— Ну, ты мне тут столько страшилок мальтузианского толка вывалил, что и жить дальше не хочется, но мы-то каждый день своим примером доказываем противоположное.
— В том то и дело, что при Сталине была идеология стремления к великой цели и некоторого временного аскетизма в потребностях, а сейчас её стали подменять приоритетом удовлетворения материальных потребностей, забросив духовное воспитание. Я понимаю, что эксплуатация идейных ценностей не может продолжаться до бесконечности, а иначе народ устанет, и страну опять сдадут за жвачку, джинсы и кока-колу. Во всяком случае, в данный момент это ещё никак не стало основой мировоззрения советских людей. Но именно потребительские установки в формировании мировоззрения и рождают жажду потребления всей этой ерунды. Это превращается в основной инстинкт, и это же закрепляется до уровня безусловного рефлекса широким внедрением рекламы. Собачек Павлова помните? Лампочка только зажглась, а слюнка уже закапала из трубочки.
— Ох, и не любишь ты будущее. Неужто, всё там было так хреново?
— Не столь хреново, как беспросветно. Было множество удобных и полезных вещей, но само человечество на всех парах мчалось в тупик, где ждал полный крах, а стрелка перевода путей — она здесь и в нашем настоящем.
Интерлюдия
Кабинет начальника управления
— Добрый день, Петр Владимирович, можно?
— Да, проходи Виктор Петрович и докладывай с чем пришёл. Наверно по поводу интервью с американским журналистом?
— Именно, но лучше прослушать всю беседу и тогда предстоит обдумать, что станем делать в сложившейся ситуации. Сам ещё раз послушаю, а то все предыдущие только чертыхался и плевался. Подставил нас этот вундеркинд.
После окончания записи на некоторое время повисла тишина, а затем Петр Владимирович вздохнул и произнёс.
— Да, удружил нам твой протеже. И что теперь будем делать? Ответственности за его охрану с нас никто не снимал. А после столь громогласных заявлений, ему их оппоненты не простят. Не могут простить, так как перешёл все мыслимые рамки и нарушил негласные договоренности о неразглашении некоторых фактов. Правда он всего лишь полуторагодовалый ребёнок и никоим образом не может считаться нашим сотрудником. Но каков наглец, и как же он нас подставил?! Теперь объясняться с Москвой по этому поводу, а ещё всячески усилить его охрану. А где взять людей для этого?
— Насчёт охраны я уже подумал. Есть предложение направить к ним нашего сотрудника домработницей и нянечкой. Бабушка стала довольно известной писательницей, из-за чего собственно весь сыр-бор разгорелся. Так что её творческим планам будет мешать выполнение разных домашних работ. Место в домике есть и для домработницы можно выделить комнатку в мансарде. Там планировалось организовать учебный класс, но сам виноват, надо было головой думать и за языком следить. Работы по завершению строительства забора я уже приказал ускорить и завершить в ближайшие дни. Придётся поставить систему сигнализации и организовать патрулирование по периметру. Усилить его охрану при перемещениях по городу и даже в самом посёлке.
— Вот-вот из-за одного малолетнего засранца стольких людей приходится подключать. Но с другой стороны активизацию западной агентуры станет значительно легче отслеживать. Ты подбери толковых ребят из наружки, чтобы примечали всех интересующихся посёлком и проживающими в нём. Ты мне докладывал о некоторых ненадежных жёнах ученых. Ускорьте их вербовку или установите наблюдение за их контактами. Но вот что нам делать с этим? — Петр Владимирович поморщился, и с ощутимым неодобрением указал на диктофон с кассетой.
— Тут, пожалуй, придётся сделать, как мне предложил сам малец. Он считает, что оппонентов надо кормить их же дерьмом, и зеркально на них отрабатывать их методы идеологической войны. Это интервью они вряд ли опубликуют, а значит надо это сделать самим в англоязычных изданиях. При этом подчеркнуть, что хвалёная западная свобода слова отчего-то дала осечку на интервью с детской писательницей и её полуторагодовалым внуком, а также опасаются напечатать его, так как в нём устами младенца глаголет истина.
— Слушай, Виктор Петрович, а в каком отряде камикадзе его готовили, и почему нам об этом ничего неизвестно? Он так и рвётся протаранить какой-нибудь линкор или авианосец противника.
— Пацан ведь совсем, и страха не ведает. Вот и лезет на рожон. Но с этим уже поздно что-либо делать, и придётся извлекать все возможные преимущества из сложившейся ситуации. Сам понимаешь, что к нему некоторые договоренности не имеют отношения, Кто мог довести до его сведения, что некоторые вещи не принято разглашать по взаимным соглашениям. Откуда он выкопал такие подробности, мне неведомо, но точно, что не от нас. Некоторые из них и для нас внове. А уж его заявление о научном прогнозе и вовсе чистой воды блеф. Но, знаешь ли, я ему верю, что он развил в себе способность к такому научному прогнозу. Каждый раз наталкиваюсь на всё новые проявления, притом — совершенно непредсказуемые.
Интерлюдия
Штаб квартира ЦРУ. Лэнгли штат Виргиния
Шеф подразделения рвал и метал, учиняя в своем кабинете разнос подчинённому.
— Малдер, скажите, кто послал этого тупицу брать интервью?! Там что не смогли лучше подготовить акцию?! Что делать с этим присланным материалом? Как вы собираетесь опубликовать это в издании, репортёром которого представился ваш сотрудник? Ещё эти русские проявили крайнюю предусмотрительность, проведя свою запись беседы. Они могут поднять скандал, если мы отредактируем интервью. Похоже, они куда лучше вас подготовились к этой встрече, научив мальчишку, что и как нужно говорить.
— Сэр, очень жаль, но времени на подготовку операции было крайне мало, и мы хотели застать их врасплох, не дав времени для действий. Сотрудники исходили из соображений, что всё ценные кадры переводятся в Москву, и старались опередить противника. А сам замысел, о выезде к нам талантливого ребенка с семьей мог бы в очередной раз показать превосходство нашего образа жизни. Что для своего проживания талантливые люди выбирают свободный мир.
— И добились такого феерического результата. Он с самого начала беседы перехватил инициативу и не отдавал до самого завершения интервью. И какого дьявола ваш дуболом полез делать предложение перебраться семье к нам для проживания и учёбы? В присутствии охраны из КГБ, да ещё после того, что там наговорил этот молокосос. Неужели было неясно, что он безвозвратно для нас потерян и вряд ли воспримет наши ценности? Так юнец ещё откровенно провозгласил нам войну, предложив через полтора года, когда освоит школьную программу и часть университетской, посоревноваться с выпускниками университетов «лиги плюща», чтобы прояснить вопрос, чья система образования лучше. Вызов брошен, и Советы смогут заявлять об этом со всех трибун. Как вы себе представляете соревнование двадцатипятилетних магистров и докторов с трехлетним ребёнком?! Над нами будет потешаться весь мир! И это всё, чего добился ваш идиот?! Мы не можем принять вызов, так как даже победа будет нашим поражением, а выставить его сверстника нет никакой возможности. А как лицемерно он высказался, о своей солидарности с американским народом в его протесте против войны во Вьетнаме?
— Сэр, но ведь изначально ставилась цель предложить семье перебраться на жительство к нам. Ребёнок действительно уникален и такие случаи крайне редки в истории человечества. Мы и хотели завладеть этим призом и показать, что именно свободный мир — единственное место, где есть условия для развития и обучения таких детей. Кто мог ожидать подобного, когда представители их правящих кругов так легко поддаются вербовке? Мы не ожидали такой пропасти в мировоззрении между обычной семьёй и завербованными нами агентами. Впору говорить об успехе в провозглашенной ими программе воспитания человека коммунистического общества. Хотя все прочие исследования, никак этого не подтверждают. Если он с пелёнок верит в то, что говорил, то с таким мы никак не сможем установить контакт, и такие не покупаются за доллары, а руководствуются идейными соображениями. Благо, что они весьма далеки от власти, а там наличествует куда более легкий материал для вербовки агентов влияния.
— Вот и надо искоренять умных и идейных с помощью наших агентов влияния, чтобы не стали правилом и не смогли приблизиться к власти. А не разводить комедии с предложениями возможности переезда к нам.
— К власти он никак не стремится и никоим образом не заводит полезных знакомств. На предложение о переезде в столицу семья ответила отказом, и во многом из-за нежелания самого мальчика. Потому он раньше не попал в сферу наших интересов, и мы не смогли собрать по нему достаточной информации. Работать на периферии затруднительно, там нет посольств и представительств наших газет, а каждый иностранец сразу заметен и за ним устанавливается наблюдение.
— А его заявление, что он развил в себе дар научного прогноза и ему удается часто прогнозировать закономерное наступление событий. Нас же он сравнил с Древним Римом поры упадка и полного морального разложения, а под конец бичевания пороков нашего общества заявил, что это станет ещё наглядней, когда по улицам и площадям наших городов будут торжественно проходить парады геев и лесбиянок, и станет возможным заключать однополые браки. Каков наглец! Еще и про Гувера выложил, что столь высокопоставленный чиновник, как глава Федерального Бюро Расследований был геем, и это в стране, печатающей на банкнотах — «InGodwetrust»!
— Но, сэр, как можно было предположить такое, не имея достаточной информации? А её получение затруднено из-за проживания семьи в провинции. Мы давно привыкли, что всё выдающееся сразу переманивается в Москву. Потому наша сеть активна именно в центральном регионе, и основная информация собирается именно там.
— Это всё — оправдания, а что нам делать и кто будет отвечать за этот провал? Русские уже поспешили напечатать этот материал в своей газетёнке «MoskowNews», предварив обращением к английским читателям, что скоро займутся переводом новой книги на английский язык, чтобы трудящиеся англичане смогли прочитать занимательную историю мальчика-волшебника, после выхода книги в СССР. Пока никто из ведущих газет не перепечатал это интервью, и мы своими силами приостанавливаем подобные попытки. Но удерживать длительное время не получится. И не секрет, что в первую очередь именно с нас спросят за проваленную операцию. А если будет шумиха, то нас просто вышвырнут за порог.
— Этот щенок — наглый, будто маленькая обезьянка. И с ним очень сложно иметь дело, особенно, когда нет возможности шантажа. А все наши штатные приёмы вербовки, изучаемые нашими агентами, не могут на нём сработать. Просто он ещё физически не дорос до этих слабостей и соблазнов, и нескоро дорастёт. Но мы можем заявить, что КГБ никуда не отпускает его и держит под неусыпным контролем, заставляя говорить то, что ему велено. А его семья является заложниками правильного поведения.
— То что ему внушили и указали о чем говорить — это очевидно, но он говорил свободно и быстро находил ответы на вопросы вашего человека. Где вы их набираете, что они не в состоянии справиться с малолетним ребёнком? Конечно, мы станем настаивать на том, что он всё говорил под диктовку, и что содержится практически под стражей агентов КГБ, а, следовательно, представление о свободном мире ему получить неоткуда. Наши газеты это растиражируют, но когда вы научитесь работать, чтобы не приходилось прибегать к этим набившим оскомину штампам?
[1] — Что самое важное для писателя? Это иметь злобное, омраченное, ревнивое и завистливое эго. Если оно есть, то все остальное приложится. «Ампир V» Виктор Пелевин
[2] — Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила… «Мастер и Маргарита» Михаил Булгаков
[3] — Козьма Петрович Прутков — литературная маска, под которой в журналах «Современник», «Искра» и других выступали в 50—60-е годы XIX века поэт граф Алексей Константинович Толстой и братья Владимир, Алексей, Александр Жемчужниковы (фактически — коллективный псевдоним всех четверых)
[4] — meaculpa — моя вина (лат.)
[5] — Временный рост мандавошки равен высоте объекта, на который она гадит, плюс 0,2 миллиметра. «Ампир V» Виктор Пелевин
Глава 9
«Сказка ложь, да в ней намек!
Добрым молодцам урок»
«Сказка о золотом петушке» А. С. Пушкин
Почти незаметно весна вступила в свои права. Ещё с конца февраля дневная температура воздуха установилась до 15 градусов тепла. А сейчас и вовсе более двадцати, солнышко тоже припекает во всю силу, правда земля и особенно вода ещё не прогрелись. Слава богу, грязь пошла на убыль, и стало легче ходить. А то за зиму из-за строительства всё вокруг перемесили, а улочки превратились в направления. Да и самих улочек ещё нет, так как строителей перенаправили на срочное возведение ограды вокруг посёлка, и теперь разрешонки больше не существует, а весь посёлок окаймляет глухой забор.
Режим пропуска посторонних сильно ужесточили и теперь даже мышь в посёлок не проскользнёт. И охранные мероприятия установили совсем не детские, так что пацаны, которые пытались перелезть через забор, получили такую взбучку от взрослых, что даже не решатся вновь пробовать. Они мне пожаловались на это неудобство, и что теперь даже нельзя привести к себе друзей, чтобы поиграть в доме.
Всем посторонним приходится немало побегать, чтобы оформить пропуск в посёлок. Дядя Витя приезжал в начале марта, и только его форма допуска и воинское звание позволили быстро оформить ему пропуск на территорию посёлка. Мы с ним часто общались, так как он жил в соседнем домике и либо он заходил к нам, либо я бегал к соседям. Хотя какие из них соседи, привечали меня там, как своего, и мы свободно общались, пока джуниор находился в школе или на тренировке. Занятия с ним мы тоже перенесли к ним в дом, так как у нас лаборатория опечатывается, а в помещении учебной комнаты поселилась домомучительница.
Конечно, она ничем не схожа с фрекен Бок, но, тем не менее, девушка молодая и очень серьёзная. Похоже, это её первое самостоятельное задание и она к нему относится весьма ответственно. Следит за мной чуть ли не поминутно, тщательно выполняя обязанности нянечки и домработницы.
А ещё первое знакомство у нас было окончательно испорчено по моей вине. Когда мне её представили, как Людмилу Алексеевну по фамилии Голая, меня разобрало дикое хи-хи. И я не мог успокоиться несколько минут, а из меня вовсю сыпались смешинки. Конечно, девушка сразу на меня обиделась. Пришлось дико перед ней извиняться, а также просить прощения. Приводить пример, что у джуниора фамилия бабушки была Лысая, с ударением на первый слог, и ничего.
А ещё пояснить, что виновна проклятая начитанность, и стоило же такому случиться, что перед моим мысленным взором сразу встал образ незабвенной товарища Ирины, дочери ответственного руководителя товарища Голого. За коей в «Сказке о тройке» столь безуспешно пытался ухаживать старший из магистров Роман Ойра-Ойра. И что особенно у меня запечатлелось, то это заключительная сцена полного его афронта в этой эпопее. Когда товарищем Ириной ему был дан от ворот поворот, по настоятельному требованию товарища Голого, выяснившего наличие жены у указанного старшего из магистров.
