И как отреагировал посол?

— Как-как, — проворчал Рино. — Это же хеллец! Отобрал у меня каталку и сам полез на склон. Если б не его свита, папа и вовсе не узнал бы.

Свита... я припомнила неизменные тени, всюду следующие за принцем, и опустила глаза. Аллейку вымостили тротуарной плиткой, и природа немедленно взяла свое, фигурно обрисовав все щели влажным темно-зеленым мхом, отчего дорожка выглядела заброшенной, несмотря на ухоженный кустарник по бокам.

— Рино, — решилась я, — Его Высочество ведь задумал что-то еще? Помимо закона об обучении?

Ищейка тоскливо вздохнул.

— Ну вот почему бы тебе не получать удовольствие от перемывания косточек придворным, как всем нормальным женщинам?

— А я получаю, — честно призналась я. — И даже предвкушаю, как буду пересказывать байку про хелльского посла Анджеле и Лили. Проблема в том, что, чтобы это провернуть, нужно для начала вернуться в Храм целой и невредимой. Я ни вулкана не понимаю в происходящем, но вижу же, что Его Высочество ходит взвинченный, из-за чего-то поцапался с отцом, и что-то напрягает его даже больше, чем покушения на Лиданге! И охрана его пасет, как...

— ...как третьего наследника престола? — насмешливо закончил капитан. Я обиженно прикусила губу и промолчала, и он все-таки сдался: — Да, есть одна идея, и мы оба боимся, что он за нее поплатится.

— А я за нее не поплачусь? — подозрительно осведомилась я.

— Нет, вот ты-то как раз главе заговора нужна целой, невредимой и даже не запуганной, притом позарез, — мрачно хмыкнул ищейка. — На твой рассказ вся надежда. Поправка к закону об обучении выгодна и обычным магам, и контрафактникам, и потому-то принимать ее одну — неразумно, особенно если учесть, что "крыша" заговорщиков сидит высоко и наверняка поможет "отмыть" паленые генераторы. Его Высочество хочет ужесточить условия их вживления. Запретить имплантацию несовершеннолетним, ввести ограничения по весу или объему крови — над этим он пока еще думает. Тогда часть нарушителей можно будет выявить по идентификационным картам — или, в ряде случаев, даже просто на глаз, а через них выйти на изготовителей. Хуже то, что насчет медицинских показателей ему пришлось советоваться со специалистами, и информация о проекте просочилась-таки.

— И что? Эту поправку ведь тоже нужно провести через Совет, какие там секреты? — с недоумением уточнила я.

— Да никаких, — с жутковатой простотой пожал плечами капитан. — Его попытаются устранить между обсуждениями первой и второй поправки. Причем, вероятно, дело постараются обстряпать так, чтобы прикопаться было невозможно. Какой-нибудь ужасающе трагический несчастный случай, "мокрое" ограбление на улице, сошедшая с ума бывшая фаворитка с ядом... да мало ли?

— Поэтому Его Величество настаивает на первоочередном приеме иринейской делегации? — осенило меня. — Чтобы сначала уж международные отношения, а потом рисковать шеей?

— Да, — легко признал ищейка. — Король прагматичен, расчетлив и к тому же отлично понимает, что шеей Третий все равно рискнет, даже если ему прямым текстом запретят, поскольку по-ослиному упрям, прямо как папочка. Тебя это коробит?

— У меня просто такой образ жизни в голове не укладывается, — нервно фыркнула я, мигом припомнив, как Его Высочество решил побыть живцом в Ясную ночь. Легко, быстро и без сомнений, с ясной твердостью человека, уверенного, что есть вещи гораздо важнее собственной шкуры, и готового ею пожертвовать. Наверное, это и есть настоящее королевское воспитание: правители с другим образом мыслей малопригодны для управления целой планетой...

Зато правители с таким — никогда не бывают действительно уравновешены и по-житейски счастливы.

— Как в такой прелестной головке может что-то не укладываться? — вкрадчиво поинтересовался незнакомый голос. Я подняла взгляд от мшистого рисунка на дорожке, выискивая источник звука, и замерла как мышь перед удавом.

Он сидел на садовой скамейке, аккуратно прислонив к ней длинную трость с резной ручкой, и не думал подниматься, с истинно аристократическим высокомерием наплевав на присутствие дамы — какая, к вулканам, леди из монахини? — зато с интересом подался вперед, выныривая в круг света от фонаря и всем видом демонстрируя: вежливость — это для равных.

А мы равными не были.

— Капитан, вы просто обязаны представить мне свою спутницу, — заявил незнакомец ищейке, и не посмотрев в его сторону.

Я ощутила насущную потребность намотать на себя тюрбан, маску и пару-тройку плащей. Наверняка этот аристократишка отлично владел и мимикой, и эмоциями, и интонациями — и никогда не позволил бы себе так откровенно пялиться на другую женщину.

— Сестра Мира, — скупо бросил Рино, тоже не обрадованный встречей. — Граф Темер ри Кавини, действующий член Полного Совета Нальмы.

Он, наконец, соизволил оторвать свою высокородную задницу от скамейки. Исключительно чтобы сграбастать мою руку, развернуть запястьем к себе — и, выверенно склонившись над ней, горячо выдохнуть в каком-то миллиметре от кожи.

— Я очарован, сестра.

Меня пробрало.

И движения — очень плавные, мягкие, и низкий, чуть хрипловатый голос, и сильные теплые пальцы, и темный взгляд, ни на мгновение не отрывающийся от моего лица. Заинтригованный, изучающий, ждущий...

— Не знал, что вы любите ночные прогулки, граф, — холодно произнес Рино, вырывая меня из оцепенения. Я отняла свою руку и привычно сотворила жест Равновесия, заодно возвращая его и себе.

— Признаю, я несколько недооценивал их полезность, — откровенно ухмыльнулся Темер, и не подумав взглянуть на собеседника.

— Капитан обещал показать мне город, — я заставила себя вежливо улыбнуться. — Я слышала, Расселина — очень живописный район.

"И поутру в тамошних канавах находят много всякого живописного". Не сунется же он туда?

— Возможно, — граф чуть приподнял левую бровь. Аристократу вряд ли приходилось там бывать. — Но я не рекомендовал бы вам осматривать его ночью. Не желаете ли посетить Фонтанную площадь? Я с удовольствием составил бы вам компанию.

— Возможно, в другой раз? — пролепетала я.

— Как пожелаете, сестра, — хищно улыбнулся Темер. — Я рад знакомству с вами и буду счастлив его продолжить.

Меня хватило ровно до того момента, как он скрылся за поворотом. Потом я шумно выдохнула, хотя ему наверняка все еще было слышно, и малодушно повисла на локте Рино, уткнувшись лбом ему в плечо. Какая, к вулканам, разница? Перепуганной неожиданным напором дурочкой я себя уже выставила. Смысл рисоваться?

— Да, идейный брат сержанта Кориуса, — невесело пошутил Рино, успокаивающе погладив меня по голове. — Только этого, увы, мое присутствие не пугает. Зато на Совете его голос — твой, в любом случае. Недаром же он тебя караулил?

— Караулил? — напряглась я.

— Конечно, — уверенно кивнул капитан. — Он пришел на мою любимую аллею среди ночи, один, без охраны, и интересовала его явно только ты.

Я вздохнула. Спрашивать, откуда граф вообще знал, что мы пойдем гулять, не стала: и так понятно, что по дороге в парк мы намозолили глаза не одному десятку стражников и слуг. Какие уж тут секреты? Кажется, я под колпаком — ничуть не менее безнадежно, чем Его Высочество. Спасибо хоть не на противника поправки напоролась — если уж сторонник так качественно из колеи выбил...

— Надеюсь, остальной Совет под кусты не набился? — нервно хмыкнула я.

— Ничего не могу обещать, — скорбно сознался Рино.

И на всякий случай поспешил покинуть парк.

Глава 24. Как перемыть косточки принцессе

Самыми уважаемыми и востребованными специалистами в Нальме, несомненно, были резчики по камню. Иные дома — в центре такие попадались особенно часто — с фасада отличались от пещеры исключительно причудливым орнаментом на скале да массивной дверью. Причем хозяева, похоже, соревновались, у кого рельеф на внешней стене сложнее и вычурнее: за всю ночь мы с Рино не видели ни одного повторяющегося рисунка.

Но королевский дворец, ясное дело, был просто обязан переплюнуть все ухищрения горожан. И, надо признать, таки переплюнул: резьба на фасаде есть у многих, но барельефы на всех четырех каменных стенах бальных залов я увидела впервые. Люди внизу собирались в пестрые группки, постоянно перетасовывающиеся и мельтешащие; если присмотреться, становилось заметно, что центр каждой группки остается неизменным — какая-нибудь, несомненно, очаровательная леди в ярком платье или мрачный лорд в черном с ног до головы. Гости увлеченно курсировали по залу, создавая умеренный гул, — и старательно обходили зеленую ковровую дорожку, ведущую к тронному возвышению. Затоптать боятся, что ли?

Я собралась было озвучить заинтересовавший меня вопрос ищейке, но герольд мгновенно пресек это дело, внезапно шарахнув посохом по полу и проорав прямо мне в ухо:

— Сестра Мира, посланница Храма Равновесия, и... — тут последовала неудавшаяся попытка испепелить Рино взглядом, — ее спутник!

Если бы он не упомянул Храм, я бы шарахнулась.

А так — вскинула голову, обозревая заполненный многоцветной толпой зал, и чинно последовала вниз по лестнице, придерживая белоснежную шелковую юбку и легонько касаясь локтя Рино, затянутого в традиционный черный мундир. Ищейка успешно делал вид, что все идет как задумано, будто герольд и не должен был знать, кто же это сопровождает жрицу, и с такой точностью копировал привычную манеру поведения Его Высочества, что они впервые с момента знакомства казались братьями — причем родными, не иначе.

— Для приема составлен очень удобный список гостей, — процедил капитан сквозь дежурную улыбку, чуть повернув голову в мою сторону. — Сейчас поздороваемся с папой и пойдем знакомиться с подозреваемыми.

— На королевский прием пригласили заговорщиков, собирающихся убить третьего принца? — неверяще уточнила я. — Хотя да, чему я удивляюсь? Небось, успокоили себя, что конкретно сейчас его убивать не будут, зато собрались в удобную для допроса кучку... как только ваш глава Ордена Королевы еще на стенку не залез?

— Он предпочел крюк из-под люстры. — Рино перестал улыбаться и свернул на ковровую дорожку, ведущую к тронному возвышению. — По странному стечению обстоятельств — сразу после того, как произошла утечка информации о незапланированном путешествии Его Высочества. На Орден рассчитывать нечего. И, разумеется, мы не станем допрашивать гостей. Только познакомимся, раз уж начали.

— Начали?

— Ага. Темер ри Кавини возглавляет список, — ухмыльнулся капитан. — Он — второй заместитель покойного главы Ордена, и в его владениях как раз истощились серебряные рудники. Ювелирное дело, на котором держалось все его благосостояние, начало потихоньку приходить в упадок: серебро — не камарилл, везти его через три соседних графства попросту невыгодно. Кроме того, дед Темера с Хеллы. Не маг, но наверняка пара-тройка связей имеется... — тут он притормозил и поклонился на четко выверенный угол: мы как раз дошли до тронов.

А я впервые озадачилась: а глубина реверансов тоже регламентируется этикетом? Впрочем, если я попытаюсь присесть пониже, рискую растянуться. Ковер, конечно, мягкий, но Верховная мне этого не простит.

Король с супругой сидел на самом верху, принцы — ступенью ниже. Все в черном, торжественные, величественные, — аристократы до мозга костей...

Но я снова с трудом сдержала смех.

Королева оказалась все еще красивой женщиной лет сорока, подтянутой и невозмутимой; платье воронова крыла удачно контрастировало с бледным золотом волос и добавляло мистической глубины темно-зеленым глазам. Едва увидев ее, я окончательно перестала понимать, почему Его Величество потянуло налево, — но дело было даже не в этом.

Все три принца выглядели практически точными копиями матери. Сходство так бросалось в глаза, что общие с отцом черты отходили на задний план; только если долго всматриваться, всплывали неуловимые признаки близкого родства и с сидящим рядом мужчиной. Но, должно быть, вопросов на эту тему Ее Величество слышала предостаточно, — а пялиться на августейшую семью скромной жрице точно не пристало.

— Сестра Мира, я счастлив приветствовать вас на своем приеме. Надеюсь, вам здесь понравится, — пророкотал король и замолк. Его супруга тонко и как-то очень неприятно улыбнулась.

Рино выпрямился с ничего не выражающим лицом, будто и не ждал, что отец поприветствует и его тоже. Я поднялась и с легким разочарованием оглядела этого, несомненно, умного и расчетливого, но в чем-то неописуемо тупого короля. Кажется, его непредвзятое отношение к сыну не выходило дальше дверей кабинета.